| |
|
Убийцы детей.
Примерно так мог рассуждать Джон Рэмси, принимая принципиальное решение об убийстве дочери. Подготовка убийства потребовала времени : необходимо было обдумать все детали, написать "письмо"... В ночь убийства Джон Рэмси, убедившись, что супруга крепко уснула, покинул спальню и спустился к дочери. Он разбудил ее, сказав, что надо одеваться и отправляться из дому; скорее всего, Рэмси планировал на самом деле увезти труп из дома, для придания версии о похищения максимальной достоверности. Возможно, ДжонБенет сказала, что хочет что-нибудь покушать; отец и дочь прошли на кухню и там девочка съела несколько долек ананаса. Какое-то время они разговаривали, Джон Рэмси медлил, не решаясь приступить к самому страшному. Наконец, он провел дочь в подвал, где связал ей руки; тут ДжонБенет поняла, что ей грозит что-то нехорошее, она стала плакать, умолять отца ничего не делать с нею. Первоначально Джон Рэмси планировал убить дочь ударом тяжелого предмета в голову, полагая, что травма головы приведет к моментальной потере сознания, что сделает смерть менее мучительной. Однако, удар по правой стороне головы заставил ДжонБенет громко закричать, возможно, она даже не потеряла сознание. Опасаясь, что крик будет услышан в доме, Джон Рэмси сдавил горло шнуром... Предсмертный крик девочки спутал весь план Джона Рамсея: его могли слышать сын и жена. Теперь убийца не мог покинуть дом, не вызвав подозрений. Он накрыл труп дочери одеялом, развязал ей руки - эти действия были бессмысленны и, возможно, даже безотчетны, сам бы Рэмси в ту минуту не смог объяснить для чего он это делает. Двигало же им раскаяние, искреннее сожаление о случившемся; он не хотел гибели дочери, но девочка превратилась в угрозу его благополучия. Пробыв какое-то время рядом с трупом и убедившись, что ДжонБенет мертва и уже не оживет, убийца обошел дом, открыл окна на первом этаже и в подвале, а также одну из дверей, создавая видимость того, что это дело рук "похитителя". Затем Джон Рэмси бросил "письмо" с требованием выкупа на лестнице и поднялся в спальню. Эта полицейская версия хорошо объясняла появление найденных на месте преступления следов и улик и логично увязывала воедино все известные к тому времени существенные обстоятельства. Однако, требовалось установить происхождение записки с требованием выкупа. О деталях заключения графолога ниже будет сказано особо, пока же упомянем, что 2 января 1997 г. в Атланту отправилась пара полицейских из Боулдера с целью взять образцы почерка членов семьи Рамсеев. Адвокаты не нашли оснований запретить своим клиентам выполнить требование полиции. Джон, Патрисия и Барк Рамсеи под диктовку написали пять текстовых фрагментов, которые были приобщены к делу. Через день - 4 января 1997 г.- группа полицейских в составе 5 человек отправилась к озеру Мичиган. Им предстояло тщательно обыскать летний дом, который принадлежал Рамсеям. Уже в январе 1997 г. в средствах массовой информации стали появляться недостоверные (или непроверенные) материалы о "деле ДжонБенет", придавшие делу ни на что не похожую скандальность. Хотя, объективности ради, нельзя не сказать, что Джон Рэмси сам отчасти спровоцировал волну острых и сенсационных публикаций. После Нового Года в одном из интервью Джон выразился в том духе, что остающийся на свободе маньяк опасен для других жителей Боулдера. Мэр города - Лесли Дарген - воспринял этот выпад как личное оскорбление и в ответном интервью заявил, что Боулдер являлся одним их самых безопасных мест в США и остается таковым и поныне. Мэр справедливо напомнил, что за весь 1996 г. в Боулдере не было совершено ни единого умышленного убийства (разумеется, исключая случай ДжонБенет) и нет никаких объективных предпосылок к тому, чтобы предполагать будто в городе в самом деле появился маньяк. Общий смысл заявления Даргена можно коротко сформулировать известной русской пословицей: нечего на зеркало пенять ... Эта перебранка спровоцировала появление в печати нескольких резких материалов, направленных против семьи Рамсеев. Так, например, в газетах широко обсуждался тот факт, что тело погибшей девочки было доставлено в Атланту на личном самолете Джона Рамсея. Журналисты задавались вопросом, как мог упралять самолетом человек, только что перенесший такое сильное потрясение как гибель дочери? Скорее всего, делали вывод