|
Серийные убийцы
©А.И.Ракитин, 2022 - 2023 гг.
©"Загадочные преступления прошлого", 2022 - 2023 гг.
Кто тихо ходит, тот густо месит
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20
Существует довольно много различных методик использования "детектора лжи" с целью определения того, когда человек говорит правду, а когда - лжёт. Классические способы ведения таких допросов (или бесед, если угодно) предполагают формулирование вопросов, допускающих однозначные ответы "да" или "нет", кроме них допрашиваемый произносить ничего не должен. Также первые 3-5 вопросов считаются "установочными" или "калибровочными", при которых полиграф фиксирует типичные для допрашиваемого лица физиологические параметры. Более изощренные методики предполагают ведение свободной беседы (или почти свободной) в форме диалога, при котором отвечающий может формулировать развёрнутые ответы из нескольких предложений. Более того, в некоторых методиках существует деление утверждений, сделанных проверяемым лицом, по степени достоверности (убедительности) на несклько под-диапазонов ("явно лживое", "частично лживое", "неопределенное", "неопределенное достоверное" и т.п.).
Следует ясно понимать, что те допросы с использованием "детекторов лжи", которые обычно показывают в кино- или телефильмах, имеют весьма малое сходство с тем, как выглядит настоящий допрос квалифицированного оператора. В том числе и потому, что конструкций полиграфов много, а различных методик их применения - ещё больше и чем эффективнее такая методика, тем она секретнее. В этом месте автор позволит себе сослаться на личный опыт - на самом закате Советского Союза [году, эдак, в 1990 или 1991] мне довелось быть объектом проверочных мероприятий с использованием "детектора лжи". И это само по себе интересно хотя бы потому, что в СССР полиграфы формально нигде не применялись и методики с их использованием объявлялись антинаучными. Так вот то, как реально использовался полиграф тогда, я не видел ни в одном фильме и не читал о подобном даже в специализированной литературе. То есть эффективные методики такого рода, дающие хорошую сходимость получаемых результатов с истиной, никем и никогда не раскрываются, скорее напротив, замалчиваются или умышленно искажаются.
Джеймс Ричардсон, оператор полиграфа, направленный в округ Галлатин по просьбе специального агента Данбара, считался очень опытным сотрудником, глубоко изучившим специфику того дела, которым занимался уже 18 лет. Он предпочитал действовать нешаблонно, используя малоизвестный метод "неявного допроса". Сущность этого способа заключалась в том, что оператор подключал проверяемое лицо к аппарату и начинал свободный разговор на широкий круг тем. Построение беседы было таково, что проверяемый не мог знать с какого момента началась проверка и началась ли она вообще. Ричардсон включал полиграф незаметно и в процессе беседы практически не шевелился, не делая на ленте самописца никаких отметок. Сам рулон бумаги был спрятан в корпус аппарата таким образом, что проверяемой лицо не могло его видеть. Для полной объективности последующего контроля и лучшей проверяемости результата, проводимая беседа записывалась на магнитофонную ленту.
Остаётся добавить, что методика, используемая Ричардсоном, позволяла участвовать в проверке не только самому оператору полиграфа и проверяемому лицу, но и другим лицам, задающим вопросы проверяемому. Также Ричардсон пользовался градуированной шкалой, позволявшей выразить психофизическое состояние допрашиваемого в числах от -15 до +15, где диапазон от -6 до +6 считался "областью неопределенных результатов", от +6 до +12 - "областью правдивых показаний", от -6 до -12 - "областью лживых показаний", а те участки, что выходили за границы диапазона от -12 до +12 признавались недостижимыми на практике. Эта деталь имеет некоторое значение, как скоро станет понятно...
Вечером 27 февраля оператор со своей техникой прибыл в Бьютт из Денвера, преодолев 850 км. самолётом и на автомобиле. На следующее утро он отправился в Манхэттен, где его уже поджидал Данбар вместе с подлежащими проверке лицами - Эндрю Райдером, Джорджен Марденом и Дэвидом Мейерхофером. Поскольку в маленьком городке имелись определенные проблемы с помещением, в котором мог бы расположиться со своей техникой Ричардсон, допрос было решено проводить в актовом зале местного муниципалитета. На сцене были поставлены 2 письменных стола и кресла, Данбару пришлось особо побеспокоиться насчёт того, чтобы обогреть просторное помещение, поскольку правила проведения проверок с использованием "детекторов лжи" накладывают жёсткие ограничения по температурному режиму.
