|
©А.И.Ракитин, 2019 г.
©"Загадочные преступления прошлого", 2019 г.
Коричневый порошок белого цвета (фрагмент III).
фрагмент I фрагмент II
Родился Брюс Айвинс в штате Огайо 26 апреля 1946 г и до 1980 г жизнь его протекала довольно обыденно. На первый взгляд, по крайней мере. Закончив школу, он в 1964 г поступил в Университет Цинцинатти, в 1968 г получил степень бакалавра в области бактериологии, затем поработал 3 месяца в отделе бактериологии и иммунизации Университета Северной Каролины, после чего вернулся в Цинцинатти и продолжил обучение в местной университете и работу там же. В мае 1969 г Айвинс публикует первую научную работу, всего же он напишет лично, либо в соавторстве 44 статьи. В 1970 г Брюс получает степень магистра бактериологии. В апреле 1975 г он уходит из Университета Цинцинатти и устраивается в больницу. Там он проработал до ноября того же года, уволился и сосредоточился на написании докторской диссертации, которую успешно защитил в 1976 г в Университете Цинцинатти. На протяжении 2,5 лет Айвинс работал в отделе бактериологии и иммунизации Университета Северной Каролины, затем получил место преподавателя в Университете в Бетесде, в штате Мэриленд и летом 1978 г переехал туда.
В 1979 г в СССР, в Свердловске имела место вспышка сибирской язвы. История эта очень странная и в ней ощущается сильный шпионский душок. С самого её начала удивительна была осведомленность американцев о происходившем в закрытом городе в условиях чрезвычайной секретности. Ведь смертельный диагноз было официально запрещено даже ставить. Автор хорошо помнит передачи "Голоса Америки", в которых рассказывалось о происходившем в городе, сообщались различные детали, например, говорилось о том, что поражение происходит волнами, как будто с периодичностью в несколько дней следуют новые вбросы бактерий, назывались цифры заболевших и умерших. После распада Советского Союза недоумение усилилось, поскольку выяснилось, что американцы сообщали новости с задержкой в сутки или даже меньше с момента происшествия. Удивительно не то, что наши американские партнёры знали детали, а то, что они не скрывали свою осведомленность... В произошедшем много нелогичного и попытка разобраться в нюансах рождает сильные сомнения в том, что причина трагедии и её течение действительно таковы, как это описывает официальная версия. То есть, может быть и было какое-то первоначальное ЧП, но после него начались какое-то совсем уж странные "косяки". В общем, американцы здорово попиарились на этой теме, в очередной раз утерев нос тупорылому сусловскому Агитпропу. Речь, впрочем, сейчас немного не о том.
Вспышка сибирской язвы чрезвычайно заинтересовала Айвинса и тот понял, что хочет изучать эту болезнь. Он подал заявление на работу в Форт-Детрик и 29 декабря 1980 г его зачислил в штат USAMRIID.
Семейная жизнь Брюса производила на первый взгляд впечатление благополучной. Он женился 22 августа 1975 г в возрасте 29 лет, супруга Дайан была на 8 лет его младше. Семья оказалась бездетной, что вынудило их через 10 лет усыновить близнецов Энди и Аманду. Последняя в 2000 г, в возрасте 16 лет предприняла попытку самоубийства, но родители скрыли этот факт и о нём стало известно только в результате проверки ФБР.
Уже в 1977 г у Айвинса возникли первые проблемы с психикой и он обратился к психоаналитику Наоми Хеллер (Naomi Heller). С того времени Брюс подсел на таблетки, перемежая приём седативных и стимулирующих препаратов. Периодически он прерывал лечение, но потом возвращался к приему лекарств. В феврале 2000 г он попал на приём к психиатру Дэвиду Ирвину (David Irwin), который по результатам собеседования оставил лаконичную запись в истории болезни Айвинса: "убийца, социопат с ясными намерениями" (дословно: "homicidal, sociopathic, with clear intentions"). Честно говоря, когда узнаёшь такие детали, то невозможно побороть оторопь. Человек работает на особо режимном объекте с оружием массового поражения... имеет дело с возбудителями опаснейших болезней... ему ставят такой чудовищный диагноз и... ничего не происходит! Врачебная тайна торжествует, гражданские права соблюдены! Летом 2001 г за считанные месяцы до актов биотеррора, самочувствие Айвинса резко ухудшилось и его врач удвоил разрешенную дозу антидепрессантов. Причина стресса банальна донельзя - конфликты на работе. Вакцину, в разработке которой принимал участие Айвинс, критиковали специалисты, утверждая, что её низкое качество провоцирвало болезнь, известную как "синдром войны в Заливе". Статья на эту тему появилась в мае 1999 г в крупном журнале "Vanity Fair". После этого экспертным сообществом был поставлен вопрос о её снятии с производста. Брюс, разумеется, отбивался от критики и вполне ожидаемо переживал.