журналисты, Джон Рэмси вовсе не испытывал скорби и чувствовал себя достаточно хорошо для того, чтобы пройти предполетный медицинский осмотр. Рассуждения на эту тему получили столь широкое распространение в печати, что компании "Локхид-Мариетта" пришлось выпустить специальный пресс-релиз, посвященный этому вопросу. Выяснилось, что фирма "Аксесс графикс", которой руководил Джон Рэмси, выполняла важные разработки в интересах "Локхид". Эта крупнейшая авистроительная корпорация предоставила Рамсею небольшой реактивный самолет для служебного пользования подобно тому, как крупным руководителям предоставляются автомобили с шофером. Джон Рэмси никогда не управлял самолетом лично, для этого "Локхид-Мариетта" содержала специального пилота. В том, что упомянутый самолет был использован для перевозки гроба с телом ДжонБенет не было ничего плохого с точки зрения деловой этики: Рэмси получил на это официальное разрешение из головного офиса "Локхид". Едва в прессе прекратилось обсуждение данной темы, как ее место заняла другая. В известном американском журнале "Ярмарка тщеславия" ("Vanity fair") появилась большая статья об убийстве ДжонБенет, написанная журналисткой Энн Бардач. В статье содержалось утверждение, что в ночь с 25 на 26 декабря 1996 г. Джон Рэмси покидал дом с неизвестной целью. Легко понять, сколь многозначительно было подобное утверждение. Почти год оно тиражировалось в различных публикациях, посвященных убийству ДжонБенет Рэмси, пока руководство полиции Боулдера не заявило официально, что не располагает информацией об этом. Утверждение Энн Бардач оказалось банальной журналистской "уткой", на которой многие писавшие об этом преступлении строили далеко заходившие версии. Другой информацией, прямо компрометировавшей Джона Рамсея, стало утверждение некоторых газет о том, будто отец погибшей девочки покупал порнопродукцию в некоем крупном магазине в центре Денвера. Полиция действительно проводила обыски с целью обнаружения порнографической продукции в офисе Джона Рамсея, в его автомобильном и авиационном гаражах, в обоих домах, но никаких официальных заявлений о результатах этих обысков никогда не делалось. Надо ясно понимать, что само по себе наличие, скажем, в ящике стола или на ночном столике порнографических видеокассет или журналов ни в чем не уличает их обладатея; сотни миллионов людей по всему миру смотрят время от времени порнографию (в том или ином виде) и не идут после этого насиловать детей и убивать женщин. Для следствия могли представлять интерес порнографические материалы именно педофилического направления, но как раз таковых в ходе обысков обнаружено не было. Когда в прессе стали обсуждаться версии, связанные с предполагаемами покупками Рамсеем порнокассет в Денвере, последний официально заявил, что ничего не знает о существовании подобного магазина и никогда в нем не был. Формулировка этого утверждения довольно любопытна; Рэмси не сказал, что он "не покупал, не хранил и не смотрел порнографию", он лишь утверждал, что "ничего об этом магазине не знал и никогда там не был". Вне всякого сомнения, Джона Рамсея проинструктировали адвокаты и данная формулировка неслучайна. Скорее всего, какие-то порнографические видеозаписи все же были найдены в доме Рамсеев, но они ни в чем незаконном не изобличали своих владельцев. По большому счету, разговоры о порнографии и яйца выеденного не стоили; журналистам не стоило вдаваться в эту тему, тем более, что и сами следователи не давали для этого никакого повода. Вообще, за прошедшие годы американские журналисты накидали столько вздорной, непроверенной и никак не идущей к делу информации, что пробираться через эти дебри - только терять собственное время и время читателей. Хотя, вольно или невольно, некоторые из журналистских эскапад нам в дальнейшем все же придется разобрать. Поскольку уже в начале января 1997 г. следствие определилось с самой перспективной версией преступления - убийство в целях сокрытия инцеста - встал вопрос о возможной сексуальной эксплуатации ДжонБенет Рэмси отцом. Допрос Френсис Беф, педиатра, наблюдавшей девочку последние четыре года, позволил установить, что ДжонБенет в этот период обращалась к доктору 27 раз. С одной стороны, это было как будто бы много, с другой - подобная частота обращений отнюдь не свидетельствовала о каких-то злоупотреблениях со стороны