|
©А.И.Ракитин, 2020 г.
©"Загадочные преступления прошлого", 2020 г.
Сибирская язва в Свердловске. 1979 год (фрагмент V).
Управление КГБ по Свердловску и Свердловской области являлось одним из важнейших и крупнейших по численности. Свердловск относился к числу стратегически важных транспортных и промышленных центров Советского Союза и играл немалую роль в региональном разделении труда народно-хозяйственного комплекса огромной страны. В этом отношении он уступал, пожалуй, лишь таким крупным городам, как Москва, Ленинград и Киев.
Исключительная ценность города в военно-стратегическом отношении предопределяла важность регионального управления КГБ в общей иерархии Комитета. О важности областного УКГБ в системе органов госбезопасности красноречиво свидетельствует следующая деталь: в Свердловске с самого момента создания КГБ существовали Высшие курсы подготовки оперативного состава. Всего в системе КГБ существовало 7 таких учебных заведений, 3 из них дислоцировались в столицах союзных республик (Минске, Киеве и Тбилиси), а 4 - в крупнейших городах РСФСР (Москве, Ленинграде, Свердловске и Новосибирске). Высшие курсы были ориентированы на подготовку офицеров контрразведки из числа лиц, получивших высшее образование в гражданских ВУЗах (для подготовки сотрудников разведки, пограничников, специалистов технической разведки и спецсвязи в системе Комитета госбезопасности существовали особые учебные заведения).
Свердловск и Свердловская область всегда находились в зоне исключительного интереса иностранных разведок. Ещё в 1920-е гг, в те времена, когда Советский Союз для ведения хозяйственной деятельности на правах концессии допускал на свою территорию иностранные компании, разведывательные организации США, Великобритании, Германии, а также Японии постаралось собрать максимально полную информацию о природных богатствах края и производственном потенциале Среднего и Южного Урала. Есть основания считать, что усилия эти оказались небесплодны и первые успешные случаи внедрения иностранной агентуры на объекты Уральского региона имели место именно тогда. Уже 1920-е и 1930-е годы были отмечены рядом скандалов, связанных с разоблачением разведывательной деятельности иностранных разведок на Урале (прежде всего английской и американской). Самые известные из низ - это т.н. дело компании компании "Метроплитен-Виккерс", поставлявшей советским заводам различную электротехнику, а также громкий скандал, связанный с компанией "Лена-Голдфилдс". Кто-то может сейчас поправить автора и сказать, что последняя добывала золото в Сибири и на Алтае, но это не вся правда. "Лена-Голдфилдс" вела также добычу золота на приисках в Ревде, местечке в полусотне километров западнее Свердловска. Нельзя не упомянуть того, что следственные материалы ОГПУ по делу компании "Лена-Голдфилдс" засекречены до сих пор, что само по себе выглядит весьма любопытно и наводит на определенные размышления. По делу "Метрополитен-Виккерс" в 1933 г были преданы суду как иностранные шпионы 18 человек, из них 6 иностранных подданых (1 из них был оправдан). В эту историю пришлось вмешиваться самому Сталину, который написал статью для американской прессы, доказывая западному сообществу обоснованность проведенных чекистами арестов иностранных шпионов.
Инженер Алан Монкхауз, один из подсудимых по делу "Метрополитен-Виккерс". Человек интересной судьбы, инженер по образованию, сотрудник "Интеллиндженс сервис" по роду деятельности. После прихода к власти большевиков вступил в Красную милицию - как неожиданно, да? - был назначен руководителем крупного подразделения. Затем по распоряжению английских властей убыл в Шотландию, где занимался диверсионной подготовкой сионистских добровольцев, засылавшихся Великобританией в Палестину. После этого вернулся в Советскую Россию, работал в представительствах английских компаний, в 1920-1930-е гг исколесил всю страну. Неоднократно приезжал в Свердловск, где следил за монтажом и отладкой поставляемого на крупнейшие стройки оборудования.
Когда СССР отказался от практики ведения концессионной деятельности иностранными компаниями, Свердловская область, как впрочем и весь Урал, превратилась в регион, закрытый для иностранцев. Причём важность этого региона год от года возрастала, что было связано сначала с индустриализацией, а потом - эвакуацией промышленных предприятий из европейской части СССР на начальном этапе Великой Отчественной войны. Немецкая разведка предпринимала активные усилия по заброске и инфильтрации агентуры в районы глубокого тыла Советского Союза. Порой шпионы и диверсанты направлялись в места, удаленные от линии фронта на тысячи километров.
