| |
|
Неординарные преступники и преступления.
Судебно-медицинская экспертиза тел Джеральда и Веры Вудмен показала, что убиты они были выстрелами из 9-мм оружия. Убийца использовал мощный патрон .357 "magnum" с пулей массой 8,1 гр, имевшей повышенное останавливающее действие. У американских специалистов по огнетрельному оружию этот патрон получил прозвище "короля улиц" за большую дульную энергию пули, которая даже при использовании короткоствольных пистолетов превышала 800 Дж. (чем длиннее ствол, тем больше скорость пули и, соответственно, её энергия на выходе из ствола). Указанная величина значительно больше дульной энергии подавляющего большинства штатных пистолетов и патронов, состоявших в то время на вооружении силовых структур США. Джеральд был убит двумя пулями: одна попала в голову, другая - в правую половину груди. Смерть его наступила практически мгновенно. Вера получила три пули, все они попали в верхнюю часть торса. Смерть женщины также последовала очень быстро, после ранения она вряд ли прожила более 1 минуты, а сознание потеряла практически моментально.
  Все выстрелы производились спереди, другими словами, жертвы видели убийцу. Баллистическая экспертиза констатировала, что в силу конструктивных особенностей боеприпасов с повышенным останавливающим действием (они имеют пустотелые оголовки, что приводит в смятию головной части при попадании в преграду) пули подверглись сильной деформации при столкновении с костями скелета. Это делало невозможным изучение индивидуальных особенностей нарезов ствола, другими словами, состояние пуль не позволяло однозначно идентифицировать пистолет, из которого они были выпущены. Поскольку отстрелянные гильзы на месте преступления обнарудить не удалось, само-собой возникало предположение об использовании убийцей 9 мм. револьвера. В то, что преступник успел подобрать гильзы с пола, верилось слабо потому, во-первых, у него на это оставалось мало времени (с учётом беготни по паркингу после стрельбы), а во-вторых, этот человек вряд ли отличался особой предусмотрительностью, принимая во внимание его небрежность при обращении с цепью. То, что убийца использовал мощный патрон .357 "magnum" ничуть не проясняло картину случившегося, а лишь ещё более озадачивало. Дело заключалось в том, что помимо изрядного грохота, выстрел "королём улиц" из обычного пистолета - с длиной ствола 100 мм. или около того - давал мощный форс пламени. В полутёмном паркинге это пламя ослепляло прежде всего самого стрелка, мешая вести прицельный огонь. Правда, в данном конкретном случае это было непринципиально, поскольку преступник вёл огонь с дистанции не более 2-3 метров, но в случае заранее спланированного убийства злоумышленник должен был предусмотреть разные варианты развития событий. Опытный убийца тем более должен был воспользоваться глушителем, который помимо своей основной функции - снижение громкости выстрела - выполняет роль пламегасителя и тем самым улучшает точность стрельбы. А поскольку убийца при подготовке нападения не озаботился этим вопросом, перед детективами опять вставал вопрос о его профессиональных качествах и адекватности. Впрочем, все эти детали стали вырисовываться чуть позже, поскольку судебно-медицинская и баллистическая экспертизы - это процедуры весьма неспешные.
