Хозяева территории, к которой относился пляж, проявили недюжинную предприимчивость и смекалку.

Укрепив лестницу под одним из грузовых люков, они предложили всем желающим головокружительную экскурсию по ещё дымящемуся кораблю. Для пущей безопасности зевакам вручались брезентовые рукавицы, сапоги и строительные каски. Первоначальная цена "аттракциона" составила 2$, но уже через час её повысили до 5$. Поскольку поток желающих посетить сгоревший корабль не только не иссякал, но напротив, увеличивался с каждым часом, во второй половине дня 9 сентября 15-минутная прогулка по "Морро кастл" стоила уже 10$.

Это один из первых фотоснимков выброшенного на мель лайнера, озолотивший сделавшего ее фотографа Стиклера. До берега всего полсотни метров, но ещё не видно лодок и лестницы к открытому грузовому люку. Снимок сделан на закате 8 сентября 1934 г. сразу после посадки "Морро кастл" на мель у пляжа в Эшбари-парк. Фотография особенно интересна тем, что на ней видны два грузовых люка по левому борту, открытые во время пожара членами команды для собственной эвакуации.

     Принимая во внимание, что в помещениях корабля всё ещё находилось неустановленное количество тел погибших людей, а сам лайнер вполне вероятно мог являться местом преступления, организация подобных "массовых экскурсий" представляется, мягко говоря, неэтичной. К счастью, эти вылазки на корабль закончились уже 10 сентября.

   На фотографии слева: лестница к одному из грузовых люков, через который можно было проникнуть внутрь корабля. На фотографии справа: открытка, дающая представление о расположении "Морро кастл" относительно линии прибоя. Благодаря довольно крутому уклону пляжного дна, лайнер вынесло к самому берегу.