Наверное всем, интересующимся историей отечественных спецслужб, знакомы имя и фамилиия генерала-лейтенанта Павла Фитина. Этот незаурядный человек являлся в годы Великой Отечественной войны начальником внешней разведки НКВД, одним из организаторов и руководителей того самого "атомного шпионажа", что по праву может считаться одним из наиболее выдающихся успехов в истории не только отечественной, но и мировой разведки. Так вот, в 1946 г в ходе реорганизации разведслужбы, Фитин был снят со своей должности и направлен в Свердловск, где с апреля 1947 г по сентябрь 1951 г занимал должность заместителя начальника Управления госбезопасности.
Подобное понижение с одной стороны свидетельствует о серьёзных аппаратных интригах в высшем государственном руководстве, а с другой - весьма выразительно подтверждает тезис о важности регионального управления госбезопасности в глазах московского руководства. Одного из опытнейших руководителей направили, как видим, именно в Свердловск, а не в Томск, Кемерово или какой-нибудь Крыжополь.
 
Слева: Олег Михайлович Грибанов в период с 1938 г. по 1947 г. проходил службу на оперативных и следственных должностях в Управлении госбезопасности по Свердловску и Свердловской области. Последняя его должность на Урале - зам.начальника регионального Управления МГБ. Из Свердловска Грибанов после ряда назначений перешёл на работу в центральный аппарат спецслужбы, став в 1951 году заместитетелем начальника Второго главного управления КГБ (контрразведка). В 1956 г. он это управление возглавил, сделавшись на 8 лет тем человеком, кто держал в руках все нити контрразведывательной работы в стране. Справа: Павел Михайлович Фитин, начальник советской внешней разведки в период Великой Отечественной войны, с апреля 1947 года по сентябрь 1951 г - заместитель начальника Управления госбезопасности по Свердловску и области. А в 1953 г он на несколько месяцев возглавил Управление МВД по Свердловской области.
С работой по линии госбезопасности в Свердловске связан и другой, весьма известный в системе КГБ руководитель. Автор имеет в виду Олега Михайловича Грибанова, возглавлявшего Второе главное управление КГБ (контрразвдека) на протяжении 8 лет (с апреля 1956 г по июнь 1964 г). С фамилиией Грибанова связаны многие десятки по-настоящему поразительных по своей результативности операций КГБ того времени - это и разоблачение опасных шпионов, и вербовка ценной агентуры, и различные по своей направленности операции тайного проникновения (ОТП). 99% - если не больше - из того, чем руководил Грибанов в те годы, остаётся засекреченным и поныне. В контексте нашей темы важно то, что как контрразведчик и оперативный работник Олег Михайлович Грибанов формировался именно в Свердловске, где служил на оперативных должностях с 1938 г. по 1947 год.
В 2010 году мною была написана книга "Смерть, идущая по следу...", посвященная истории гибели тургруппы Игоря Дятлова. В ней мне пришлось коснуться истории послевоенного противостояния спецслужб Советского Союза и стран Запада. Этому вопросу в книге посвящены несколько глав (например эта и эта). Упомянутая книга порвала шаблоны некоторой части аудитории из числа тех интеллигентов, которые знают всё, но неточно. В маленьких головах не умещались простые и, в общем-то, хорошо известные истины, а именно - на территорию Уральского региона в конце 1950-х гг активно внедрялись агенты иностранных разведок, а советская контрразведка энергично этому противодействовала, предпринимая немалые усилия как по пресечению такой работы, так и по активной дезинформации противника. Появилась даже некоторая категория интернет-критиканов, которая попыталась высмеять эту точку зрения, разумеется, в меру собственного невежества. Помню, некая сетевая идиотка, оторвавшись от чтения кулинарных книжек, очень веселилась, рассуждая про "негров в куртках на рыбьем меху" - именно так по её мнению должны были выглядеть американские шпионы в Уральских горах. То, что эти агенты могут быть вполне себе русскими, украинцами или литовцами в обычных валенках, ушанках и ватниках опровергательница Ракитина понять не могла. И в самом деле, разве такое уложится в голове, напичканной кулинарными рецептами?
Вообще, книга "Смерть, идущая по следу..." явилась своего рода индикатором идиота, т.е. человека, у которого дефицит внимания является следствием дефицита йода, а отнюдь не времени на чтение. После того, как йододефицитные критиканы расчехлились и продемонстрировали во всей красе собственное интеллектуальное убожество, я позволил себе сделать небольшое дополнение к этой книге. Так появилась глава "Операция "Потир" или что искала американская разведка на северном Урале в первой половине 1959 года". В этой главе рассказывается о том, как американское разведывательное сообщество выступило с инициативой проведения масштабной разведывательной операции в районе уральских городов Верхняя Салда и Нижний Тагил. Операцию, получившую название "Потир", американцы планировали осуществить средствами технической разведки (радио- и фото-) с привлечением стратегической авиации. Самое главное заключается в том, что причиной, побудившей американскую разведку заняться подготовкой операции "Потир", явились сообщения двух независимых агентурных источников, полученные ЦРУ весной и летом 1958 г. Американские источники были связаны с железой дорогой Свердловск - Ивдель, они обратили внимание на перемещение необычных воинских грузов и заподозрили, что в районе Верхней Салды готовится размещение крупной ракетной базы. Именно ракетной, а не танковой, авиационной или какого-нибудь свинарника...