родителей. Беф категорически отвергла предположение о возможности сексуального насилия над ДжонБенет; врач утвердала, что она смогла бы понять, если бы что-то подобное произошло с ребенком. "Я никогда не видела следов подобного (т. е. сексуального) злоупотребления в любом виде", - утверждала Беф. Когда ее спросили, не кажется ли странной частота обращения ребенка к педиатру, доктор ответила, что "это не чрезмерная медицинская статистика". Хотя показания Френсис Беф как будто бы играли на руку Джону Рамсею надо ясно понимать, что их объективная ценность была невелика. Криминальная статистика свидетельствует, что педофилия вообще (и инцест в частности) - это преступления очень высокой латентности. На половой акт с ребенком в традиционном понимании решается лишь незначительный процент педофилов (и то, как правило, с ребенком старше 9-10 лет), ибо специфичность причиненных травм может быть вскрыта простейшим медосмотром. Обычно педофилы предпочитают оральный секс, именно к нему они и склоняют детей младших возрастов. Часть педофилов может ласкать ребенка руками, но как правило, без травмирующих проникновений. Поэтому в подавляющем большинстве случаев сексуальных злоупотреблений детьми медицинский осмотр не приводит к обнаружению каких-либо подозрительных следов на теле ребенка. (Кстати сказать, эта специфика данной категории преступлений предъявляет особые требования к допросу пострадавшего ребенка, ибо зачастую его показания оказываются единственным свидетельством против растлителя. Именно здесь можно с особой эффективностью использовать психолингвистический анализ Ундойча.) Очень большое значение для следствия имели результаты графологической экспертизы записки с требованием выкупа. Некоторые выводы исследования этого документа до сих не обнародованы (это значит, что в них содержится информация, существенная для разобачения преступника). Тем не менее, кое-что из заключения экспертизы все же стало известно. Так, например, криминалисты уверенно заявили, что текст этого послания был написан нарочито измененым почерком. Технология, примененная злоумышленником, скорее всего была следующей: сначала текст был напечатан с помощью печатной машинки на трех листах. Листы были наложены на световой планшет (другими словами, на подсвеченное снизу стекло), а поверх них - чистая бумага. Преступник обвел печатные буквы, хорошо видимые на просвет, на чистых листах, в результате чего получился текст, не содержащий никаких личностных приемов написания букв. После проверки получившегося послания, преступник понял, что допустил грубую ошибку: пропустил слово "not" на второй странице, в результате чего смысл предложения изменился на противоположный. .jpg)
рис. 11: Исправление в тексте письма с требованием выкупа. Графологическая экспертиза пришла к выводу, что преступник при написании письма использовал образец с текстом, напечанным пишущей машинкой, который был обведен от руки на чистых листах бумаги. Исправление ошибки посредством описанной выше технологии представлялось ему слишком длительным: для этого преступнику пришлось бы перепечатать лист заново. Он не стал этого делать и просто вписал слово сверху. Наличие этой ошибки подтверждало предположение об использовании преступником именно пишущей машинки, а не принтера, ибо если бы первоначальный текст распечатывался на принтере его исправление не заняло бы много времени. То, что преступник применил такой довольно хитроумный прием написания послания свидетельствовало о том, что , во-первых, он учитывал возможность сличения своего обычного почерка с почерком записки, а во-вторых, располагал для написания достаточным временем. Эксперты считали, что хотя весь текстовой массив был изготовлен по описанной выше технологии, подпись на третьем листе "Victory! S.B.T.C" выполнялась не по шаблону. .jpg)
