|
УБИЙСТВА. Виновный не назван.
©А.И.Ракитин, 2023 гг.
©"Загадочные преступления прошлого", 2023 гг.
Таинственное исчезновение "самого надёжного юриста Нью-Йорка"
К своим 35 годам Джейкоб уже имел за плечами 16 лет полицейской службы и мог считаться ветераном MPB. Он понимал, что история с исчезновением судьи Верховного суда с самого начала производила впечатление чего-то сюрреалистичного, если угодно, ненатурального. Ну, в самом деле, сначала следует заказ одного-единственного билета в театр, но ко времени начала представления судья почему оказывается в ресторане "Billy Haas" на протяжении 50-и минут неспеша ужинает и уже после этого неторопливо беседует с Салли Лу Ритц и Уилльямом Кляйном на тротуаре... А потом быстрым взмахом руки останавливает случайного таксиста, проезжавшего мимо и в результате исчезает в никуда... И при этом некто выкупает его билет в театральной кассе уже после 9 часов вечера. Бред!
Джейкоб фон Вейзенштейн (фотография сделана в январе 1935 года).
Вейзенштейн, руководивший группой из 6 детективов, поставил перед подчиненными несколько задач:
- Следовало проверить возможные связи пропавшего юриста с организованными преступными группами во время его работы в "Wagner, Quillinan and Rifkind".
- Надлежало выяснить не давал ли Джозеф Крейтер в долг или не получал ли сам взаймы значительные денежные суммы от крупных преступников С точки зрения опытного преступника убийство кредитора или необязательного заёмщика может стать неплохим выходом из сложной финансовой ситуации. Житейский опыт учит, что вести денежные дела с профессиональными преступниками крайне не полезно для здоровья.
- Необходимо было изучить возможность внезапного появления крупного долга ввиду проигрыша [на бирже, в казино, на ипподроме и т.п.].
- Следовало разобраться, соответствовало ли действительности заявление билетного агента о том, что пропавший судья якобы посмотрел постановку "Партнёра по танцам" в Атлантик-сити. Если это было действительно так, то что Джозеф Крейтер делал в этом городе, когда это было и почему его пребывание там осталось для жены тайной.
- Наконец, надлежало изучить финансове положение Джозефа Крейтера и получить представление о движении денег на его счетах в последние 3-4 месяца. Обналичивание больших сумм денег - если таковое имело место незадолго до исчезновения - могло свидетельствовать как о попытке шантажа судьи, так и подготовке им собственного бегства.
4 сентября Джейкоб фон Вейзенштейн с разрешения Стеллы Крейтер вошёл вместе с группой подчиненных детективов в апартаменты на 5-й авеню и провёл их обыск. Точнее, говоря, осмотр без ордера. Действо это преследовало сугубо прикладную задачу - полицейским следовало отыскать следы, указывавшие на совершение преступления в этом помещении, либо признаки подозрительной деятельности в широком понимании данного словосочетания [следы обыска, несанкционированного поникновения, исчезновения или перестановки предметов и т.п.]. Стелла при обыске не присутствовала - она всё время оставалась в доме в районе Белгрейд-лэйк.
Детектив Вейзенштейн отправился в Мэйн, чтобы поговорить с женой пропавшего судьи. После встречи со Стеллой Крейтер детектив-сержант получил ещё одно направление, требовавшее проверки. Жена пропавшего судьи рассказала, что в самом начале юридической карьеры Джои в Пенсильвании тот выступал адвокатом по нескольким довольно серьёзным уголовным делам. В одном из них его защита оказалась крайне неудачной и вызвала прилив бешенства клиента, который пообещал Крейтеру, что освободившись через 15 лет, он обязательно отыщет его и "рассчитается за всё". Эта угроза произвела на Джои определенное впечатление и он отнёсся к ней серьёзно. Имеено после этого инцидента он постарался не принимать на себя защиту по уголовным делам, а сосредоточился на разного рода хозяйственных и наследственных спорах. В общем, подальше от насильственных преступлений, поближе к кошелькам и недвижимости... Джейкоб фон Вейзенштейн откомандировал в Пенсильванию одного из подчиненных для того, чтобы тот "поднял" в адвокатской палате штата реестр дел, которыми занимался Джозеф Крейтер в период 1913 - 1919 гг., установил личность преступника, грозившего пропавшему судье и выяснил его судьбу.