Такой вот бином Ньютона!
Айвинс был человеком, который старался всем нравиться. Это довольно опасная черта характера, свидетельствующая об эмоциональной незрелости. Многие, знавшие Брюса, отмечали, что попытки произвести хорошее впечатление зачастую превращали его в навязчивого и раздражающего человека. При этом сам Брюс искренне не понимал, что он делает не так.
В сентябре 1993 г произошла не до конца понятная история, связанная с публикацией в местной газете двусмысленного письма Айвинса, которое было истолковано как защита педофилии. Публикация имела место 17 сентября, текст этого письма отыскать не удалось, но оно вызвало бурную, полную негодования, реакцию читателей. Редакция газеты напечатал 10 писем, сообщив, что получила таковых гораздо больше. Айвинс поспешил настрочить новое письмо, в котором заверил читателей в том, что он вовсе не педофил и его просто "не так поняли". Брюсу на тот момент уже исполнилось 47 лет, совершенно непонятно, какая нелёгкая дёрнула его выступать на столь двусмысленную тему.
В общем, нельзя не признать, что был он человеком чудаковатым.
Ещё в начале 2002 г, т.е. в период тесного сотрудничества с Айвинсом, ФБР получило настораживающие сигналы от некоей Нэнси Хэйгвуд (Nancy Haigwood), микробиолога, познакомившейся с Брюсом в конце 1970-х гг. Причина обращения Нэнси была довольно неординарна - она прочитала письмо президента Американского общества микробилогии (ASM), в котором сообщалось, что человек, рассылавший конверты с бактериями сибирской язвы, является хорошим специалистом и с большой долей вероятности может быть членом ASM. В письме содержалась просьба проанализировать круг своего профессионального общения и сообщить обо всех подозрительных специалистах в микробиологии ФБР. Нэнси подумала - подумала, да и позвонила по контактному телефону Бюро. Она рассказала о том, что подозревает Брюса Айвинса в преследовании. Инциденты происходили ещё в конце 1970-х гг, но Нэнси не могла их позабыть. Так, например, у неё однажды пропала тетрадь с важными лабораторными записями. После этого она получила анонимное письмо, в котором сообщалось, что тетрадь находится в почтовом ящике, она брошена туда словно почтовое отправление. Нэнси обратилась в полицию, сообщила в Почтовое ведомство... ящик открыли и действительно обнаружили в нём тетрадь. Дальше - больше. Перед свадьбой Нэнси кто-то написал на заднем стекле автомашины её жениха буквы "KKG" - это была аббревиатура слов "Kappa Kappa Gamma", являвшихся названием женского студенческого общества. Помимо машины такие точно надписи появились на стене дома, в котором проживала Хэйгвуд и дверях её гаража. О происшествии была уведомлена местная полиция, которая не нашла виновных. Другой инцидент был гораздо неприятнее - некто, подписавшись её именем и фамилией, разместил в местной газете заметку, в которой рассказывалось об однополой любви, практикующейся в женском студенческом сообществе "KKG". Нэнси связалась в редакцией, потребовала объяснений, там ответили, что не проверяют достоверность писем читателей... В общем, последовало новое заявление в полицию, впрочем, также совершенно безрезультатное.
Нэнси Хэйгвуд не могла доказать, что все эти неприятности связаны с действиями Айвинса, но не сомневалсь в этом. Причина его интереса к её персоне не имела сексуального подтекста и выглядела довольно необычно - Айвинс знал, что Хэйгвуд во время учёбы в университете была членом сообщества "KKG" и несколько раз просил её рассказать о традициях этого закрытого клуба. Нэнси всякий раз отказывалась. Интерес Айвинса к этой организации выглядел очень странно, мужчины обычно не обращали на неё особого внимания. Он словно был одержим "KKG".