Кстати, они оказались правы, там в начале 1960-х гг была развернута ракетная дивизия из состава РВСН. Ещё раз подчеркну - американцев обеспокоили именно агентурные сообщения от двух независимых источников, поступивших по линии ЦРУ.
Как видим, американцы довольно хорошо ориентировались в стратегических тылах Советского Союза. В 1960-х гг фронт западных спецслужб получил значительное усиление в лице израильской разведки "Моссад", которая опиралась на значительную по численности часть граждан СССР еврейской национальности, желавших выехать на постоянное проживание в страны Запада. Причём многие из них стремились вовсе не в Израиль, а на Запад вообще, прежде всего в США. Советское руководство еврейской эмиграции препятствовало, что служило источником постоянно поддерживаемого конфликта интересов. Впрочем, объективности ради следует признать, что советское руководство препятствовало не только еврейской эмиграции, но и любой другой, чем очень вредило своей репутации на международной арене. Запрет эмиграции из СССР служил поводом для разного рода антисоветских выходок, начиная от уличных демонстраций во время визитов советского руководства и заканчивая открытым экстремизмом, вроде захвата воздушных судов с целью их угона.
Израильская разведка "Моссад" широко использовала в своей работе возможности еврейской диаспоры, весьма многочисленной во многих странах мира. Понятно, что Советский Союз исключением не являлся.
Тема эта сейчас является не то, чтобы закрытой, но не очень актуальной. О работе КГБ против "Моссада" и обоюдном использовании в этой борьбе эмигрирующих евреев, в отечественных источниках много прочесть не получится. Но есть довольно любопытная книга американского писателя Джона Кёлера "Секреты Штази. История знаменитой спецслужбы ГДР", в которой автор затрагивает данную тему, причём делает это со ссылками на полковника "Штази" Райнера Виганда, с которым был лично знаком. Книга эта была переведена и издана на русском языке в 2000 году, так что упоминая её сейчас, мы ничего не нарушаем и не посягаем на охраняемые законом интересы людей и ведомств.
В этой книге можно найти весьма любопытные детали работы КГБ по "еврейской линии". Так, например, Кёлер со ссылкой на Виганда сообщает о 20 агентах, выехавших на Запад как эмигранты из СССР, и не вышедших в своё время на связь. Представители КГБ обращались к "Штази" с просьбой помочь обнаружить этих "потеряшек", поскольку некоторая их часть до Израиля не доехала, а остановилась на территории ФРГ.
Другой момент, более интересный для нас, связан с существованием в еврейских эмигрантских кругах крепких связей с сородичами, остававшимися на территории СССР. В упомянутой книге открытым текстом говорится о широкой контрабанде из Советского Союза на Запад бриллиантов и золота, которая проводилась еврейскими эмигрантами. КГБ частично эти каналы контролировал, но не все. В частности, в книге Кёлера рассказывается о том, как советская контрразведка искала "выходы" на некую Марию Браунер, жену немецкого кинопродюссера, выехавшую в ФРГ и создавшую хорошо законспирированную сеть контрабандистов. В эту сеть оказался вовлечён даже сотрудник "Штази" Томас Кляйбер, сын члена Политбюро правившей в ГДР парти СЕПГ, министра правительства Восточной Германии.
Книга довольно любопытна. С одной стороны, её политическая ангажированность не вызывает сомнений, но с другой - большой объём малоизвестной в России информации даёт богатую пищу для размышлений. Контрабандные каналы всегда работают в двух направлениях и существование таковых каналов в эпоху "развитого социализма" означает, что несмотря на всю закрытость Советского Союза лазейки в "железном занавесе" существовали всегда.
Кстати, говоря о диаспорах, эмиграции и национальном вопросе в СССР того времени, нельзя не сказать, что источником проблем тогда являлся не только пресловутый "еврейский вопрос". Существовал и "армянский вопрос", именно с ним оказались связаны теракты в Москве. Речь идёт о 3-х взрывах, прогремевших в метро и на улицах столицы 8 января 1977 г. Также армянские националисты пытались осуществить ещё один теракт в октябре 1977 г., но он оказался сорван по не зависящим от террористов причине.
В общем, в Советском Союзе в конце 1970-х гг хватало решительных и предприимчивых людей, которые придерживались антисоветских воззрений и имели связи с единомышленниками за границей. И данное обстоятельство нельзя упускать из вида.