Одной из важных мер по розыску пропавшего стало объявление о выплате крупной денежной суммы всякому, кто поможет правоохранительным органам прояснить судьбу Джозефа Крейтера. Размер премии изначально был заявлен весьма и весьма внушительным - 5 тыс.$ - то есть полицейское руководство в этом вопросе решило не мелочиться и сразу же зашло, что называется, "с козырей". Объявление о внушительной премии призвано было развязать языки тем, кто до того момента предпочитал молчать, и кардинально улучшить память другим, кто уже успел позабыть о подозрительных событиях минувшего августа.
В течение осенних месяцев 1930 года было выпущено 100 тыс. листовок с описанием внешности Джозефа Крейтера и оповещением о назначении премии за помощь в его обнаружении. По указанию Вейзенштейна они были направлены в самые удаленные почтовые отделения страны, а также переданы капитанам всех пароходов, занимавшихся пассажирскими перевозками как внутри США, так и на трансграничных линиях.
Плакат с объявлением премии в размере 5 тыс.$ за помощь в установлении судьбы Джозефа Крейтера и описанием его внешности.
И очень скоро стали поступать сообщения свидетелей, которые видели пропавшего судью в самых разных местах Соединенных Штатов. Первое сообщение о подобном опознании пришло уже 13 сентября и показалось до такой степени убедительным, что Джейкоб фон Вейзенштейн лично выехал на "отработку сигнала". Женщина из столицы страны города Вашингтона сообщила, что видела мужчину, похожего на Джозефа Крейтера, на борту корабля, совершавшего круизное плавание по портам Восточного побережья. Он занимал соседнюю каюту и во время плавания стал волочиться за молодой женщиной, с которой встречался за завтраком в корабельном ресторане. Роман их развивался столь успешно, что к концу круиза дамочка уже оставалась в каюте этого мужчины до утра. По словам заявительницы мужчина, похожий на Крейтера, называл себя адвокатом, а его кондиции - рост 183 см и вес около 83-84 кг - в точности соответствовали описанию судьи на плакате.
Вейзенштейн установил кому был продан тур и выяснил, что его действительно приобрёл адвокат из Дарэма, штат Массачусетс, и судя по реквизитам его адвокатской лицензии, он не мог быть Джозефом Крейтером. Тем не менее, детектив-сержант разыскал этого человека, который действительно оказался очень похож внешне на разыскиваемого судью. Человек этот подтвердил интрижку во время крузиного плавания, но поиску Крейтера ничем помочь не смог.
По мере того, как проходило время сообщений, подобных описанному выше, становилось всё больше, а география "встречь" с пропавшим судьёй - всё шире. До Нового года группа Вейзенштейна получила не менее 50 сообщений разной степени достоверности, в авторы которых утверждали, будто всречали Джозефа Крейтера после 6 августа 1930 года. Все они, разумеется, проверялись, но Везенштейн быстро понял, что самую ценную информацию о судьбе пропавшего юриста следует искать не дальних буераках, а именно в Нью-Йорке.
Уже первые дни и недели работы детективов MPB принесли результаты не только интригующие, но и по-настоящему неожиданные. Первая многообещающая зацепка оказалась связана с мужской шляпой, замеченной в водах Гудзона возле многокилометровой причальной линии на западе острова Манхэттен. Шляпа была извлечена из воды и передана полиции. Не прошло и суток, как она была опознана Стеллой Крейтер как принадлежавшая её мужу. Немедленно была организована поисковая операция на воде. Трое суток водолазы с подводными фонарями осматривали мутные воды Гудзона и... ничего не нашли.
Важные показания дали полиции ближайшие помощники судьи - его секретарь и специальный помощник. В частности, Фредерик Джонсон (Frederick A. Johnson), секретарь Крейтера в бытность последнего членом Верховного суда, сообщил на допросе то, чего никому не говорил ранее. По его словам, утром 6 августа судья появился на рабочем месте и, пройдя в хранилище документов позади своего кабинета, занялся весьма необычным делом. Он принялся вынимать из металлических шкафов хранившиеся там подшивки всевозможной документации и сортировать бумаги. Основную часть документов он возвращал обратно в шкафы, но некоторые перекладывал в картонные папки "со складками". В каждую из таких папок помещалось до 1,5 тыс. листов бумаги.