     Именно в этот день Департамент торговли США, отвечающий за безопасность перевозок на море, возбудил официальное расследование причин и обстоятельств трагедии, произошедшей на борту "Морро кастл" в ночь с 7 на 8 сентября 1934 г. Работе Комиссии изначально был придан высочайший приоритет - её деятельность курировал Министр торговли США Дэниел Колхаун Ропер (Daniel Calhoun Roper), лично знакомившийся со стенограммами заседаний и заключениями экспертов. В проводимом Комиссией расследовании участвовали важнейшие подразделения Департамента - Отдел безопасности судоходства и Судовая инспекция (отвечавшая за лицензирование капитанов невоенных судов).
     Одновременно своё расследование начало и Министерство юстиции США в лице Мартина Конбоя (Martin J.Conboy), прокурора Южного округа Нью-Йорка, на территории которого находился порт приписки "Морро кастл". В расследованиях обоих ведомств самое деятельное, хотя и негласное, участие принимало Федеральное Бюро Расследований США (если быть совсем точным, то своё нынешнее название ФБР получило 22 марта 1935 г., а на момент описываемых событий оно именовалось Отделением Расследований (Division of investigation). Чтобы не сбивать читателя с толку, в очерке будет оставлена привычная аббревиатура ФБР, тем более, что никакой разницы между ОР и ФБР не существовало и переименование, осуществлённое 22 марта 1935 г., носило сугубо формальный характер).
     Причём ФБР никто специально не приглашал, "ребята Гувера" подключились к расследованию явочным, так сказать, порядком. Удивляться тут нечему, так получилось, что агенты ФБР знали о случившейся трагедии много больше иных государственных инстанций. Со случаями террора и диверсий в отношении морских судов Бюро сталкивалось не раз и накопило немалый опыт в расследованиях такого рода. Достаточно сказать, что только за 3 календарных года - 1915 г., 1916 г. и 1917 г. - агенты ФБР (тогда эта спецслужба именовалась Бюро Расследований Соединённых Штатов (United States Bureau of Investigation)) предотвратили десятки попыток подрывов или поджогов кораблей, направлявшихся из США в страны Антанты. В 47 случаях сотрудникам Бюро удалось завладеть "адскими машинками" (подрывными устройствами), уже пронесёнными на борт германскими или австрийскими диверсантами.
     Ещё в 1930 г., едва только "Морро кастл" совершил свой первый рейс на Кубу, сотрудник шотландской полиции Гарольд Браст официально уведомил Кубинское Бюро Туризма о полученной оперативным путём информации, согласно которой модный лайнер может стать объектом террористической атаки. Таковую могли предпринять члены левацких политических групп из Европы, среди которых обсуждался вопрос о целесообразности "знакового" удара по символу капиталистической роскоши. Успешный террористический удар, сопровождаемый широким общественным резонансом, послужил бы отличной рекламой для любой организации или группировки, проповедующей классовую нетерпимость, будь то анархисты, троцкисты или коммунисты, сторонники Коминтерна.
     Кубинское Бюро Туризма немедленно передало полученную от Гарольда Браста информацию руководству ФБР. Там отнеслись к сообщению серьёзно: о том, что борцы "за социальную справедливость" всех мастей с лёгкостью идут на самые отвратительные теракты было хорошо известно. Ещё были памятны чудовищные взрывы в здании Сената в столице Румынии и в кафедральном соборе в Софии, унёсшие десятки человеческих жизней. Первый из упомянутых взрывов подготовили и осуществили анархисты в 1922 г., второй - коммунисты в 1925 г. Помимо громких терактов в Европе, леваки занимались тем же самым и по другую сторону Атлантики. В феврале 1930 г. у пирса в порту Нью-Йорка после серии взрывов загорелся и сел на грунт немецкий лайнер "Мюнхен", водоизмещением 13,5 тыс. тонн (немного меньше "Морро кастл"). Менее чем через полгода - в июне 1930 г. - похожая история приключилась с куда более крупной английской "Бермудой" (водоизмещение 19 тыс. тонн). Этот лайнер неожиданно загорелся у пирса в порту Гамильтон, административном центре Бермудских островов. Это был совсем новый корабль, его ввели в строй в 1927 г. "Бермуды" полностью выгорел и, подобно "Мюнхену", сел днищем на грунт у пирса. В обоих случаях теракт рассматривался как одна из самых достоверных версий случившегося, хотя доказать так ничего и не удалось (сразу надо оговориться, что это были далеко не единственные в 20-30-е гг. случаи подозрительных пожаров на крупных судах. В своём месте вопрос о поджогах и взрывах на невоенных кораблях в мирное время будет рассмотрен более обстоятельно).
     Поэтому к информации о возможном теракте в отношении "Морро кастл" в 1930 г. Бюро отнеслось со всем возможным вниманием, хотя последующие годы, вроде бы, сняли остроту проблемы. Но в сентябре 1934 г. о предупреждении Гарольда Браста вспомнили все, кто был о нём осведомлён.
     Как только информация о пожаре на борту "Морро кастл" стала достоянием гласности, начальник полиции Гаваны уведомил коллег из ФБР о том, что встречался с капитаном Уилмоттом во время последней стоянки лайнера в порту и официально предупредил его о том, что на борту корабля во время предстоящего рейса в Нью-Йорк будет находится коммунист, имеющий намерение осуществить теракт. Какой именно теракт, глава столичной полиции не знал, но считал свою информацию заслуживающей полного доверия. Во второй половине 8 сентября, когда "Тампа" пыталась буксировать сгоревший лайнер, гаванская полиция провела массовые аресты студентов местного университета, которые были известны своими троцкистскими, либо марксистскими взглядами. Всего были арестованы 25 человек и полиция Гаваны питала надежду на то, что кто-то из них мог быть в курсе подготовки теракта, запланированного на борту "Морро кастл".
     Уверенность в неслучайности пожара, уничтожившего лайнер, заметно усилилась после того, как стало известно, что в ночь с 7 на 8 сентября 1934 г. в Карибском море и прибрежной атлантической зоне США вспыхнули пожары ещё на четырёх американских судах. Самым крупным из них являлся грузо-пассажирский корабль "Санта-Рита" ("Santa-Rita") компании "Грэйс лайн" ("Grace line"), имевший водоизмещение более 5 тыс.тонн при длине 117 м. "Санта-Рита" совершала 22-дневный переход из Нью-Йорка в Сиэттл с посещением крупных портов как в Карибском бассейне, так и Тихом океане. 7 сентября корабль вышел из Гаваны, имея на борту 125 пассажиров и почтовый груз. К счастью, корабль не ушёл далеко в море и когда вспыхнул пожар, смог вернуться в порт. Благодаря организованным и хорошо скоординированным действиям экипажа человеческих жертв удалось избежать, но корабль пострадал до такой степени, что компания-судовладелец отказалась его восстанавливать (В конце 30-х годов "Грэйс лайн" заказала в Копенгагене новую "Санта-Рита", которую 9 июля 1942 г. потопила в Атлантике немецкая подводная лодка U-172. Эту "Санту-Риту" не надо путать с "Сантой-Ритой", загоревшейся в ночь с 7 на 8 сентября 1934 г. - это совершенно разные корабли!).