В апреле 1979 г Управление КГБ по Свердловску и Свердловской области оказалось в эпицентре событий, связанных с распространением сибирской язвы. Что легко объяснить: неконтролируемое распространение болезни не просто несло опасность здоровью населения, но грозило параличом одного из крупнейших производственных центров Советского Союза. В то время УКГБ возглавлял генерал-майор Юрий Иванович Корнилов, а Особый отдел по Уральскому военному округу находился в подчинении генерала-майора Владимира Борисовича Багнюка.
Особый отдела округа упомянут не зря. Как мы помним, среди военнослужащих военных городков Свердловск-19 и -32 были умершие от сибирской язвы, поэтому отработка любых версий, связанных с причиной их заболевания, относилась к компетенции именно военных чекистов.
Для начала внесём ясность - оба высокопоставленных чекиста от событий апреля - июня 1979 г. никак не пострадали. Генерал Корнилов оставался на своей должности до осени 1990 года, а генерал Багнюк в ноябре 1979 г был переведён на службу в Афганистан. Там, как мы все сейчас знаем, были на подходе серьёзные события, связанные с уничтожением Амина и вводом советских войск. Багнюк оказался на самом острие контрразведывательной работы. Понятно, что этот ответственный участок "тайной войны" не был бы доверен человеку непрофессиональному или нерасторопному. Если Владимир Борисович попал в Афганистан - значит, он хорошо показал себя в Свердловске и к его работе на Урале вопросов у руководства не имелось. Этот вывод, кстати, подтверждает следующий зигзаг карьерного роста генерала - после Афганистана он был направлен на работу в Москву, где возглавил кафедру в Высшей краснознаменной школе имени Дзержинского (ныне это Академия ФСБ России). Понятно, что на такие должности людей, проваливших работу или морально нечистоплотных, не назначали.
 
Слева: генерал-майор Юрий Иванович Корнилов возглавлял Управление КГБ по Свердловску и области почти 15 лет (с 1975 г. по 1990 г.). Справа: генерал-майор Владимир Борисович Багнюк являлся начальником Особого отдела по Уральскому военному округу почти 3 года (вплоть до ноября 1979 г.).
Таким образом, анализируя биографии руководителей контрразведки на Урале, мы можем сделать вывод, что в результате вспышки сибирской язвы в Свердловске никаких претензий к ним самим и возглавляемым ими службам у государственного руководства не появилось.
Это первый важный вывод, который мы должны сделать.
Чем же занимались в апреле - июне 1979 г уральские чекисты? Об этом имеется масса воспоминаний в общем сходных по своему содержанию. Сотрудники КГБ осуществили полную зачистку документов, связанных со вспышкой "сепсиса 002". Изымали всё - истории болезни в больницах №№20, 24 и 40, карточки вызовов "скорой помощи", документы, связанные со вскрытиями умерших и исследованиями их тканей, документы СЭС, расписки граждан на получение антибиотиков, отчёты Горздрава о ходе массовой вакцинации и т.п. Устранялись любые следы того, что в городе имело место некое аномальное заболевание, не сибирская язва даже, а просто некий "сепсис 002".
От той поры остались только 5 подлинных историй болезни пролеченных и выздоровевших людей. Произошло это по довольно забавному стечению обстоятельств: лечащий врач сама заболела (не сибирской язвой, нет!) и во время выемки документов отсутствовала на рабочем месте. Сотрудники КГБ, изымавшие истории болезни, попросту не заглянули в её стол. Когда же врач вышла на работу, то сохранила документы для истории.
Смысл этих действий вполне понятен. В Советском Союзе засекречивался любой негатив. Поезда с рельсов не сходили, самолёты не падали, подводные лодки не тонули, пожары не горели, взрывы не гремели... О каких-то ЧП рассказывалось в исключительных случаях и обычно потому лишь, что в них страдали иностранцы, ибо в таком случае скрыть произошедшее было сложно. Точнее, невозможно. Ну а то, что можно было скрыть или не признавать - скрывалось или не признавалось. Негативные новости расценивались политическим руководством как подрывающие идеологический догмат о превосходстве прогрессивных социалистических отношений над загнивающими капиталистическими. Не станем обсуждать хорошо это или плохо, просто признаем, что такова была политика Партии, требовавшая от органов исполнительной власти скрывать негатив как от окружающего мира, так и собственного народа.
Однако вполне понятной подчисткой "хвостов" Комитет госбезопасности не ограничился. Сотрудники самого тихого ведомства Советского Союза в апреле и мае 1979 г. занимались и другим, довольно необычным на первый взгляд делом. В обществе работников облСЭС они время от времени объезжали скотомогильники на территории области и... вскрывали их. Разумеется, не сами копали, землю копали рабочие, но сотрудники КГБ пересчитывали по головам захороненный скот и сличали полученный результат с протоколом уничтожения особо опасных останков.