   Пока же вернёмся к событиям сентября 1985 г. и кратко охарактеризуем ход расследования в те дни. Напомним, что сестра убитой Веры Вудмен в первые же часы после преступления сообщила полиции имена людей, виновных по её мнению, в совершении двойного убийства. Она утверждала, что его совершили - Нейл (Neil) и Стюарт (Stewart) Вудмены. Услышав столь смелое и прямолинейное заявление, детективы Холден и Кростли, разумеется, запомнили его, однако, до конца не поверили. Прежде всего, надо было выслушать самих Нейла и Стюарта. Детективы нарочно не стали их вызывать, надеясь посмотреть, когда же те объявятся сами. Удивительно, но сыновья не появились в полиции ни 26 сентября, ни 27. Это было, вообще-то, было совсем уж странно, поскольку родственники должны были к этому времени сообщить им о гибели родителей. Но даже 28 сентября никто из сыновей с полицией не связался... А ведь тот день газеты и телевизионные новости Лос-Анджелеса уже прямо сообщили о том, что полиция желала бы видеть старших сыновей убитой четы. Но... они не появиилсь и после этого. Это вообще не лезло ни в какие ворота! Поскольку места проживания обоих были известны, полиция наведалась по обоим адресам и оказалось, что Нейл и Стюарт отсутствую вместе со своими семьями. Это только добавило интриги происходившему. Трудно было поверить, что сыновья пустились в бега, поскольку бизнес, который их кормил, находился в Лос-Анджелесе и далеко убежать от него они вряд ли могли. Тем не менее, следов Нейла и Стюарта отыскать не удавалось 6 дней. Объявились они только 2 октября и после кратких телефонных переговоров с детективами согласились приехать для беседы в управление полиции. Их встречи с детективами прошли совершенно одинаково, что наводило на мысль о предварительном сговоре братьев. В обоих случаях беседы с детективами оказались чрезвычайно короткими. После того как детективы задавали каждому из братьев вопрос о том, где тот находился в момент убийства родителей, следовал ответ "я не обязан отвечать на этот вопрос" и требование вызова адвоката. Детективы разрешали позвонить адвокату, и буквальночерез три минуты в помещении появлялся адвокат. Быстрота, с которой тот прибегал в "убойный" отдел свидетельствовала о том, что адвокат явно находился рядом со зданием управления полиции и ждал звонка у телефона заблаговременно. Другими словами, братья загодя пригласили юристов, зная, что непременно обратятся к ним во время беседы с полицейскими. Такое поведение просто-таки ставило в тупик своей нелогичностью и глупостью. Дело в том, что к тому времени полицейские уже выяснили местонахождение Нейла и Стюарта в момент убийства их родителей. Братья развлекались вместе с семьями в Лас-Вегасе, куда вылетели ещё 23 сентября, т.е. за двое суток до преступления. У обоих имелось отличное alibi и детективы при всём желании ничего братьям инкриминировать в тот момент не могли. Не существовало никаких объективных предпосылок для того обострения беседы, на которое пошли Нейл и Стюарт, в их интересах было вести себя совершенно иначе - максимально лояльно, уважительно и демонстрируя искреннюю готовность помочь расследованию. К тому моменту детективы уже поговорили со многими десятками родных и друзей убитых и никому из этих людей не приходило в голову вызывать адвкатов и отказываться подтверждать собственное alibi. Все эти люди демонстрировали искреннее желание помочь и ускорить расследование, а тут дети - ближайшие родственники жертв!- выкинули такой неожиданный и глупейший фортель. Понятно, что полицейские были вынуждены отпустить Нейла и Стюарта так толком и не поговорив, но от этого вопросы к ним не исчезли. Напротив, странное поведение сыновей лишь привлекло интерес правоохранительных органов к персонам старших сыновей и их конфликту с родителями. Уже с первых часов расследования стало ясно, что убийство Веры и Джеральда Вудмен носило заказной характер. Джеральд был известен своей несдержанностью и злонравием, собственно, об этом говорили все, кто знал этого человека, так что наличие у него жестокого и непримиримого врага не казалось удивительным. Но вот Вера была милейшей женщиной и её убийство вызывало недоумение всех, знавших близко эту семью. Кто мог "заказать" убийство