|
©А.И.Ракитин, 2021 г.
©"Загадочные преступления прошлого", 2021 г.
Неординарные преступники и преступления.
О женском коварстве, мужской глупости и супружеской верности ("дело Рут Снайдер")
Неопределенная ситуация, связанная с упорным опровержением Хэддоном Греем показаний его обвиняемого в убийстве друга стала до такой степени нетерпимой, что окружному прокурору Ричарду Ньюкомбу (Richard S. Newcombe) пришлось санкционировать их очную ставку. Хэддона перевезли из Сиракуз в Квинс-вилладж и 23 марта два Грея повстречались в мрачном помещении с небом в клеточку.
Генри Грей, потупившись, попросил у Хэддона прощения за то, что "вовлёк его в это дело". После столь неожиданного вступления он попросил друга рассказать всё, как было в действительности, и повторил ему признание в том, что участвовал в убийстве Альтберта Снайдера. Хэддон был потрясён услышанным! Под запись в протоколе он рассказал о бронировании номера в отеле, который в мельчайших деталях совпал с показаниями Генри Грея. При этом следует учитывать, что Хэддон не знал сути признаний своего друга. Идентичность показаний, данных обоими Греями независимо и в разное время, позволила обвинению считать вопрос создания обвиняемым alibi решенным.
Хэддон Грей был выпущен на свободу. Он испытал немалое облегчение, но при этом получил и болезненный урок, установив опытным путём, что человек, за чью чистую совесть он не только был готов клясться, но и идти за решётку, оказался совсем не таким, каким казался на протяжени многих лет. Обидное разочарование, что тут сказать!
Далее стало интереснее. Рут Снайдер посидела в окружной тюрьме, попробовала на завтрак, обед и ужин бобы без мяса и подливы, и ей это сильно не понравилось. Дамочка быстро обзавелась адвокатами - Эдгаром Хэйзелтоном (Edgar Hazelton) и Дэйном Уоллесом (Dana Wallace) - если и не лучшими в Нью-Йорке, то уж точно одними из самых высокооплачиваемых. Появление рядом с Рут "зубров юриспруденции" и их живительные консультации быстро привели к изменению обвиняемой как своих первоначальных показаний, так и поведения.
Рут Снайдер с обществе адвокатов Эдгара Хэйзелтона (слева) и Дэйна Уоллеса (справа).
Не прошло и 48 часов со времени помещения вдовы в окружную тюрьму, как Рут Снайдер сообщила окружному прокурору Ньюкомбу на допросе, что сильно страдала в годы замужества. По её словам, Альберт Снайдер отличался дурным нравом, был жесток и мелочно дотошен. Он якобы стремился во всём контролировать супругу, истязал домашней работой и разного рода придирками. Особый упор Рут сделала на том, что никогда не имела домашней прислуги и все обязанности по дому выполняла лично. То есть дом пропылесосить и ужин приготовить - эти архисложные обязанности она поручить никому не могла, всё делала сама, всё своими руками! Альберт полностью контролировал времяпрепровождение жены, не предоставляя ей возможности общаться с друзьями и подругами.
Особый упор в своих показания Рут сделала на том, что муж позволял себе физическое насилие и не то, чтобы сильно избивал, но... мог ударить. Помимо оскорблений физических, он получал удовольствием и от моральных пыток. Весь дом был увешан фотографиями прежней невесты Альберта - той самой Джесси Герхардт, записка которой позволила неожиданно быстро раскрыть преступление. По словам Рут, в доме царил настоящий культ умершей невесты, о которой Альберт всегда говорил в превосходной форме. Рут настаивала на том, что Альберт якобы любил повторять: "Была бы жива Джесси, я бы на тебе не женился!"
И все эти гнусные "закидоны" противного Альберта начались буквально сразу же после свадьбы! Уже через 2 месяца после бракосочетания муж позволял себе ударить Рут по лицу и сказать какую-либо оскорбительную гнусность с непременным упоминанием бывшей невесты. А после рождения дочери, по заверениям Рут, всё стало только хуже, поскольку Альберт дочь не признал и заявил, будто та зачата от любовника.
