Подводя итог рассказу об оклендском убийстве, нельзя не добавить следующее: новозеландские правоохранители явно недооценили того, с кем им пришлось столкнуться в невидимой схватке.

Очень вероятно, что вывод следствия об отсутствии у убийцы автомашины глубоко ошибочен, причём преступник, просчитавший наперёд полицейскую логику, умышленно запутал глубокомысленных детективов. Если допустить, что убийца, вопреки выводам полиции располагал, всё-таки, автомашиной, то многие загадки этой истории получают простое и логичное объяснение - Кайо, познакомившись с будущим убийцей, была увезена из центральной части Окленда и убита, возможно, за много километров от Куин-стрит. Именно поэтому она и не попала в объективы видеокамер после 14 часов 11 минут 11 сентября. Точно также в автомашине убийца доставил её тело в здание суда вечером (необязательно, кстати, что это произошло 11 сентября, он мог это сделать и в любой другой день). Из гаража преступник мог без особых затруднений перенести труп в подсобку. Кроме того, есть основания думать, что следствие слишком сосредоточилось на отработке версии о принадлежности убийцы к персоналу Центрального суда в ущерб другим предположениям. Вообще, планировку зданий суда и торгового центра могли знать не только работавшие там на момент совершения преступления, но и лица, работавшие там прежде, их родственники, а также сотрудники архитектурного бюро, разрабатывавшего проект торгового центра.
     А теперь попытаемся взглянуть на трагические истории Элизы Лэм, Тины Хоанг и Кайо Матсузава, исходя из допущения об убийстве всех троих одним и тем же серийным убийцей. Что можно сказать о modus operandi (манере преступных действий) этого человека?
     Во-первых, налицо довольно специфичный выбор жертвы. Таковыми оказывались женщины-уроженки стран Юго-Восточной Азии, молодые (возраст 20-29 лет), миловидные, стройные, стреднего роста. У всех трёх - исправленный прикус, все пользовались очками, все они брюнетки с волосами средней длины (до лопаток).

Кайо Матсузава тоже носила очки.

     Во-вторых, все три известные нам жертвы на момент своей смерти находились вдали от дома, в непривычной или малознакомой им обстановке (Элиза Лэм и Кайо Матсузава совершали развлекательную туристическую поездку и впервые оказались в тех городах, где были убиты. Тина Хоанг родилась во Флориде, долгое время жила в Орегоне и Неваде и приехала в Калифорнию за восемь месяцев до убийства. Она знала лишь небольшую часть Лос-Анджелеса и плохо ориентировалась в городе).
     В-третьих, преступник явно отдаёт предпочтение такому способу умерщвления, который не оставляет на теле жертвы явных следов. Смерть Тины Хоанг и Кайо Матсузава явилась следствием применения удушающего приёма, не оставляющего явных следов сдавления шеи. Вполне возможно, что точно такой (или аналогичный) приём был использован и для душения Элизы Лэм, во всяком случае кровоизлияния в склеры и веки обоих глаз указывают, отмеченные судмедэскпертизой, являются значимыми признаками далеко зашедшего душения. Вместе с тем, использование подобного борцовского приёма не означает наличие у преступника специфической подготовки - такого рода приёмы могут использовать люди вообще никогда не занимавшиеся борьбой или рукопашными единоборствами (яркий пример - американский серийный убийца Гэри Риджуэй, задушивший такого рода сдавлением шеи почти полсотни женщин. Риджуэй никогда не занимался борьбой, но это не помешало ему подсмотреть эффективный удушающий приём во время телевизионных трансляций боёв по рестлингу).
     В-четвёртых, дозированное использование убийцей грубой силы свидетельствует о высокой степени его самоконтроля на всех этапах совершения преступления. Это хладнокровный и расчётливый человек, по криминалистической классификации его можно отнести к категории организованных несоциальных серийных убийц (подробнее о такой классификации можно прочесть здесь). Для таких лиц характерно тщательное продумывание деталей предстоящего нападения, изучение мест совершения преступления и последующего сокрытия трупа.
     В-пятых, преступник умеет входить в контакт с выходцами из Юго-Восточной Азии и располагать их к себе. Женщины-азиатки явно входят в его "диапазон приемлемости жертвы". Преступник, как уже отмечалось выше, выбирает в качестве жертв "трудные мишени". Поведение Элизы Лэм и Кайо Матсузавы по воспоминаниям знавших их людей можно было характеризовать как скромное и сдержанное. Их ни в коем случае нельзя назвать вульгарными и легкодоступными. Тина Хаонг на первый взгляд была женщиной другого типа, но по утвержеднию её адвоката, к моменту своего убийства её поведение подверглось значительной коррекции, так что и в её случае мы видим подтверждение сделанному предположению. Весьма вероятно, что убийца был как-то связан с азиатскими странами или этносами, скажем, происходил из семьи азиатов или долгое время проживал в одной из стран Юго-Восточной Азии. Данное предположение выдумано вовсе не автором очерка. Одна из версий убийства Кайо Матсузава, которая отрабатывалась оклендскими детективами, заключалась как раз в том, что японка по приезду в город познакомилась с японскими туристами и провела всю вторую половину дня 11 сентября в их обществе.
     В-шестых, преступник хорошо разбирается в технике и умеет обходить технические средства охраны. Уничтожение записей в компьютерах служб охраны суда и торгового центра в Окленде говорит само за себя. Неисправность системы видеонаблюдения на 14 этаже отеля "Сесил" в контексте нашего предположения также выглядит весьма подозрительной (интересно было бы узнать, что именно и когда приключилось с видеокамерами на этаже и были ли отмечены такого рода неисправности на других этажах отеля? К сожалению, автор не нашёл ответов на эти вопросы.).
     В-седьмых, нельзя не сказать несколько слов о возрасте предполагаемого преступника. Криминальные психилоги сходятся в том, что "комплекс серийного убийцы" обычно формируется у мужчин к 25 годам. К этому возрасту они уже получают представление о том, что сексуальное насилие позволяет преодолевать фрустрацию и потому осознанно решаются на убийство. Элементы криминального поведения, продемонстрированные преступником в случае с убийством Кайо Матсузавы, свидетельствуют о его опытности и наводят на мысль, что этот эпизод был для него далеко не первым. Тем не менее, даже если считать, что в 1998 г. преступнику было 25 лет, то это означает, что сейчас ему уже за 40 (скорее всего, далеко за 40). В этой связи нельзя не отметить, что его физическая форма достаточно хороша для того, чтобы он мог поднять по приставной лестнице бесчувственное тело Элизы Лэм к крышке бака с водой и затем протиснуть его в люк. Косвенным подтверждением его хорошей физической формы является и то обстоятельство, что этот человек показался привлекателен намного более молодой женщине (трудно поверить, что Элизу заинтересовал бы какой-нибудь плешивый пень с пивным брюхом и щербатым ртом). Так что нельзя не признать: убийца следит за своей внешностью и поддерживает отличную физическую форму.