Перед началом допросов специальный агент сообщил Ричардсону установочные данные на каждое лицо, с которым оператору предстояло взаимодействовать. Данбар особо оговорил возможность задать Дэвиду Мейерхоферу несколько вопросов в то время, пока он будет подключён к полиграфу. Ричардсон заверил специального агента, что это допускается и результат ответов будет вполне релевантен.
Первым для проверки был приглашён Эндрю Райдер. Отвечая на обязательные вопросы о психоэмоциональном состоянии, сне, хронических заболеваниях и приёме лекарств, он сообщил, что лишился работы в магазине и последнюю ночь практически не спал. Ему было было предложено отказаться от проверки, но Райдер настоял на том, чтобы процедура была проведена и он, наконец-таки, "очистился от всяческих подозрений".
Работа "детектора лжи" основана на фиксации неконтролируемых [или плохо контролируемых] психофизиологических реакций человека на стрессовую ситуацию - частоты пульса, частоты дыхания и интенсивности потоотделения. Продвинутые полиграфы регистрируют большее число параметров (кровяное давление, мелкая моторика пальцев) и могут комбинироваться с другими устройствами (например, оптическими, призванными отслеживать движения глаз).
Во время беседы с Ричардсоном коллекционер кукол казался спокойным и даже флегматичным, однако показатели его состояния оказались совершенно ненормальными - они демонстрировали широкий разброс без всяких на то причин. Оператор полиграфа задал Райдеру буквально 6 вопросов, после чего остановил проверку и поблагодарил последнего за согласие принять участие в малоприятной процедуре. Ричардсон объяснил Данбару, что объективная проверка Райдера в том состоянии, в котором тот находился, невозможна - мужчина перевозбуждён, собой не владеет и его нервные реакции не несут никакой информации. Ричардсон предположил, что проверяемый был психически нездоров и его следует сначала показать профильному врачу, стабилизировать медикаментозно и лишь после этого пытаться с ним работать в том смысле, чтобы задавать вопросы и получать достоверные ответы.
Результат, конечно же, оказался не тем, на какой рассчитывал специальный агент Данбар, но как говорится, бывает и хуже, но реже!
Джордж Марден в отличие от Райдера оказался взвинчен и явно находился "не в своей тарелке". Он рассказал Ричардсону, что хочет выпить спиртное, но сделать этого не может, поскольку ему сказали, что спиртное может его убить, вместо этого ему приходится принимать лекарства, от которых ему постоянно плохо, у него отвратительный сон, он теряет память. В самом начале разговора у Мардена пропал голос, затем голос, вроде бы, восстановился, но начался жуткий тремор - причём это была не игра - его действительно била крупная дрожь и тряслись руки. Данбар, наблюдая за ним со стороны, был вынужден сходить в холл и купить в стоявшем там автомате стакан горячего какао. Выпив предложенный напиток, Марден как будто пришёл в себя. Ричардсон предложил ему отказаться от "собеседования", но Марден заявил, что намерен пройти этот путь до конца, чтобы, наконец-таки, "законники" перестали его донимать.
После укрепления на теле всех датчиков, Ричардсон без всякой спешки задал проверяемому большое количество вопросов (более 30). Вопросы были самыми разными - имеет ли тот водительские правва? любит ли гулять пешком? сколько ему лет? как можно было сжечь труп Санры Смоллеган? любит ли Марден садо-мазо-игры во время секса [тот честно признал, что да]? кто бы мог желать зла Сандре Смоллеган? намеревается ли он разводиться с женой? и т.п.
Данбар, наблюдавшей за разворачивавшейся на его глазах беседой, решил, что Марден часто лжёт, но к его удивлению Ричардсон заверил, что с этим парнем всё в порядке и Марден вне подозрений. Свой вывод он объяснил тем, что проверяемый моментально успокаивался едва только вопросы затрагивали Сандру Смоллеган. Это означало, что Марден на эту тему вообще не переживает и его намного больше волнует отсутствие жены и дочери, которых полиция штата увезла из Галлатина.