Обращение Хэйгвуд в ФБР не осталось без внимания. С Нэнси связались оперативные сотрудники, внимательно допросили её, проверили сообщенную информацию. Та нашла полное подтверждение - все описанные инциденты действительно имели место. Агенты Бюро попросили Нэнси оказать помощь в расследовании и женщина согласилась. Она написала официальную расписку, в которой обязалась выполнять поручения курирующего её оперативого сотрудника. Так Нэнси стала "источником конфиденциальной информации", или "конфидентом", или проще говоря, осведомителем, активно действующим в интересах завербовавшей её специальной службы. Ничего особенно ужасного ей делать не приходилось - Нэнси лишь оставалсь на связи с Айвинсом, то направляя ему электронные письма, то периодически звоня по телефону. Содержание бесед всегда заблаговременно согласовывалось с куратором.
В рамках затеянной ФБР оперативной игры было устроено карьерное повышение Нэнси Хэйгвуд - она стала руководить обезьяньим питомником, поставлявшим животных для медицинских опытов. Это должно было повысить интерес Айвинса к её персоне. После переезда Нэнси из Сиэтла в Портленд её передали для связи другому куратору. В общем, женщина совершенно тихой и мирной профессии оказалась в центре самой настоящей тайной операции, причём не без некоторого риска. В 2004 г сотрудники ФБР выяснили, что Айвинс имеет возможность отслеживать местоположение Нэнси при включении её сотового телефона (не совсем понятно, как именно он это реализовал без ведома хозяина телефона - путём внедрения вируса или же в США есть такая вполне легальная опция). Нэнси уведомили об этом и дали кое-какие рекомендации относительно личной безопасности. Если поначалу рассматривался вариант личной встречи Нэнси и Брюса, то с течением времени планы на сей счёт радикально изменились и даже когда Хэйгвуд приезжала в Вашингтон, столицу страны, ей рекомедовалось скрывать поездку, дабы Айвинс не напросился на личную встречу.
Нэнси Хэйгвуд была первым человеком, сообщившим ФБР настораживающую информацию о Брюсе Айвинсе. Произошло это ещё в начале 2002 г. После этого Нэнси стала осведомителем Бюро и участвовала в оперативной разработке Айвинса, выполняя поручения направлявшего её работу куратора Бюро. Работа эта продолжалась более 6 лет.
Сообщения Нэнси о странной одержимости Айвинса клубом "KKG" по мере накопления информации в рамках оперативной разработки последнего постепенно начали находить подтверждение. На одном из допросов Брюс признал свой интерес к этой организации и пояснил, что в возрасте 20 лет, т.е. в 1966 г, его жестоко унизила девушка, состоявшая в таком клубе. Затем Айвинс признал, что действительно похитил тетрадь с лабораторными записями Нэнси Хэйгвуд. Изучив интернет-активность Брюса, сотрудники ФБР установили, что тот неоднократно правил статью в американской "Википедии", посвященную "KKG". В ходе продолжительных допросов сотрудниками ФБР Айвинс признал, что в конце 1970-х гг - точную дату он не смог назвать - им было совершено хищение из женского общежития записных книжек, содержавших условные обозначения и описание ритуалов, принятых на собраниях "KKG" (автор, как бывший советский студент, теряется в догадках относительно того, что же это за ритуалы и условные знаки могут быть, но будем считать, что таковые существуют). Прочие признания Айвинса звучали ещё более странно. Он заявил, что в начале 1980-х гг по меньшей мере дважды проникал в дома, в которых жили руководители отделений "KKG" и совершал из них хищения записей и предметов, имевших отношение к этой организации (инциденты имели место в 1980 г и в 1983 г или 1984 г). Кроме того, он изучал места проживания тех девушек и женщин, о котрых знал, что они являются членами клуба. Для этого ему порой приходилось проезжать на автомашине по 3 и более часа в одну сторону. Такое поведение уже с полным правом можно называть одержимостью.
