В тот же день служба шерифа округа Монро в штате Индиана произвела арест обвиняемой и доставила Джули в местную тюрьму.

Сцена ареста и последующего конворирования, заснятая местными телевизионщиками, была показана множеством телеканалов и стала настоящей сенсацией Америки. С каждым днём шумиха вокруг "дела Джули Ри" набирала обороты и по всему чувствовалось, что сенсаций впереди будет ещё немало.      Кадры из телерепортажей 2000 г. и 2001 г. Снимок слева: рыдающую Джули Ри, только что арестованную на выходе из здания университета, ведут в кабинет шерифа для ознакомления с вердиктом Большого Жюри и ордером на арест. Фотографии в центре и справа сделаны гораздо позже, весной и летом 2001 г., во время слушаний по экстрадиции Джули Ри из штата Индиана в Иллинойс.
     Ожидания общественность не обманули. В Индиану для обсуждения вопроса об экстрадиции арестованной выехали представители прокуратуры Иллинойса. Было достигнуто решение - довольно гуманное, надо сказать!- предложить Джули схему т.н. "добровольной экстрадиции" (т.е. совершаемой с согласия обвиняемого). Выглядеть это должно было следующим образом: Джули Ри под конвоем передают правоохранительным органам Иллинойса, но после прибытия на территорию штата её освобождают до суда под залог в 500 тыс.$. Она остаётся на свободе, свободно живёт и перемещается в пределах округа Лоренс, но не выезжает из его границ без специальной санкции окружного судьи. Т.о. Джули Ри, находясь на территории Иллинойса, получала относительную свободу и могла продолжить своё обучение (к тому моменту она уже стала аспирантом университета Индианы). При этом она оставалась в пределах досягаемости органов охраны правопорядка.
     15 декабря 2000 г. представитель прокуратуры штата Индиана сделал Джули Ри официально предложение принять предложенную схему экстрадиции. Невероятно, но Джули отказалась покидать пределы штата и предпочла остаться в тюрьме! Её отказа никто не ожидал, выбранная схема "добровольной экстрадиции", в принципе, была очень гуманна и использовалась на практике весьма редко. Категорическое нежелание Джули Ри выезжать в Иллинойс было расценено всеми, кто следил за расследованием убийства Джоэла Киркпатрика, как очевидное признание Джулией собственной вины и осознание невозможности доказать свою невиновность в судебном процессе. Отказываясь, Джули формально ничего не теряла, но... но репутационный ущерб был колоссален!
     Всем стало очевидно, что Джули Ри решила прибегнуть к тактике максимального затягивания открытия судебного процесса. И ради этого готова воспользоваться любым формальным предлогом. А таких предлогов отыскать при желании можно было немало.
     Прежде всего, защита обвиняемой стала доказывать, будто у неё нет суммы, необходимой для внесения залога. Потому, дескать, само предложение выглядит нереальным, издевательским и заранее предполагающим отказ от "добровольной экстрадиции". Кроме того, организация суда в округе Лоренс представлялась адвокатам "бесчестной игрой", поскольку отыскать непредвзятое жюри присяжных там было невозможно - местные жители были прекрасно осведомлены о ходе расследования убийства сына Джули.
     Доводы эти были лукавы. Хотя Джули Ри действительно не имела наготове полмиллиона долларов наличными - такие суммы в Америке не имеют даже миллиардеры - она являлась владелицей нескольких счетов в брокерских компаниях и её средства были инвестированы в облигации Федерального Резерва США. Прокуратура Иллинойса согласилась изменить свои требования к залогу и официально заявила, что готова принять в качестве такового не только наличные, но и облигации. Последние даже не надо было выводить с рынка на какие-то особые счета - достаточно было просто запретить брокерам любые сделки с облигациями Джули Ри, так что последняя ничего не теряла в финансовом отношении и даже могла получать процентный доход. Что же касается осведомлённости жителей округа Лоренсвилль о деталях расследования, то это была палка о друх концах. Как уже упоминалось выше, значительная часть проживавших в округе людей не поверила в виновность Джули Ри, так что пресловутая "предвзятость" могла очень даже сыграть ей на руку. Впрочем, и в этом вопросе прокуратура настаивать на своей точке зрения не стала и согласилась перенести судебное рассмотрение в другой округ штата. После долгих препирательств с защитой обвиняемой, выбор пал на округ Уэйн (Wayne).
