| |
|
Серийные убийцы.
 Мьюир не был гомосексуалистом, напротив, по рассказам друзей, он отличался активностью в поисках новых женщин и впечатлений. Собственно в день своего исчезновения - в пятницу 24 августа - он отпраился именно на свидание с очередной новой знакомой. "Культурная программа" предполагала, что парочка зайдёт в диско-бар, там выпьет спиртного и потанцует, ну, а далее, как карта ляжет - либо отправится вместе в гостиницу, либо - разъедется по домам. Когда Мьюир не появился дома ни в субботу, ни в воскресенье, никто особенно не встревожился, друзья были уверены, что он отдыхает с новой знакомой, однако, в понедельник Нейл не вышел на работу и это уже показалось очень подозрительным. Друзья сообщили родственникам молодого мужчины о его отсутствии, а когда мать отправилась с заявлением в полицию, расчленённое тело Нейла уже изучали судебные медики. Перво-наперво полиции следовало выяснить с кем и где Нейл Мьюир планировал встречаться. И тут сразу же возникли проблемы, оказалось, что никто не видел Нейла Мьюира в том диско-баре, куда он, якобы, собирался пригласить подружку. Несколько недель детективы отдела расследования тяжких преступлений против личности "утюжили" предполагаемый район, но так ничего и не достигли. А через месяц совершенно случайно стало известно, что в 20-х числах августа (скорее всего, именно 24!) Мьюира повстречал старый школьный знакомый и встреча эта произошла совсем не там, где полиция пыталась отыскать следы Нейла. Почему так произошло выяснить так и не удалось - то ли свидетель напутал с датой встречи, то ли Мьюир умышленно сообщил своим друзьям неверное место намеченного свидания. Возможно, на то имелись некие резоны, но никакой ясности в этом вопросе добиться так и не удалось. Расследование убийств Алана Барнса и Нейла Мьюира довольно скоро зашли в тупик. Свидетелей не было, улик - тоже, отсутствовала наводящая информация, хоть какая-то зацепка, позволявшая хотя бы предположительно назвать имя подозреваемого. Кстати, на роль подозреваемог отлично подошёл бы такой гомосексуалист, как адвокат Дерренс Стивенсон, садившийся за руль арендованной автомашины и отправлявшийся на поиски новых "пони", но... эти поиски привели его к тому, что он словил пулю в голову ещё до того, как был убит Алан Барнс. Хотя, разумеется, нельзя было исключать того, что развлечения подобного рода были у аделаидских гомосексуалистов в честИ. Такими же точно потехами могли развлекать себя многие из них. Однако в 1979 г. розыск этих людей желаемого для правоохранительных органов результата не дал. Чтобы закончить с событиями того года, остаётся добавить, что 20 декабря бедолага Дэвид Цач был признан виновным в убийстве Дерренса Стивенсона и приговорён к пожизненному заключению. Эпитет "бедолага" был употреблён применительно к Цачу отнюдь не как пустая фигура речи, его надо понимать буквально. Парню не свезло всерьёз... Дело в том, что Дэвид настаивал на своей невиновности до последней минуты судебного процесса и отправился в тюрьму, так и не признав вины. Скорее всего, адвоката действительно убивал не он. Находясь за решёткой, Дэвид в последующие годы предпринял отчаянные усилия по опровержению заключения судмедэкспертизы Колина Мэйнока. Самое интересное заключается в том, что ему удалось это сделать! Самостоятельно изучив пособия по судебной медицине - благо в тюрьме без ограничений дозволяется получать в библиотеке или заказывать "на воле" юридическую и специальную литературу - Цач пришёл к выводу об ошибочности методики, которой воспользовался судмедэксперт при определении времени смерти Стивенсона. Напомним, Колин Мэйнок посчитал, что подтянутые к животу колени трупа сократили теплоотвод на 40% за счёт уменьшения площади рассеивания. Но величина эта была взята экспертом совершенно умозрительна и никак не обоснована, в конце-концов, он мог с таким же точно правом посчитать, будто теплоотвод уменьшился на 35% или 45%. При этом Мэйнок почему-то пренебрёг тем обстоятельством, что тело, помещенное в морозильную камеру, имело плотный контакт с её днищем, стенками и поставленными на труп сверху пакетами с замороженными продуктами. Понятно, что теплоотвод в случае в случае контакта с охлаждаемой повехностью будет протекать интенсивнее, нежели в том случае, если охлаждаемое тело окажется просто помещенным в холодную атмосферу. Очевидно, что Мэйноку при его расчётах требовалось ввести некий повышающий коэффициент именно в силу наличия указанного выше плотного контакта со стенками и днищем морозильной камеры, но он этого не сделал. Наконец, совершенно непонятно для чего судмедэксперт изобретал велосипед, выдумывая оригинальные приёмы решения задачи по термодинамике, если на самом деле проблема определения скорости охлаждения трупа давным-давно была решена и притом решена довольно точно. Дэвид Цач выяснил, что в Австралии - стране с весьма развитым животноводческим производством - фермеры и транспортные