Интересна следующая деталь: сотрудники КГБ с самого начала этих работ знали, что останки не представляют опасности, разумеется, в том случае, если их не употреблять в пищу. Им особо разъяснили, что хотя данная процедура опасности не представляет, рассказывать об этом никому не надо. Другими словами, пусть все, участвующие в процедуре вскрытия скотомогильника, думают, что они заняты чем-то очень опасным.
Данная деталь чрезвычайно любопытна и на первый взгляд кажется парадоксальной, в любом случае она наводит на интересные размышления. Ещё раз повторим установочную часть для невнимательного читателя: в областном центре свирепствует опасная инфекция, её связывают с заражением скота, умерших от этой болезни животных хоронят на территории области, а сотрудникам КГБ дают поручение периодически вскрывать скотомогильники для того, чтобы проверять фактическое соответствие умерших животных списочному составу. При этом сотрудникам Комитета приватно сообщают, что захоронения не опасны, но об этом никому из посторонних сообщать нельзя.
Любопытный поворот, не так ли?
На первый взгляд товарищи из самой тихой организации Советского Союза занимались благородным делом, именовавшимся во времена оны "борьбой за социалистическую законность и правопорядок". То есть надзирали за тем, чтобы никто не покушался на сброшенное в скотомогильники добро. Да-да, читатель понял всё правильно! В эпоху "развитОго социализма" некоторая часть недобросовестных граждан могла покуситься на сотни килограмм мяса, просто закопанного в землю. Свердловск был голодным городом, мясо являлось колоссальным дефицитом, в государственной торговле его невозможно было купить - только на рынке. А с рынка не больно-то поешь, поскольку цены чрезвычайно кусачие! Поэтому решение извлечь из земли свежезакопанные туши коров или овец и продать их мясо под видом парного или просто пустить на фарш, могла показаться кому-то неплохой бизнес-идеей. Строго говоря, этим могли заняться сами работники СЭС, недобросовестных людей там было немало. И не надо думать, что подобный цинизм для советского человека был невозможен и недопустИм - нет! он был и допустИм, и возможен. Вон гражданка Горина прикормила родственников мясом больной скотинки - и ничего! - греха за собой, должно быть, не чувствовала...
Поэтому поручение Комитету госбезопасности проконтролировать комплектность скотомогильников представлялось в той обстановке вполне разумным и оправданным решением. Но тут рождается разумный вопрос: а для чего сотрудникам Комитета было сказано держать в тайне информацию о том, что трупы животных не опасны? Разумеется, сделано это было неспроста, в Комитете вообще ничего просто так не делали, это была организация, в которой было принято продумывать любое действие или бездействие на много шагов вперёд. По мнению автора, Комитет умышленно поддерживал всеобщий страх перед болезнью для создания ощущения всеобщей мобилизации и осознания каждым важности выполняемого поручения. Но при этом руководство УКГБ ясно представляло истинную причину возникновения болезни. И ясность эта возникла довольно скоро - уже в апреле 1979 г.
Скотомогильники вскрывались по 2-3 раза с интервалом в неделю или около того. Осуществлялись эти миероприятия на протяжении второй половины апреля - первой половины мая. Случаев исчезновения туш животных из мест захоронений зафиксировано не было.
Итак, представляется довольно очевидным, что КГБ хорошо ориентировался в обстановке и имел довольно ясное представление о причинах происходившего и том, как ситуация будет развиваться далее. Откуда такая информация могла появиться?
Народная молва довольно быстро нашла виновных и случилось это не без подсказки наших нынешних партнёров из-за океана. Уже в апреле 1979 г "Голос Америки" рассказал советским радиослушателям об аварии на секретном объекте, связанном с подготовкой СССР к ведению биологической войны. В результате этой аварии в городе Свердловске произошла вспышка сибиреязвенной инфекции. Позже американские партнёры сообразили, что их чрезмерная информированность выглядит как-то подозрительно и потому сейчас факт подобной радиопередачи ими не признаётся. Но она имела место и более того - сообщения об аварии на военном объекте и связанной с нею вспышке сибирской язвы в Свердловске повторялись на разные лады неоднократно. Автор этих строк лично их слышал. Разумеется, я не могу сейчас назвать точные даты, но я знаю, что это был именно 1979 год и именно апрель, причём довольно ранний, возможно, середина месяца. Откуда такая уверенность? У меня имеется очень хорошая привязка к точным датам. Дело в том, что каждый год 22 апреля, в день рождения Ленина, проводился традиционный субботник и после него мы с друзьями ходили купаться, открывая сезон. То есть последняя декада апреля обычно была очень тёплой, а передачи "Голоса Америки" с сообщениями о сибирской язве я слышал в те дни, когда стояла довольно холодная погода. По моим субъективным воспоминаниям происходило это где-то 10-15 апреля, может, раньше, но вряд ли позже. "Голос Америки" я слушал не каждый день, поэтому вполне возможно, что первые сообщения американцы запустили в мировой эфир ранее указанных мною дат.