Веры? Ведь опытный киллер, работающий "под заказ" не стал бы убивать случайного человека, за которого ему не заплатят... Впрочем, насчёт опытности убийцы, как было отмечено выше, следствие очень скоро стало испытывать весьма сильные сомнения. В любом случае, история семьи Вудмен нуждалась в тщательном изучении - от этого правоохранительным органам невозможно было уйти. Вера, носившая в девичестве фамилию Ковел, родилась в 1922 г. в строгой религиозной иудейской семье. Она явилась средней из трёх сестёр, старшую звали Ниной, младшую - Глорией. Их отец её - Джек Ковел - занимался прокатом немых фильмов в Манчестере, штат Калифорния, а когда тема сошла на нет из-за появления звукового кино и крупных прокатных компаний, переключился на сделки с недвижимостью. В 1935 г. семья перебралась в бурно развивавшийся в те годы Лос-Анджелес - там-то 13-летняя Вера и познакомилась с 17-летним Джеральдом Вудменом, сыном торговца верхней одеждой. Джеральд явился единственной любовью Веры, строго говоря, она никогда ни с кем, кроме него, всерьёз и не встречалась. Можно сказать, что Джерри "приклеился" к ней с первой минуты знакомства и их последующие жизни оказались тесно переплетены, что, впрочем, не мешало Джерри время от времени "ходить налево", содержать любовниц и даже прижить от одной из них ребёнка. Однако, безусловным достоинством Джеральда следует считать его умение отделять семью от блуда и он никогда не поднимал перед женой вопрос о разводе. Более того, он исправно приносил в дом деньги и принимал как данность руководство жены в семейном планировании. Вера и Джерри принадлежали к одному кругу - они происходили из зажиточных семей, исповедующих иудаизм, а кроме того, хотя и были сильно разными людьми, отлично дополняли друг друга. Вера была хорошо воспитана, внимательна, спокойна, располагала к себе людей с первой минуты и о ней никто не сказал полицейским плохого слова. Джеральд же всю жизнь был несдержан на язык и очень экспансивен - он орал, ругался, не выбирая слов, в общем, не церемонился с людьми, хотя с друзьями всегда оставался чрезвычайно лоялен и добродушен (Кстати, его постоянный крик, воспринимавшийся многими как признак гнева, являлся на самом деле следствием перенесённого в молодости отита: Джерри плохо слышал и испытывал затруднеия при ведении обычной беседы.). Чтобы составить представление о том, сколь по-разному его характеризовали разные люди, можно привести два примера. Во время опроса соседей Вудменов по кондоминиуму, детективы услышали рассказ о том, как Джеральд однажды принялся кричать на соседскую девочку 5 лет, довёл её до слёз, а после того, как в происходившее вмешалась её мать, то обругал и её. Женщина была поражена агрессией, с которой столкнулась и ничтожностью повода, вызвавшего вспышку бешенства. Для себя она решила, что Джеральд ненормален и впредь этого человека надо будет избегать. Происшествие это действительно трудно назвать обыденным, всё-таки, не каждый день можно видеть убеленного сединами мужчину (а Джерри к тому моменту уже давно перевалило за 60), вопящего на маленькую девочку. Когда детективы спрашивали у друзей и родных Джеральда, что они думают об этой истории, люди отвечали примерно так: "ну, для Джерри это нормально...", "да-да, в этом весь Джерри...". А вот Роберт Карнз, бывший муж Глории, младшей сестры Веры, рассказал детективам совсем иную историю с участием Джеральда. Когда родители Роберта обанкротились и оказались вынуждены продать принадлежавший им магазин, Роберт упомянул об этом в разговоре с Джеральдом. Тот принял эту историю близко к сердцу и предложил дать денег, чтобы родители могли начать новый бизнес. Карнз чрезвычайно удивился этому великодушию, он вовсе не думал просить у кого-либо денег и уж тем более не рассчитывал одалживаться у Вудмена. Тот, однако, был настойчив и передал родителям Роберта значительую сумму денег, заявив, что не будет торопить с возвратом - вернут, когда смогут. Прошло более года, пока родители Роберта открыли новый магазин, заработали деньги и сумели возвратить долг. В этой истории имелся очень интересный момент, на котором Роберт Карнз во время разговора с полицейскими сделал акцент: дело заключалось в том, что во время описываемых событий он оформлял развод с Глорией. Джерри вообще мог не предлагать помощи его родителям, однако, он повёл себя очень великодушно и достойно. Вот такие две истории, рисующие перед нами совершенно непохожие портреты одного и того же человека... В 1948 г. Джек Ковел, отец Веры, купил на западе Лос-Анджелеса четыре участка земли, расположенные вплотную друг к другу. Три из них он подарил дочерям, а четвёртый занял сам. На каждом из участков были посроены дома и каждую неделю Джек Ковелл обходил их, общаясь с дочерьми, их мужьями, внуками и т.