В этой связи интересной оказалась следующая деталь: почтовый ящик, в который были опущены конверты с сибирской язвой, адресованные сенаторам Дэшлу и Лихи, находился прямо напротив здания, в котором помещался клуб "KKG".
Другой интересной деталью явилась та, что один из нескольких почтовых ящиков Брюс Айвинс абонировал, назвавшись именем и фамилией... мужа Нэнси Хэйгвуд. Очень странное внимание, учитывая, что с самой Нэнси он не виделся аж с 1979 г!
Изучая расписание работы Айвинса летом и осенью 2001 г, т.е. перед актами биотеррора, ФБР установило, что тот пробыл на рабочем месте в полном одиночестве следующее время: 14 сентября - 2 часа 15 минут, 15 сентября - 2 часа 15 минут и 16 сентября - 2 часа 37 минут. На следующий день Айвинс работал в лаборатории в полном одиночестве с 06:58 до 11:14, затем появились его коллеги и он уехал из Фотр-Детрик. На рабочее место он вернулся в 19 часов, но оказалось, что в лаборатории находятся люди и через 14 минут Брюс покинул здание 1425.
Всё это было очень интересно, но существовала одна закавыка принципиального характера. В распоряжении Айвинса имелись бактерии сибирской язвы в растворах, а получить из них сухую форму очень непросто. Мало знать теоретически как это сделать, надо ещё уметь на практике изготавливать мелкодисперсный прошок и избегать при этом заражения.
Какая же характеристическая фотография, согласителсь!
В четверг 28 июля 2005 г большая группа сотрудников ФБР провела ещё одну тревожащую операцию, призванную "раскачать" психику Айвинса. В 08:15 они остановили его автомобиль при выезде из гаража и провели обыск как автомашины, так и дома. Целью операции являлось обнаружение чего-то подозрительного, а также демонстрация того, что Айвинс рассматривается Бюро в качестве одного из самых преспективных подозреваемых.
Обыск результатов не дал, Айвинс остался индифферентен и внешне спокойным.
На этом сколько-нибудь заметные подвижки в расследовании закончились. Почти год ничего существенного не происходило. В июле из центрального аппарата Бюро была направлена большая (больше 200 чел!) инспекторская группа, призванная ознакомиться с положением дел и ревизовать некопленные материалы. Работа Ламберта была подвергнута серьёзной критике, руководителя оперативно-следственной обвинили втом, что он зафиксировал всё внимание на Стивене Хэтфилле и не уделяет должно внимания Брюсу Айвинсу, который в качестве подозреваемого намного перспективнее. 26 августа 2006 г было оъявлено об отставке Ламберта, который из Вашингтона - а именно в столице базировалась его группа - отправился руководителем периферийного управления ФБР в Ноксвилле. Вместо него руководителем группы стал Лоуренс Александр, один из самых яростных критиков Ламберта.
Однако, это помогло мало. Фактических данных, позволявших обвинить Брюса Айвинса хоть в чём-то предосудительном, не существовало - только совпадения, косвенные соображения, да его собственные признания в каких-то вздорных выходках, совершенных 20 и более лет тому назад. 27 февраля 2007 г Айвинс был в очередной раз допрошен, теперь в присутствии адвоката, и в своих ответах почти ничего не сказал конкретного. Адвокат Ричард Брикен технично отбивал все острые вопросы, задававшиеся сотрудниками Бюро. Чтобы как-то надавить на Айвинса и побудить к сознанию, ФБР решилось на довольно рисковый шаг - было объявлено о созыве федерального Большого жюри, призванного оценить всю сумму накопленных в ходе расследования материалов и решить вопрос о судебных перспективах в отношении имевшихся подозреваемых. Работа федерального Большого жюри была обставлена очень солидно и с размахом, достаточно сказать, что в качестве улик фигурировали 130 ноутбуков, изъятых у учёных, работавших в 2001 г в здании 1425 на территории Форт-Детрик.
Большое жюри было собрано, и Айвинс 9 апреля получил официальную повестку для явки с целью дачи показаний. В повестке было особо указано, что получатель повестки не является объектом расследования Большого жюри, т.е. он выступает в статусе свидетеля, либо эксперта. На этом и строился расчёт следователей...