рис. 12: Подпись под письмом с требованием выкупа. Графологи сошлись во мнении, что этот фрагмент письма выполнен не по шаблону, а в манере, присущей автору. Другими словами, преступник в конце письма уклонился от своего первоначального замысла и сделал приписку, что называется, от души. Если все прочие слова послания повторяли машинописные буквы, то подпись содержала некоторые характеристические черты, присущие подлинному почерку преступника (непропорционально удлиненная нижняя часть буквы "с", буква "y" без петлеобразования в нижней части и пр.). Текст письма был написан гелевой ручкой черного цвета. Такая ручка была обнаружена на кухне в доме Рамсеев в Боулдере. Разумеется, сама по себе эта находка ничего не означала: таких ручек были выпущены миллиарды штук. В целом, криминалисты - графологи испытали серьезные затруднения в работе с текстом письма. Даже вопрос о половой принадлежности автора не был решен однозначно. Специалисты сошлись лишь в том, что автор послания по своему социальному статусу относится к "белым", а не к "синим воротничкам" (т. е. имеет высшее образование). Все лица, так или иначе попадавшие в поле зрения следствия, проверялись на предмет возможного авторства. Вплоть до 2001 г. такую проверку прошли 73 (!) человека. В отношении 72 из них графологи категорически заверили следователей, что эти люди не писали послание с требованием выкупа. Лишь в отношении одного человека такой уверенности у них не было. Нет ее и сейчас. Этим человеком оказалась ... мать погибшей ДжонБенет Рэмси. Патрисия Рэмси имела привычку подписывать свои письма акронимами. После обыска домов на озере Мичиган и в Боулдере в распоряжении полиции оказалось несколько открыток и писем, подписанных именно таким образом. По большей части смысл этих акронимов был предельно незатейлив, например, "P.P.R.B.S.J." означал "Пэтси Поуг Рэмси Бакалавр Науки Журналистики". Лишь немногие люди имеют привычку подписываться посредством такого рода сокращений, ее можно считать достаточно устойчивой характеристикой автора текста (задумайтесь сами на минутку: многие ли Ваших друзей употребляют акронимы в качестве подписи?). Поэтому тот факт, что автор послания с требованием выкупа подписался акронимом "S.B.T.C" представлялся немаловажным свидетельством его личных пристрастий (конечно, нельзя было отрицать попытки сознательного наведения злоумышленником следствия на ложный след, но в этом случае преступник д. б. хорошо знать семью Рамсеев. Об этой версии далее будет сказано особо). Кроме этого, после обысков домов Рамсеев на руках у следствия оказалось еще кое-что неожиданное. Напомним, что 2 января 1997 г. все члены семьи Рэмси сдали полиции пять образцов почерка каждый. Так вот при сличении этих образцов с теми письменными материалами, что были изъяты при обысках, графологи с удивлением отметили явное изменение почерка Патрисии Рэмси. Образцы, написанные ее рукой 2 января, имели сильный наклон и вытянутые буквы; в письмах и записках предшествующего периода наклон был гораздо меньше и характер написания букв был иным. В дальнейшем Патрисия Рэмси неоднократно выполняла полицейские графологические тесты (28 февраля 1997 г., 12 апреля 1997 г., 20 мая 1997 г.) и все они фиксировали повторение замеченных изменений. .jpg)
рис. 13: Один из образцов почерка Патрисии Рэмси. Обнаруженное изменение представлялось очень странным. Индивидуальные особенности почерка связаны с полом человека, его темпераментом и во многом являются отражением его высшей психической деятельности; они не изменяются от перенесенных хирургических операций и мало меняются с возрастом. Т. е. недавнее лечение в онкологической клинике не могло вызвать изменение почерка Патрисии Рэмси. Полицейский графолог без колебаний заявил, что наблюдаемое изменение является умышленным искажением. Какую цель преследовала мать погибшей девочки, демонстрируя несвойственный ей почерк во время выполнения полицейского теста, можно было только догадываться. Помимо этого полицейский графолог в почерке Патрисии Рэмси выделил важные элементы, указывавшие по его мнению на то, что "обладатель почерка длительное время находится в несчастной или нездоровой обстановке", "испытывает большую потребность во внимании", "сдерживает гнев, подавляет эмоции". Также специалист по почерку отметил "очень низкое чувство собственного достоинства" обладателя почерка и то, что "он не всегда следует правилам, последствия собственных действий толкует весьма вольно". Объективности ради следует сказать и о том, что почерковедческая экспертиза вскрыла весьма любопытные черты характера и Джона Рамсея (хотя, еще раз следует подчеркнуть, было доказано однозначно, что послание с требованием выкупа было написано не его рукой). В распоряжении графологов были образцы его почерков 1978 г. и 1997 г. За двадцать лет характер Джона Рамсея существенно изменился. Ранние