компании на протяжении многих десятилетий пользуются специальными таблицами для охлаждения и заморозки мясной продукции. Таблицы эти нужны для правильного хранения и транспортировки всех мыслимых видов мяса, начиная от громадных туш кенгуру, коров и свиней и заканчивая мелочёвкой, вроде кроличьих тушек. В зависимости от веса продукта и выбранного теплового режима, время, потребное для его заморозки определялось с высокой точностью. И судмедэксперту нечего было изобретать велосипед, ему следовало взять таблицу и отыскать в ней результат, отвечающий конкретным условиям стоявшей перед ним задачи. Мэйнок этого не сделал, по-видимому, потому, что попросту не знал о существовании такого рода статистики. Осужденный проделал эту работу вместо эксперта - благо, времени на эту забаву он в тюрьме имел в достатке. Результат оказался обескураживающим, стало ясно, что Дерренса Стивенсона застрелили и уложили в морозильный ящик уже 5 июня 1979 г., примерно за 10 часов до обнаружения трупа. Дэвид Цач находился в это время уже за сотни километров от Аделаиды... Много времени у невинно осужденного ушло на то, чтобы добиться пересмотра дела. Жернова правосудия медленно вращаются по всему миру, судебная система в любой цивилизованной стране очень косная, инертная и неторопливая. Почти 14 лет Дэвид Цач пробыл в тюремной камере и лишь в 1993 г. был выпущен на свободу. Хотя к тому моменту уже всем было очевидно, что судмедэксперт при определении времени наступления смерти Стивенсона допустил серьёзнейшую ошибку, формальным основанием для отмены приговора в отношении Цача явилось отнюдь не это. Судья апелляционной инстанции отвёл все улики и доказательства, полученные полицией при задержании Цача в Кубер-Педи. Формальным предлогом для этого решения явилось то, что полицейские произвели задержание и допрос без предъявления ордера на арест и выдвижения вины. Заявив Цачу, что подозревают угон "мерседеса", они на самом деле задавали ему вопросы об убийстве адвоката, заблаговрменно согласовав их формулировку с полицией Аделаиды.
 Такие вот интересные австралийские реалии. Но вернёмся в начало 1980-х гг., благо эта сага о таинственном и жестоком убийце только начинается. Анализируя расследование 1979 г. и последующего годов трудно удержаться от вопроса о причине его неэффективности. Детективы ходили по тем же самым улицам, что и убийца, посещали те же самые рестораны, опрашивали тех же самых врачей, с которыми общался преступник - так почему же опытные розыскники столь долгое время оставались слепы и глухи, не замечая того, кто всё время розысков оставался, в общем-то, на виду? Объявить детективов некомпетентными и глупыми - это, как минимум, несправедливо, да и явно ошибочно. Думается, проблема лежит гораздо глубже и совсем неочевидна на первый взгляд. Выше отмечалось, что гомосексуальное лобби в Аделаиде (да и вообще в Австралии) к 1970-м гг. при всей своей кажущейся незаметности достигло уже большой силы. Гей-тусовка представляла собой не только и столько сообщество опустившихся маргиналов и профессиональных гомопроституток, сколько закрытые клубы, объединявшие вполне респектабельных членов общества. Одним из таких влиятельных и всеми уважаемых "столпов общества" являлся судья судебного округа Аделаиды, занимавшийся в числе прочего, выдачей полиции разрешений на сбор информации посредством технических средств (другими словами, прослушивание телефонных разговоров, перехват факсимильных сообщений, скрытое размещение подслушивающей техники в автомашинах подозреваемых, местах их проживания и работы). В Австралии санкцию на ведение сбора информации техническими средствами выдают специальные судьи и вот одним из таких судей оказался гомосексуалист-насильник. В своём месте о его разоблачении будет сказано особо, к тому моменту, когда Правосудие доберётся до него он будет официально считаться старейшим судьёй штата Южная Австралия. Понятно, что человек, находившийся на таком месте, обличённый большими властными полномочиями и прекрасно осведомлённый о важнейших деталях расследования убийств Алана Барнса и Нейла Мьюира, мог принимать все необходимые меры как с целью сокрытия собственных преступлений, так и своевременного предупреждения настоящего убийцы. Сейчас с уверенностью можно сказать, что упомянутый судья имел с убийцей точки соприкосновения, они в начале 1980-х гг. были знакомы хотя, разумеется, убийца никому не говорил о совершенных им преступлениях. Тем не менее, судья мог доводить "своим людям" информацию о направлениях полицейской активности и такого рода сведения помогали подозреваемым должным образом конспирироваться. Поэтому не будет ошибкой сказать, что в тот момент детективы, занятые расследованием убийств Барнса и Мьира, оказались заложниками ситуации, повлиять на которую никак не могли. В течение долгого времени никаких значимых подвижек в расследовании убийств Алана Барнса и Нейла Мьюира не происходило. На протяжении всего 1980 