Что ж, линия защиты стала понятна. После консультаций с компетентными в уголовном праве адвокатами, дамочка решила сыграть роль "несчастной жены, забитой мужем-тираном". В принципе, Рут могла неплохо заморочить присяжны головы, поскольку некоторые её утверждения выглядели весьма правдоподобно. В доме Снайдеров действительно открыто хранились фотографии Джесси Герхардт, в столе Альберта лежали письма и открытки, полученные от невесты, да и яхта убитого также носила её имя.
В общем, всё как будто бы сходилось, но... Автор должен признаться, что любит всевозможные "но" в такого рода историях. Поскольку подобные оговорки обычно указывают на какой-то любопытный психологический "закидон". Рут не выдержала роль несчастной оскорбленной жены.
Отправляясь в тюрьму, она оделась очень скромно - пальтишко с воротничком из кролика, тёмное платьице, чёрная ленточка на шее, как имитация траура и скорби... Но посидевши в тюрьме, пообщавшись с адвокатами и дав прокурору "уточненные показания", дамочка моментально успокоилась и быстро преобразилась. Она попросила передать ей пальто из лисьего меха, золотые дамские часики, несколько пар модельной обуви, косметику. И вскоре журналисты увидели перед собой совсем другую Рут Снайдер - блестящую, самодовольную, явно наслаждающуюся вниманием и всеобщей известностью.
 
Между этими фотоснимками минуло менее 2-х недель. Слева: Рут Снайдер в полицейском участке сразу после задержания. Снимок сделан 20 марта 1927 г. Справа: Рут в комнате для свиданий в окружной тюрьме 2 апреля того же года. Это, пожалуй, самая известная фотография Рут Снайдер. Какая разительная разница между этими снимками, они словно бы изображают разных женщин. Слева - растерянная и перепуганная, а справа - уверенная в себе, даже в вызовом во взгялде. Скромное пальто с кроличьим воротником исчезло, перед нами светская дама в тюремном интерьере. Кстати, траурная ленточка с шеи тоже исчезла! Скорбь ушла и траур закончился?
И тут надо правильно оценить одну любопытную деталь, совсем неочевидную современному человеку. Меха в то время являлись предметом подлинной роскоши и стоили очень дорого, основым их поставщиком на мировой рынок являлся Советский Союз. В Америке тех лет в мехах щеголяли любовницы гангстеров и дорогие проститутки. Сегодня у нас шутят про дамочек, "насосавших" на "мерседес", а в Америке 1920-х гг. женщины такого сорта "насасывали" на дорогие меховые шубы, стоимость которых превышала стоимость бюджетного "форда". В детективных романах тех лет если автор хотел дать женщине негативную характеристику, то подчеркивал, что на ней была одета соболина шуба или манто. А если, напротив, автор желал подчеркнуть порядочность женщины, то между делом сообщал, что она грела руки в меховой муфточке. Мол, женщина бедненькая, скромная, но живёт "на свои". То есть в массовом сознании меховая шуба являлась олицентворением дорогой безвкусицы и продажности...
А теперь представьте, что обвиняемая в убийстве женщина появляется перед репортёрами. Как вы думаете, как отнеслись к увиденному они и их читатели?
Рут Снайдер во время свидания с родным братом Эндрю Брауном 2 апреля 1927 г.
Далее последовала череда любопытных открытий. Изучив записную книжку Рут, окружной прокурор не без удивления обнаружил в ней имена, фамилии и телефоны 24 мужчин. Подозрительно много для неработающей женщины! Все мужчины были допрошены. Их показания, как впрочем, и личности, никогда не предавались гласности, но Рут Снайдер было предложено не настаивать в суде на том, будто Генри Джадд Грей её единственный любовник. Очевидно, обвинение установило, что это совсем не так. При этом историю с любовниками - их количеством и хронологической последовательностью - было решено не педалировать и лишний раз не затрагивать. Прична такой деликатности крылась, по-видимому, в том, что любовники Рут являлись людьми семейными и обнародование их связи могло привести к многочисленным разводам. Видимо, власти просто не захотели устраивать массовый скандал.