     Рассмотрение вопроса об экстрадиции Джули Ри из Индианы в Иллинойс затягивалось и в силу того, что обвиняемая заявила о своём намерении бракосочетаться и просила власти штата предоставить ей такую возможность (т.е. не высылать из Индианы). Свадьба несколько раз переносилась, пока, наконец, 23 августа 2001 г. Джули Ри не вступила в законный брак с Марком Харпером. Она видоизменила свою фамилию, добавив к ней фамилию мужа.
     После того, как все уступки, на которых настаивала Джули Ри-Харпер, ей были обеспечены, последовало выдвижение нового требования. Теперь адвокаты обвиняемой заявили, что намерены провести собственное расследование убийства Джоэла Киркпатрика, а для этого они планируют нанять частного детектива. Услуги детектива, как нетрудно догадаться, должны были быть оплачены... ведомством Генерального прокурора штата Иллинойс. Пока же частное расследование не проведено, выдавать обвиняемую властям Иллинойса нельзя, так как там над нею будет осуществлена судебная расправа. Несмотря на явную абсурдность этого требования, прокуратура Иллинойса согласилась с ним и даже согласовала сумму оплаты - 2500 $.
     Но как известно, сколько верёвочке ни виться, а конец настанет. В конце-концов, весь этот "цирк с конями", устроенный Джули Ри-Харпер и её лукавыми советниками, надоел властям Индианы и 12 сентября 2001 г. особым судебным постановлением было решено передать обвиняемую прокуратуре штата Иллинойс.
     После почти годичной волокиты Джули Ли-Харпер вернулась, наконец-таки, в Иллинойс и стала готовиться к предстоящему - и теперь уже неизбежному суду.
     Что же отыскал частный детектив, призванный расследовать убийство Джоэла Киркпатрика независимо от службы шерифа округа Лоренсвилль и прокуратуры штата?
     Прежде всего, он нашёл свидетеля - некоего Алана Беркшира (Alan Berkshire) - который утверждал, что к его сыну по имени Расти приставал неизвестный мужчина, подходивший под описание убийцы Джоэла. По словам Алана инцидент произошёл 11 октября 1997 г., т.е. примерно за 1,5 суток до гибели Киркпатрика. Неизвестный мужчина "лет тридцати или чуть старше" подошёл к Расти, когда тот играл за игровым автоматом в кафе, и заговорил с ним на какую-то пустяковую тему. Алан Беркшир в это время находился за столиком буквально в пяти метрах от сына и имел возможность наблюдать происходившее от начала до конца. Расти был неглупым мальчиком и знал, как действовать в подобных ситуациях - он продолжал возиться с автоматом, полностью игнорируя незнакомца, как будто бы того вовсе не было рядом с ним. Мужчина некоторое время разговаривал, обращаясь к мальчику, явно рассчитывая добиться от него какой-то ответной реакции, но Расти лишь невозмутимо крутил рукоятки игрового автомата. Его отец наблюдал за происходившим, готовый в любой момент вмешаться, чтобы помочь сыну. Но на самом деле, как впоследствии вспоминал Алан Беркшир, ему было интересно посмотреть на поведение сына в необычной для того ситуации. Так продолжалось минуту или две. Наконец, незнакомцу надоело обращаться к явно игнорирующему его мальчишке, и он решил привлечь его внимание к себе более действенным способом. Схватив Расти за плечо, он наклонился к нему и издевательски произнёс: "Я вижу, ты меня боишься, да? Это правильно, меня надо бояться!"
