Книги Алексея Ракитина в электронном и бумажном виде.

     Незадолго до окончания разговора преступник вдруг сделался подозрительным. Он стал спрашивать, не осуществляет ли Мариетта магнитофонную запись этого звонка? Тревога его выглядела несколько наигранной, по-видимому, он применил одну из своих "заготовок" для того, чтобы перевести разговор с темы, казавшейся ему неинтересной или по какой-то причине опасной.
     Через 8 минут тема, связанная с возможным подслушиванием или записью разговора, "всплыла" опять - на этот раз из-за продолжительной серии хруста и щелчков, возникших на линии. Мариетта не знала причины появившихся помех, но была уверена, что они никак не были связаны с работой техников ФБР. Пит Данбар особо разъяснил ей, что вся специальная аппаратура работает так, что прослушивая телефонный разговор невозможно определить время её включения и выключения. Звонивший, услыхав треск и пощёлкивания, встревожился и задал несколько вопросов о происходившем Мариетте, но быстро успокоился. Впоследствии, анализируя запись разговора, сотрудники ФБР пришли к выводу, что возникновение посторонних шумов связано с чем-то, что происходило на другом конце провода [т.е. рядом с преступником]. Звонивший быстро разобрался в причине посторонних шумов, устранил их и более к этому вопросу не возвращался.
     Разговор завершился менее чем через 5 минут после этого маленького инцидента. Концовка его оказалась довольно любопытна. Преступник стал успокаивать Мариетту и заявил, что вернёт Сьюзи в течение нескольких дней - не то, чтобы прямо завтра или послезавтра, но уже скоро. Также он сказал, что позвонил этой ночью для того, чтобы "снять бремя со своей души" (дословно: "I’d like to have this burden off my soul" - "Я бы хотел снять с моей души это бремя"), что прозвучало несколько невпопад и вызвало недоумение Мариетты. По смыслу предыдущего разговора он должен был говорить о том, что хочет снять бремя с её души... Это была явная оговорка и притом довольно интересная.
     Продолжая успокаивать собеседницу, звонивший буквально залился соловьём. Он пообещал, что вскоре позвонит ещё раз, разумеется, для того, чтобы "успокоить маму Сьюзи", заверил, что ей не о чем беспокоиться, её дочь окружена любовью и заботой, она проходит учебную программу по школьным учебникам и вообще, он сам - школьный учитель и обеспечивает полноценное правильное воспитание Сьюзи. Кроме того, он заявил, что ему всегда хотелось видеть рядом с собой маленькую девочку, ему всегда этого не хватало, сейчас он не женат, но он бы очень хотел стать отцом... вообще же, в последние минуты разговора он вывалил в уши Мариетты массу пафосных фраз, явно лживых и явно заготовленных заранее.
     Нетрудно догадаться, для чего преступник всё это говорил - он явно рассчитывал на то, что Мариетта начнёт унижаться, примется умолять его вернуть дочь, расплачется и тут-то он испытает то самое торжество, ради которого пустился в эту очевидную авантюру с телефонным звонком.
     В действительности же концовка получилась совсем иной! В какой-то момент Мариетта прервала словоизвержение преступника заблаговременно продуманной фразой. Она сказала собеседнику, что не верит ни единому его слову и считает, что тот попросту не нашёл в себе мужества сознаться в убийстве маленькой девочки.
     Преступник швырнул трубку. Можно было не сомневаться - Мариетта Джагер очень сильно его расстроила. Хорошо продуманной тактикой и её хладнокровной реализацией женщина сумела не только обеспечить продолжительность разговора, совершенно необыкновенную для уголовных дел такого профиля, но и получила массу полезных сведений о преступнике. Хотя, конечно же, сведения эти следовало ещё отделить от огромного массива информационных "шумов".
     Далее работа ФБР пошла сразу по нескольким направлениям мало или совсем не связанным между собой.
