| |
|
Серийные убийцы.
Давай поиграем в убийство!
 Существовало и кое-что ещё, достойное упоминания: на грунте рядом с трупом имелся чёткий след автомобильных протекторов. Их удалось надлежащим образом зафиксировать и правоохранители таким образом впервые сумели получить улику, напрямую связывавшую транспортное средство "Убийцы с хайвея" с местом преступления. Другим не менее важным открытием явилось обнаружение следов обуви в непосредственной близости от тела - по-видимому, это были отпечатки ног убийцы. Их также надлежащим образом зафиксировали. Отпечатки ног и автомобильных протекторов являлись серьёзными уликами, способными очень помочь следствию, поэтому в силу вполне понятной осторожности их существование долгое время скрывалось. Судебно-медицинская экспертиза показала, что смерть неизвестного последовала ввиду острой кровопотери, обусловленной получением колото-резаных ран общим числом не менее 15. Живот убитого был разрезан так, что выпадали внутренности и их пришлось собирать отдельно. Осаднения кожи на запястьях указывали на использование наручников, которые преступник снял и унёс с собою. В качестве орудия убийства был использован широкий нож с обоюдоострой заточкой лезвия. Про травматические повреждения заднего прохода и отсутствие спермы, наверное, и упоминать особо не надо - эти детали в точности соответствовали тому, что фиксировалось во многих других случаях, связываемых с активностью "Убийцы с хайвея". В крови убитого был найден алкоголь, соответствовавший средней степени опьянения, и каннабиноиды (в 1980-х гг. в США исследование крови в ходе судебно-медицинских экспертиз в обязательном порядке уже включало не только проверку на алкоголь, но и поиск следов барбитуратов, синтетических психоактивных веществ и наркотиков). По всему выходило, что молодой человек в последний вечер своей жизни попил в своё удовольствие пивка и выкурил "косячок", возможно, не один. Личность убитого идентифицировали во второй половине дня 2 сентября, когда его отец явился в полицейский участок с заявлением об исчезновении сына. Жертвой преступления оказался 28-летний Ральф Кализ (Ralf Calise), проживавший в Чикаго на Норт-Кенмор стрит, в нескольких сотнях метров от домов, в которых жили другие жертвы "Убийцы с хайвея" - Стивен Крокетт и Крейг Таунсенд (напомним, что первый из них погиб от рук "Убийцы с хайвея" в 23 октября 1982 г., а второй подвергся нападению в ночь с 3 на 4 ноября 1982 г., но выжил и впоследствии сбежал из больницы. Кстати, по состоянию на начало осени 1983 г. местонахождение Таунсенда всё ещё оставалось неизвестно и было непонятно, жив ли тот вообщее). Короткая жизнь Ральфа Кализа оказалась непохожей на жизненный путь других жертв таинственного серийного убийцы. Прежде всего, Ральф происходил из семьи успешного предпринимателя и по американской социальной градации принадлежал к верхушке среднего класса. Помимо материального достатка и хорошей родословной у юноши имелся ещё один немаловажный по американским меркам плюс - он отлично играл в американский футбол. Набор этих качеств автоматически превратил Ральфа в школьную "звезду". После окончания школы он поступил в колледж по приглашению как перспективный спортсмен, ему даже стипендию дали, чего в те годы удостаивались очень немногие студенты. Тут-то школьная "звезда" окончательно "зазвездилась", в том смысле, что молодой человек потерял берега и всяческие ориентиры. Учёба у Ральфа сразу же не задалась, амбициозность и заносчивость сыграли с ним плохую шутку. В течение нескольких первых месяцев учебы он угодил в несколько неприятных ситуаций, связанных с "тусовочными" разборками таких же, как и он сам "звездных" мальчиков: в одном случае он угрожал применением силы, в другом - бросился в драку, так что его едва остановили... Отец едва успевал гасить конфликты, в которые встревал его не сильно умный сынок, но когда под Новый год служба безопасности кампуса изъяла у Ральфа наркотики для продажи, даже папин кошелёк ситуацию не спас. Калис был выброшен из учебного заведения, даже не окончив первого семестра.