Но можно предположить и иную причину необычной сдержанности прокурора, более циничную. В списке мог оказаться некто уважаемый и влиятельный и обнародование имени этого человека могло оказаться не в интересах самого прокурора. Пословица, гласящая, что при расследовании преступления важно не выйти на самого себя, появилась отнюдь не на пустом месте.
В общем, нам известно, что некий интимный список из 24 мужчин попал в руки правоохранительных органов, но никто никогда [ни защита, ни обвинение] о нём не упоминал и на него не ссылался. При этом Рут Снайдер не утверждала, будто Генри Грей единственный её любовник, а обвинение тем, кто побывал в её постели ещё, никогда не интересовалось. Такая вот получилась область обоюдного умолчания.
Выяснились кое-какие детали и о времяпрепровождении Рут. Оказалось, что она вовсе не сидела дома, как пришитая пуговица на пальто. Напротив, она активно "клубилась" и любила в час вечерний отправиться через мост в Нью-Йорк, дабы пропустить пару "дайкири" и потанцевать танго. И с Генри Греем она познакомилась именно в ресторане, а не в магазине и бензозаправке, как может быть, подумал кто-то.
"А как же её безграничная загруженность по дому и воспитание девочки?" - может спросить внимательный читатель. Да очень просто! Мама Рут - Жозефина Андерсон-Браун (Josephine I. Anderson Brown) - регулярно приезжала в дом дочери, чтобы принять на себя некоторые хлопоты и отпустить любимую дочку отдохнуть. Происходило это так часто, что для матери была даже выделена отдельная комната на 2-м этаже, в которой та жила. Кстати, именно в этой комнате Генри Грей и поджидал возвращения супургов Снайдер с вечеринки в ночь убийтсва.
Согласитесь, эта деталь заставляет несколько иначе оценить слова о чрезвычайной загруженности Рут и бессовестном эгоизме убитого Альберта Снайдера. Муж, стремящийся тотально контролировать жену, никогда не отпускает её в ночной клуб танцевать танго и пить "дайкири".
Газеты весной 1927 г. активно обсуждали различные нюансы "дела Рут Снайдер" и возможную судьбу 9-летней Лоррейн, которая в случае осуждения матери могла остаться без родителей. На фотографии из газеты Лоррейн с бабушкой, которой тогда было немногим за 60 лет.
Наконец, следствию стала известна ещё одна деталь, которую Рут постаралась скрыть. При обыске дома за обивкой шкатулки с драгоценностями был обнаружен ключ от банковской ячейки. Никаких документов, способных прояснить местонахождение ячейки, найти не удалось, очевидно, Рут посчитала целесообразным уничтожить и договор её аренды, и квитанции об оплате. Интрига стала ещё более запутанной после того, как выяснилось, что Рут не арендовала ячейку в тех банках, услугами которыми пользовалась она сама и убитый муж.
По-видимому, в ячейке хранилось нечто, что обвиняемая очень старалась скрыть от окружающих. Детективам пришлось потратить несколько суток на прочёсывание всех банковских офисов сначала в Квинс-вилладж, а затем и в Нью-Йорке. В какой-то момент возникло опасение, что объект поисков находится вообще за пределами штата, то есть зона поиска грозила стать неохватной, но, к счастью, Рут не догадалась уехать далеко от дома. Нужное отделение было найдено на Манхэттене, менее чем в 10 км. от места проживания семьи Снайдер.