п. Долгие десятилетия Ковеллы компактно жили эдаким кланом, подле друг друга - двоюродные и родные братья, сёстры, тётушки и дядюшки. Лишь в 1970 г. Вера и Джеральд Вудмены переехали в Бель-Эйр, один из самых дорогих и роскошных районов Лос-Анджелеса - там они купили двухэтажный особняк с пятью спальнями и бассейном. Они и до этого жили безбедно, но теперь зажили как настоящие миллионеры, каковыми, собственно, и являлись. А деньги чете Вудмен принёс бизнес по производству пластмасс, который Джеральд начал ещё в 1965 г. почти случайно. Небольшой цех по производству упаковки Вера и Джеральд купили в складчину и владели им совместно в равных долях (по 50% в уставном капитале). Вскоре копеечное полукустарное производство полиэтиленовых мешков Джерри удалось превратить в высокорентабельный и притом весьма специфичный мини-завод, изготавливавший стёкла для соляриев (строго говоря, это были не стёкла, а специальная пластмасса, прозрачная для ультрафиолета, хотя и похожая на первый взгляд на стекло). Во второй половине 1960-х гг. по Америке покатился бум искусственного загара, стало модно щеголять посреди зимы ровным шоколадным цветом кожи в т.ч. и в интимных частях тела. Установки с искусственным ультрафиолетом стали появляться в самых разных местах - в медицинских учреждениях, банях, салонах красоты, спортивных комплексах, ну и само-собой разумеется, в домах богатых людей. Обычное стекло для таких соляриев не годилось - во-первых, оно грозило опасными травмами в случае повреждения, а во-вторых, задерживало львиную долю ультрафиолета. Джеральд Вудмен запустил производство пластика, проницаемого для ультрафиолетового излучения, получил необходимые сертификаты качества и стал продавать свой товар по всей стране. Он тщательно отслеживал состояние рынка и при появлении новых ламп быстро предлагал новый пластик, с соответствующим диапазоном пропускаемого излучения. В течение нескольких лет "Манчестер продактс" ("Munchester products") - а именно так называлась компания Веры и Джерри Вудмен - заняла на рынке некоторую нишу и стала известна по всем США - их пластмассу покупали от Аляски на севере, до Мэна - на востоке и Флориды - на юге. Предприятие оказалось весьма прибыльным, к началу 1970-х гг. Джеральд декларировал доходы около 1 млн.$ в год. Однако, примерно 2/3 зарабатываемых денег он утаивал, причём, утаивал от всех - налоговой службы, детей, жены (напомним, она являлась совладелицей бизнеса!). Отметим, что дети в этом ряду упомянуты не для красного словца - старшие сыновья (Нейл и Стюарт) сразу после окончания школ отправились на папино произвоство зарабатывать деньги. Для себя и для семьи... И вот тут начинается самое интересное. Нельзя сказать, что Джеральд Вудмен не любил своих детей - нет, он их, безусловно, любил, хотя и странною любовью. На 16-летие каждому из сыновей отец дарил автомашину. Нейл, например, в 1960 г. получил от папочки новенький "corvette", а Стюард через 5 лет - только-только отправленный тогда в серию кабриолет "ford mustang". Хотя Америка в середине 1960-х гг. являлась страной, безусловно, богатейшей в мире, подобные подарки выглядели очень солидно даже по американским меркам. При этом Джеральд, щедро одаривавший сыновей, демонстрировал полнейшее неуважение к их человеческому достоинству. Третировал он их без всякого снисхождения, "идиотами" называл даже тогда, когда те обзавелись семьями и сами стали отцами. Во время игры в бильярд Джерри мог замахнуться и ударить сына кием, а если они играли в карты - то швырнуть в лицо колоду. Особенно доставалось от отца Стюарту - тот с самого детства был грузным, неторопливым и его неспешность