 Понятно, что такой жизненный старт ничего хорошего молодому человеку не сулил. Мы вряд ли ошибёмся, если скажем, что Ральф Калис был социопатом кристальной чистоты, он не признавал общественных институтов, общепринятых норм поведения и морали и если следовал букве закона, то лишь в тех случаях, когда это сулило ему какие-то дивиденты. Попытки близких направить энергию Ральфа в какое-то позитивное русло терпели полнейшее фиаско - молодой человек не хотел работать ни в каком виде, он вообще не признавал работу как вариант препровождения времени. Помимо лени и склонности к тунеядству, неотъемлемой для Кализа явилась и склонность к деструктивному поведению - он поджигал мусорные баки, демонстрировал обнаженные гениталии на остановках общественного транспорта, постоянно встревал в какие-то конфликты с незнакомыми людьми. Будучи отличным манипулятором, Ральф прекрасно освоил методы стравливания родни; приходя в гости к одним родственникам, он рассказывал гадости про других и невзначай просил денег. Благодарные тётушки, дядюшки и братья с сестрами деньги ему давали, а потом начинали устраивать склоки между собою. Отец быстро понял, что перевоспитать сынка не удастся, а потому в целях сохранения собственных сил, нервов и семейного покоя проще давать ему на прожитие некоторую сумму денег, дабы тот жил своей жизнью где-нибудь вдали и не мешал близким. Отец оплачивал квартиру Ральфа и вручал ему каждый месяц 600$ на карманные расходы, а сынок в ответ гарантировал, что устроится на любую доступную работу и прекратит шляться по родственникам, выклянчивая деньги и рассказывая гадости одним родственникам про других. Ральф Кализ вёл преимущественно ночной образ жизни - просыпаясь в три-четыре часа пополудни, он некоторое время бренчал на элетрогитаре, смотрел телевизор и созванивался с друзьями, изобретая планы на вечер. Затем, ближе к ночи, выбирался из дому в ночной дозор, из которого приходил уже поутру. Ночные загулы частенько заканчивались разного рода эксцессами с сопутствиующими вызовами полиции. Вообще, в чикагской полиции на Калиса за несколько лет собралось шикарное досье. В период с 1977 г. по 1983 г. правоохранители направляли его на собеседование к психиатрам более 30 раз! Ральф покорно ходил - ибо отказаться было невозможно - но рекомендации врачей исполнять отказывался, ссылаясь на отсутствие необходимых для покупки лекарств денег. В конце-концов терпение полицейских лопнуло и один из детективов поставил перед Ральфом незамысловатую дилемму: либо тот отправляется добровольцем в "Армию спасения" и помогает благотворителям, либо при следующем правонарушении его отправят за решетку всерьёз и надолго. Кализ не на шутку испугался и в апреле 1983 г. записался в "Армию спасения" волонтёром. Впрочем, энергии его не хватило надолго - Ральф быстро устал тратить время на обслуживание бесплатных обедов для малоимущих и раздачу собранных церковными приходами вещей. В июле он оставил ряды благотворительной организации и вернулся к своему привычному времяпровождению. Летом 1983 г. Ральф сожительствовал с девицей не слишком сложного поведения (не подумайте, что журналисткой), которая при появлении полиции сообщила, что вечером 30 августа Ральф отправился на какую-то вечеринку, устроенную его другом. Она с ним идти отказалась, хотя Ральф и приглашал её с собою. Как нетрудно догадаться, утром он не вернулся. Девица не особенно беспокоилась по поводу его отсутствия, но переполох поднял отец Кализа. Причина, побудившая его так поступить, оказалась весьма тривиальна: первого числа каждого месяца сынок исправно напоминал о себе, поскольку в этот день он получал из папиных рук банковский чек. Не было случая, чтобы Ральф пропустил эту дату, поэтому, не дождавшись телефонного звонка от сына, отец сам позвонил