По мере того, как папка наполнялась документами и "разбухала", Крейтер перетягивал её бечёвкой и откладывал в сторону. После чего принимался наполнять следующую.
Во время этого в высшей степени увлекательного занятия появился Саймон Рифкинд, тот самый юрист, который 3 сентября подал заявление об исчезновении Крейтера. Судья принял его в кабинете, перед этом предусмотрительно закрыв дверь в хранилище, так что Рифкинд не мог видеть того, чем занимался Крейтер. После ухода визитёра, судья вернулся к прежнему занятию и продолжил перебирать свои документы, откладывая те, что привлекли его внимание. Так он укомплектовал 6(!) папок. В них должно было находиться в общей сложности около 10 тыс. листов различных документов. Судья попросил Джонсона принести самый большой портфель, который тот сможет отыскать. Секретарь поручение выполнил и Крейтер затолкал в портфель заполненные папки, отчего тот раздулся и едва закрылся. Портфель был очень тяжёлым - может, 20 фунтов, может, 25 [~10 кг].
Это стандартные американские папки "со складками". В каждую помещается до 1,5 тыс. листов писчей бумаги. Крейтер набил документами 6 таких папок, а чтобы они не рассыпались, перетянул каждую бечёвкой. Этим увлекательным делом он занимался в середине дня 6 августа, менее чем за 9 часов до момента своего исчезновения. Что же такое интересное и важное он отсортировал из своего огромного архива и пожелал унести с собою?
Примерно в то же самое время Джозефа Крейтера видел другой весьма ценный свидетель - специальный помощник Джозеф Мара (Joseph L Mara). Этого человека наверное правильнее называть порученцем, поскольку он не столько помогал шефу, сколько выполнял его всевозможные мелкие команды, типа, закажи билет, цветы поставь в китайскую вазу, а шампанское - в холодильник и смотри не перепутай! По словам Мары, судья вручил ему два чека и поручил их обналичить. Один чек на сумму 3 тыс.$ был из банка "Chase National Bank", второй - на сумму 2,1 тыс.$ - из "Empire Trust Company".
Мара обналичил оба чека, сложил наличность в 2 конверта и, возвратившись в здание Верховного суда, отдал их Джои Крейтеру. Таким образом выяснилось, что немногим после полудня 6 августа пропавший судья имел при себе более 5 тыс. долларов наличными.
Далее Мара поведал, что помог шефу донести тяжеленный портфель, набитый бумагами. Это был тот самый портфель, в который Крейтер уложил 6 папок "со складками". Согласно показаниям Мары, они вышли из здания суда и сели в такси, по прибытии на 5-ю авеню Крейтер попросил помощника поднять портфель в его - Крейтера - апартамент. Что Мара и сделал. По его словам, он оставил портфель на столе в гостиной. Помощник припомнил, что во время последнего разговора с Крейтером, они условились встретиться завтра утром в здании суда, а кроме того, Джои неожиданно сказал, что хочет отправиться в бассейн, чтобы немного поплавать. Слова эти показались Маре довольно странными, поскольку КРейтер плавал не очень хорошо и в бассейн не ходил. Строго говоря, это был единственный раз, когда фраза о намерении отправиться "поплавать" прозвучала из уст судьи.
Деталь эта была интересна, но дальше стало интереснее. Вейзенштейн поинтересовался у Мары, бывал ли его шеф в Атлантик-сити. Ведь если об этом ничего не знала жена, то помощник вполне вероятно мог что-то был знать. Мара ответил утвердительно и уточнил, что после назначения в состав Верховного суда Джозеф Крейтер ездил в Атлантик-сити дважды: один раз - в мае 1930 года, а второй - незадолго до исчезновения, в самом конце июля. Он возвратился из Атлантик-сити 2 августа и сразу же отправился к супруге в дом на Беглрейд-лэйк.
Продолжая расспросы на эту тему, детектив-сержант узнал, что Джозеф Мара никогда не бывал в Атлантик-сити вместе с шеформ и не знает, чем тот там занимался. При этом помощник бронировал на свою фамилию отель и покупал билеты на поезд. Чрезвычайно заинтригованный подобным рассказом, детектив-сержант лично отправился в этот замечательный город, дабы навести справки на месте.