образцы почерка свидетельствовали о его высокомерии, огромном воображении и неопределенности этических установок. Через девятнадцать лет почерк Джона Рамсея свидетельствовал уже совсем о другом. Обладатель почерка, по мнению графолога, "всячески прячет свою индивидуальность", он "ничего не хочет сказать окружающему миру о себе". Помимо этого эксперт отметил существование у этого человека "внутреннего эмоционального конфликта на грани самоуничтожения". Доклад полицейских графологов (в целом подтвержденный последовавшими проверками силами криминалистов других полицейских управлений и ФБР США) переворачивал полицейскую версию с ног на голову. Подобного результата, разумеется, трудно было ожидать. На основании заключения графологической экспертизы уместно было предположить, что мать принимала деятельное участие в фабрикации письма с требованием выкупа. Сначала полицейские считали, что Джон Рэмси убил дочь потому, что боялся собственной компрометации в глазах супруги; теперь же получалось, что жена являлась активным участником убийства. Впрочем, графологическая экспертиза имела и очень существенный положительный результат, который можно было сформулировать следующим образом: круг подозреваемых по-прежнему ограничивался пределами семьи Рамсеев. Завершая разговор о результатах графологической экспертизы, можно отметить, что следствие вело усиленные поиски пишущей машинки, на которой мог быть изготовлен "трафарет" письма с требованием выкупа. Однако, найти такую машинку не удалось, хотя обыски проводились в обоих домах Рамсеев, в офисе Джона Рамсея, в его автомобильном гараже и в самолетном ангаре на местном аэродроме, в котором стоял реактивный самолет, переданный Джону компанией "Локхид". Допуская, что после использования пишущая машинка была выброшена, полицейские осмотрели даже местную свалку. Безрезультатно. На заднем дворе дома Рамсеев полицейские отыскали бейсбольную биту, непонятно кем выброшенную. Следствие знало, что Барк Рэмси занимался бейсболом, разумеется, имел биту, но во время обыска его комнаты и личных вещей ее обнаружить не удалось. Почему бита оказалась брошеной на улице ни сам Барк, ни его родители объяснить не смогли. 
рис. 14: Бейбольная бита Барка Рамсея, найденная на заднем дворе дома. Логично было предположить, что бита была использована убийцей для нанесения того сильного удара по голове ДжонБенет, который привел к образованию трещины в черепе длиной 21,6 см. Найденная бита была доставлена на исследование в криминалистическую лабораторию, где на ней оказались обнаружены волоски, идентичные ворсу коврового покрытия в доме Рамсеев. Следов крови на бите не было. На протяжении нескольких лет журналисты ничего не знали об этой находке (что свидетельстует о нежелании работников правоохранительных органов раскрывать все тайны следствия). Тем не менее, при довольно драматичных обстоятельствах (речь об этом пойдет ниже) история этой находки стала достоянием общественности, послужив поводом для очередной журналистской "бури в стакане". Продолжая всестороннюю отработку основной версии (ее условно можно назвать "Джон Рэмси - регрессивный педофил") следствие провело опросы его ближайших родственников и первой жены. Официально были допрошены первая жена Джона Лусинда Рэмси, его родной брат Джонсон, невестка Пэгги и дочь от первого брака Мелинда (допрос девушки объяснил происхождение неустановленного отпечатка ладони на ручке двери; после того, как Мелинда рассказала о том, что гостила у отца, ее дактилоскопировали. Оказалось, что именно ей и принадлежал отпечаток). Барка Рамсея, родного брата погибшей ДжонБенет, было решено не допрашивать штатными сотрудниками полиции: это дало бы повод энергичным адвокатам Джона Рамсея устроить комедию со стенаниями о "преследованиях несовершеннолетних детей". Поэтому с Барком сотрудники Департамента Семейного обслуживания администрации города Боулдера (аналог отечественных органов социальной опеки) провели "неофициальную беседу". Она длилась более двух часов и проходила в присутствии матери. Сотрудники полиции не заходили в кабинет, где проходил этот разговор, хотя, разумеется, они имели возможность следить за его ходом и посредством записок могли задавать интересовавшие их вопросы. В ходе всех этих допросов следователи пытались выяснить возможность существования у Джона Рамсея