ему домой. Узнав, что Ральф отсутствует с вечера 30 августа, отец встревожился, он сразу понял, что с сыном приключилось нечто экстраординарное. Поэтому, когда он не появился и на следующий день, отец направился в полицию. Итак, что же чикагские полицейские могли извлечь из истории Ральфа Кализа? Прежде всего, они постарались выяснить, куда именно направился убитый вечером 30 августа, кто присутствовал на этой вечеринке и что там вообще происходило? Выяснилось, что на этом милом почти семейном "party" побывало не менее 30 мужчин, из которых едва ли не дюжина имели самую дурную репутацию и привлекались прежде к уголовной ответственности. Среди них были и судимые за грабежи, изнасилования, кражи, наркоторговлю, угрозу насилием и т.п., несколько человек позиционировали себя принадлежащими к организованным преступным группировкам. Про девушек сказать что-либо определенное было сложно - их даже сосчитать оказалось непросто, поскольку одни проститутки и "подруги" приезжали, а другие - уезжали. Многие из участников весёлого мероприятия Ральфа знали, по крайней мере, визуально, и если верить их словам, Кализ на вечеринке появлялся... Никаких скандалов и неприятных эксцессов на мероприятии не случилось - никто никому не грозил, за шкирятник не хватал и за порог не выставлял. Было ли исчезновение Кализа и его убийство связано с кем-то из присутствоваших, или всё плохое случилось с ним уже после того, как он покинул гостеприимный дом товарища, выяснить оказалось очень непросто. Это направление расследования потребовало очень долгой и кропотливой работы. Сразу скажем, что никакого видимого результата проверка присутствоваших не принесла. Разумеется, в Иллинойсе были прекрасно осведомлены о создании в соседней Индиане группы CIMAIT и проводимых там поисках "Убийцы с хайвея". Поэтому соответствующее обращение с информацией об убийстве Кализа представлялось вполне логичным. Полицейские из CIMAIT, разумеется, немедленно подняли свои документы и посмотрели, чем же занимался Ларри Эйлер 30 и 31 августа? Выяснилось интересное: 30 числа в 20:15 тот выехал из Индианы по шоссе №90 в направлении Чикаго, после чего наружное наблюдение за ним было остановлено, а возле своего дома в Индианаполисе он появился в 08:20 31 августа, что и зафиксировал следивший за домом наряд. Т.о. ночь, когда был убит Ральф Кализ, подозреваемый находился неизвестно где и занимался неизвестно чем. Фотографии Ларри Эйлера были предъявлены присутствовашим на вечерине, куда отправился Кализ, Эйлера никто опознать не смог, никто его там не видел. Само-собой напрашивалось интересное обобщение: в течение довольно большого интервала времени - с середины июня и вплоть до начала сентября - "Убийца с хайвея" новых преступлений не совершал и всё это время Ларри Эйлер находился под плотных контролем наружного полицейского наблюдения. А убийство Ральфа Кализа, явившееся исключением из этого правила, произошло как раз тогда, когда Эйлеру удалось ускользнуть от "наружки". Это действительно было просто совпадение или отмеченная связь означала нечто большее? 8 сентября в городке Крайн-Пойнт, в штате Индиана, состоялась встреча детективов из Иллинойса и Индианы, задействованных в расследовании преступлений "Убийцы с хайвея". Были приглашены и "профилёры" ФБР. Каждая из сторон поделилась своими последними наработками и соображениями по дальнейшему движению расследования. Детективы из Индианы представили развёрнутый материал по Ларри Эйлеру и констатировали отсутствие активности "Убийцы с хайвея" на территории штата с момента установления слежки за подозреваемым. Их коллеги из Иллинойса представили образцы отпечатков обуви убийцы и шин его автомашины, обнаруженные рядом с трупом Ральфа Кализа, а также поделились новостями проводимых расследований. Полицейские