Затем дошла очередь Дэвида Мейерхофера. Оператор, хорошо представляя с кем имеет дело [агент Данбар рассказал Ричардсону об этом человеке до начала собеседования], а потому сразу же, без всякой подготовки начал с вопросов о Сандре Смоллеган. На вопрос, связан ли Дэвид как-то со смертью Сандры, тот заявил, что по его мнению она вообще не мертва. А на вопрос о том, имеет ли он представление о том, как умерла Сандра, довольно обстоятельно ответил, что если с ней что-то и случилось, то по его мнению, там не обошлось без мужа Сандры, с которым она ваверняка была в последнюю ночь. И добавил, что если Сандра действительно появлялась на ферме Локхарта, то только в сопровождении мужа. Продолжая отвечать на вопросы Ричардсона, Дэвид признался, что имел стычки с законом в школьные годы. Кстати, Пит Данбар об этом не знал. Далее Мейерхофер признался, что пару раз ударил мать, но это было произнесено почти шутливо и невозможно было понять, имеется ли в виду серьёзная ссора или обычное детское своеволие. Особенно важные вопросы Ричардсона касались местопребывания Дэвида в июне 1973 года и в феврале 1974 года - то есть во время исчезновений Сьюзи Джагер и Сандры Смоллеган - и оператор возвращался к ним по меньшей мере трижды, видоизменяя формулировки.
Ричардсон разговаривал с Дэвидом более получаса, в конце беседы он подал знак Данбару и тот также задал несколько вопросов.
После окончания проверки, Мейерхофер был отпущен и оператор полиграфа сообщил специальному агенту, что Дэвид не проявил аномального напряжения, отрицая свою причастность к преступлениям, и почти наверняка не лгал. Ричардсон продемонстрировал Данбару ленту, фиксировавшую показания самописцев, и обратил внимание специального агента на то, что во время собеседования отклонения перьев несколько раз достигали деления +14. Ричардсон сказал Данбару, что за многие годы своей работы никогда не видел отклонений, выходящих за +12. По словам оператора подобные отклонения на первый взгляд похожи на нарушение штатной калибровки, но это исключено, поскольку основные показания находятся в областях допустимых значений.
Объясняя то, почему в некоторых случаях отклонения перьев самописца достигали аномально больших величин, оператор "детектора лжи" заявил, что произошло это ввиду непоколебимой уверенности Дэвида Мейерхофера в своих словах и сознания собственной правоты. "Кто бы ни совершил убийства Сьюзи и Сандры - этого человека не было сегодня в этом помещении". - такими словами Ричардсон подвёл итог своей работы в Манхэттене.
После такого заключения спецагенту Данбару оставалось только помочь Ричардсону собрать пожитки, да и проводить до аэропорта. Надежды на скорое разрешение неопределенной ситуации не оправдались, визит опытного оператора полиграфа никак не помог расследованию преступлений.
Что происходило далее?
1 марта 4 зуба, найденные на ранчо Локхарта, были предъявлены стоматологу, занимавшемуся санацией полости рта Сандры Смоллеган. Тот опознал "свои" пломбы и подтвердил принадлежность зубов Сандре. Тем самым факт смерти женщины стал практически несомненным.
Ввиду этого родители Сандры приняли решение провести поминальную службу, своего рода символические похороны, о чём было объявлено местными радиостанциями. Быстро выяснилось, что число желающих принять участие в церемонии исчисляется многими сотнями и небольшой молитвенный дом в Манхэттене не сможет вместить всех желающих.
Для проведения заупокойной была выбрана вместительная реформаторская церковь в городке Амстердаме, расположенном в 12 км. южнее Манхэттена. Траурное мероприятие было проведено 4 марта 1974 года при стечении практически всех местных жителей и огромного числа приезжих. Событие широко освещалось местными радиостанциями, пославшими в Амстердам своих представителей для опроса участников. Повсеместно высказывалась та точка зрения, что на заупокойную службу явится убийца Сандры - эдакое зрелище подонок пропустить не сможет.
Разумеется, об этом же самом подумали и "законники". Амстредам 4 марта был наводнён сотрудниками службы шерифа, полиции штата и агентами ФБР в штатском. Все они вели независимый учёт автомашин и людей, появившихся тогда на улицах населенного пункта. Были сделаны тысячи фотографий, установлены личности почти 2 тысяч человек, зафиксирован и проверен транспорт, на котором эти люди передвигались. Убийца несмоненно появился в тот день в Амстердаме и несомненно он попал базу данных, собранных одним из ведомств, а скорее всего, всеми 3-я ведомствами.