13 и 14 мая 2007 г Брюс Айвинс был дважды допрошен Федеральным Большим жюри, в первый раз допрос длился 3 часа, а во второй - 2 часа. Перед допросами он был заперт в одном помещении с агентами ФБР, которые очень агрессивно "разогрели" его. "Разогрев" начался со слов "ты попался!" Смысл такого поведения состоял в том, чтобы сбить допрашиваемого с толку, запугать, создать иллюзию того, что правоохранительным органам известно нечто такое, что однозначно изобличает Айвинса. После этого его надлежало вытолкать на место для допросов, в надежде, что тот запутается в показаниях и солжёт под присягой. Причём по любому вопосу, был важен сам факт дачи ложных показаний под присягой в суде... Так появится состав преступления, которым можно было бы в дальнейшем шантажировать.
Айвинс был потрясён тем эмоциональным накалом, с которым столкнулся как до заседаний Большого жюри, так и во время их проведения. В электронном письме, адресованном самому себе - а Брюс писал время от времени такие послания - он назвал произошедшее "ужасным опытом".
 
Вскрытие подозрительного письма в изолированном боксе.
Однако, Айвинс сумел выстоять и не допустил в суде ошибки. Никакизх обвинений против него не было выдвинуто и он остался на свободе. В конце июля и начале августа 2007 г он в компании с родным братом Чарлзом совершли плавание на круизном лайнере во Флориду и на Багамы. 4 августа он возвращается из поездки и на следующий день выходит на работу.
А ровно через месяц - 5 сентября - приходят результаты "Научной криминалистической группы", проводившей проверку и уточнение ранее сделанных выводов. Самые точные проверочные анализы подтвердили то, что стало известно тремя годами ранее - порошки, использованные при биологических атаках в октябре 2001 г, изготавливались из раствора, находившего в колбе RMR-1029.
Следственная группа провела очередную ревизию всех данных, собранных к тому времени. Тщаттельно проанализировав персональные данные всех, имевших доступ к колбе, сотрудники Бюро вновь сошлись во мнении, что наилучшим подозреваемым является Брюс Айвинс. А с бедолаги Стивена Хэтфилла пора снимать все подозрения и признавать его невинно пострадавшим.
1-2 ноября 2007 г все имущество Айвнса подверглось тотальному обыску. Его дом был перерыт сверху донизу, тщаттельнейшему осмотру подврегались автомашины его самого и членов семьи, личные вещи на рабочем месте. На время обыска Брюс и его жена были отселены в гостиницу. ФБР искало нечто, что могло бы объяснить, как Айвинс мог получить в домашних условиях получить в заметных количествах сухую форму сибирской язвы. Обыск результатов не дал. Если что-то, нужное ФБР, и находилось когда-то в доме, то Айвинс от этого избавился. Ведь на это у него было целых 6 лет!
А через неделю - в ночь на 8 ноября - Айвинс вышел из дома и выбросил нечто, что оказалось при ближайшем рассмотрении книгой и научной статьёй. Сотрудники ФБР, осуществлявшие скрытое наблюдение за Брюсом, подобрали выброшенное. Эти вещи хранились в доме Брюса во время обыска, но не привлекли внимание сотрудников ФБР. Однако их присутствие, по-видимому, очень беспокоило Айвинса, коли он решился на непонятную ночную вылазку.
8 января 2008 г сотрудники ФБР получают сообщения от коллег Брюса, из которых следует, что настроение последнего претерпело сильные изменения. Он неожиданно для всех заговорил о том, что чувствует себя уставшим и хочет уйти на пенсию, кроме того, несколько человек слышали из его странную фразу, будто он никогда бы не смог убить кого-либо преднамеренно. Руководство следственной группы сочло подобные разговоры свидетельством эмоционального надлома Брюса и его готовности дать признательные показания. Началась подготовка к его новому допросу, который был проведён 16 января в офисе федерального прокурора.