В банковской ячейке находились 2 документа - договор страхования жизни Альберта Снайдера и Рут и дополнение к нему. По договору, в случае смерти одного из супругов, второй должен был получить 48 тыс.$ - это была очень значительная сумма, эквивалентная сегодняшним 4,5 млн.$ или даже чуть более [в 1927 г. ещё действовал "золотой стандарт", жёстко привязывавший курс доллара к золотому эквиваленту, с тех пор доллар обесценился почти в 100 раз]. Однако ещё более интересным оказалось дополнение к договору страхования, из которого следовало, что сумма выплаты будет удвоена в случае внезапной насильственной смерти. Таким образом, страховое покрытие достигало 96 тыс.$ - очень серьёзный мотив для устранения застрахованного!
Под документами стояли подписи обоих супругов, но прокурор Ньюкомб вполне разумно предположил, что подпись Альберта Снайдера могла быть подделана. Страховой агент, оформивший оба документа был найден и допрошен - он настаивал на том, что Альберт присутствовал при подготовке договора и дополнения к нему и лично подписался под обоими документами. Агента можно было понять - признай он подделку и отправился бы в тюрьму лет на 10 точно. Приглашенные для анализа специалисты по почеркам затруднились дать однозначный ответ о происхождении подписи - её мог оставить как Альберт Снайдер, так и искусный имитатор.
Сама Рут Снайдер настаивала на том, что её муж знал о наличии страховки и сам же настаивал на заключении такого договора. К этому его побудило то, что в последние 3 месяца жизни он дважды попадал в серьёзные ДТП и беспокоился о том, что в случае его внезапной смерти Рут и дочка сотанутся без серьёзных сбережений.
Забавно то, что обвиняемая, давая такое разъяснение, не подумала о его явном противоречии её же собственным показаниям. Напомним, она утверждала, будто Альберт не считал Лоретту своей дочерью и вообще являлся человеком холодным и эгоистичным. Теперь же по словам Рут, оказывалось, что "холодный и эгоистичный человек" демонстрировал удивительную заботу о своих близких.
Одно с другим яно "не билось", но женщина не отдавала себе отчёт в том, как звучат её объяснения для постороннего человека.
Коллеги и друзья Альберта ничего не знали о страховке, что укрепляло подозрения прокуратуры в том, что в данном случае найдено свидетельство мошеннической сделки.
Чтобы закончить со страховкой и более не возвращаться к этому вопросу, добавим, что страховая компания провела собственное расследование. Заключение дополнительного соглашения, удваивавшего страховую выплату в случае внезапной насильственной смерти, было сочтено мошенничеством. Агент, оформивший этот документ, превысил свои полномочия и не доложил о совершенном руководству, что послужило одним из доказательств его вовлеченности в аферу.
Рут Снайдер (фотография из газеты 1927 года).
Кроме того, совершенно ненормальной выглядела сумма страхования - 96 тыс.$ - что совершенно не соответствовало реалиям тех лет и устоявшейся практике страхового бизнеса. Тут можно привести пример, позволяющий лучше понять данный тезис: в ноябре 1935 г. серийный убийца-"автостопщик" Честер Комер убил адвоката Рэя Эванса и завладел его автомашиной [похождениям Комера посвящен очерк "Попутчик"]. В договоре страхования автотранспортного средства имелся пункт, согласно которому жизнь и здоровье человека, находившего за рулём, считались автоматически застрахованными. Страховая компания отказалась выплатить компенсацию, мотивируя это тем, что смерть находившегося за рулём явилась следствием не технической неисправности автомашины, а уголовного преступления, и тогда вдова убитого адвоката подала на страховщиков в суд. Так вот сумма, из-за которой разгорелась эта тяжба составляла всего 3750$! Заметьте, речь идёт о событиях, имевших место спустя 8 лет после убийства Альберта Снайдера, причём с той поры много чего произошло в США - случилась "Великая депрессия", последовал отказ от "золотого стандарта" и доллар значительно девальвировался. То есть 3750$ в ценах 1935-1936 гг. - это сущие копейки в сравнении с 96 тыс.$ в реалиях 1927 года.