педофилических наклонностей. Помимо этого, Барк Рэмси и его сводная сестра Мелинда проверялись как возможные соучастинки убийства ДжонБенет. В целом, по всем позициям следователи получили отрицательные ответы. Никаких указаний на то, что Джон Рэмси когда-либо интересовался детской порнографией, одобрительно отзывался о сексе с ребенком, демонстрировал в своем поведении предрасположенность к педофилии получено не было. Никто из допрошенных не подтвердил факта наличия у Рамсеев пишущей машинки. Информации, дающей основания подозревать Барка и Мелинду Рамсеев в соучастии убийству ДжонБенет, выявлено не было. Через своих адвокатов Джон Рэмси 18 января 1997 г. сообщил в полицию, что готов явиться для дачи показаний. Напомним, что тремя неделями раньше адвокаты стеной встали, стремясь не допустить допросов Джона и Патрисии Рэмси. Начальник отдела расследования убийств полиции Боулдера Томас Коби сообщил в ответ адвокатам, что "ныне нет необходимости в допросе ваших подзащитных". Полицейские отнюдь не случайно пренебрегли возможностью задать подозреваемым вопросы. Своя логика в ответе Томаса Коби, безусловно, присутствовала. Криминалистическая психология много внимания уделяла изучению изменений в поведении преступника после совершения им преступления и выработала определенные критерии того, как и когда должен проводиться его допрос для того, чтобы оказаться результативным (т. е. привести к получению признательных показаний). Психологам хорошо известен эффект "внутреннего оправдания", позволяющий преступнику быстро восстанавливать душевное спокойствие и находить такие мотивы своего поведения, которыми он вовсе не руководствовался в момент совершения преступления, но которые позволяют ему реабилитироваться в собственных глазах. Для насильников и педофилов, например, элементами такого самооправдания могут быть рассуждения о том, что жертва вела себя провоцирующе, разжигала его страсть, а он, как мужчина живой и горячий, просто не совладал с собой... Благодаря такого рода рассуждениям преступник снимает стресс, выходит из депрессии, восстанавливает психологическое равновесие. Чем больше проходит времени с момента совершения преступления, тем более этот человек начинает верить в выдуманную им самим версию событий, в которой вся вина за преступление лежит на жертве. И даже проверка на детекторе лжи зачастую оказывается неспособна обнаружить ложь. Это происходит оттого, что преступник начинает непоколебимо верить в удобную для него версию событий. Кроме того, как было уже сказано выше, с течением времени падает и достоверность психолингвистического анализа. Именно поэтому криминалистическая психология рекомендует проводить допросы как можно скорее после обнаружения преступления, пока процесс "внутреннего оправдания" преступника не зашел слишком далеко. По той же самой причине, если человек подозревается в нескольких преступных эпизодах, допрос начинается с выяснения обстоятельств самого последнего из них (ибо именно для последнего случая вероятность раскаяния и сознания окажется наибольшей). Если с момента совершения преступления проходит достаточно много времени (несколько недель), то процесс самооправдания преступника заходит уже очень далеко. И тогда допрос такого преступника (особенно при отсутствии бесспорно изобличающих его улик) превращается в тяжелейшее испытание даже для очень опытных следоватетей. Ярчайший пример из этой области - 40-часовой непрерывный допрос серийного убийцы Теда Банди, который отказывался признать себя виновным и требовал проверки на детекторе лжи. Ему, кстати, отказали в такой проверке именно на том основании, что ее результат скорее всего оказался бы неубедителен. Поэтому нет ничего удивительного в том, что в конце декабря 1996 г. следователи имели намерения допросить Джона и Патрисию Рэмси, а уже 18 января 1997 г. отказались от этого. В феврале 1997 г. представители правоохранительных органов провели большую пресс-конференцию, целиком посвященную расследованию убийства ДжонБенет Рэмси. В зале среди журналистов находились и родители погибшей девочки. Окружной прокурор Алекс Хантер заявил во всеуслышание: "(...) круг подозреваемых сужается. Скоро в нем не останется никого, кроме вас." Выразительный кивок в сторону Джона и Патрисии Рамсеев не оставлял сомнений в том, кому именно прокурор адресовал свои слова. 