   Посадочный талон на корабль компании "Грэйс лайн" и буклет с описанием маршрута Нью-Йорк-Сиэттл. Именно будучи на этом маршруте "Санта-Рита" загорелась вечером 7 сентября спустя несколько часов после выхода из Гаваны.

     Как только информация о ночных пожарах на американских кораблях стала известна ФБР, Директор Бюро Джон Эдгар Гувер потребовал полностью перекрыть все каналы связи с Кубой. Во второй половине дня 8 сентября было прекращено авиасообщение с Гаваной, а всем американским кораблям, находившимся в море, был транслирован приказ, запрещавший посещение кубинских портов. Меру эту нельзя было не признать разумной - все корабли-погорельцы посещали Гавану, так что связь с Кубой казалось очевидной.
     Разумеется, эти превентивные меры, призванные обезопасить американских граждан и американское имущество, были неспособны как объяснить причину случившегося на "Морро кастл", так и проясить картину произошедшей трагедии. Между тем, уже в первые дни из опроса выживших членов команды и туристов, стало яно, что обстановка на борту корабля была не такой идеальной, как это изображали туристические проспекты. Моряки крайне резко отзывались как о поведении пассажиров, так и о действиях отдельных лиц командного состава судна; пассажиры в свою очередь самыми нелестными эпитетами характеризовали действия экипажа. Не будет преувеличением сказать, что почти никто не говорил хорошо о другом и самые резкие обвинения порой можно было услышать от людей, от которых менее всего их следовало ожидать.

     На этом фоне всеобщего недовольства и скандальных разоблачений поистине образцами высокого мужества выглядело поведение отдельных участников трагедии. Так, например, нью-йорский полицейский Джеймс Бьютт снял с себя и отдал пробковый жилет 8-летней девочке. Сам Бьютт бросился в океан, рассчитывая только на собственные силу и умение плавать (к счастью, полицейский был быстро подобран одной из шлюпок с корабля "Андреа Лакенбах" и остался жив). Поступок Джеймса Бьютта повторил второй механик Энтони Буджия, также отдавший свой спасательный жилет маленькой девочке (Буджия также был спасён). Но по общему мнению подлинным героем, продемонстрировавшим абсолютное хладнокровие и преданность делу, явился радист Роджерса, чьё мужество обеспечило появление судов-спасателей и спасло не одну сотню человеческих жизней. Роджерс терпеливо оставался в радиорубке, дожидаясь, пока капитан Уормс соблаговолит дать команду выходить в "эфир" с просьбой о помощи. При этом радист находившийся в одиночестве, рисковал задохнуться угарным газом, т.к. никто не его подстраховывал. В конце-концов, наглотавшись дыма, он потерял сознание и умер бы рядом со своей радиостанцией, если бы его помощник, второй радист Джордж Алагна не поинтересовался судьбой Роджерса и не заглянул через иллюминатор в радиорубку. Поэтому с самого начала расследования трагедии на "Морро кастл" радист Джордж Уайт Роджерс был представлен прессе как эдакий образец преданности делу и долгу службы - это был, пожалуй, единственный член экипажа лайнера, о котором в те дни никто не сказал плохого слова.

"Гвозди бы делать из этих людей..!"- хочется воскликнуть вслед за поэтом, глядя на фотографию Джорджа Уайта Роджерса. Такой простой, обыденный, можно даже сказать неброский герой своего времени. С интересной судьбой, заслуживающей отдельной книги, каковая и была написана в 1959 г. американским криминальным репортёром и историком Томасом Галлахером.