В общем, страховая компания подала в суд на собственного агента, заключившего со Снайдерами договор и дополнение к нему, выиграла суд и отправила его на 1 год в тюрьму. То есть суд по косвенным доказательствам признал схему мошеннической, хотя окружная прокуратура доказать это не смогла. Разумеется, остался открытым вопрос о том, что побудило страхового агента ввязаться в это мошенничество? Получил ли он взятку от Рут Снайдер? Или она расплатилась с ним как-то иначе? Судя по всему, дамочка любила мужчин, притом разных и побольше, так что необходимость альтернативной оплаты не представляла для неё каких-то особенных морально-этических затруднений.
Генри Джадд Грей (фотография из газеты).
Итак, что же последовало далее?
Далее последовал суд, подготовленный в кратчашие сроки. Дело представлялось ясным, убийцы были названы и находились под стражей, поэтому не имелось резонов затягивать с началом процесса.
Для проведения суда был выбран самый большой зал в здании окружного суда. Он вмещал 400 человек, но мест на всех желающих не хватило и поэтому было принято решение пускать в зал некоторое количество людей, согласных следить за процессом стоя.
Обвинителем на процессе стал окружной прокурор Ричард Ньюкомб (Richard S. Newcombe), что свидетельствовало о большой важности суда [к тому времени уже появилась практика назначения для поддержки обвинения в суде особых помощников прокурора, специализирующихся именно на такой деятельности]. Рут Снайдер защищали упоминавшиеся выше Дэйн Уоллес и Эдгар Хэйзелтон, а Генри Грея - Уилльям Миллард (William Millard) и Сэмюэль Миллер (Samuel Miller). Председательствовал на процессе судья Таунсенд Скаддер (Townsend Scudder).
Фотография из газеты: адвокат Эдгар Хэйзелтон, судья Таунсенд Скаддер и обвинитель Ричард Ньюкомб.jpg.
Процесс начался 21 апреля с чисто процедурных нюансов - рассмотрения досудебных прошений защиты и отбора присяжных. Генри Грей всегда появлялся в зале суда тщательно выбритым, подстриженным и аккуратно одетым. Он внимательно следил за ходом заседаний и выглядел очень напряженным, что легко понять - подсудимый несомненно отдавал себе отчёт в том, что положение его крайне неблагоприятно и у него мало шансов на спасение жизни, ибо его вина с самого начала представляется всем понятной и очевидной.
А вот Рут являлась в суд почти как на театральную премьеру. Дамочка очевидно наслаждалась всеобщим вниманием, по крайней мере в начале процесса это выглядело именно так. По-видимому, она поверила в своих адвокатов и была уверена в их способности отбить все обвинения прокурора.
Один из журналистов, наблюдавший за процессом от начала до конца, в таких выражениях описал облик Рут Снайдер: ""Статная и подвижная, она подходит к своему месту в начале каждого заседания, скорее так, как если бы она представал здесь в некотором режиссерском качестве, а не как обвиняемая в жестоком убийстве. Ей 32 года, у нее светлые подстриженные волосы и от природы яркий цвет. Она одета в чёрное, внешне скорбя по мужу, в убийстве которого она обвиняется, но её одежда по последней моде. Многие наблюдатели усматривают в этом внешнем проявлении горя немного иронии. Платье до колен с прозрачными шелковыми чулками и изящными тапочками. Ее шляпа - новейшая спортивная разновидность - из плотного фетра с покатыми двухдюймовыми полями. А на шее у нее длинное ожерелье из черных бус, которые она беспрестанно перебирает." (Дословно: "Squarely built and lithe of movement, she strides to her seat as each session opens rather as though she was there in some directing capacity than as a defendant, accused of an atrocious murder. She is 32 years old, has blonde bobbed hair and a naturally high color. She is dressed in black, outwardly mourning for the husband she is accused of killing, but her garments are in the latest style. Many observers see a bit of irony in this outward display of grief. A knee-lengt dress reveals sheer silk stockings and dainty slippers. Her hat is of the latest sport variety, a close-fittin felt with a sloping two-inch brim. And about her neck is a long necklace of black beads that she fingers incessantly.")
Генри Грей и Рут Снайдер во время суда.