     Прежде всего, следовало установить с максимальной быстротой расположение телефонного аппарата, с которого звонил неизвестный. Ранее в этом очерке уже сообщалось, что для Соединенных Штатов тех лет решение подобной задачи являлось делом совсем не быстрым. В данном случае было сделано всё возможное, чтобы ускорить получение нужного результата. Он был получен действительно быстро - уже 10 июля, то есть спустя чуть более 2-х недель со времени телефонного разговора. Интересующий ФБР телефон находился в городе Сарасота, штат Флорида, удаленном от Фармингтон-Хиллс на 1,7 тыс. км.
     Телефон находился в офисе местного оператора электрических сетей. Буквально за дверью располагался диспетчерский пост, в котором в режиме 24/7 работали 3 диспетчера. Никто не мог пройти мимо них незамеченным к телефону и разговаривать по нему 65 минут. Дежурная смена категорически отвергла возможность того, что кто-то пользовался телефоном с их согласия. Разумеется, свою причастность к звонку в Фармингтон-Хиллс диспетчеры также отвергли. Территориальное подразделение ФБР занялось тщательной проверкой диспетчеров и круга их знакомых - последовали допросы с использованием "детектора лжи", внимательное изучение биографий, поиск возможных связей с Монтаной, проверка alibi... Тут следует отметить, что в то время о существовании Дэвида Мейерхофера, отлично соответствовавшего "психологическому портрету", разработанному Маллани, Тетеном и Ресслером, знал только специальный агент Данбар и его помощник из офиса Бюро в Бьютте - более никто. Причём помощник был посвящен в эту тайну вынужденно, в силу соблюдения внутренних нормативов ФБР, требовавших полной осведомленности по меньшей мере двух сотрудников территориального подразделения о всех проводимых и запланированных оперативных мероприятиях [на случай смерти или убийства одного из них].
     Поэтому, хотя у Пита Данбара и имелся на примете Дэвид Мейерхофер, сие никак не отменяло того, что всех, находившихся в Сарасоте, следовало признать подозреваемыми и надлежащим образом проверить.
     Но ещё до того, как началась возня в Сарасоте - напомним, что там "движ" пошёл после 10 июля - к делу подключилось Агентство Национальной безопасности (National Security Agency, сокращенно - NSA), главная спецслужба США, ответственная за сбор и обработку информации техническими средствами. Разного рода радиоперехваты, прослушка телефонов, зафиксированная телеметрия ракет и космических аппаратов, скопированные телексные и телефаксные сообщения - вся эта высокотехнологическая абракадабра являлась "епархией" NSA. Агентство не вело оперативную работу, не внедряло агентуру и не перевербовывало чужих агентов - его сотрудники работали с информацией и техникой, эту информацию перехватывающую.

     Самым лучшим аналогом подобного безопасного места являлась веранда загородного дома. Хотя казалось совершенно невероятным, чтобы преступник действительно звонил из своего дома, либо из дома, с которым имеет какую-то связь.
     Быть может, он отыскал пустующий дом? Однако пустующие дома отключаются от электропитания, подачи и отвода воды, и, разумеется, телефонной связи. Быть может, он самостоятельно восстановил телефонную связь? Подобное казалось маловероятным - для этого надо быть работником телефонной компании! Но даже и в этом случае осуществить подобное подключение в одиночку было почти невозможно - работа технического персонала организована так, что выделение номера, как впрочем и его последующее аннулирование, требует взаимодействия нескольких специалистов из разных подразделений.
     Разумеется, самый проницательный читатель в этом месте поинтересуется, узнал ли Питер Данбар голос звонившего после того, как прослушал магнитофонную запись телефонного разговора? Специальный агент неоднократно разговаривал с Дэвидом Мейерхофером - он должен был узнать голос последнего!