     Хочется сказать несколько слов о возможном месте проживания убийцы. Напрашивается предположение о его проживании в 1998 г. в Новой Зеландии, но на самом деле этот вывод несколько поспешен. То же самое можно сказать и о постоянном проживании в Лос-Анджелесе. Понятно, что преступник как-то связан с Калифорнией и Оклендом в Новой Зеландии, но из имеющейся информации невозможно сделать определенный вывод о месте его проживания. В принципе, и в Окленде, и Лос-Анджелесе он мог бывать эпизодическими наездами, скажем, приезжая к родственникам. Если такие поездки совершались регулярно на протяжении многих лет то не покажется удивительным, что преступник хорошо изучил оба города.
     Ещё одним любопытным нюансом, требующим пояснения, является отказ полиции Лос-Анджелеса от возбуждения уголовного расследования по факту смерти Элизы Лэм. С одной стороны, всё кажется понятным: по официальному заключению судебно-медицинской экспертизы "причина смерти не может быть установлена", явного криминала нет, так что тут расследовать? Но с другой, ясно, всё же, что ситуация совершенно неординарная и смерть менее всего похожа на суицид. Это понятно прежде всего специалистам, так неужели же детективы лос-анджелесской полиции летом 2013 г. это не понимали?! Думается, что они всё прекрасно понимали, но полиция Лос-Анджелеса, как и всякий бюрократический механизм, работает по законам целесообразности и минимизации собственных затрат. Логика у принимающих решение о невозбуждении уголовного расследования была довольна тривиальна и предельно прагматична: если есть пуля, должен быть пистолет; если есть ножевой порез, должен быть нож; если есть видеозапись нападения, должен быть нападавший... А если есть нечто смутное, непонятное и недоказуемое, то надо закрывать возню вокруг этой чепухи на этапе дознания и не терять на розыск непонятно чего и кого силы и время. Даже если действительно имело место убийство, совершенное серийным убийцей, надлежит ждать новых эпизодов и уж потом искать систему и повторение "модели действия" преступника. В Лос-Анджелесе и без Элизы Лэм хватает убийств женщин, так неужели ресурсы полиции должны расходоваться на расследование, имеющее минимальную вероятность завершиться судебным приговором?
     Статистика требует повышения раскрываемости не только от полицейских России, но и США тоже. И с этим, кстати, даже не поспоришь, в статистических критериях оценки качества работы полиции есть здравый смысл безо всяких оговорок. Бюрократия, однако...
     Мы не знаем, кто именно убил Элизу Лэм... хотя довольно хорошо представляем то, каким должен быть человек, сделавший это. Истории убийств Кэти Хоанг и Кайо Матсузава нам в этом очень помогли. Детективная история, завязавшаяся на крыше отеля "Сесил" вечером 1 февраля 2013 г., далека от завершения и у нас нет гарантий, что она вообще найдёт справедливое разрешение. Как говорится, гарантии есть только у Господа Бога, а у человека - только надежды. Но автора не оставляет вера в то, что убийца будет в конечном итоге назван и наказан и эта драматическая история получит своё логичное завершение. Пусть даже через 10, 20 или 30 лет. Да когда угодно...! В конечном итоге, вера в справедливость и воздаяние - это именно то, что отличает всех нас от животных.
     (на предыдущую страницу)