Обвиняемые отказались от дачи показаний в суде и потому после зачитывания обвинительного заключения и допросов первых свидетелей обвинения возникла необходимость в зачитывании тех признаний, что Рут и Генри сделали после арестов. Для этого в зале установили микрофон, звукоусилитель и громкоговорители. Для чтения текстов были приглашены артисты театра - мужчина и женщина.
Чтение показаний было очень важным моментом, поскольку в них обвиняемые прямо перекладывали вину друг на друга. Тем самым между ними должен был появиться конфликт интересов и неизбежное разделение защит, при котором защита одного обвиняемого должна была начать обвинять другого. Тем самым адвокаты должны были начать бороться друг с другом, облегчая работу обвинителю.
План прокурора Ньюкомба сработал отлично. 26 апреля были зачитаны показания Рут Снайдер, в которых та перекладывала всю вину за случившееся на любовника. Из показаний следовало, что Генри Грей купил газету на итальянском языке, раздобыл груз для штор, ставший орудием преступления, забил им насмерть Альберта Снайдера и даже пропитал подушку последнего хлороформом. Мало кто из присутствующих сомневался в том, что дамочка постарается свалить вину на любовника, но то, что это будет проделано настолько откровенно и беззастенчиво, поразило многих. Чтобы совсем раздавить Генри, Рут сообщила, будто тот постоянно вымогал у неё деньги, причём брал весьма значительные суммы. То есть он вёл себя как самый настоящий жиголо или сутенёр - просто омерзительный тип!
После зачитывания этих показаний обвинитель приобщил к делу чек на 100$, найденный в столе Рут Снайдер. Чек был именным и выписан, как несложно догадаться, на имя "Генри Джадда Рея".
Изображение кликабельно. Рисунок из газеты показывает обстановку в зале суда во время зачитывания показаний Рут Снайдер. Если увеличить изображение, можно увидеть обвиняемых - их фигуры подписаны и на них указывают стрелочки.
На следующий день - 27 апреля 1927 г. - были зачитаны показания Грея, безмолвно сидевшего в зале с поникшей головой. В показаниях, данных после ареста, он называл Рут Снайдер "ужасной женщиной" и настаивал на том, что с её стороны имело место преследование. Он пытался разорвать отношения с любовницей, но та не позволяла это сделать, угрожая разрушить семейную жизнь Грея. Отношения, установившиеся между ними, обвиняемый сравнивал с водоворотом. Также сравнил с себя человеком, не способным сопротивляться силе гипнотизёра. Интересным оказался пассаж, в котором Генри сообщил о неверии в возможность убийства. Генри якобы до последней минуты считал, что Рут испугается и откажется от преступления, а он, разумеется, настаивать на убийстве не станет. Генри Грей не верил в то, что дело дойдёт до настоящей крови вплоть до того момента, пока не оказался в спальне перед спящим Альбертом Снайдером.
В этих показаниях присутствовал фрагмент, в котором Грей рассказал о том, как Рут Снайдер с бутылкой виски в руках около 3-х часов ночи прошла в спальню, где он прятался, выпила с ним спиртного и занялась сексом. Она была в комбинезоне на голое тело и Генри не мог устоять перед ней... Понятно, что детали такого рода выглядели в реалиях 1927 года как самая жёсткая порнография, а Рут Снайдер в глазах присяжных должна была уподобиться самой низкопробной проститутке.
В зачитанных показаниях Генри Грей также категорически настаивал на том, что хлороформ, перчатки и проволоку, использованную для душения, получил от Рут Снайдер. Также он несколько раз подерчкнул, что дважды пытался покинуть спальню матери Рут, где прятался до приезда Снайдеров, но оба раза ему это не удалось. В первый раз в коридор вышла Лоррейн и Генри пришлось сразу же возвратиться обратно, а во второй раз, когда он уже спустился на первый этаж, приехала машина Снайдеров и он был вынужден бегом возвратиться обратно в своё убежище.
В начало Окончание
|
