Murders

Давай поиграем в убийство!

©А.И.Ракитин, 2017 г. ©"Загадочные преступления прошлого", 2017 г.

Страницы: (1) (2) (3) (4) (5) (6) (7) (8) (9) (10) (11) (12)

стр. 10

     После обнаружения тел пресс-секретарь управления полиции Индианаполиса сделал заявление, в котором сообщил, что Ларри Эйлер считается причастным по крайней мере к 18 убийствам молодых мужчин, совершенным на территории 4 штатов.
    Между тем в Иллинойсе своим чередом разворачивалась интрига, связанная с предстоящим судом над Эйлером. 9 декабря 1983 г. Дэвид Шипперс подал ходатайство в окружной суд округа Лэйк, где должно было слушаться дело по обвинению Эйлера в убийстве Кализа. В этом ходатайстве адвокат настаивал на отводе улик, добытых в результате задержания Ларри Эйлера 30 сентября в районе Лоувелла, как полученных с нарушением процедуры, а потому процессуально несостоятельных и недопустимых в суде.
     После полуторамесячного ожидания в окружном суде начались предварительные слушания, призванные удостоверить суд в достаточности и обоснованности обвинения, а также заслушать ходатайства сторон. На протяжении четырёх дней Дэвид Шипперс последовательно громил прокурора, добиваясь отвода основных улик: крови на ноже, а также отпечатков обуви и автомобильных покрышек, обнаруженных рядом с тупом Ральфа Кализа . Судья Уилльям Блок (однофамилец одной из жертв "Убийцы с хайвея", Дэвида Блока, но не его родственник) последовательно удовлетворял все пункты ходатайства Шипперса. Вечером в понедельинк 7 февраля 1984 г. судья постановил признать недопостимыми все основные улики, на которых строилось обвинение Эйлера в убийстве Кализа, и уменьшил сумму залога с 1 млн.$ до 10 тыс.$.
     Необходимая сумма незамедлительно была внесена в кассу суда облигациями федерального Министерства финансов и Ларри Эйлер вышел на свободу. Сказать, что прокуратура была разъярена, значит ничего не сказать. Подобного посрамления не бывало не только в округе Лэйк, но и во всём Иллинойсе за всю историю Департамента юстиции штата. А Рэймонд МакКоски получил уничижительное прозвище "прокурора, сумевшего проиграть беспроигрышное дело", хотя, объективности ради, следует признать, что его личная вина в случившемся если и была, то самая минимальная. Фактически ему пришлось отдуваться за чужие грехи.

7 февраля 1984 г. Ларри Эйлер в сопровождении матери и адвоката вышел из здания окружного суда с гордо поднятой головой. Его освобождение стало сенсацией и попало во все местные газеты и ТВ-новости.

     Формально Департамент юстиции штата Иллинойс расследование в отношении Ларри Эйлера не прекратил. Напомним, что у правоохранителей имелись кое-какие материалы и свидетели, которые до некоторой степени могли быть использованы для обвинения Эйлера в нескольких случаях нападений на молодых мужчин (имеются в виду Эд Хили, Джим Гриффин и Крейг Таунсенд). Однако, в целом судебные перспективы по всем этим эпизодам выглядели весьма призрачными, особых иллюзий на счёт возможности осуждения Эйлера никто не питал.
     Тем не менее, Ларри надлежало быть очень осторожным - власти Индианы заявили, что тот будет взят под стражу сразу по пересечении границы штата.
     Шипперс очень опасался, что Ларри сделает глупость и как-нибудь отправится в Индиану проведать своего дружка Литтла. Как было сказано выше, адвокат защищал Эйлера авансом и теперь тот для него в каком-то смысле превратился в банковский депоит или, выражаясь иначе, во вложение денег, которые надлежало вернуть. Шипперс намеревался добиться оплаты своих услуг во что бы то ни стало, а потому адвокат был намерен не допустить ареста Эйлера из-за поездки в Индиану или какой-либо иной глупости.
     Шипперс взялся лично организовать жизнь Ларри Эйлера таким образом, чтобы тот не попал на нары до возврата адвокатского гонорара, который, кстати, составлял 20 тыс.$ (эта сумма равнялась в то время годовому доходу квалифицированного промышленного рабочего!). Перво-наперво Шипперс приказал Эйлеру поселиться в Чикаго и из города никуда не выезжать. Ларри на деньги своего друга Литтла арендовал квартиру в доме №1628 по улице Вест-Шервин (West Sherwin) - это был тихий, довольно безопасный район на севере Чикаго. Квартира под №106 находилась на первом этаже и состояла из трёх комнат и небольшой кухни. Эйлер по требованию Шипперса обязался всегда ночевать в этой квартире, причём адвокат оставил за собой право проверять любым удобным способом выполнение этого обязательства. Поскольку Ларри работать не любил и не хотел, а деньги ему зарабатывать было попросту необходимо, адвокат взялся за решение и этой проблемы.