Так что первый "наброс" с рассказами об аварии на объекте, связанном с подготовкой Советского Союза к биологической войне, пошёл именно с американской стороны. Разумеется, благодарные слушатели разнесли эту весть по ушам, так что она пошла в народ и вскоре зажила собственной жизнью.
Впоследствии эти слухи обросли разнообразными деталями совершенно идиотского свойства и далее тиражировались уже без ссылок на "Голос Америки". Разумеется, все эти россказни подавались как истина в последней инстанции со ссылкой на разного рода авторитеты. Понятно, что ссылки на авторитеты были призваны замаскировать полнейшую глупоту содержательной части этих рассказов, которые выдумывались и повторялись людьми глубоко гуманитарного склада мышления.
Приведу навскиду пару примеров такого рода. В передаче "Прямой эфир с Борисом Корчевниковым" от 5 июня 2015 г. под названием "Тайны советских лабораторий: гриф секретности снят" корреспондент газеты "Комсомольская правда" Наталья Варсегова вылила в уши зрителям такой вот сок своего мозга (дословно): "Мне год назад довелось общаться с Александром Григорьевичем Коротких, который в 1979 г был нач. следственного отдела Комитета госбезопасности по Свердловской обл. И он рассказал мне очень интересную вещь по этой теме. Во-первых, когда это случилось в Свердловск из Москвы сразу приехали очень высокие чины. Тогда уже в Комитете знали, что выброс произошёл... кто-то из работников забыл поставить фильтр. Работала первая смена, кто-то из работников забыл поставить фильтр. Обнаружила это только вторая смена."
Наталья Варсегова: "Работала первая смена, кто-то из работников забыл поставить фильтр. Обнаружила это только вторая смена".
Вот другой пример того же самого только другими словами и ссылкой на другой авторитет. Некто Сергей Парфёнов в №3 журнала "Урал" за 2008 г. процитировал рассказ полковника Андрея Яковлевича Миронюка, являвшегося весной 1979 г. заместителем начальника Особого отдела по Уральскому военному округу: "Недели две мы отрабатывали различные версии: скот, питание, сырье для заводов и так далее. Я попросил у начальника 19-го городка, который находится по соседству с 32-м и где имелась военная лаборатория, карту направления ветров, дувших в те дни со стороны этого объекта. Мне её дали. Я решил перепроверить данные и запросил аналогичные сведения в аэропорту «Кольцово». Обнаружились существенные расхождения. Тогда мы создали оперативные группы и пошли следующим путём: подробно опросили родственников умерших и буквально по часам и минутам, с конкретной привязкой к местности отметили на карте те места, в которых находились погибшие.
Так вот, в определенное время, где-то в 7—8 часов утра, все они оказались в зоне ветров с 19-го городка. Потом люди из КГБ подключили свою технику к служебным кабинетам лаборатории, и мы узнали правду. Первая вспышка язвы произошла в результате халатности обслуживающего персонала: один из сотрудников лаборатории пришел рано утром и, приступив к работе, не включил защитные механизмы. Жертвами стали те, кто рано утром спешил в городок на сборы, на работу, учёбу, кто был на балконе, на улице и так далее. Тогда-то и была разработана целая программа по дезинформации общественного мнения в стране и мире. Под контроль взяли почту, связь, прессу. Работали и с иностранной разведкой...».
Как видим, тоже очень забористо, внушительно, с претензией на многозначительность, с употреблением веских словосочетаний, вроде "оперативные группы", "своя техника", "дезинформация". Вдумчиво разбирать такую чепуху чрезвычайно сложно, поскольку в том потоке сознания, что изрекают Нальая Варсегова, Сергей Парфёнов, упоминавшийся ранее Никоалй Рундквист и прочие десятки и сотни болтунов и "писателей руками" нет ни логики, ни смысла. Всё, что мелет эта публика рассчитано не то, чтобы на дураков, а просто на людей, которые не умеют думать...
Тем не менее, нам придётся эту чепуху разобрать, поскольку без этого мы не сможем приблизиться к пониманию истинной картины событий апреля - мая 1979 г.
Андрей Яковлевич Миронюк весной 1979 г являлся заместителем начальника Особого отдела по Уральскому военному округу, полковником. Впоследствии - нач. ОО по УрВО, с 1980 г. – генерал-майор.
Итак, пойдём по основным тезисам, дабы никто не упрекнул автора в выборочном опровергании удобных фактов и ингорировании неудобных.