Допрос проводился в присутствии двух адвокатов Брюса. Последний был вынужден признать разного рода малопочтенные выходки, связанные с его попытками проникнуть в тайны женского студенческого клуба. О некоторых из них уже упоминалось выше. То, что Айвинс стал "колоться" было сочтено хорошим знаком и на него было решено усилить давление. 13 февраля в том же офисе федерального прокурора последовал новый очень тяжёлый в эмоциональном отношении допрос, в ходе которого были подняты самые интимные детали биографии Айвинса. Брюсу припомнили его статью 1993 г в защиту педофилии, задавали вопросы о групповом сексе с участием жены и Нэнси Хэйгвуд (официально подобные отношения всегда отрицались), особо выяснялись детали событий апреля 2002 г, когда Айвинс попытался обмануть ФБР, выдав морфы из лаборатории в здании 1412 за те, что находились в колбе 1429.
С этого момента Брюс начал прогуливать работу. Довольно скоро стало ясно, что он напивается в одиночестве дома. 17 марта, т.е. чреез месяц после последнего допроса, он появился в лаборатории с багровым синяком под глазом. Где он получил "бланш", осталось невыясненным.
18 марта Айвинс разбил колбу с бактериями сибирской язвы. Он заяивл, что сделал это случайно, но ФБР заподозрило, что Брюс предпринял попытку совершить закамуфлированое самоубийство. Интересная деталь - Айвинс имел отличный иммунитет и хвалился им, работая иногда с препаратми с сибирской язвой без перчаток. Об этом сообщали все его коллеги по лаборатории. Поэтому никаких последствий ЧП с колбой не имело.
На следующий день, 19 марта 2008 г, последовало новое происшествие - Брюс "ошибся" с дозировкой и выпил слишком много "валиума". Здоровому человеку самоубиться таблетками вообще не очень просто, а если он это делает в первый раз, то тем более. В общем, и вторая попытка самоубийства жизни Брюса не лишила.
В последующие недели странности в поведении Айвинса только нарастали. Наружное наблюдение ФБР зафиксировало его долгое пребывание в автомашине перед домом, владелец которого никак не был с ним связан. Жильцы были встревожены присутствием незнакомой автомашины с человеком внутри и вызвали полицию. Затем Брюс стал анонимно посылать подарки Маре Линскотт, с которой прежде работал. Об этом узнал один из адвокатов Брюса и категорически запретил ему это делать. Айвинс игнорировал его слова и продолжал чудить.
8 июля он оставил комментарий под youtube-роликом, в котором сообщил о своём желании покалечить и убить снявшуюся в нём участницу реалити-шоу. Поскольку ФБР контролировала всю сетевую и телефонную активность Брюса, данное сообщение не осталось незамеченным.
На следующий день, 9 июля, Айвинс отправился на сеанс терапии группы "анонимных алкоголиков", встречи которой стал посещать после прерывания весеннего запоя. Во время сеанса он произнёс эмоциональный монолог, в котором сообщил присутствующим, что у него имеется план восстановления справедливости. Со слов Брюса можно было понять, что он намерен взять у сына пистолет и бронежилет, а потом разделаться как с коллегами по работе, так и со всеми теми, кто обижал его прежде. Понятное дело, руководитель группы сообщил об этом заявлении полиции и 10 июля Брюса взяли под стражу до выяснения обстоятельств.
В ночь на 11 июля Айвинс дважды позвонил по домашнему телефону руководителя группы и произнёс угрожающие монологи, которые былизаписаны автоответчиком. Через несколько дней он позвонил в третий раз и опять проорал в телефон угрозы и оскорбления.
Эти вздорные и нелогичные действия явно свидетельствовали о нервном срыве и утрате способности управлять эмоциями.
24 июля телеканал CNN дал в ТВ-эфир интервью с директором ФБР Мюллером, который заявил о большом прогрессе в расследовании биотеррористических атак. В точности неизвестно, видел ли это интервью Брюс Айвинс.
Вечером 26 июля он пожелал супруге спокойной ночи и отправился спать в свою комнату (у супругов были разные спальни). В 1 час ночи Дайан зашла в уборную и увидела лежавшего на полу Брюса, в 01:06 27 июля диспетчер службы 911 приняла её сообщение о передозировке "тайленолом". Машина "скорой помощи" прибыла в 01:15. В ходе реанимационных мероприятий прямо в автомашине, Айвинс пришёл в сознание и врач его спросила , умышленно ли он принял сверхдозу лекарства? Брюс не мог говорить, на его лице была кислородная маска, но он всё слышал и понимал происходившее вокруг.