представители обоих штатов договорились о налаживании совместной слежки за Эйлером, когда тот будет находиться на территории их юрисдикции. Сотрудники ФБР выдали в очередной раз "уточнённую версию" поискового психологического портрета. В общем, общение нельзя было не признать в высшей степени полезным (отчего-то вспоминается тот самый фрагмент из фильма "ДМБ", в котором "особист" в исполнении Охлобыстина многозначительно даёт поручение агенту: "Продолжайте вести наблюдение!"). На этом всё, вроде бы, и остановилось. Минул день-второй-пятый, потом - неделя, ещё одна, а ничего экстраординарного не происходило. Но затишье, как это часто бывает, оказалось мнимым и в конце сентября 1983 г. ситуация вокруг Ларри Эйлера обострилась и произошло это самым невероятным образом. 29 сентября подозреваемый около 21 часа пересек границу с Иллинойсом, въехав из Индианы. Следившая за ним группа оперативников CIMAIT "передала" его коллегам из иллинойской полиции, те заблаговременно были предупреждены о приближении подозреваемого к границе и выдвинулись навстречу. Две пары оперативников "приняли" Эйлера и двинулись вслед за ним к Чикаго. Там они получили возможность понаблюдать за традиционным для Ларри времяпровождением - тот бесцельно катался по улицам города, купил стакан-непроливайку с кофе, взял в машину какого-то молодого парнишку, потом быстро его высадил и продолжил нарезать ломаные линии по улицам. Уже далеко за полночь "пикап" Ларри притормозил возле худощавого молодого человека, стоявшего неподалёку от бара, имевшего репутацию места встречь гомосексуалистов. О чём Эйлер разговаривал с мужчиной полицейские не слышали, поскольку находились на удалении около полусотни метров, однако, переговоры эти закончились тем, что молодой человек сел в "пикап". Эйлер сразу же набрал скорость и двинулся к выезду из города. Дальше стало интереснее. По скоростному шоссе №90 Эйлер рванул на юго-восток и буквально в считанные минуты оказался на территории Индианы. Наружное наблюдение из Иллинойса следовало за ним, хотя не имело юридических оснований продолжать оперативную работу на территории, не относящейся к их юрисдикции. Но в автомашине находился человек и поскольку Ларри Эйлер подозревался в совершении убийств, оставлять потенциальную жертву в обществе предполагаемого убийцы полицейские не могли. Согласно букве закона, сотрудники полиции штата Иллинойса должны были оповестить своих коллег из группы CIMAIT о том, что подозреваемый вернулся в Индиану. Впоследствии оперативники CIMAIT утверждали, что не получали такого сообщения, а полицейские из Иллинойса заявляли прямо обратное... Кто прав, кто - виноват, мы уже не узнаем, но в рассматриваемой ситуации важно другое: при ведении наружного наблюдения мало сообщить о движении объекта слежки, необходимо его "передать" от одной следящей группы другой. Другими словами, все должны оказаться в одном месте на дороге: сдающий наблюдение наряд, принимающий и сам "ведомый" объект. В данном случае этого не произошло, оперативники CIMAIT на трассе не появились и полицейские в штатском из Иллинойса продолжали следовать за автомашиной подозреваемого. По шоссе №65 "форд" Эйлера направился на юг и в конечном итоге оказался восточнее города Лоувелла, того самого, в окрестностях которого прежде уже происходили события, связанные с "Убийцей с хайвея": здесь был ранен Крейг Таунсенд, тут же в декабре 1982 г. оказалось найдено тело Джона Джонсона. Опасаясь спугнуть потенциального преступника, следившие за ним полицейские были вынуждены приотстать таким образом, чтобы автомашина Эйлера оставалась на самом пределе видимости. Увидев, что подозреваемый затормозил на обочине шоссе, машина "наружки" проехала мимо без остановки и, отдалившись, насколько это позволяла дальность