     Алан Беркшир хотел было тут же подойти к сыну, но этого не потребовалось - незнакомец вдруг оставил Расти в покое, развернулся и вышел из кафе. По словам Алана Беркшира этот человек был нетрезв, выглядел неопрятно и явно не принадлежал к числу местных жителей. После убийства Джоэла Киркпатрика странный инцидент в кафе сразу же пришёл на ум Алану и тот отправился в местное отделение службы шерифов, чтобы сообщить о случившемся. По его словам, там к нему отнеслись без особого интереса, дескать, мы тут убийцу ловим, делом серьёзным заняты, а вы отвлекаете нас какими-то небылицами! Крайне раздосадованный таким отношением, Алан Беркшир зарёкся иметь дело с местными правоохранителями и никогда более об инциденте в кафе не поминал.
     Удалось частному сыщику отыскать и другого свидетеля, весьма специфического, у которого имелся для детектива свой прелюбопытнейший рассказ. Женщина, работавшая кассиром автовокзала в Иффингхэме (Effingham), крупном транспортном узле примерно в 70 км. от Лоренсвилля, рассказала о том, как 14 октября 1997 г. (т.е. на следующий день после убийства Джоэла) к ней обратился мужчина, соответствовавший описанию предполагаемого преступника, и попросил продать билет на автобус до Виннимука (Winnemucca), города в штате Невада, за 2500 км. от Иффингхэма. Кассир никогда прежде не продавала билетов до этого места и потому хорошо запомнила конечную цель поездки незнакомца. Когда она назвала цену проезда, покупатель стал выгребать из карманов мелочь и оказалось, что у него нехватает денег на билет. Поскольку мужчина выглядел странным, раздражённым и опасным, кассир продала ему билет за сумму, которую тот сумел наскрести, а недостающий остаток вложила в кассу из собственных средств. Покупатель до такой степени напугал кассира, что женщина поспешила сообщить о нём местному шерифу... Чем кончилась история, она не знала, но частный детектив, допрашивавший её, посчитал, что получил весьма ценную информацию, а именно - теперь он знал, что в Лоренсвилле или его окрестностях в середине октября 1997 г. обретался некий неизвестный и явно опасный мужчина. Причём, похожий на описание, данное матерью убитого мальчика.
     Правда, все эти розыски не особенно помогли Джули Ри-Харпер. Когда обвиняемая и её адвокаты получили возможность ознакомиться с материалами уголовного расследования, выяснилось, что следователям описанные выше эпизоды были известны. В течение первого года расследования проверке подверглись более 300 сообщений о подозрительных лицах, в той или иной степени соответствовавших описанию предполагаемого убийцы. Вся эта работа оказалась пустой и результата не дала. Кассир с автобусного вокзала вообще имела проблемы психиатрического характера и хотя больной не считалась, периодически впадала в состояния, похожие на паранойю - ей начинали чудиться подозрительные покупатели, она подозревала слежку за собой, ей чудились странные телефонные звонки и т.п. Вообще же, заявление о странном пассажире, купившем 14 октября 1997 г. билет до Виннимука, было далеко не едиственным обращением такого рода в службу шерифов - различные свидетели видели людей, соответствующих описанию убийцы, выезжающими в самые разные стороны.

     Так что частный детектив, нанятый Джулией Ри-Харпер за казённый счёт, мало чем смог ей помочь. Если говорить совсем точно, то ничем...
     21 февраля 2002 г. под председательством судьи Роберта Хопкинса в округе Уэйн, штат Иллинойс, открылся процесс, на котором Джули Ри-Харпер обвинялась в убийстве второй степени своего сына Джоэла Киркпатрика. Основной обвинительный материал был приведён и разобран выше, защита обвиняемой сводилась в основном к отрицанию наиболее неблагоприятных выводов обвинения и ссылкам на невозможность припомнить детали, когда речь заходила о совсем уж неудобных деталях (вроде некстати заданного Джулией вопроса о ноже).