Он кивнул, сняв тем самым все сомнения в попытке суицида.
В конечном итоге Брюс Айвинс обманул всех, оставив загадки, которые вряд ли когда-то будут разгаданы.
Казалось, его удастся спасти, он прожил в реанимации более 2 суток. Однако 29 августа началиьс отказы внутренних органов и всё закончилось.
На поминальную службу пришло большое количество людей, церковь не смогла вместить всех желающих почтить память друга и ценного специалиста.
А 1 августа газета "Лос-Анджелес таймс" оказалась первой, сообщившей Америке, что Брюс Айвинс являлся основным подозреваемым в расследовании актов биотеррора в октябре 2001 г и уточнила, что он покончил с собою накануне ареста.
Тут самые внимательные читатели вряд ли воздержатся от закономерного вопроса: а как же другой главный подозреваемый, Стивен Хэтфилл?
С ним всё сложилось хорошо. Он подал иск против Министерства юстиции США, в состав которого входит ФБР. В своём исковом заявлении от потребовал официального признания ошибочности заявлений и действий, допущенных ФБР в отношении него, а также материальной компенсации за утрату работы, подрыв деловой репутации и моральный ущерб. 30 июня 2008 г, т.е. за месяц до смерти Айвинса, Министерство юстиции объявило о досудебном урегулировании конфликта. Хэтфиллу в виде оступных были выплачены 5,8 млн.$, но никаких заявлений, признающих действия ФБР ошибочными илиьнеправильными, не последовало.
Стивен Хэтфилл поступил в точности по пословице: хоть горшком назови, да только в печь не сажай! Он удовлетворился казёнными мллионами и решил, что сможет прожить без извинений должностных лиц Минюста или федерального агентства. Понятный прагматизм...
История с рассылкой конвертов, содержавшими бактерии сибирской язвы, чрезвычайно запутана и до сих пор содержит множество так и не объяснённых правоохранительными органами США моментов. Как-то:
- Непонятно где и как Брюс Айвинс получал из питательных растворов с морфами порошкообразную форму. Никаких доказательств того, что он действительно занимался подобным промыслом, не получено. Даже при наличии необходимых знаний, навыков и инструментария, крайне сомнительно, чтобы он смог создать подобный технологический цикл в домашних условиях, не заразив при этом членов семьи.
- Непонятно почему в почтовой рассылке использовались порошки 2-х типов, радикально отличавшихся друг от друга размером и весом зёрен, цветом и гигроскопичьностью. Белые порошки, направленные сенаторам Дэшлу и Лихи, имели поверхностную защиту от взаимодействия с влагой в воздухе, чего не имели тёмные порошки, полученные редакциями средств массовой информации. Для их производства использовались разные технологии. Это заставляет подозревать существование по меньшей мере 2 производителей, ибо для преступника-одиночки 2 технологии представляются явно избыточными. Примечательно, что сотрудники ФБР во всех своих комментариях официальной версии всячески уклоняются от обсуждения этого вопроса и делают вид, будто его вообще не существует.
- Анализ обстоятельств последнего пероида жизни Айвинса наводит на мысль, что ФБР умышленно подталкивало подозреваемого к самоубийству. Фактически Айвинс покончил с собою с 3-й попытки, после первой и второй - имевших место 18 и 19 марта 2008 г - ФБР и руководство USAMRIID не предприняли никаких мер по стабилизации его психоэмоционального состояния: его не отстранили от работы, не направили на медицинское обследование или в отпуск и т.п. Складывается такое ощущение, что смерть Айвинса устраивала всех вокруг него. Его осуждение в суде являлось вопросом весьма спорным, нельзя полностью исключать того, что преследование Брюса закончилось бы примерно также, как и преследование Хэтфилла - т.е. полным пшиком и выплатой многомиллионной компенсации. Мёртвый Айвинс был удобен всем - как Пентагону, его работодателю, так и ФБР, и Правительству, поскольку мёртвого человека можно назвать виновным без суда. И заявить: дело раскрыто, мы во всём разобрались, вот только преступник ускользнул на тот свет!