рис. 15: Одна из многочисленных пресс-конференций, посвященных обстоятельствам расследования убийства ДжонБенет Рэмси. Разумеется, такого рода выпады представителей правоохранительных органов (еще более ярко выражавшиеся в частных беседах) не могли не сказываться на журналистских материалах. Когда появилась информация о том, что следствие предполагает участие (или соучастие) матери в убийстве дочери, журнал "Globe" сообщил, будто в ночь убийства ДжонБенет, обмочившись в своей постели, поднялась в спальню родителей, чем вызвала их гнев и последовавшую расправу. Россказню журнала подхватили ведущие телепрограммы "Hard copy" и рассказали об этом, как о полицейской версии. Подобного рода журналистская самодеятельность позволила Рамсеям заявлять, будто полиция организовала их травлю и сознательно допускает утечку информации в среду журналистов. Родители гневно отвергали домыслы недобросовестных писак, называя их "абсурдными"; это было тем более легко делать, что представители правоохранительных органов начисто открещивались от участия в фабрикации подобных материалов. Никогда следствие не рассматривала подобную умозрительную гипотезу как сколь-нибудь достоверную версию, поскольку следы мочи на одежде погибшей девочки являлись следствием душения. Таких следов не было обнаружено в постели девочки, а это означало, что она никак не могла обмочиться в собственной кровати. Гипотеза журналистов из "Globe" и "Hard copy" от начала до конца была выдумана ими самими, что разумеется, заставляет еще раз критично оценить участие американских СМИ в этом расследовании В это время работники следственной группы были заняты отработкой более серьезной информации. Стало известно, что молодой человек, исполнявший на детском рождественском празднике роль Санта-Клауса, через неделю погиб в автомобильной катастрофе. Обстоятельства его гибели давали основания для подозрений имитации несчастного случая, который на самом деле мог оказаться убийством. Детективы предположили, что молодой человек мог быть участником заговора по похищению ДжонБенет, которого уничтожили подельники, опасаясь того, что этот человек может не выдержать возможной полицейской проверки. Следствие тщательно отработало все связи погибшего. Чтобы показать, сколь дотошно работали детективы, можно привести такой пример: был составлен список всех подарков, которые молодой человек вручал детям на празднике 25 декабря и прослежены пути, которыми эти подарки попали в нему руки. Никаких результатов, указывающих на участие погибшего в заговоре с целью похищения ДжонБенет, получено не было. Молодой человек действительно погиб в результате несчастного случая и лишь по чистой случайности день его смерти оказался отделен от момента гибели девочки неделей. Помимо этого направления следственная группа работала и в другом. Весной 1997 г. оперативным путем была получена информация о том, что неподалеку от Боулдера живет женщина, выдающая себя за любовницу Джона Рамсея. Женщину эту удалось отыскать и она официально подтвердила факт существования между ней и Джоном Рамсеем интимных отношений. Звали ее Кимберли Бэллард; она рассказала полицейским о том, как проходили ее встречи с любовником, о его сексуальных пристрастиях и пр. Следователи решили предать полученную информацию гласности, очевидно, надеясь на то, что это приведет к ссоре подозреваемых (т. е. Джона и Патрисии Рэмси) и их взаимным разоблачениям. Очень часто именно провокацией конфликтов между подельниками удается подтолкнуть одного из них (или даже обоих) к даче признательных показаний.
| |