В Свердловске-19 действительно дислоцировалась воинская часть, занятая подготовкой Вооруженных сил к ведению боевых действий в условиях применения бактериологического оружия. Собственно, она находится там и ныне. Бактериологическое оружие является разновидностью оружия массового поражения (ОМП) и любая современная армия должна быть подготовлена к ведению войны в условиях применения ОМП. Эта воинская часть была развёрнута в Свердловске-19 после окончания Второй Мировой войны и упоминавшийся в настоящем очерке Пётр Николаевич Бургасов на протяжении ряда лет даже являлся заместителем её командира по научной работе (если быть совсем точным, то на протяжении 8 лет, в 1955 - 1963 гг.).
Идём далее. Госпожа Варсегова в процитированном выше выступлении сообщила, что "из Москвы сразу приехали очень высокие чины". Это действительно так. Мы упоминали о прилёте в Свердловск Бургасова, замминистра здравоохранения Союза, и Никифорова, главного инфекциониста РСФСР, которые прибыли одним самолётом. Произошло это, напомню, 12 апреля 1979 г. В некоторых источниках разной степени достоверности можно найти упоминание фамилии генерала-полковника Смирнова Ефима Ивановича, начальника 15 управления Генерального штаба, также якобы появившегося в Свердловске в начале апреля. Но со Смирновым вопрос не совсем ясен. Во-первых, даты его присутствия разнятся, что заставляет сомневаться в том, что такой визит действительно имел место. Бургасов, рассказывая в своих воспоминаниях о работе по борьбе с инфекцией в Свердловске, называл себя, своего сына Сергея и главного республиканского инфекциониста Никифорова, уточняя что "больше из Москвы никого не было". Во-вторых, сама по себе должность начальника управления Генштаба не является высокой с точки зрения советской партийно-советской иерархии. Достаточно сказать, что начальник 15 управления никогда не был даже заместителем начальника Генштаба (не то, чтобы первым заместителем, а вообще - одним из заместителей!). Именно по этой причине генерал Смирнов в этом очерке не упоминался - его административно-командный ресурс ограничивался одной-единственной воинской частью и за перимерт Свердловска-19 не распространялся.
Есть и другой важный нюанс, связанный с появлением этого генерала в Свердловске. Даже если действительно он прибыл в город вместе с Бургасовым и Никифоровым - или раньше их, неважно! - его визит мог быть никак не связан со вспышкой сибиреязвенной инфекции. Хозяйство 15 управления было весьма обширным, объекты были разбросаны по всей стране и потому не приходится удивляться тому, что начальнику управления приходилось много летать. Появление Ефима Ивановича в Свердловске могло быть обычным совпадением, ибо совпадения случаются!
Идём далее. У писателя Парфёнова мы видели фразу о том, как "особист" Миронюк "попросил у начальника 19-го городка, который находится по соседству с 32-м и где имелась военная лаборатория, карту направления ветров, дувших в те дни со стороны этого объекта. Мне её дали." Это, конечно же, враньё. Причём, враньё очень глупое. Напомню, гражданин Миронюк в апреле 1979 г. был полковником, а начальник Свердловска-19 Михайлов - генерал-майором. И Михайлов Миронюку не подчинялся от слова совсем, они даже в разных ведомствах служили! Один по Министерству обороны числился, а второй - за КГБ. Более того, я сейчас напишу страшное: есть такое сильное подозрение, что первый не знал второго даже в лицо. Так и вижу занимательную сцену: заходит энергичный полковник в кабинет к генералу, садится перед ним и заявляет строгим голосом: "Предоставьте мне карту ветров!" И смотрит эдак требовательно, и бровями шевелит сурово...
Тут самое время вспомнить, что военные микробиологи ни разу не метеорологи! Их не интересуют ветры, осадки и температура на грунте, им не надо взлетать с обледенелой полосы или выходить в море в штормовую погоду. Понимаете?
Я хочу лишь сказать, что полковник Миронюк мог с тем же самым успехом попросить генерала Михайлова погадать ему на картах таро. Или поработать мозольным мастером.
Поэтому военные микробиологи никакую розу ветров по заказу "особистов" не рисовали. И сфальсифицировать её не могли, ибо невозможно сфальсифицировать несуществующее.
А то, что генерал-пенсионер Миронюк выставил писателя Парфёнова полным простофилей, так кто ж в этом виноват, кроме самого писателя? Думать надо, что пишешь и не транслировать в безграничные просторы Вселенной откровенную дурь.
Во времена оны под фотографиями такого рода обычно писали нечто вроде: "Народ и армия - едины!".
Далее, пожалуй, нам следует остановиться на следующем весьма занимательном пассаже госпожи Варсеговой (дословное цитирование): "(...) кто-то из работников забыл поставить фильтр. Работала первая смена, кто-то из работников забыл поставить фильтр. Обнаружила это только вторая смена." Напомню, уважаемая журналистка повествует о суровых буднях и халатности военнослужащих Свердловска-19, из-за которой сибирская язва попала в атмосферу славной столицы Урала. И делает это, разумеется, с многозначительной ссылкой на некоего товарища Коротких из регионального УКГБ.