Кое-какие предчувствия у Джейкоба фон Вейзенштейна несомненно имелись, поскольку репутация Атлантик-сити как гнезда всяческих пороков и разварата тайны ни для кого не составляла. Но суровая правда жизни превзошла самые разнузданные ожидания! Явившись в отель, названный Джозефом Марой во время допроса, детектив узнал, что Крейтер действительно там проживал с 30 июля по 1 августа - его без труда опознали по фотографии. При заселении он зарегистрировался как "Джозеф Мара", что выглядит логично, ведь именно на эту фамилию бронировался лучший в отеле "президентский" номер!
Вскоре после заселения Джои к нему явились гости - некий молодой мужчина и... 4 молоденьких девицы. С небольшими перерывами они гостили 40 часов и покинули постояльца незадолго до выезда последнего. Вся эта компания неоднократно делала заказы в ресторане с доставкой блюд в номер и потратила на еду и выпивку 513$. Платил за всё "мистер Мара", то есть Крейтер. Воистину президентский размах, учитывая, что рабочие на общественных работах в штате Нью-Йорк в те самые летние месяцы 1930 года получали 1 доллар в день...
Вейзенштейн разумеется знал, что при крупных отелях всегда есть группа "прикормленных" дамочек, оказывающих клиентам интимные услуги на возмездной основе, и работники отеля хорошо этих женщин знают. Это, кстати, полезно и с точки зрения безопасности клиентов. Но на вопрос, знают ли работиники отеля женщин, с которыми отдыхал мистер "Джозеф Мара", детектив-сержант услышал отрицательный ответ.
Полицейский опыт подсказывал, что судья не искал дамочек по месту приезда - они прибыли в Атлантик-сити по предварительной договорённогсти дабы скрасить своим присутствием его одиночество. И прибыли из Нью-Йорка, где у Крейтера имелись необходимые знакомства. Очевидно дамочки остановились в разных отелях, дабы не привлекать к себе лишнего внимания, да и сам Крейтер пользовался чужой фамилией из тех же побуждений. До некоторой степени загадочной для детектива осталась личность мужчины, отдыхавшего в обществе судьи и 4 женщин. Являлся ли этот человек другом Крейтера или же он оказывал ему интимные услуги наряду с женщинами, выяснить полицейским так и не удалось.
Вскоре Вейзенштейн понял, что Джозеф Крейтер отдыхал от тяжких супружеских обязанностей не только в Атлантик-сити. Он это делал постоянно и в Нью-Йорке. У судьи была не одна любовница и не две, и даже не три! Он вступал в интимные отношения со многими десятками женщин, если не сотнями. Общение с некоторыми ограничивалось буквально 1-й или 2-я встречами, а с другими растягивалось на многие месяцы и годы.
В числе близких подруг пропавшего судьи оказалась некая "дама полусвета" Вивьен Гордон (Vivian Gordon), в прошлом певица, танцовщица, фотомодель в стиле "ню" и просто фотомодель, а ныне - бездельница с неопределенным источником доходов неопределенной величины. Услыхав эти имя и фамилию все детективы, занятые розыском Крейтера, моментально напряглись - появление в деле этой женщины грозило отправить расследование в очень глубокий и тёмный омут.
Вивьен Гордон. Строго говоря, дамочка эта являлась проституткой, но если бы кто-то посмел так её назвать, то несомненно получил бы в ответ массу проблем самого разного свойства.
Вивьен была хорошо известна полиции Нью-Йорка. Даже очень! Дамочке исполнилось уже 36 лет, но по словам всех, видевших её, она выглядела очень молодо и свежо. У Вивьен была 16-летняя дочь, так вот мама рядом с ней выглядела моложе! Родилась Вивьен в городке Одюбон (Audubon), в штате Нью-Джерси, расположенном в 140 км юго-западнее Нью-Йорка. Ранее Вивьен Гордон звали Бенита Бишофф (Benita Bishoff) - это была фамилия мужчины, которого она любила в юности, за которого по ошибке вышла замуж, и даже родила дочь. Брак быстро распался, ибо семейная жизнь с водителем грузовой автомашины не могла удовлетворить запросов будущей богемной дивы. Будущая Вивьен, а тогда ещё Бенита подалась в Нью-Йорк, но после того, как в 1922 году полиция едва не отправила её за решётку по обвинению в мошенничестве и вымогательстве, дамочка отказалась от скомпрометированных имени и фамилии и превратилась в "Вивьен Гордон".