     Главный обвинитель, прокурор Паркинсон, считал, что убийство мальчика носила спонтанный и непродуманный заблаговременно характер - именно поэтому оно и квалифицировалось обвинением как убийство второй степени. Уже после убийства мать озаботилась "оформлением" места преступления и выработкой "легенды". И то, и другое она сделала не очень удачно, поскольку не имела криминального опыта и довольно слабо представляла мотивацию и логику настоящего преступника. Кроме того, в её распоряжении было крайне мало времени для обдумывания "легенды" - порядка 20 минут. Отсюда проистекали масса неустранимых противоречий - убийца, пускающий в ход нож против слабейшей жертвы, но сразу же выбрасывающий его при появлении более сильного противника, разбитое стекло задней двери в гараже, которое незачем было выбивать для выхода наружу, и т.п. По мнению обвинителя, "легенда" Джули Ри-Харпер первоначально имела куда более простой вид: преступник проник в жилище, разбив стекло гаражной двери, обыскивая дом, он увидел мальчика, которого убил и убежал. Но затем такой сценарий показался обвиняемой слишком уж простым и тривиальным, кроме того, он не объяснял то, почему преступник не продолжил обыск дома после совершения убийства. В результате Джули Ри-Харпер усложнила "сюжет", добавив ему, как она думала, "реализма". Так в её рассказе появилась выдуманная от начала до конца сцена борьбы с несуществующим убийцей и собственного волочения через весь дом, гараж и часть газона. Но цейтнот и сильное волнение не позволили ей продумать "усложнённую версию" до конца. Этим объяснялись её нелогичные и необъяснимые "проговорки", вроде утверждения о "похищении сына", рассказа о разбивании дверного стекла изнутри гаража, вопрос о найденном ноже, заданный перед отправкой в больницу и пр. Впоследствии, уже в больнице, успокоившись под воздействием медикаментов и хорошенько оценив ситуацию, Джули Ри-Харпер поняла, что она не могла ничего знать о похищении сына и ноже убийцы, а потому никогда больше об этом не вспоминала. Когда же ей напомнили о прежних высказываниях, она стала всячески отрицать собственные слова и утверждать, будто никогда не говорила подобного. Между тем, свидетели обвинения - соседи Джули Ри-Харпер и патрульный службы шерифа - в один голос утверждали, что слышали из уст матери слова о похищении её сына. Подобное заявление было сделано и во время звонка по телефону службы спасения "911" - тогда тоже говорилось именно о похищении мальчика.
     Мощные логические построения обвинения поддержало и весьма убедительное свидетельство судебно-медицинского эксперта, заявившего, что характер травм, зафиксированных на теле Джули Ри-Харпер, отнюдь не исключал возможность саморанения. Более того, незначительная тяжесть травмирования, поверхностный характер ссадин, их локализация на конечностях были характерны именно для имитации следов борьбы. Картина телесных повреждений, описанных у обвиняемой спустя всего три часа с момента нападения, мало соответствовала тому, что наблюдается в случаях активного и притом растянутого во времени противоборства. Свирепый преступник, решившийся вломиться ночью в неизвестный ему дом и без рассуждений пустивший в ход нож, которым он безмотивно убил десятилетнего мальчика, почему-то очень милостиво обошёлся с гораздо более опасным для него противником - зрелой женщиной, способной его запомнить и описать правоохранительным органам. Даже если допустить, что убийца находился под воздействием наркотической "ломки" и был физически неспособен бороться с женщиной из-за собственной слабости, всё равно его "милосердие" к Джули Ри-Харпер выглядело необъяснимым. Как свидетельствует криминальная статистика, наркоманы в состоянии "ломки" более опасны и более жестоки, нежели обычные преступники, они склонны сильнее травмировать потерпевших.
     Особенно сильное впечатление на присяжных произвёл допрос важнейшего свидетеля обвинения, Леонарда Киркпатрика, бывшего мужа Джули. Видимо, именно его эмоциональный, но при этом очень содержательный рассказ о поведении бывшей жены в браке, её намерении сделать аборт, последующей провокации выкидыша и т.п., во многом предопределил обвинительный приговор Джули Ри-Харпер. В своё время она бросила тень подозрения на Леонарда, заявив, будто он мог выступить заказчиком убийства сына - теперь же ей пришлось платить по счетам и отвечать за прегрешения прошлых лет. Хотя Леонард не мог доказать виновность Джули в убийстве сына (да он и не ставил такую задачу перед собой) сам по себе его рассказ создавал настолько малосимпатичный образ бывшей жены, что она лишилась всякого сочувствия присяжных.