Слева: дом №1628 по Шервин-авеню, в квартире которого на первом этаже в феврале 1984 г. поселился Ларри Эйлер. Справа: информационное табло в фойе дома со списком жильцов, среди них можно видеть фамилию Эйлер.

     Шипперс приказал Эйлеру купить малярные принадлежности и выполнять работы по внутренней отделке помещений. Клиентов Шипперс отыскивал сам, также самостоятельно назначал расценки за работу. Эйлерь получал на руки минимальную сумму - не более 50$ за один подряд - остальные деньги, заработанные им, шли в счёт погашения задолженности перед Шипперсом.
     У последнего знакомых в Чикаго оказалось огромное число, заказов было множество и Ларри вскоре взвыл. Не о такой свободе он мечтал, сидя на железной койке в тюрьме округа Лэйк!
     Уже в марте 1984 г. он стал жаловаться маменьке на то, что Шипперс взял его буквально в рабство. Дескать, адвокат назначает минимальные расценки на его работу, буквально в два раза менее их стоимости в Чикаго, заказчики идут потоком один за другим и Эйлер не может им отказать, он пашет-пашет-пашет, а долг почти не уменьшается! Так вся жизнь пройдет...

Объективно рассуждая, Ларри следовало бы поблагодарить Шипперса за то, что последний принял на себя заботы об организации его труда и отдыха, ибо экономическая ситуация в Штатах оставалсь в тот период весьма напряженной. Но будучи истинным психопатом, Ларри отличался крайним высокомерием и нарциссизмом, он считал, что всегда всё знает и понимает лучше других. Потому жесткие условия, в которые поставил его адвокат, расценивал как несправедливые и оскорбительные.

Современная фотография дома №1628 по Шервин-авеню.

     Помимо надзора со стороны Шипперса в жизни Ларри Эйлера появилась и другая крайне раздражающая доминанта - контроль со стороны чикагской полиции. В самые неожиданные моменты, скажем, на выходе из магазина или при поездке к месту работы машину Ларри останавливала машина без опознавательных знаков и детективы начинали задавать ему вопросы о времяпровождении в тот или иной день. Иногда они держали в руках блокноты и даже не записывали ответы Ларри, давая понять, что им неинтересна его болтовня. Другой формой замаскированных издевательств со стороны полиции явились систематические проверки водительских прав, когда Ларри находился за рулём своей машины. Во время одной поездки дорожные патрули могли останавливать Эйлера несколько раз. Ларри жаловался матери, что однажды полицейские остановили его машину и проверили водительское удостоверение 6 раз с интрвалом буквально в 2-3 минуты. Местные полицейские, разумеется, знали, кто живёт на их участке и в меру своей изобретательности и злонравия пытались всячески испортить Эйлеру настроение.
     Понятно, что все эти неприятности происходили неслучайно - правоохранители методично изводили своего противника, не имея возможности действовать более радикально.
     7 мая 1984 г. дорожные рабочие, собиравшиеся вырубать сильно разроссшийся кустарник по обочинам дороги возле небольшого городка Сион, у самой границы штатов Иллинойс и Висконсин, сделали пугающее открытие. Под слоем листьев и веток они обнаружили скелет с частично сохранившейся одеждой и обувью на ногах. Не вызывало сомнений, что кости пролежали на этом месте давно; общее состояние окружающей растительности и грунта свидетельствовали о том, что останки не тревожили много месяцев.
     Мрачная находка располагалась у дороги, которая, плавно извиваясь, словно ступеньками "сдвигалась" с юга к северу и примерно через 1 км. превращалась в пограничную. Другими словами прямо по ней проходила граница между Висконсином и Иллинойсом (труп при этом находился на территоии Иллинойса). Детективы из отдела уголовных расследований службы шерифа округа Лэйк, прибывшие на осмотр скелета, сразу обратили на эту деталь внимание. Казалось, что либо труп везли из Иллинойса в соседний Висконсин, дабы там "сбросить", но что-то этому помешало, либо... либо напротив, тело завезли из Висконсина и умышленно оставили на территории соседнего штата. Цель перевозки через границу была очевидна - создать конфликт юрисдикций и тем затруднить расследование.
     При осмотре одежды детективы обратили внимание на то, что джинсы и ремень расстёгнуты (хотя штаны не были спущены). Кроме того, отсутствовали трусы, хотя нельзя было исключать того, что погибший их не носил вообще. Хотя руках не осталось верёвок или наручников, общее положение заведенных за поясницу рук заставляло подозревать их связывание (сковывание). Обыск куртки привёл к обнаружению удостоверения ID на имя Дэвида М.Блока.
     Поскольку аналогии прямо-таки бросались в глаза, детективы немедленно связались с коллегами из Чикаго, занимавшимися расследованием преступлений "Убийцы с хайвея". Вопрос был задан только один: не значился ли в списке предполагаемых жертв этого маньяка некий "Дэвид М.Блок" и если значится, то какова его судьба? Нельзя было исключать того, что "Убийца с хайвея" забрал документы одной из жертв и вложил их в карманы другой... Такая шуточка убийцы вполне могла иметь место, носки ведь он заменял у некоторых из убитых им мужчин! Ответ оказался ожидаем: в числе пропавших без вести мужчин значится Дэвид Блок, предположительно он явился жертвой "Убийцы с хайвея". Этот 22-летний молодой человек вечером 30 декабря 1982 г. уехал на своём "фольксвагене" из дома родителей и исчез. Машину через несколько дней нашли в нескольких километрах от точки начала маршрута, а вот что произошло с её владельцем оставалось неизвестным на протяжении почти полутора лет.