Никто из детективов, знакомый с устройством криминального мира Нью-Йорка второй половины 1920-х годов, не сомневался в том, что Вивьен была прочно свзяна с организованными преступными группировками. Её последний любовник Джон Рэйделофф (John A. Radeloff) являлся адвокатом, специализировавшимся на защите опасных гангстеров, боссов преступного мира и всяческих моральных уродов. Это был патентованный "адвокат Дьявола", сволочь, на которой клейма негде было ставить! Судя по всему, Рэйделофф прекрасно поладил с Гордон - он поддерживал её во всех бизнес-начинаниях. Однако Рэйделофф был не единственной дрянью из коллекции гламурной дивы! Её предыдущим любовником являлся некий Сэм Коэн (Sam Cohen), известный в прошлом грабитель банков, якобы отошедший от дел в последние годы, но вряд ли ставший по этой причине менее опасным. Вообще же список интимных друзей Гордон был очень велик и включал в себя более 3-х дюжин фамилий, в результате довольно драматических обстоятельств он вскоре станет известен правоохранительным органам, о чём в своём месте ещё будет сказано. Многие из интимных друзей Гордон были очень опасными людьми и потому знакомство судьи Крейтера с этой женщиной показалось детективам крайне подозрительным.
Летом 1930 года Вивьен Гордон вела расслабленную жизнь "светской львицы". Она арендовала огромную роскошную квартиру на Вест-Энд-авеню (West End Avenue), за которую платила тысячу долларов в месяц, принимала гостей у себя, разумеется, если не отправлялась сама к кому-нибудь в гости.
Несколькими годами ранее, если точнее, то в марте 1923 года, некая Дот Кинг (Dot King), лучшая подруга Вивьен Гордон, именовавшаяся "желтой прессой" не иначе как "королева нью-йоркского гламура" или "бродвейская бабочка" ("Broadway butterfly"), была жестоко убита.
Дот Кинг считалась лучшей подругой Вивьен Гордон, но злые языки утверждали, что именно это её и погубило.
Преступление выглядело крайне необычным. Дороти - для краткости имя её сокращали до Дот или Дотти - была найдена мёртвой в своей кровати. Окно, через которое можно было попасть на чёрную лестницу, было открыто. На полу возле кровати лежала пустая бутылочка из-под хлороформа, а от мёртвого тела исходил отчётливый и хорошо узнаваемый запах снотворного. Когда врач коронерской службы приоткрыл рот умершей, он увидел следы химических ожогов. Всё выглядело так, словно Дотти просто выпила бутылку хлороформа... Умышленно это произошло или по ошибке сказать в точности не мог уже никто. Первоначально причина смерти была определена как самоубийство, что подкреплялось отсутствием следов взлома и сохранностью многочисленных ценных предметов, находившихся на виду. Через некоторое время оценка произошедшего изменилась - полицейские поняли, что в квартире умершей был посторонний, да и открытое окно как бы намекало на способ его проникновения. Или бегства - это как посмотреть... Поэтому уголовный розыск склонился к версии "убийства, совершенного по ошибке". Вор-"домушник" проник в апартамент Дот Кинг, думая, что жильцы отвутствуют. Обнаружив в кровати спавшую женщину, преступник усыпил её хлороформом, но последовавшая вскоре смерть жертвы напугала его и вор в панике бежал, так и не совершив хищения.
Последующее расследование, однако, привело к отказу от этой версии. Выяснилось, что с места совершения преступления пропали самые ценные украшения Дотти, которые та хранила в тайнике. То есть преступник шёл за конкретными вещами и умышленно пренебрёг намного менее ценными предметами, остававшимися на виду.
Дороти Кинг была рождена как Анна Мария Кинан (Anna Marie Keenan), имя и фамилию она сменила, профессионально занявшись проституцией. Она наработала очень хорошую клиентскую базу, в том смысле, что круг её общения состоял из людей очень состоятельных. И соответственно очень опасных. Бриллиантом её "мужской коллекции", если можно так выразиться, стал мультимиллионер из Филадельфии Кёрсли Митчелл (J. Kearsley Mitchell). Полицейские не сразу узнали о его существовании, но когда это случилось, не без удивления выяснили, что этот денежный мешок после убийства "любимой кошечки" нашёл утешение в обществе... трам-пам-пам... правильно! - Вивьен Гордон.