     Ничего существенного противопоставить этому Джули Ри-Харпер не могла. Общие разговоры о том, что она любила сына и боролась в коридоре с его убийцей, звучали совершенно неубедительно. Уже к концу первой недели суда стало ясно, что защита процесс безнадёжно проигрывает. 4 марта 2002 г. присяжные заседатели удалились для обсуждения вердикта. Долго совещаться они не стали - дело казалось очевидным. Буквально через пять часов они огласили вердикт, признав Джули Ри-Харпер виновной в предъявленном ей обвинении.
     Через две недели - 19 марта 2002 г. - судья Хопкинс, основываясь на вердикте присяжных, приговорил Джули к 65-летнему сроку тюремного заключения.
     Конец истории?
     Нет, только начало. Если бы история расследования убийства Джоэла Киркпатрика на этом действительно закончилась, она бы никогда не попала на murders.ru. Ибо детоубийство, совершаемое матерью, хотя и является безусловной трагедией, всё же явление не очень редкое и в каком-то смысле тривиальное. А вот то, что последовало далее, тривиальным назвать никак нельзя.
     Итак, Джули Ри-Харпер благополучно (или не очень) отбывала свой 65-летний тюремный срок, как 22 июня 2002 г. ей пришло письмо от Дайаны Фэннинг (Diana Fanning), американской писательницы, специализировавшейся на криминальной тематике. В письме сообщалось, что в убийстве Джоэла Киркпатрика сознался... серийный убийца Томми Линн Селлс (Tommy Lynn Sells). Правда, признался он не представителям правоохранительных органов, а только ей - Дайане Фэннинг - причём не во время личной встречи, а в одном из своих писем.
     История жизни и преступлений Селлса до такой степени необычна, что в этом месте необходимо сделать некоторое отступление от сюжета и рассказать о них поподробнее.
     Родился Томми 28 июня 1964 г. в небольшом городке Кингспорт, штат Теннесси. В тот же день родилась и его сестрёнка-близнец, получившая имя Тэмми (Tammy). Через полтора года дети одновременно заболели менингитом и девочка умерла. Томми же посчастливилось побороть недуг и на беду окружающих остаться в живых. Вполне возможно, что перенесённый в младенчестве менингит предопределил тяжёлые формы девиантного поведения, которые демонстрировал Томми на протяжении всей своей жизни, ведь даже сами лекарства, посредством которых в 60-е гг. прошлого века лечили эту страшную болезнь, имели массу противопоказаний и давали тяжёлые побочные эффекты. Впрочем, нельзя исключать и того, что и без заболевания менингитом Томми всё равно бы вырос в точно такого же ублюдка, каким он остался в истории - к тому имелась наследственная предрасположенность. Томми и его сестрёнка были зачаты вне брака, мамаша будущего убийцы грешила алкоголизмом, позволяла себе лёгкие наркотики, не отказывалась от частой смены половых партнёров. Алкоголиками были и дед с бабкой Томми по материнской линии. Именно с дедом будущий изувер впервые попробовал виски - случилось это, когда Томми было только 7 лет.
     Мальчик быстро развивался, но всё его развитие носило отпечаток бионегативности и какой-то ненормальности. Томми не был психически нездоровым или аутичным, просто он был падок на любую гадость. Обычные детские игры и развлеченияч его совершенно не интересовали. Видимо, в 8 лет он подвергся гомосексуальному развращению, хотя сам этот факт никогда не признавал. Но именно в этом возрасте будущий серийный убийца очень "подружился" (если можно так сказать) со взрослым мужчиной, который угощал Томми мороженым, катал на своей машине и приглашал в гости "смотреть журналы с фантастическими картинками". Что там были за журналы в точности неизвестно, но через 10 лет этого мужчину осудили как педофила. Как было сказано, в 7 лет Томми попробовал виски, в 10 - выкурил первый косяк с марихуаной, тогда же попробовал нюхать клей и последнее, кстати, понравилось ему больше классических наркотиков. В 13 лет Томми, раздевшись, залез в кровать к бабушке и предложил ей заняться сексом. Выгнанный бабкой, внучок скучал недолго - через несколько месяцев он повторил опыт, на этот раз с мамашей. Когда маманя принялась на него кричать, Томми обиделся и попытался применить силу... история кончилась тем, что мать вызвала полицию и отправила сынка в участок, официально заявив о попытке изнасилования.