визуального контакта, также остановилась. Полицейские в бинколь увидели, как из "пикапа" вышли двое - причём один из них нёс сумку, переброшенную через плечо - и двинулись прочь от дороги в сторону сарая, находившегося на удалении около 50 м. Впрочем, до сарая парочка не дошла, а остановилась в густых зарослях примерно в 15-20 м. от автомашины. Иллинойские полицейские лихорадочно принялись обсуждать возможные варианты действий: следовало ли им вмешаться и если "да", то в какой форме? Однако, правоохранители не успели принять какое-то решение, поскольку события приняли неожиданный поворот. На шоссе появилась автомашина, которая сначала проехала мимо пустого "форда", а затем развернулась и вернулась обратно. Это был автомобиль полиции без опознавательных знаков, о чём нельзя было догадаться, пока сидевший внутри патрульный не подал звуковой сигнал. Впрочем, случилось это чуть позже, сначала иллинойские оперативники услышали на полицейской частоте сообщение, из которого следовало, что офицер полиции обнаружил "пикап", оставленный в зоне запрещенной парковки и попытается разобраться в ситуации. Был назван номер автомашины Эйлера, видимо, с целью проверки того, не находится ли она в угоне... Прошло некоторое время, Эйлер и его попутчик себя ничем не выдавали, полицейские из Иллинойса в очередной раз связались с диспетчером CIMAIT и сообщили, что в районе Лоувелла в дело вмешалась местная полиция. В конце-концов патрульному, которого звали Кеннет Бюрл (Kenneth Buehrle), надоело бесцельное ожидание и он включил сирену. На её звук из зарослей вышли те самые мужчины, что скрылись там несколькими минутами ранее. При этом попутчик Эйлера оказался голым по пояс, хотя и совершенно невредимым (т.е. зашёл в кусты одетый, а вышел с голым торсом). События приняли совершенно дурацкий оборот! По воле случая в дело вмешался рядовой патрульный, ничего не знавший о том, что вызвавший его подозрения человек является объектом оперативной разработки полицейских подразделений двух штатов! Увидев перед собой двух мужчин, вышедших из зарослей, один из которых причём оказался обнаженным по пояс, патрульный заподозрил неладное. Он принялся их расспрашивать, чем те занимались в кустах, и, получив ответ, что справляли большую нужду, засомневася в правдивости сказанного. Патрульный уточнил у спутника Эйлера, что тот носит в сумке на плече? Молодой человек ответил, что там туалетная бумага и тогда патрульный предложил ему открыть сумку, дабы убедиться в правдивости сказанного. Полуголый мужчина сумку открыл... Туалетной бумаги там не оказалось. Когда Бюрл указал на явное противоречие сказанному, владелец сумки стал настаивать на правдивости своих слов и заявил, что туалетную бумагу они, дескать, израсходовали в кустах. Кеннет Бюрл немедленно оповестил отдел полиции в Лоувелле о задержании подозрительных лиц и далее события стали развиваться совершенно фантасмогорически. Через несколько минут на место инцидента прибыли сержанты полиции Лоувелла Питер Попплевел (Popplewell) и Уилльям Кохран (Cothran), затем ещё один патруль. Эйлер был обыскан, закован в наручники, посажен в автомашину Кохрана и увезен в полицейское управление в Лоувелле, то же самое было проделано и с его спутником, только повез его в своей автомашине сержант Попплевел. Патрульный Бюрл остался на месте инцидента и обеспечил эвакуацию "пикапа" Эйлера с помощью эвакуатора. Все эта возня продолжалась примерно 20-25 минут и закончилась в 7 часов утра или чуть позже. Детективы из Иллинойса, наблюдавшие эту сцену на удалении и слушавшие переговоры на полицейской частоте, тоже отправились в Лоувелл. В скором времени туда же прибыли и три сотрудника CIMAIT. Эйлера поместили в отдельную камеру и не допрашивали более 6 часов. Всё внимание правоохранителей оказалось