     В октябре 1934 г., когда официальное расследование шло полным ходом и его результаты были далеко неочевидны, Роджерс уже был принят губернаторами штатов Нью-Джерси и Нью-Йорк, получил от них памятные адреса и денежные премии ("на лечение"). В его честь губернаторами обоих штатов были устроены обеды, во время которых проводился сбор средств для материальной помощи герою. Роджерс был представлен группе сенаторов и конгрессменов, на которых произвёл столь сильное впечатление, что те ходатайствовали о награждении радиста государственной наградой. В конце года Роджерс получил высшую награду Конгресса, известную под названием "Медаль Почёта" ("Medal of Honor") (Во многих русскоязычных источниках указывается, будто Роджерсу вручили медаль "За храбрость", но здесь мы видим явную ошибку, кочующую от одного автора к другому. В США существут медаль "За храбрость в бою", которую Роджерс не мог получить по определению, ибо в бою не участвовал. Между тем, "Медаль Почёта", хотя и считалась военной наградой, вручалась и за невоенные подвиги, например, ею были удостоены лётчик Чарльз Линдберг за беспосадочный перелёт через Атлантический океан или моряки линкора "Айова", ликвидировавшие аварию, связанную со взрывом парового котла в 1904 г. и пр.) В следующем - 1935 г. - Роджерс объездил практически всю страну, выступая с рассказами о событиях на борту лайнера и участвуя в разного рода благотворительных мероприятиях. Руководство компании "Уорд лайн", в штате которой он продолжал числиться, не препятствовало этому, рассматривая поездки героя-радиста как элемент формирования положительного облика компании, репутация которой очень сильно пострадала из-за трагедии на "Морро кастл".
     Впрочем, всё это произойдёт несколько позже, пока же вернёмся к событиям сентября 1934 г.
     На 10 сентября, момент начала официального расследования Комиссией Департамента торговли, считалось установленным, что в последнем - 174-ом по счёту - рейсе "Морро кастл" на борту последнего находились 318 пассажиров и 240 членов экипажа. Из 12 корабельных шлюпок во время пожара спущены были 8. При штатной вместимости каждой 70 чел., их хватило бы для спасения всех людей, оказавшихся на борту лайнера. Тем не менее, более или менее загруженными были только 3 шлюпки, остальные 5 перевезли на берег всего только...85 чел.! По состоянию на 10 сентября были найдены и опознаны 87 трупов, но уже было ясно, что это далеко не все погибшие. Нехватало столь значительного количества людей, что газета "Нью-Йорк пост" в статье от 10 сентября написала о 180 погибших, хотя это число почти сразу же было оспорено. Оно представлялось явно завышенным, его появление можно объяснить лишь некорректным подсчётом обнаруженных трупов и лиц, спасённых разными судами.

В передовице газеты "Нью-йорк таймс" от 10 сентября 1934 г. сообщалось о 87 обнаруженных трупах и розыске 50 отсутствующих человек. Подсчёты "таймс", как показали дальнейшие события, намного больше соответствовали истине, чем утверждения журналистов "пост" на эту же тему.

     Поиск и обнаружение тел погибших в море продожались ещё несколько дней. Поиск этот облегчался тем, что подавляющее большинство прыгавших за борт "Морро кастл" были облачены в пробковые жилеты и не тонули. По воспоминаниям современников, тела умерших "стояли" в воде "торчком" и были хорошо различимы с борта самолёта. Самолёты регулярно занимались облётом океанской акватории, прилегавшей к территории Нью-Джерси.