действовала на отца, как красная тряпка на быка. Хотя необходимо подчеркнуть, что сыновей никак нельзя было назвать тугодумами - оба имели прекрасно подвешенный язык, быстро ориентировались в обстановке, а неторопливость Стюарта превратила его со временем в отличного продавца: он очень хорошо вёл бизнес-переговоры, выглядел солидно, говорил обстоятельно и по делу. Так что Джерри, безусловно, был предвзят по отношению к старшим сыновьям и они это хорошо чувствовали. И Нейл, и Стюарт хотели после школы продолжить учёбу. Студенческие годы - это вообще золотая пора жизни, кто был студентом, тот согласится безоговорочно. Намерение сыновей поддерживала и мать, однако... Джеральд встал буквально на дыбы и потребовал, чтобы сыновья начали зарабатывать "на жизнь" самостоятельно. Самое главное, что на жизнь всем прекрасно хватало, но Джерри был непреклонен и с ним в конечном итоге пришлось согласиться и Вере. Сыновья ходили на работу, выполняли поручения отца, постепенно втянулись и стали получать удовольствие от процесса, тем более, что и Джеральд понемногу стал приобщать их к "неофициальной" бухгалтерии семейного предприятия. Бензин для их машин всегда относился на баланс фирмы. Когда сыновья женились - их жёны также стали заправлять свои машины за счёт "Манчестер продактс". Все телефонные переговоры всегда оплачивались со счетов компании. На телефоны, кстати, уходило до 4 тыс.$ в неделю - это были очень большие деньги по меркам 1970-х гг. А потрепать языком любили все Вудмены... Наконец, Джеральд, взяв из кассы фирмы 50 тыс.$, прокатил сыновей в Лас-Вегас. Вере он сказал, что едет на семинар, связанный с внедрением торговых инноваций, но помимо семинара трое мужчин завернули в казино. Потратив 50 тыс.$, Джерри снял с банковского счёта предприятия ещё 20 тыс.$ и потеха продолжилась. Все Вудмены были очень азартны и могли играть на деньги во что угодно. По возвращению в Лос-Анджелес потраченные в Лас-Вегасе деньги были отражены в финансовом отчёте, как израсходованные на модернизацию вентиляционного оборудования, что в дальнейшем позволило уменьшить налогооблагаемую базу предприятия. Это все было, конечно, хорошо, но одновременно с этим имели место и неприятные для семейных отношений моменты. Младший из сыновей Вудмен - Уэйн - вместо того, чтобы присоединиться к старшим братьям на производстве, быль отправлен на учёбу в университет. Это, разумеется, вызвало недовольство Нейла и Стюарта. Они получали повременную оплату - правда, довольно нелпохую, сначала 800 $ в неделю, а затем больше - но всё равно им приходилось эти деньги как-то зарабатывать - а Уэйну родители вручали по 3 тыс.$ в месяц просто за красивые глаза! Особенно по этому поводу раздражался Стюарт - в компании он специализировался на региональных продажах и много времени проводил в разъездах по стране. Работа у него была довольно напряженной и ответственной и дело тут не только в постоянных перелётах и ночёвках в гостинницах, а в том, что ему приходилось проводить переговоры, напрямую влиявшие на финансовое благополучие фирмы. Так что Стюарта до известной степени можно понять - он зарабатывал деньги для всех, а Уэйн в это время весело попивал пиво с подружками в кампусе... Кому такое понравится?! Отношения между Нейлом и Стюартом (и без того очень тёплые) в первой половине 1970-х гг. ещё более окрепли. Нейл после школы сразу же ушёл из дома родителей, стал жить отдельно, а вот Стюарт долгое время не мог преодолеть материнское влияние. Когда всё же он созрел для того, чтобы жить отдельно, то не снял жильё, а переселился к Нейлу. Более года братья прожили под одной крышей - вместе работали, вместе отдыхали, гуляли с девушками и т.п. В какой-то момент отец и мать даже принялись над ними смеяться и их неодобрение лишь ещё более сплотило братьев. В 1975 г. произошло важное для семьи событие - Джеральд перевёл свою долю в "Манчестер продактс" на старших сыновей, разделив её на две равные доли. Т.о. владение компанией с этого времени распределялось следующим образом: Вера Вудмен - 50%, Нейл - 25%, Стюарт - 25%. Джерри хотя по факту и управлял всем, стал формально нанятым работником. Этот момент был очень важен и он повлёк далеко идущие последствия.
| |
| . |