 
Слева: Брюс Айвинс, фотография сделана на его рабочем месте в конце 2001 г, когда он работал в интересах ФБР. Справа: 2 августа 2008 г, сцена перед домом Айвинса.
- С юридической точки зрения данные ФБР можно считать ничтожными. Ламберт, первый начальник оперативно-следственной группы ФБР, прямо заявлял в различных интервью, что с имевшимися оперативными данными не передал бы дело прокурору и в суд. Всё, что реально нашло ФБР - это выходки, компрометирующие Айвинса в прошлом, но из подобной компрометации не следует его виновность.
- Айвинс не имел мотива заниматься чем-то, подобным рассылке почтовых отправлений со смертельными бактериями внутри. Несмотря на претензии, высказанные в адрес вакцины, в разработке которой он принимал участие, программа эта не подлежала сокращению. Ещё до сентября 2001 г было принято решение финансироать в полном объёме все работы в Форт-Детрик по тематике, связанной с сибирской язвой, и Айвинс об этом знал. У него не было никаких причин испытывать неприязнь к сенаторам Дэшлу и Лихи.
- Весной 2008 г Брюс несколько раз разговаривал о собственной смерти с дочерью Амандой, рассказывал ей об изменениях в завещании и т.п. Он ни единым словом не обмолвился о своей возможной причастности к актам биотеррора. Кроме того, он не оставил никакой записки на сей счёт перед последней суицидальной попыткой.
- Вместе в тем, не может быть сомнений в том, что в актах биотеррора использовалось содержимое именно колбы RMR-1029. И никакой иной. Её содержимое было уникальным, а работавшие с порошками специалисты были настолько авторитетны, что сомневаться в их компетентности не приходится.
И тут мы приходим к "логической вилке", которую разрешить, по-видимому, не сможем никогда. И не потому, что Брюс Айвинс умер, не сделав признаний, а потому, что трагические события октября 2001 г плотно увязаны с терактом 11 сентября и целым каскадом последствий, наложивших отпечаток на весь ход мировой истории. Агрессия США против Ирака и Афганистана с одной стороны разрушила эти страны, а с другой - открыла колоссальное окно возможностей для России. Бзежинский в своё время упивался рассказами про то, как ловко США втравили Советский Союз в войну в Афганистане, ну так что ж, обратка прилетела сторицей! Мы хорошо знаем, что долг платежом красен...
Вокруг событий 2001 в США затянулся тугой узел интересов самых разных политических сил, как американских, так и иностранных. В этой заметке вкратце упоминалось о конспирологических версиях "израильского участия" в терактах, но справедливости надо заметить, что существуют также версии и "саудитовского участия", и "пакистанского", и даже "российского". Автор умышленно берёт эти понятия в скобки, потому что рассуждения на эти темы в равной степени бездоказательны, надуманны или основаны на тривиальных совпадениях.
Там, где работают серьёзные высокопрофессиональные разведслужбы всегда есть мощная дезинформационная завеса, призванная бросить тень на недружественную сторону. Истинные намерения всегда маскируются, а способы их достижения умышленно запутываются, главная цель настоящей профессиональной разведки - скрыть сам факт своей работы в определенном месте в определенное время. Когда я в 2010 г написал очерк о событиях на перевале Дятлова, у некоторой части читателей порвались внушенные в школе наивные шаблоны о принципе разумной достаточности (школьникам сейчас говорят, что это "правило Оккама", хотя на самом деле "правило Оккама" совсем не про это). Пресловутое "правило Оккама" неприменимо к кримиальной деятельности.
И оно тем более неприменимо к анализу активности спецслужб, которые в своей работе прямо ставят задачи по максимальной шифровке собственной деятельности (ибо такая шифровка предотвратит или сильно затруднит возможное противодействие).
По этой причине мы никогда не узнаем что именно и почему происхдило в США во второй половине 2001 г. Возможно, это узнают наши потомки, более или менее отдаленные, но сие совсем не факт.
Есть история жизни и смерти Брюса Айвинса, имеется клубок связанных с ней загадок, но отгадок нет и не предвидится.
Жизнь такова!
|