Местные радиостанции малой мощности были очень популярны в США в 1960-1970-х гг., то есть до эпохи повсеместного распространения кабельного телевидения и шоу в формате "real-time". Радиостанции, чей штат состоял буквально из 2-3 человек, работавших зачастую на голом энтузиазме, позиционировали себя как "глас народа и для народа". В каком-то смысле их можно считать аналогом интернета - то есть такой бесцензурной среды, где всякий или почти всякий может высказаться о наболевшем и его кто-то даже услышит. Возможно. Если включит радиоприёмник в нужное время. Представляете, едет человек в автомашине, включает радио, а там его сосед, владелец продуктового магазина, рассказывает о своей работе: "Сегодян у нас раки по 3 доллара. Но маленькие! А вот вчера были по 5... Но большие! Во-о-от такие! Но вчера... А сегодня по 3, но маленкьие." И сразу у человека в автомашине возникает ощущение сопричастности великому делу.
Священник реформаторской церкви Роджер Хилл (Roger Hill) хотел провести впечатляющую службу, которая запечатлелась бы в сердцах людей на многие годы. Эффект, однако, получился не таким, на какой он рассчитывал. Очень неприятное впечатление на присутствовавших произвело то, как Хилл откорректировал один из псалмов, который пропел в конце речи. Там были слова о том, что душу верующего человека Господь Бог "проведёт через воды, не замочив ног и через пламя, не опалив ступней". Помятуя о том, что Сандра в конечном итоге была сожжена, священник... выбросил из священной песни слова про огонь и неопаленные ступни и это, разумеется, заметили многие, знавшие текст псалма.
Это маленькое своеволие духовного наставника не вызвало публичного скандала, но оказалось замечено всеми, слышавшими его. Поведение Роджера Хилла называли бестактным и неумным, ведущие местных радиостанций несколько дней обсуждали странный поступок священника и можно сказать, что речь его люди действительно запомнили надолго, но не благодаря красноречию и заложенным в неё смыслам, а лишь благодаря бестолковой редакторской правке священного стиха.
Службу посетили все основные подозреваемые в похищении в том числе Роберт Харрисон и Дэвид Мейерхофер. Последний подходил к Дайкманам и высказывал слова сочувствия, впоследствии Джон Дайкман рассказал шерифу, что Дэвид и раньше выражал соболезнование, едва только распространилось известие о том, что стоматолог опознал зубы, найденные на ранчо Локхарта. Роберт Харрисон был чужд подобных движений души и с членами семьи Дайкман никогда о Сандре не разговаривал.
После службы Пит Данбар забрал из своего кабинета в здании муниципалитета все документы и личные вещи, сдал ключ и отбыл в Бьютт, по месту своей основной работы. Он считал, что его работа в Манхэттене окончена. В тот момент он не имел ни малейшего представления о том, чем ещё может быть полезен службе шерифа округа Галлатин. Практически никто не сомневался в том, что шериф Андерсон благополучно провалит розыск похитителя или похитителей Сандры Смоллеган - такая работа была ему явно не по плечу.
В середине марта 1974 года специальный агент Данбар получил предложение прокатиться на БМП в Квонтико, штаб-квартиру ФБР. Аббревиатура БМП в данном случае означает не "боевая машина пехоты", как может быть подумал кто-то, а "большая мужская пьянка". Именно так сотрудники Бюро именовали между собой недельный семинар, который Академия Бюро проводила с целью повышения квалификации и приобщения слушателей к разного рода новшествам в оперативной, криминалистической и технической работе.
Идея подобных недельных семинаров принадлежала ещё Гуверу, который считал необходимым поддерживать в личном составе дух кастовой изолированности и ощущение избранности. На семинары по заранее разработанному графику съезжались сотрудники ФБР со всей страны, каждый сотрудник получал приглашение ("вызов") с периодичностью раз в 3-4 года. Формально считалось, что семинары преследуют просветительские цели - рассказ о новых прикладных методиках, необычных формах кримианльной активности и т.п., но в действительности это попросту был законный способ собрать мужиков вдали от начальников и семей и предоставить возможность немного отдохнуть от тех и других. Утром и днём сотрудники ФБР слушали различные лекции и смотрели познавательные фильмы на разные интересные темы, связанные с борьбой с преступностью, а по вечерам отдыхали в кругу товарищей в злачных местах разной степени комфортности.