   Приём трупов на пристани в Эшбари-парке со шлюпок кораблей-спасателей.
В первый день после трагедии на борту одного из них поднимался в воздух даже Губернатор штата с целью оценить обстановку своими глазами. Последние три тела погибших в океане людей - Гвидо Поликастро, Эдварда Лоуренса и Морриса Стенли - были обнаружены и подняты из воды 12 сентября 1934 г. В тот же день скончался от пневмонии Уилльям Хесслер (Haessler), семидесяти одного года, благополучно спасённый шлюпкой с "Монарха Бермуды" и помещённый в одну из больниц в Нью-Йорке. Хесслер, по всей видимости, являлся последней жертвой "Морро кастл" (Хотя строго сказать, кто именно был "последней жертвой" довольно затруднительно. Некоторые из спасённых людей умерли в ближайшие месяцы по причинам, на первый взгляд, естественным, но явно спровоцированным перенесённым стрессом. В этом отношении весьма показательна судьба молодой и спортивной девушки Этель Найт, оказавшейся в ночь пожара без пробкового жилета, но спасшей, тем не менее, 8-летнего мальчика Бенито Руэда. Девушка была отличной пловчихой, входила в сборную университета по плаванию, и это помогло ей на протяжении почти семи часов оставаться на плаву и поддерживать своего маленького спутника. В ноябре 1934 г. она вышла замуж и скоропостижно скончалась от обширного инфаркта во время медового месяца, не дожив даже до нового 1935 года. Такая вот грустная и неожиданная история.)

     Жертвы трагедии на "Морро кастл". Основная масса людей погибла вовсе не от непосредственного воздействия огня или продуктов горения, а от переохлаждения, обусловленного длительным нахождением в воде. Многие, прыгавшие в океан с кормовых балконов лайнера, получили травмы ног от удара о воду; также были сообщения о повреждениях, причинённых пробковыми жилетами - они травмировали грудь и подмышечные области если человек входил в воду не строго вертикально. В этом отношении люди, решившие прыгать в океан в верхней одежде и обуви, находились куда в лучшем положении, чем те, кто поступал иначе.