Останки Дэвида Блока, пропавшего без вести 30 декабря 1982 г., были найдены только 7 мая 1984 г.

    Теперь же все вопрос о судьбе пропавшего человека до некоторой степени прояснялся. В последующем была проведена судебно-одонтологическая экспертиза, по результатам которой стало ясно, что обнаруженный скелет принадлежал именно Дэвиду Блоку.
     Родители молодого человека, осмотрев вещи, найденные на трупе, сообщили об отсутствии кольца и кошелька Дэвида. Кольцо было довольно необычным, оно символизировало причастность к студенческом братству и изготовлялось по заказу. Кошелёк также был оригинальным, он был подарен Дэвиду на день рождения и имел узнаваемое тиснение. Обе вещи могли быть опознаны без особых затруднений.
     Полиция Чикаго решила безотлагательно провести обыск места жительства Ларри Эйлера. Логика этого решения выглядела прозрачной: обыск имел смысл только до тех пор, пока средства массовой информации не сообщили об обнаружении трупа Дэвида, ибо как только это случится, убийца, скорее всего, избавится от изобличающих его улик.
     В 7 часов утра 8 мая - на следующий день после обнаружения останков Блока - бригада детективов полиции Чикаго при поддержке штурмовой группы вломилась в квартиру Ларри Эйлера. Появление правоохранителей нарочито было обставлено максимально жёстко и нелояльно, Ларри "брали" так, словно это был наркобарон с арсеналом огнестрельного оружия под кроватью. Сцена, представшая перед глазами ворвавшихся в квартиру полицейских, оказалась в высшей степени необычной: Эйлер почивал в одной кровати с Добровольскисом, а жена последнего... спала в соседенй комнате с младшим из сыновей (т.е. общим ребенком Салли и Джона). Женщина была шокирована грохотом и воплями, сопровождавшими появление полиции. Надо сказать, что и последовавший допрос мало способствовал её успокоению. Салли считала, что с Ларри давно сняты все подозрения, во всяком случае так ей сказал муженёк, однако полицейские не отказали себе в удовольствии заявить прямо обратное, а именно - подозрения в отношении Ларри сохраняются и он по-прежнему находится под следствием, которое может длиться до 18 месяцев. Салли казалась искренне потрясена этой новостью, вечером она закатила скандал своему бисексуальному мужу и, забрав детей, уехала от него. Правда, позднее женщина одумалась и возвратилась к Джону, так что ситуация, в конечном итоге, вернулась на круги своя.
     Детективы в квартире Эйлера в поисках кольца и кошелька Дэвида Блока перевернули всё вверх дном. Все их усилия, однако, оказались безрезультатны, ничего предосудительного найти не удалось. Они удалились не солоно хлебавши, однако, косвенный итог эта акция всё же возымела. Ларри Эйлер был в ярости от бесцеремонных действий полиции, он закатил перед Шипперсом настоящую истерику, требуя от адвоката, чтобы тот вчинил полиции иск за диффамацию. Эйлер даже нарисовал в собственном воображении сумму компенсации, которую хотел бы получить от правоохранителей - 500 тыс.$. Столь крупной суммой он, очевидно, рассчитывал поправить своё материальное положение на ближайшие годы, покончить с ненавистной работой маляром и жить далее так, как он посчитает удобным - виски, плеть, педофилия... Надо думать, Шипперс был немало поражён тупостью своего подзащитного, ему стоило немалых усилий отговорить Эйлера от столь безрассудного шага как судебная тяжба с департаментом полиции. Он доказывал, что Эйлер, будучи главным подозреваемым в расследовании серийных убийств, имеет нулевые шансы отсудить у штата полмиллиона долларов, поскольку представители полиции без малейших затруднений докажут в суде правомочность своих действий.
     Ларри настаивал на необхдимости иска и в итоге у него вышел крупный и крайне неприязненный разговор с Шипперсом. Идея заполучить на халяву огромную сумму денег прочно завладела воображением первого, но последний категорически отказался от участия в этой авантюре. При этом Шипперс напомнил, что Эйлер остаётся ему должен весьма значительную сумму денег - порядка 17 тыс.$ - и до тех пор, пока она не будет полностью выплачена ни о каких новых судебных тяжбах речь не может идти в принципе. Эйлер чрезвычайно возмутился тем, что его, как он считал, попрекнули деньгами. В крайнем раздражении Ларри позвонил Литтлу и попросил того помочь как можно скорее расплатиться с противным адвокатом, унижающим Ларри напоминанием о долге.
     Литтлу, видимо, обращение любовника, отношения с которым в последние месяцы сильно ухудшились, чрезвычайно польстило. Он рассчитывал "оторвать" Эйлера от Добровольскиса и восстановить прежние "гармоничные отношения". Литтл стал выплачивать Шипперсу долг Ларри и платил довольно значительные суммы, по нескольку тысяч долларов в месяц.
     Эта деталь, как мы увидим из последующих событий, оказалась чрезвычайно важна и в значительной степени повлияла на дальнейшую судьбу Ларри.
     Лето 1984 г. проходило без каких-либо громких эксцессов, связанных с расследованием преступлений "Убийцы с хайвея". Хотя расследование возможной причастности Эйлера к убийству Кализа формально продолжалось, судебных перспектив оно практически не имело. Новые обвинения в адрес Ларри не выдвигались, хотя его и вызывали трижды на допросы, во время которых уточнялись детали, способные подтвердить или опровергнуть наличие alibi на даты, связанные с другими убийствами молодых гомосексуалистов. Дело это продвигалось ни шибко, ни валко, ничем серьёзным оно Эйлеру не грозило. В принципе, ему надо было дождаться формального закрытия расследования убийства Ральфа Кализа (или официального снятия обвинений по этому делу), после чего спокойно уехать на другой конец страны, в какую-нибудь Калифорнию или на Аляску, раствориться там среди обывателей и жить далее, как душа просит. Но Ларри Эйлер шёл по жизни своим путём и к лету 1984 г. он, что называется потерял берега. Его самомнение и самоуверенность выросли до такой степени, что сыграли с ним очень злую шутку. Можно сказать, что он сам пустил под откос собственную жизнь и произошло это почти случайно.
     И неожиданно для самого Ларри.