 
Самые прогрессивные технологии начала 1970-х годов на защите закона. Слева: техника скрытой кино- и фотофиксации, адаптированная для быстрого монтажа и автономной работы. Следует помнить, что речь идёт о времени, когда не существовало даже видеокассет и видеомагнитофонов. Справа: штурм с использованием газов раздражающего действия представлял собой зримую демонстрацию прикладного использования достижений прогресса в полицейской работе.
Никаких экзаменов или зачётов по окончании недельного курса не проводилось - все понимали, что поездка в Квонтико являлась мини-отпуском и никаких образовательных целей не преследовала. Данбар получил вызов на семинар ещё летом 1973 года, но поехать тогда не смог ввиду участия в расследовании похищения Сьюзи Джагер.
Теперь же, в середине марта 1974 года у него появилась возможность наверстать упущенное и Данбар отправился на БМП в Вирджинию. Сам по себе тот курс являлся вполне традиционным для подобных мероприятий того времени - он включал лекции по новым криминалистическим и судебно-медицинским методикам, в частности, именно тогда открыто заговорили о феномене выделительства [установления группы крови по физиологическим выделениям человека - поту, моче, сперме], об использовании паров цианового клея для выявления и фиксации труднозаметных отпечатков пальцев, об отказе от стальных наручников и использовании неснимаемых пластиковых хомутов и много всякого другого разной степени экзотичности.
Последний - шестой по счёту - день сборов был посвящён лекции по психологии переговоров. Лекция, разделенная на две части, сопровождалась демонстрацией образовательного фильма, просмотром слайдов и прослушиванием аудиозаписей настоящих переговоров с преступниками, взявшими заложников. Следует сразу отметить, что тема эта была довольно специфична - она представляла интерес для тех сотрудников ФБР, кто занимался расследованием банковских ограблений, во время которых часто брались заложники, остальным же присутствующим подобная тематика была совершенно перпендикулярна.
Кадры из учебного фильма ФБР, посвященного грамотному предотвращению банковского ограбления. Сначала грабитель блокируется в офисе банка, там он берёт в заложники работников отделения и выдвигает некие неприемлемые требования, а сотрудники ФБР отважно вступают с ним в переговоры. После того, как бдительность преступника усыплена, следует стремительный штурм офиса и конвоирование задержанного к автомобилю. Фильм очень душевный, можно даже сказать сердечный и может быть рекомендован для просмотра сотрудниками силовых ведомств даже в состоянии похмелья.
Читавшие лекцию Патрик Джозеф Маллани (Patrick Joseph Mullany) и Говард Тетен (Howard Teten) прекрасно это знали и, дабы заинтересовать слушателей, вышли далеко за рамки заявленной темы. Их лекция формально начиналась с разбора стандартных ситуаций, связанных с переговорами при освобождении заложников, а затем охватывала весьма широкий круг вопросов прикладного использования криминальной психологии при расследовании преступлений. Тому, кто читал книги Джона Дугласа, одного из создателей методики построения "поискового психологического портрета" ("профиля"), фамилии Маллани и Тетена наверняка знакомы, кроме того, об этих людях есть статьи в "Википедии", так что познакомиться с их биографиями можно буквально в "полтора клика".
Однако есть несколько моментов, о которых не напишут в "Википедии", и о которых Джон Дуглас в силу присущей ему скромности предпочёл не упоминать. Маллани и Тетен находились в ФБР на положении изгоев, или, если выражаться мягче, фриков, занятых наукообразной чепухой. Эдгар Гувер считал психологию лженаукой, совершенно бесполезной для нужд возглавляемой им спецслужбы. Именно по этой причине офис Маллани и Тетена находился глубоко под землёй, в таком месте, где Гувер, во время своих приездов в Квонтико, не мог появиться ни при каких условиях.