сосредоточено на его спутнике. После допроса молодого человека ситуация немного прояснилась. Оказалось, что Эйлер взял в свою машину 17-летнего Дэрила Хэйворда (Daryl Hayward), совсем ещё юного гомосексуалиста из Арканзаса, приехавшего в Чикаго на заработки. Именно в тот вечер Дэрил надумал съездить в Индианаполис, но не знал толком, как лучше это сделать. Эйлер пообещал его отвезти и Хэйворд остался очень доволен этой встречей. В полицейском участке от заявил, что с Ларри ему очень повезло и вообще, всё, что случилось накануне - лучший день в его жизни. В этом месте полицейские, должно быть, крякнули... Дэрил Хэйворд занимался проституцией за деньги и без долгих запирательств признал во время допроса свою гомосексуальность. Узнав, что в Иллинойсе и Индиане убивают гомосексуалистов и Ларри Эйлер попадает в круг подозреваемых, Дэрил встревожился. Тревога его ещё более усилилась после того, как ему сказали, что законам штата Индиана занятие проституцией и потворство занятию проституцией являются уголовно наказауемыми деяниями. Полицейские нагнали на него ещё больше страха, заявив, что считают его сообщником Ларри Эйлера. После такого Хэйворд заявил, что готов полностью сотрудничать с правоохранительными органами.
  По его словам, Ларри во время поездки неоднократно предлагал ему 100$ за "секс со связыванием рук". Хэйворд отказывался. Ни о каких жестокостях во время секса или садо-мазо играх речь не шла, только о связывании. Рассказал Дэрил и о том, что именно произошло в кустах. По его утверждению, Ларри заявил, что хочет сходить по нужде - по этой причине он остановил машину на обочине и они вместе из неё вышли. Дэрил забрал из салона свою сумку и нёс её на плече. Они зашли в кусты, Ларри справил там малую нужду и принялся уговаривать Хэйворда заняться с ним сексом. В частности, он попросил его показать соски, Дэрил уступил и снял футболку. По-видимому, он был не против уступить домогательствам Ларри, но их переговорам помешал звук полицейской сирены. Они были вынуждены прервать свой разговор и выйти к дороге. Именно по этой причне Дэрил оказался с голым торсом. Сексом с Эйлером он не занимался и денег у него не брал, но видел, как тот положил 100-долларовую банкноту в правый карман своих джинсов. Кстати, эти деньги там и нашли при обыске. Эйлер, допрос которого начался в 13:30, т.е. спустя более 6 часов с момента задержания, изложил похожую версию событий, с той только разницей, что ничего не стал говорить о плате за сексуальные услуги. Как было сказано, в Индиане потворство проституции являлось уголовно наказуемым, а кроме того, секс с несовершеннолетним и побуждение к оному, также влекли уголовную ответственность, так что лишние признания грозили Ларри большими неприятностями. В то же время добровольное вступление в интимную связь снимало большинство потенциальных проблем. Поскольку Хэйворд был несовершеннолетним, а выплату 100$ можно было рассматривать как побуждение к занятию сексом, Эйлеру приходилось настаивать на том, что возраста своего партнёра он не знал и никаких денег ему не предлагал, дескать, всё происходило по обоюдному согласию из чувства глубокой личной симпатии. Кстати, Эйлер отказался от вызова адвоката и права сделать телефонный звонок, хотя ему предлагалось и то, и другое по меньшей мере трижды. Подозреваемый демонстрировал добропорядочность и готовность к сотрудничеству - ни дать, ни взять, образцовый гражданин! И тут перед детективами CIMAIT встала серьёзная проблемма, можно даже сказать, принципиальная: следовало ли им добиваться судебного преследования Эйлера, основываясь на инциденте с Хэйвордом, или же надо было закрыть на всё глаза и сделать вид, будто ничего не произошло, в надежде, что в следующий раз подозреваемый "подставится" по-настоящему? В первом случае на расследовании в отношении Эйлера можно будет поставить крест - он отправится в тюрьму на символический срок пару-тройку лет и никто в точности так и не сможет сказать, был ли он на самом деле "Убийцей с хайвея"? Во втором случае, можно было сделать вид, будто претензий к нему никаких нет, но... не насторожит ли Ларри милосердие полицейских и столь странная их сговорчивость? Проблема была ещё и в том, что Эйлер на момент задержания денег Хэйворду не передал и половой акт с ним не совершал, т.