Последняя крупно выиграла от убийства лучшей подруги и ощутимо поправила своё материальное положение, заметно пошатнувшееся после событий предшествующего года [напомним, полугодом ранее Вивьен едва не отправилась в тюрьму и крупно поиздержалась на адвокатах].
В ходе дальнейшего расследования полиция нашла человека, который мог бы стать убийцей Дотти. Этим парнем оказался некий Альберт Гаймарес (Albert Guimares), совершенно отвратительный типчик, который вёл себя как жиголо [то есть, как мужчина на содержании женщины], но в действительности промышлявший воровством. Причём сложно было сказать, какой источник доходов для него был важнее - деньги от женщин, или прибыль от краж.
Дотти Кинг с Альбертом Гаймаресом (в газете воспроизведён фрагмент фотографии, сделанной за 5 месяцев до убийства Кинг во время пребывания последней в Атлантик-сити).
Гаймарес имел ключ от квартиры Дотти и соответственно, мог без труда в неё проникнуть. Однако он не знал место нахождения тайника с драгоценностями - Дот была вовсе не дурочка и знала цену своему любовнику! Все подруги убитой утверждали, что та ни за что на свете не выдала бы любовникам и клиентам место сокрытия своих бриллиантов.
Расследование резко продвинулось вперёд после того, как выяснилось, что буквально за неделю до убийства Дотти её лучшая подруга Вивьен Гордон крупно проигралась в покер Гаймаресу. Учитывая жадность Гордон, сложно было представить, чтобы она выпустила из рук 3 тыс. долларов. Она бы несомненно предприняла попытку расплатиться иным способом... Каким? Например, она могла рассказать Гаймаресу, где находится тайник с драгоценностями Дотти Кинг. Их стоимость - порядка 30 тыс.$ - на порядок превосходила проигрыш Вивьен.
Мог ли Гаймарес, получив такую информацию, решиться на убийство любовницы? Полиция посчитала, что да и уже в начале апреля ушлый жиголо отправился в окружную тюрьму. Казалось бы, дело в шляпе, преступление почти раскрыто и сейчас всё прояснится, но... в хорошем детективном сюжете всегда есть место для коварного "но"! Но оказалось, что у Альберта Гаймарес на время совершения убийства имеется железное alibi.
И это alibi ему организовала Вивьен Гордон. Причём проделала это очень грамотно - чужими руками. Некая Орелия Фишер-Дрейфус (Aurelia Fisher Dreyfus), ещё одна лучшая подруга Вивьен Гордон, сообщила полиции, что в ночь на 15 марта 1923 - то есть в то самое время, когда была убита Дотти Кинг - Альберт Гаймарес отдыхал с нею в гостиничном номере. С ними коротал ночку ещё один мужчина - Эдмунд МакБрайен (Edmund McBrien), крупный биржевой спекулянт и риэлтер, который разумеется подтвердит её слова. Они веселились ночь напролёт, делали заказы в ресторане с доставкой в номер и Гаймарес оплачивал этот, с позволения сказать, праздник жизни. Поэтому отельная обслуга номеров также подтвердит alibi Гаймареса.
Альберт Гаймарес.
Опс, вот так поворот, правда?
Детективы, занятые расследованием, сильно сомневались в правдивости этого рассказа, но опровергнуть его не смогли.
Альберт Гаймарес был отпущен на свободу и... сразу же скрылся из Нью-Йорка. Убийство Дотти Кинг осталось не раскрытым, пропавшие драгоценности найдены не были.
Тут бы истории и конец... Но проницательные читатели знают, что Ракитин не любит коротких историй и окажутся правы. Это не только не конец истории, но даже не её середина.
Прошло несколько лет и поздним вечером 20 октября Орелия Фишер-Дрейфус странным образом погибла на танцах в роскошном яхт-клубе. Приключился несчастный случай, да-да, очень несчастный и очень случайный! Кто-то может спросить недоуменно, как такое может произойти на танцах? Да очень просто - достаточно выйти на балкон и упасть вниз. И всё...
В начало Читать продолжение
|