Джо Балла (Joe Balla), дворник дома №1640 по Вест-Шервин стрит 21 августа 1984 г. прибыл на своё рабочее место в 6 часов утра. В начале седьмого часа, переодевшись в рабочую одежду, он отправился к "своим" мусорным бакам, которые предстояло вытолкать из заднего двора ближе к проезжей части, дабы мусоросборочная автомашина могла перегрузить их содержимое в свой бункер. Заглянув в один мусорных баков, Джо увидел большие серые мусорные пакеты объёмом в 80 литров, затем он посмотрел в другой бак и там обнаружил такие же точно мешки. Дворник вскипел - в последние недели имели место несколько скандалов, связанных с подбрасыванием мусора в чужие контейнеры. Ругались как дворники разных домов между собою, так и отдельные арендаторы, которых подозревали в столь некрасивых поступках. По меркам Америки 1980-х гг. подбрасывание мусора в чужие мусорные баки считалось сугубым не-комильфо! В результате упомянутых скандалов была достигнута договоренность - в каждом из домов арендаторы покупают мусорные пакеты определенного цвета. Удобно всем и дворнику сразу понятно, чей пакет лежит в баке...
Серыми мусорными мешками жители дома №1640 не пользовались! А тут мало того, что пакеты чужие, так они ещё и объёмом больше обычных, для бытового мусора такие как правило не покупают - слишком долго наполнять. Заподозрив, что в "его" баки подбросили строительный мусор, Джо Балла вытащил из кармана нож и разрезал один из мешков. Дворник ожидал увидеть куски гипрока и штукатурки, но из мешка вывалилась окровавленная нога. Волосатая...

Это кадр из видеозаписи, сделанной около 14 часов 21 августа 1984 г. тележурналистами. Джо Балла оказался бдительным дворником, но бдительность его имела корни весьма тривиальные: на протяжении лета 1984 г. он воевал с дворниками соседних домов из-за подбрасывания мусора в чужие мусорные контейнеры. Обнаружение утром 21 августа 1984 г. расчлененного трупа явилось апофеозом этой борьбы, хотя и в высшей степени неожиданным для всех её участников.