г. и первой половины 1981 г. не были зафиксированы инциденты, которые можно было бы как-то связать с упомянутыми преступлениями. Убийца (или убийцы), если только он продолжал оставаться в Аделаиде, словно бы "залёг на дно", стараясь ничем не напоминать о себе и не привлекать внимание правоохранительных органов. Те преступления госомексуальной направленности в отношении молодых людей, что фиксировались в это время, без особых затруднений расследовались и во всех этих случаях никакой связи с убийствами Барнса и Мьюира обнаружить не удавалось. Возможно, убийца просто уезжал из города на длительный срок. Однако, даже если он и исчезал, то в какой-то момент вернулся. Это стало ясно вечером 27 августа 1981 г., после того, как родители 14-летнего Питера Стогнеффа (Peter Stogneff) обратились в полицию с заявлением об исчезновении сына. В тот день, четверг, Питер как ни в чём ни бывало отправился в школу. По дороге юноша должен был встретиться с двоюродным братом. Встреча эта должна была произойти у самого известного в Аделаиде торгового комплекса "Рандл-молл" ("Rundle mall"). Место было многолюдным и совершенно безопасным, родители не раз отпускали Питера в этот торговый центр и никогда никаких неприятностей во время этих походов не происходило.
 Вечером подросток не вернулся домой и родители - Лидия и Алекс Стогнеффы - принялись обзванивать друзей сына. Быстро выяснилось, что Питер не только не появлялся в школе, но и не явился на встречу с братом. Это означало, что со времени исчезновения минули многие часы - восемь или даже поболее. Родители немедленно помчались в ближайшее полицейское управление... История выглядела очень подозрительно и в течение короткого времени все полицейские патрули получили описание мальчика. На следующий день были опрошены работники железных дорог и порта - на тот случай, если мальчик просто-напросто убежал из дома и покинул пределы Аделаиды поездом или кораблём. Однако, никто ничего подозрительного там не видел. Самое странное заключалось в том, что никто ничего не видел и в районе "Рандл-молла" - уж там-то Питер должен был появиться с наибольшей веротяностью! В начале сентября появилась информация, которая окончательно всё запутала. Нашёлся свидетель, который сообщил, что видел Питера Стогнеффа (или кого-то, чрезвычайно на него похожего) рядом с большим торговым комплексом под названием "Ти Три плаза" ("Tea Tree Plaza"). Свидетель утверждал, что подросток крутился там около полудня 27 августа, т.е. в день исчезновения. Мужчина, сделавший это заявление, исключал всякую ошибку в определении дня, поскольку именно в этот день у его жены был день рождения. Свидетель довольно точно запомнил детали одежды подростка и даже упомянул такие мелочи, которых не было в официальной ориентировке (вроде, наклейки на рюкзаке). Это отметало всякие сомнения в точности опознания. Вот только в этом рассказе озадачивал один нюанс - торговый комплекс "Ти три плаза" удалён от "Рандл-молла" на 13 км.! Пешком дойти туда Питер никак не мог... Отправиться туда общественным транспортом ему, конечно, ничто не мешало, но с какой целью он мог пуститься в такую поездку? Что такое имелось в одном торговом комплексе, чего не было в другом?! Свидетель утверждал, что мальчик, вроде бы, был с мужчиной, но как давно познакомились они понять было невозможно. В принципе, мужчина мог подойти за минуту до появления свидетеля и сразу же уйти, а мог привезти Питера в это место на своей автомашине. Такая догадка, будь она, конечно, верной, многое могла бы объяснить, но поскольку свидетель не мог сделать заключения о давности знакомства мужчины и подростка, практической ценности она не несла. Свидетель не запомнил внешности мужчины, с которым, как ему показалось, разговаривал Питер; не назвал ни единой приметы, которую можно было бы использовать для розыска и опознания: мужчина и мужчина... вообще никакой... Проходили дни, которые складывались в недели, а недели - в месяцы. К новому году стало ясно, что подросток вряд ли вернётся домой. В первые месяцы нового - 1982 г. - в истории исчезновения Питера Стогнеффа ясности так и не добавилось, но в первые дни австралийской осени, т.е. в марте, в полицию поступили сообщения об исчезновении другого молодого человека - 18-летнего Марка Лэнгли (Mark Langley). Воскресным утром 28 февраля, под самый занавес жаркого австралийского лета, Марк отправился отдохнуть на пляж у реки Торренс (той самой, в которой десятью годами ранее утонул адвокат Данкан, правда, место он выбрал гораздо выше по течению). Лэнгли жил на восточной окраине Аделаиды, далеко от океана, так что желание поваляться на песочке у местной речки выглядело вполне разумным. Место это находилось менее, чем в киломтере от его дома, было хорошо знакомо молодому человеку, там часто собирались его школьные приятели, соседи и разного рода знакомые. В общем, ничто в этом походе на речку необычного не было и не предвещало неприятностей.