Патрика Маллани зачислили в штат Бюро в 1966 году в возрасте 31 года, что довольно поздно [в спецслужбы стараются не брать лиц старше 27 лет]. За него много хлопотали родная сестра и её муж, оба сотрудники ФБР, причём последний сделал в Бюро хорошую карьеру и в конце концов возглавил региональный офис (управление). Если бы не их протекция, Маллани, скорее всего, никогда бы не попал в штат спецслужбы. До этого он успел получить диплом магистра консультирования и психологии в колледже Манхэттена (Нью-Йорк) и несколько лет поработать с трудными детьми и подростками в рамках специальной коррекционной программы католической церкви. Довольно быстро руководство Бюро пришло к выводу, что Патрик вообще не пригоден к реально востребованной в спецслужбе работе - ни к оперативной, ни к аналитической, ни к следственной, ни к технической. Помните шутку про молодца, которому нельзя доверить стеклянный фаллоимитатор? Она как раз про Маллани... После довольно долгих мытарств и нескольких переводов с места на место, Патрику предложили заняться педагогической деятельностью в Квонтико. Это выглядело немного комично - человек, не имеющий за плечами ни одного дня практической работы, обучает этой самой работе новичков...
Говард Тетен на фоне Маллани выглядел гораздо импозантнее, брутальнее и больше соответствовал образу бравого спецагента. Он отслужил в Корпусе морской пехоты, затем поступил в университет, где изучал сначала биохимию, а потом криминалистику, одновременно работая в полиции. Молодого перспективного полицейского заметило руководство и он стал начальником криминалистического отдела полиции города Сан-Леандро (San Leandro), штат Калифорния. В 1962 году, на пороге своего 30-летия, Говард получил предложение вступить в ФБР и не отказался.
Тетен получил второе высшее образование, прослушав курс социальной психологии. После окончания курса в 1969 году последовал его перевод в Квонтико, где ему предложили читать лекции на курсах повышения квалификации оперсостава. Интерес к психологии сблизил его с Патриком Маллани.
 
Слева: Говард Тетен. Справа: Патрик Маллани.
С 1970 года Тетен и Маллани работали вместе и делили кабинет в бомбоубежище под одним из зданий штаб-квартиры ФБР. Они носились с идеей создать такую психологическую систему (или шаблон), использование которой позволит резко упростить поиск преступников. Из мемуаров Дугласа можно заключить, будто это именно он в компании Ресслера додумался собирать детальную информацию о совершенных ранее необычных преступлениях (в том числе серийных), анализировать её и изучать личность преступника через его деяния. На самом деле это не совсем так - Тетен и Маллани занимались тем же самым задолго до Дугласа и Ресслера. Детальную информацию о многих серийных преступлениях и преступниках - например, Чарльзе Мэнсоне, Эде Гейне, Дине Коррле, Зодиаке и пр. - они собрали ещё до того, как Дуглас попал к ним на семинар и заинтересовался их работой.
То, что Дуглас обошёл эту мелочь молчанием, не должно удивлять, ведь именно Дуглас возглавил Вспомогательный отдел следственной поддержки после его создания, а не Тетен и Маллани, хотя последние действительно находились у истоков этого подразделения. Именно Дуглас постарался приписать себе (и своему товарищу Ресслеру) основные заслуги по созданию концепции "психологического профилирования", а для этого ему потребовалось преуменьшить роль Маллани и Тетена. Это было не очень сложно сделать, поскольку отношение к последним, как было сказано выше, было, мягко говоря, неоднозначным, причём так повелось со времён Гувера.
Когда Джон Дуглас заработал определенный авторитет и вошёл во вкус власти, он легко и непринужденно избавился от своих предшественников, выпроводив обоих на пенсию в 1986 году. Уход на пенсию был недобровольным - Маллани едва выслужил 20 лет и мог рассчитывать лишь на минимальную пенсию [50% оклада], понятно, что он хотел работать ещё. Но Дугласу и Ресслеру были не нужны люди, являвшиеся немым напоминанием о том, как действительно развивалось "профилирование", поэтому они просто подменили историю.
От Маллани и Тетена остались лишь куцие воспоминания и невнятные упоминания в книгах Джона Дугласа. Дескать, сидели два каких-то сыча в подвале под зданием, читали какие-то нудные лекции про психологию конфликтных переговоров, а потом пришёл я и вместе с Ресслером догадался изучать совершенные ранее преступления с неочевидным мотивом. Тут-то всё и заверте...
В действительности всё происходило не совсем так, вернее, совсем не так. Этот очерк, строго говоря, и призван проиллюстрировать данный тезис.
Итак, что же произошло на последнем семинаре при посещении Питом Данбаром сборов оперативного состава ФБР в марте 1974 года?
|