е. все его нарушения закона классифицировались как намерения, а в таком случае добиться для него реального тюремного срока было весьма проблематично. Как видим, каждый из вариантов имел свои изъяны и сложно было решить, как же именно надлежит поступать. Более чем 6-часовая задержка с началом допроса Эйлера объяснялась как раз тем, что лучшие умы CIMAIT пытались выработать оптимальную линию поведения. В конце-концов, было решено несколько повысить "градус" эмоционального давления на подозреваемого и предложить ему представить для осмотра обувь. Строго говоря, Ларри был разут сразу по приезду в полицейский участок, т.е. немногим позже 7 часов утра. Детективы CIMAIT вместе с коллегами из полиции Иллинойса осмотрели подошвы его ботинок и обратили внимание на схожесть их узора с теми отпечатками обуви, что оказались найдены возле трупа Ральфа Кализа. Правда, вопрос о происхождении отпечатков именно от этих ботинок не мог быть решен обычным визуальным сличением с фотографией отпечатка - он отребовал специальной экспертизы. Тем не менее, начало выглядело весьма обнадеживающе. Если Эйлер действительно убивал Кализа, то предложение сдать обвуь для осмотра должно было его напугать, поэтому его и спросили на сей счёт, дабы посмотреть на реакцию. Эйлер, демонстрируя полную готовность к сотрудничеству, безропотно согласился (напомним, что он уже был без обуви несколько часов!)... Тогда у Эйлера спросили, разрешит ли он полицейским осмотреть свою автомашину? Ларри с улыбкой разрешил и это. Напомним, что его автомобиль был погружен на эвакуатор около 7 часов утра и уже несколько часов стоял на стоянке перед зданием полицейского управления. Его к моменту начала допроса Эйлера также успели бегло осмотреть - рисунок протекторов отлично соответствовал тем отпечаткам шин, что были обнаружены возле трупа Кализа. В общем, это совпадение также выглядело многообещающим, хотя, следует подчеркнуть ещё раз, пока можно было говорить лишь о совпадении типа покрышек, но не однозначном происхождении отпечатков именно от данных шин (сие требовало проведения отдельной экспертизы). В салоне автомашины под сиденьем находилась дорожная сумка, принадлежавшая Ларри Эйлеру. В ней был найден охотничий нож с ножнами - его также забрали на криминалистическую экспертизу. Допрос Эйлера продолжался до 19 часов. В ходе него Ларри признал свою гомосексуальную ориентацию и подтвердил, что имеет склонность к сексуальным экспериментам - связываниям, садо-мазо-играм и т.п. - но занимается такими вещами сугубо по предварительной договоренности с партнёрами и никогда не действует силой или угрозами. Всякие знакомства с жертвами, погибшими от рук "Убийцы с хайвея", он отверг. На этом он замкнулся и стало ясно, что продолжать допрос смысла не имеет - без улик добиться признаний от этого человека будет невозможно. В 19 часов Эйлера выпустили из полицейского управления - он был без машины, без ботинок и без дорожной сумки. В холле находился телефон и подозреваемый воспользовался им, чтобы позвонить Дэвиду Литтлу. Тот приехал в Лоувелл из Терре-Хот на собственной машине и забрал незадачливого дружка. Автомобили наружного наблюдения группы CIMAIT сопроводили машину Литтла до его дома. Детективы убедились, что Эйлер остался ночевать у Литтла. | |
| . |