Мы все понимаем, что в интеллектуальном отношении отечественные журналисты могут быть с полным правом приравнены к детям. Сразу подчеркну, что ничуть не пытаюсь этим сравнением оскорбить детей или посмеяться над ними - нет-нет! Из слов уважаемой журналистки мы видим, что всё её представление о фильтрации воздуха исчерпывается пылесосом. Это в лучшем случае.
Винить её в этом нельзя. Здесь скорее вопросы должны возникнуть к ведущему чудаковатого ТВ-шоу. Ведь если в его студию приходит некто и начинает пороть заведомую чушь, ведущий должен остановить болтуна и как-то указать ему на абсурдность сделанных им зявлений. Вообще все рассказы со ссылками на отсутствующих людей, должны восприниматься критически. В силу самых разных причин. Во-первых, это может быть выдумка от начала до конца и человек, которому приписаны слова, ничего подобного не произносил. Во-вторых, говорившего могли неправильно понять. В-третьих, говоривший мог пошутить. В-четвёртых, говоривший мог умышленно вводить слушателя в заблуждение с целью манипулирования его суждением. Каждый из этих вариантов вполне применим к случаю беседы госпожи Варсеговой с уважаемым пенсионером КГБ Коротких. В любом случае, если в ТВ-студии делается столь серьёзное заявление, бросающее тень на вполне конретных людей и Вооруженные силы СССР в целом, ведущий должен был адеквано отреагировать и задать надлежащие уточняющие вопросы, а именно: имеется ли у вас магнитофонная запись беседы? вы уверены, что он говорил именно так? вы уверены, что расслышали и правильно поняли сказанное? давал ли упомянутый гражданин Коротких вам право делать такие заявления со ссылкой на него? и т.п.
У автора есть сильное подозрение - нет, уверенность! - что если упомянутого гражданина Коротких пригласили бы в ТВ-студию и попросили повторить всё то, что заявила Варсегова со ссылкой на него, то... ничего бы мы про снятый фильтр не услышали. Я не знаю, как гражданин Коротких стал бы выкручиваться из неловкой ситуации, но я абсолютно уверен, что слова Варсеговой он подтвердить не захотел бы.
Почему у автора есть такая уверенность?
Во-первых, потому, что вся болтовня про снятый фильтр - это враньё. Ну то есть вообще голимая ложь от первого слова до последнего. И чуть ниже я покажу, почему такого не могло произойти в принципе.
А во-вторых, автор в отличие от госпожи Варсеговой знает кто и когда эту ложь запустил в оборот. Сделал это предатель Родины, бывший военный микробиолог Кен Алибек, который не только выдал на-горА шнягу про снятый фильтр, но даже назвал фамилию человека, якобы совершившего это преступление.
Понятно, что госпожа Варсегова ничего этого не знает, но ей сие простительно, она журналистка "Комспомольской правды"! Но вот куда смотрел ведущий ТВ-шоу Борис Корчевников? В его передаче раздаются абсолютно лживые утверждения, клевещущие на Советский Союз, его Вооруженные силы, перевирающие историю страны и затрагивающие судьбы вполне конкретных людей, а он позволяет всем этим информационным помоям вливаться в уши телезрителей. Даже не пытаясь не то, чтобы поспорить, но хотя бы критично проанализировать то, что ему лепят. Причём, заметьте, всё это происходит в 2015 году - Россия уже под санкциями, Украина вопмя вопит про "агрессию на Донбассе", из всех утюгов и вибраторов доносятся стоны про якобы сбитый МН-17...
У нас в стране масса всевозможных ветеранских обществ, огромные толпы бодрых военных пенсионеров, любящих с пафосом позвенеть медалями и орденами и повспоминать с трибун этапы большого пути. Но почему-то никто из них не пытается разгрести тот вал лжи, что наворотили с подачи западных заказчиков вокруг событий в Свердловске отечественные писатели руками и журналисты. Впрочем, нет, не совсем так! Один военный пенсионер - ровно один! - попытался противостоять этому информационному мусору - это полковник в отставке Михаил Васильевич Супотницкий. Более никто!
 
Два антипода, вышедшие из одной системы, бывшие военные микробиологи. Слева: Михаил Васильевич Супотницкий, единственный человек, посмевший пойти против общего тренда и заявить, что никаких выбросов спор сибирской язвы на территории Свердловска-19 не было и быть не могло. Справа: Кен Алибек, автор басни про снятый фильтр, полный аналог Суворова-Резуна с тем лишь отличием, что служил по другому ведомству и меньше пиарился после отезда на Запад.
Вот почему так получается? Вопрос риторический, ответа не требующий. Вернёмся к сибирской язве в Свердловске весной 1979 года.
|