     Общее число погибших на лайнере людей было определено в 134 чел. Цифра эта неоднократно оспаривалась, иногда вместо неё говорят о 137 погибших. Причин для разночтений существует несколько и главная из них коренится в том, что абсолютно точного списка пассажиров и членов экипажа "Морро кастл" в сентябре 1934 г. не существовало. Почему так произошло - тема отдельного разговора, и в этом очерке нам волей-неволей придётся этот интересный момент анализировать. Пока же лишь отметим, что список присутствовавших на борту "Морро кастл" лиц пришлось составлять и членам Комиссии Департамента торговли, и следователям прокуратуры Нью-Йорка, и Федеральному Бюро Расследований. И каждое из ведомств получило свой результат, не только не прояснивший ситуацию, а лишь запутавший её.
     Комиссия Департамента торговли, созданная для расследования обстоятельств пожара, возникшего на борту "Морро кастл" в ночь с 7 на 8 сентября 1934 г., довольно быстро сформулировала около двух десятков вопросов, требовавших безотлагательного прояснения. Имеет смысл выделить основные из них:
        - Почему не сработала пожарная сигнализация и о задымлении в помещении для хранения письменных принадлежностей не было известно вплоть до того момента, когда его обнаружил Ховард Хэнсон? Почему после этого пожарная сигнализация не сигнализировала о распространении огня?
        - Как вообще стало возможным возгорание бумаги в шкафу? Можно ли такое возгорание объяснить естественными причинами? Наблюдались ли прежде прецеденты такого рода?
        - Почему вода в пожарных магистралях оказалась без напора, что сделало невозможной борьбу с распространяющимся пламенем?
        - Почему пожар, возникший в помещении на палубе В, очень быстро спустился на нижерасположенные пассажирские палубы С и D? Подобное движение огня сверху вниз противоречит законам физики; кто или что могло служить переносчиком пламени?
        - Сообщал ли капитан Уилмотт своим подчинённым о предупреждении, полученном от начальника полиции Гаваны, о возможном теракте на борту корабля и какие меры были предприняты в связи с этим?
        - Каковы обстоятельства и причина смерти капитана Уилмотта за несколько часов до трагедии? Находится ли смерть капитана корабля в причинно-следственной связи с последовавшим пожаром?
        - Сколько всего человек погибло во время пожара на борту лайнера? Сколько из них пассажиров и сколько членов команды?
        - Насколько хорошо члены команды выполняли свой долг по оказанию помощи пассажирам? Почему из 8 шлюпок "Морро кастл", спущенных на воду, 5 покинули район бедствия с минимальной загрузкой, бросив на произвол судьбы значительное количество людей, нуждавшихся в срочной эвакуации?
     Пока одна часть членов Комиссии проводила допросы выживших в трагедии, пытаясь найти среди них тех свидетелей, чьи показания могут быть значимыми для прояснения картины случившегося, другая занималась обследованием обгоревшего судна, всё ещё находившегося на мели у пляжа в Эшбари-парке. Перво-наперво было необходимо отыскать и идентифицировать человеческие останки в каютах и коридорах корабля. Их оказалось не так много, как можно было подумать, и вовсе не потому, что погибших было действительно мало, просто огонь бушевавший в недрах корабля давал такой жар, что не только уничтожал человеческую плоть, но и расплавлял бронзо-никелевые монеты. В конечном итоге члены комиссии, работавшие совместно с судебными медиками, обнаружили следующие останки:
        - на палубе А были найдены костные фрагменты, принадлежавшие мальчику;
        - в коридоре палубы А обнаружена часть позвоночника и рёбер, видимо, принадлежавшие женщине, поскольку рядом лежала расплавленная горка монет, растрескавшееся зеркальце и мелкие предметы, наличие которых характерно для женской сумочки (довольно странным представлялось отсутствие черепа и в особенности зубов, которые более стойко переносят воздействие огня, нежели позвоночник и рёбра);
        - также в коридоре палубы А был найден череп взрослого человека, часть позвоночника и рёбра;
        - в одной из кают палубы А обнаружен череп гончей собаки;
        - на прогулочной галерее палубы В, ближе к мостику (т.е. носовой части корабля) были найдены человеческие костные фрагменты, недостаточные для определения пола и возраста погибшего;
        - большой интерес для членов Комиссии представляла каюта капитана Уилмотта, ведь там на кровати был оставлен труп скоропостижно скончавшегося капитана. К сожалению, каюта полностью выгорела, от тела Уилмотта остались три позвонка поясничного отдела, тазовые кости, частично череп и нижняя челюсть;
        - в кормовой части палубы В был найден сильно обгоревший труп мальчика;
        - в носовой части судна в щели под вздыбившимся настилом было обнаружено частично обгоревшее тело женщины, умершей от отравления продуктами горения. На этом месте палубой ниже находились большие холодильные камеры, там же хранились баллоны с фреоном, необходимые для их обслуживания. Во время пожара баллоны взорвались, вспучив настил вышележащей палубы. В образовавшуюся щель и угодила женщина, видимо, не различавшая дороги в темноте и дыму.
     Большую шумиху в американской прессе вызвала трагическая история богатой семьи Сайнц (Saenz). Маргарет Сайнц, две её дочери и сын направлялись в Нью-Йорк, где глава семейства - Браулио Сайнц - имел доходную врачебную практику. Все члены семьи разместились в двух лучших каютах на палубе А и теоретически у них были наилучшие, в сравнении с остальными пассажирами, шансы на спасение. Тем более, что в начале пожара члены экипажа предприняли активные меры по их вызволению из беды - матросы разбили топорами окна кают (там были именно окна, а не иллюминаторы) и вывели на палубу одну из сестёр и сына. Тем не менее, все четверо членов семьи Сайнц погибли. Многочисленные свидетели сообщили членам Комиссии, что видели мальчика лежащим мёртвым на палубе "В", а его сестра умерла уже в море, видимо, от сильных ожогов. Факт её смерти также подтверждался свидетелями, пытавшимися поддерживать девочку на плаву. Браулио Сайнц, глава семейства, не веря в гибель жены и детей, нанял частный самолёт и на протяжении суток лично летал над районом пожара, рассчитывая увидеть в океане кого-нибудь из членов своей семьих. Он негодовал - и это негодование можно было понять!- оттого, что его жена и дети, чья каюты находилась на шлюпочной палубе в непосредственной близости от спускаемых шлюпок, не получили в них места и были брошены членами команды фактически на произвол судьбы.
    
     ( в начало )                                                                                     ( продолжение )