     Надо сказать, что штат Теннесси вообще и район Кингспорта в частности, были в те далёкие времена местами довольно консервативными, с сильными религиозными и националистическими традициями (даже сейчас процент "цветных" жителей на севере штата колеблется в пределах 5%-8%, а уж в 1978 г. их было ещё меньше). Понятно, что в такой среде поведение сексуально озабоченного мальчишки, готового изнасиловать собственную мать, выглядело по-настоящему шокирующим. Поэтому в полиции не стали возбуждать уголовное дело, а... направили юного Томми на обследование к психиатру. Томми быстро проникся остротой момента и понял, что ему реально светит "дурка" и притом надолго. Поэтому после первого же общения с психиатром, юноша пустился в бега и бегал более двух десятилетий.
     Период его странствий растянулся более чем на два десятилетия - с 1978 г. по 2000 г. За это время Томми Линн Селлс объехал всю страну от океана до океана, пожил почти во всех штатах, посидел во множестве тюрем. Его привлекали к уголовной ответственности за автоугоны, мелкие кражи, храние наркотиков, нападения с целью грабежа. Самый серьёзный за этот период приговор Томми Линн Селлс получил в июне 1993 г. в Западной Вирджинии. Тогда его осудили на срок от 2 до 10 лет за нападение с ножом на 20-летнюю девушку в её же собственном доме в Чарлстоне. Томми героически "отсидел" два года в тюрьме в городе Маундсвилл (Moundsville), в штате Западная Вирджиния, и с чистой совестью вышел на волю по весьма неожиданной причине - из-за планового закрытия тюрьмы. Его было решено не переводить в другую тюрьму, как лицо, не представляющее общественной опасности (очень и очень забавное решение, что и говорить!). Освободившись, Томми пообещал самому себе в который уже раз, не попадать более за решётку. И в который уже раз данное самому себе слово не сдержал.
     В ночь на 31 декабря 1999 г. произошло чудовищное преступление, потрясшее, без преувеличения, весь Техас. Около 4 часов утра в городке Дель Рио Томми Линн Селлс влез в трейлер своих друзей Тэрри и Кристал Харрис. Там он отыскал комнатку, в которой спали две девочки - 13-летняя Кэйлин Харрис (Kaylene Harris) и её 10-летняя подруга Кристал Сарлз (Krystal Surles) - и попытался изнасиловать старшую из них. Он разрезал ножом лифчик и трусики жертвы, но присутствие в комнате второй девочки смешало преступнику все карты. Когда девочки заговорили, что называется "в два голоса", сбитый с толку преступник включил в комнате освещение и явно удивился, увидев перед собой двух человек. Может быть, он и ушёл бы из трейлера, отказавшись от своего замысла, но девочки пригрозили обо всём рассказать родителям, и тогда Томми Линн Селлс опять пустил в ход нож. Теперь, правда, он уже не разрезал одежду, а убивал. Преступник дважды перерезал горло Кэтлин и нанёс девочке 16 ударов в торс (три из них прошили маленькое тело насквозь). После этого изувер принялся за младшую... Кристал, рассчитывая усыпить бдительность убийцы, пообещала, что будет вести себя тихо и выполнит все его желания, однако Томми не стал её слушать - одним махом он перерезал девочке горло (длина раны превысила 17 см.!) и некоторое время наблюдал за нею, пытаясь понять, умерла она или нет. Кристал сумела притвориться мёртвой, видимо, это её и спасло. Погасив свет, убийца покинул место преступления.
    

(в начало)                                                       (продолжение)