 Полиция Аделаиды приняла заявление родителей и начала розыск, как это полагается полицейской тактикой, от того места, где Марка достоверно видели в последний раз. Район Аделаид-хиллс, где исчез молодой человек, был в те времена местом довольно пустныннм, поэтому если Марк стал жертвой случайной ссоры и последующего убийства, то преступники вряд ли далеко унесли тело. Прочёсывание местности проводилось по обеим берегам реки вверх и вниз по течению и на пятые сутки привело к вполне ожидаемому результату. В кустах, на удалении примерно трёх километров от того места, где Марка видели в последний раз, было обнаружено его обнажнное, подвергнувшееся из-за жары заметному разложению тело. Но одного только взгляда на него было достаточно, чтобы понять - молодой человек явился отнюдь не жертвой случайного убийства или несчастного случая, с ним произошло нечто совсем иное. Нижняя часть живота погибшего была разрезана и... зашита хирургическими нитками. Это было вообще ни на что не похоже! Кто, когда и с какой целью сделал хирургическую операцию совершенно здоровому 18-летнему парню? Последующая судебно-медицинская экспертиза доказала, что картина преступления, жертвой которого явился Марк Лэнгли, намного сложнее той, что могла вообразить даже самая необузданная и извращённая фантазия. Прежде всего, молодой человек подвергся грубому анальному изнасилованию с разрывом прямой кишки и ректальных мышц. Эти повреждения во всём напоминали описанные у Алана Барнса и Нейла Мьюира в 1979 г. Но этим телесные повреждения не ограничились. Убийца осуществил полосную операцию, разрезал брюшину и удалил часть тонкого кишечника, а также сделал длинный (примерно 10 см.) разрез прямой кишки. После этого он набил брюшную полость ватой и... зашил её, используя хирургический шовный материал. Эти манипуляции показались до такой степени странными, что судмедэкспертам пришлось собрать настоящий консилиум, с целью отыскать приемлемое объяснение тому, что и для чего проделал преступник. После анализа различных вариантов, специалисты склонились к следующему: насильник, в процессе "сексуальных игр" с жертвой, оставил в её прямой кишке некий предмет, который необходимо было извлечь. Была ли это бутылка или какая-то сексуальная игрушка - не суть важно (судебно-медицинская экспертиза не занимается угадыванием такого рода деталей). Значение имело лишь то, что этот предмет был для преступника очень важен, возможно, его попадание в руки правоохранителей грозило убийце разоблачением. На этом предмете, скорее всего, остались его отпечатки пальцев, либо какие-то специфические и легко распознаваемые детали, которые могли оказаться серьёзной уликой. Перепробовав все очевидные способы извлечения этого предмета, преступник склонился в конце-концов к наиболее радикальному варианту - вскрыть живот Марка Лэнгли хирургическим путём и, разрезав прямую кишку со стороны брюшной полости, изъять опасный предмет. Операция была кустарной, но потому особенно важным представлялась та аккуратность, которую проявил "хирург" (слово это невольно приходится брать в кавычки, поскольку в традиционном понимании хирург - это врач, призванный спасать жизни, но в данном случае речь идёт об убийце). Этот человек предусмотрительно перетянул нитками крупные кровеносные сосуды, а также оставшую часть кишечника, дабы не допустить попадания его содержимого в брюшную полость. Кроме того, преступник набил живот ватой и зашил разрез на животе. Очевидно, всё это делалось с целью минимизировать угрозу запачкать кровью предметы окружающей обстановки. Операция проводилась на живом человеке без должной хирургической анестезии, что вообще не укладывалось в голове и рождало ассоциацию с опытами доктора Менгеле. | |
| . |