     Надо отдать должное дворнику - тот не закричал и не затопал ногами. Он понял, что расчлененный труп подброшен кем-то, кто живёт рядом, поскольку случайный человек просто не мог знать, где стоят мусорные баки. С проезжей части их было не видно, подойти к ним можно было либо по дорожке внутри квартала, либо по отмостке вдоль дома - и тот, и другой путь постороннему были совсем неочевидны. Джо Балла подозвал Николаса Фрица (Nick Fritz), дворника дома №1648 по Вест-Шервин авеню, и тот, не дожидаясь наводящих вопросов, сам спросил: "Ты, наверное, хочешь узнать, кто подбросил тебе мусор?" Оказалось, что Николас Фриц видел человека, относившего серые мешки - это был жилец дома №1628. Фриц не знал его фамилию, но видел неоднократно и мог опознать без всяких оговорок.
     Кстати, большой разброс в нумерации домов по чётной стороне Вест-Шервин не должен вводить в заблуждение, на самом деле все упомянутые выше здания находились в одном квартале. Фактическая нумерация была такой: самый западный дом под №1648, восточнее - №1644, далее - №1640, за ним - №1628. Расстояние между первым и последним немногим более 50 м., застройка очень плотная. Оба дворника направились к своему коллеге, обслуживавшему дом №1628. Звали его Аллен Бадрики (Allen Burdicki). Увидев Джо и Николаса, тот всё понял без долгих объяснений и заявил, что ему известно, когда и кто из жильцов его дома подбрасывал серые мусорные мешки в бак у дома №1640...
     Первые полицейские патрули прибыли у помянутому дому примерно в четверть седьмого часа утра. К этому времени дворники уже были готовы назвать имя и фамилию "Убийцы с хайвея" - им являлся Ларри Эйлер, арендатор квартиры 106 в доме №1628 по Вест-Шервин авеню.
     По словам Эла Бадрики , тот во второй половине дня 20 августа, в понедельник, обратил внимание на странную активность Ларри Эйлера - тот много раз спускался к своей кладовке, оборудованной в цокольном этаже. Ларри бегал из квартиры в кладовку и обратно раз 10 или больше, в конце-концов, Эл даже поинтересовался, что у него случилось? Ларри бодро ответил, что у него в кладовке лежит кое-какой ниструмент, который нужен ему для работы. Около 15 часов дворник заметил, что Ларри стал выносить на улицу серые полиэтиленовые мешки с мусором. Бадрики в это время возился в помещении первого этажа, дверь которого оставалась открыта в холл, рядом находилась его собака, немецкая овчарка. Всякий раз, когда мимо двери проходил Эйлер с мусорными мешками в руках, собака странно волновалась, скалилась и делала попытку подойти к нему, Элу приходилось удерживать пса рядом с собой. Причём - странное дело! - когда Эйлер возвращался обратно без мешков, собака его игнорировала.
     В какой-то момент, после второй или третьей "ходки" Эйлера, дворник поймал себя на мысли, что Ларри выносит много мусора и притом относит его куда-то далеко, потому что отсутствует подолгу. Когда тот в очередной раз проходил мимо дворника, Бадрики корректно напомнил Ларри, что, дескать, мусор надо выбрасывать в наши мусорные баки и нельзя не относить к соседним домам, вы помните об этом? На что Ларри улыбнулся и ответил утвердительно. Тем не менее, что-то смутило дворника в его поведении и он, оставив свои дела, вышел через минуту вслед за Эйлером. Дворник видел, как Ларри прошёл по дорожке к дому №1640, бросил пакет с мусором в бак, повернулся, чтобы идти обратно, и... встретился взглядом с Бадрики. Сцена получилась очень неловкой, хотя дворник в ту минуту не понял её истинного драматизма. Эйлер сообразил, что привлёк своими действиями внимание дворника, которому известен как он сам, так и место его проживания. Действия Ларри были подозрительны, но он уже не мог ничего исправить, поскольку вытащить мешок из мусорного бака обратно и отнести его куда-то ещё, значило лишь усилить подозрения… Бадрики ничего не сказал Эйлера по поводу его действий, но, разумеется, для полиции он нужные слова отыскал.