     Тетен, Маллани и Ресслер на разные лады задавали этот вопрос Питеру Данбару. Ответ последнего был, мягко говоря, двойственным. Микрофон в телефонном аппарате был невысокого качества - он передавал звук в диапазоне от 150 до 6 тыс. Герц, в то время как диапазон человеческого голоса лежит в границах 80-240 Герц [для мужчин] и 130-500 Герц [для женщин]. Это означало, что почти половина частотного спектра мужского голоса "обрезалась" несовершенной техникой, в то время, как женский голос искажался куда меньше. Рассуждая теоретически, можно было опознать хорошо знакомый голос, основываясь лишь на средней области частотного спектра, но проблема заключалась в том, что голос Дэвида Мейерхофера был весьма похож на голос его родственников-мужчин. У Дэвида имелись как родные братья, так и двоюродные, и их голоса можно было спутать. Кстати, и голос его отца - Клиффа Мейерхофера - также был чрезвычайно схож с голосом сына!
     Никаких особых дефектов речи, которые можно было бы считать присущими именно ему, Дэвид Мейерхофер не имел. Пит Данбар честно заявил криминальным психологам, что голос на магинтофонной записи похож на голос Дэвида, но если бы это утверждение пришлось бы повторить в суде под присягой, то он бы сделать это отказался. Просто потому, что адвокат привёл бы в суд отца или младшего брата Дэвида и попросил бы их прочитать, скажем, молитву. И тут все бы ахнули от удивления, поскольку голоса всех мужчин-Мейерхоферов действительно очень похожи. Такая вот у этой семьи наследственная особенность!
     Поэтому на самом деле никакой уверенности в том, что магнитофонная запись запечатлела голос именно Дэвида, специальный агент не имел. В принципе, Мариетте вполне мог позвонить и Клифф Мейерхофер, отец Дэвида, хотя он совершенно не соответствовал "психологическому портрету", разработанному тремя мудрецами из Квонтико.
     Что показал анализ содержания телефонного разговора Мариетты Джагер с похитителем дочери, проведенный Тетеном, Маллани и Ресслером?
        - Прежде всего, преступник явно недооценивал способность ФБР получать информацию, которую человек непроизвольно сообщает о себе в процессе свободного общения. Если бы звонивший имел представление о том, как его слова будут обрабатываться и анализироваться, то он бы никогда не вступил в диалог с жертвой, а ограничился бы воспроизведением магнитофонной записи, подготовленной заранее. Именно так поступают опытные террористы, шантажисты и разного рода мошенники - вместо свободной беседы они включают магнитофонную запись и просто воспроизводят её несколько раз, дабы человек на другом конце провода лучше понял и запомнил услышанное. Кроме того, использование магнитофона позволяло в широком диапазоне варьировать акустические параметры записи, видоизменяя голос плавным ускорением или замедлением движения плёнки. На кассетных и катушечных магнитофонах это можно было делать несколькими простыми приёмами, знакомым всякому школьнику, умевшему держать отвёртку в руках.
        - Из разговора совершенно однозначно следовало, что Сьюзи Джагер нет в живых. Девочка была убита в скором времени после похищения, возможно - прямо в процессе похищения. Общение преступника с нею было минимальным, либо его не было вообще - именно по этой причине преступник не имел ни малейшего понятия об обстоятельствах жизни девочки и даже не знал дату её рождения.
        - Похищение Сьюзи оставило преступника до некоторой степени неудовлетворенным и недовольным собою. На это указывала произнесенная им фраза "Я бы хотел снять с моей души это бремя", показавшаяся Мариетте Джагер бессмысленной в контексте разговора. По-видимому, это было то, что принято называть "оговоркой по Фрейду" - преступник таким вот образом выдал подспудно гнетущее раздражение. Но связана эта эмоция была отнюдь не с сожалением и раскаянием, а лишь с оценкой собственных действий, которые по какой-то причине сам убийца считал неудачными.
        - Похититель точно не являлся школьным учителем.
        - Вне всяких сомнений преступник возвращался в своих мыслях к содеянному и продолжал внимательно следить за новостями, связанными со случившемся в парке "Headwaters". Это означало, что с ним можно опосредованно коммуницировать, обращаясь через средства массовой информации.