     По иронии судьбы выбрасывание Эйлером четырёх серых пластиковых мешков в мусорный бак позади дома №1640 видел и дворник Николас Фриц. В его официальных показаниях, данных полиции, арендатор из дома №1628, фамилии которого он на момент допроса не знал, сделал это примерно в 15:30 накануне. Человек этот на протяжении 10 минут дважды выносил тяжелые мусорные пакеты, всякий раз удерживая по одному пакету в руке. Впоследствии Фриц опознал в этом человеке Ларри Эйлера.
     К дому №1640 по Вест-Шервин стали стягиваться представители правоохранительных органов. Появилось руководство городской полиции, сотрудники полиции штата, окружной прокуратуры, ведомства коронера. О сенсационном обнаружении расчлененного трупа быстро узнали газетные репортёры и тележурналисты. То, как криминалисты и детективы переворачивали мусорные баки и осматривали их содержимое, снимали группы нескольких ТВ-каналов. Кадры были не постановочными - расследование начиналось на глазах прессы.
     В 7 часов утра группа полицейских постучала в дверь квартиры Ларри Эйлера. Едва тот открыл, на него сразу же надели наручники. Джон Добровольскис, спавший в кровати Ларри, также был арестован.
     Квартира подверглась беглому осмотру, сугубо в целях обнаружения явных следов совершения преступления. Ничего подозрительного найдено не было, в квартире царил порядок, имелись следы недавнего ремонта, пахло свежей краской. Впоследствии выяснилось, что покрашены полы, стены и потолки в двух комнатах. Осмотр продлился не более трёх-четырёх минут и закончился ещё до того, как арестованные были выведены из квартиры. После того, как все покинули жилище, оно было опечатано. Дело оставалось за малым - получить ордер на обыск.
     Поскольку в квартире оказались двое мужчин, Николаса Фрица попросили указать, кого именно он видел выносящим мусорные мешки накануне? Фриц приблизился к полицейской автомашине и, поглядев на задержанных, без малейших колебаний указал на Эйлера. Т.о. Эйлер понял, что с мусорными мешками его видел не один только Эл Бадрики, у полиции есть ещё один свидетель. А это значит, что дело совсем дрянь...

Кадры видеозаписей журналистов местных ТВ-новостей, снимавших утром 21 августа 1984 г. работу полиции и криминалистов у дома №1640 по Вест-Шервин авеню.

Судмедэксперт Роберт Штейн, присутствовавший при поисках в мусорных баках во дворе дома №1640 по Вест-Шеврин человеческих останков, осуществил их первоначальную "выкладку" и последующее изучение. Тело, принадлежавшее очень молодому мужчине в возрасте около 20 лет или даже младше, помещалось в общей сложности в 8 полиэтиленовых мешках. Его удалось собрать полностью. Части тела группировались следующим образом: части обеих ног от колен и ниже - в одном мешке, два бедра - в другом мешке, две руки - в третьем мешке, торс - в четырех мешках, обвязанных шпагатом, голова - также в отдельном полиэтиленовом мешке. Части тела разделялись пилением, для чего использовался инструментом с мелкими зубьями, похожим на ножовку по металлу.
(в начало) (продолжение)