        - Мышление преступника в значительной степени формализовано, в процессе разговора он предпочитает следовать заблаговременно выработанному шаблону и неспособен на экспромт. Вернее, он, может быть, и склонен к спонтанным реакциям, но жизненный опыт научил его не следовать им, поскольку результат таких реакций оказывался далёк от желаемого. В процессе разговора он держит в уме некую схему, от которой старается не уклоняться. Причём, следует понимать, что следование речевому шаблону отнюдь не означает отсутствие инициативы и даже авантюрности в других поведенческих реакциях. Другими словами, этот парень мог прыгнуть через перила моста при попытке побега, но при вербальном общении он станет чётко следовать заранее продуманному алгоритму, который посчитает наилучшим в сложившейся обстановке. Отмеченная деталь была важна на случай ареста преступника и при разработке стратегии первого допроса.
        - На прекрасный самоконтроль преступника указывало то, что он в течение 65-минутного разговора ни разу не допустил обсценной лексики или того, что мы назвали бы "низким слогом". Убийца пытался предстать эдаким галантным джентльменом, уважающим чувства собеседницы - подобную тактику он избрал, по-видимому, для того, чтобы удерживать женщину у телефона максимально долго. Несмотря на то, что разговор сложился совсем не так, как хотел преступник, и результат этого диалога никак не мог его удовлетворить, он сохранил полное самообладание и не допустил оскорблений или личных выпадов в адрес Мариетты. Подавляющее большинство мужчин на его месте не отказали бы себе в удовольствии в той или иной форме унизить противостоявшую им женщину, однако преступник из образа джентльмена не вышел - эта деталь заслуживала быть отмеченной особо.
        - Следовало признать, что преступник был эмоционально незрел и в чём-то даже наивен. Он всерьёз посчитал, что его разговор не будет записан, он действительно верил в то, что его рассказ о скором возвращении Сьюзи заслуживает доверия, он и впрямь не сомневался в своей способности обмануть всех вокруг, включая Мариетту Джагер и ФБР. Подобная вера в собственный успех является вовсе не следствием глупости, как можно подумать поначалу - это именно следствие незрелости и неспособности понять то, как мыслят и чувствуют другие люди. Он наверняка не догадался, что Мариетта Джагер была хорошо подготовлена к разговору, она умело направляла беседу, переключала внимание на нужные ей детали и фактически манипулировала собеседником. Он искренне полагал, что заставит страдать Мариетту - именно в этом и заключалась главная цель его звонка - но в действительности получилось прямо наоборот. Разговор оставил преступника неудовлетворенным и наверняка вызвал сильную фрустрацию - на это с очевидностью указывало то обстоятельство, что он прервал разговор после того, как его фактически назвали трусом. Звонивший, безусловно, являлся крайним психопатом - именно для этого типа людей характерна подобная незрелость при формально высоком уровне интеллекта. Самое смешное в сложившейся ситуации заключалось в том, что преступник с большой вероятностью мог позвонить ещё - этот человек так и не понял, что столкнулся с хорошо продуманной и тщательно подготовленной "домашней заготовкой" ФБР.

     Что можно и нужно было делать далее? Тетен и Маллани задумались над организацией психолингвистического анализа аудиозаписи телефонного разговора, который мог бы провести Мюррей Майрон (Murray Samuel Miron), восходящая звезда криминальной психологии.
     Родившемуся в августе 1932 года Майрону тогда ещё не исполнилось и 42-х лет, но он уже стал доктором психологии и преподавал в Сиракузском университете в штате Нью-Йорк. Область своих профессиональных интересов Майрон описал так: я исследую то, что и как говорят люди во время совешения преступлений. Он производил впечатление сугубого "ботаника", который в своей жизни не только не поймал ни одного преступника, но даже не видел таковых вблизи, поэтому его исследования казались сугубо умозрительными и оторванными от практических потребностей правоохранительных органов.
     Однако в начале 1974 года Майрон очень хорошо проявил себя при расследовании похищения Патрисии Хёртс, дочери известного мультимиллионера. Автор полагает, что история эта хорошо известна читателям, а потому нет ни малейшего смысла останавливаться на её пересказе [даже кратком]. Для нас интерес представляет тот её фрагмент, который связан с привлечением к работе по этому делу Мюррея Майрона.

В начало                                                 Читать продолжение

На первую страницу сайта