рис. 17: Клозовский-Чэпмен и Бесси Тейлор: пока все живы и здоровы.

Пылкая любовь длилась недолго и скоро начались прывычные для Чэпмена избиения и угрозы оружием. Со временем Тейлор стала худеть и в конце-концов скончалась в 1901 г. с сильнейшей диарреей. И в этом случае диагноз врача был очевиден: холера. Поскольку трупы таких больных хоронили без вскрытия, Чэпмен благополучно избавился и от этого тела.
    Аппетит, как известно, приходит во время еды. И уже в 1901 г. одиночество горячего мужчины стала разделять Мод Мэри. Впрочем, с этой женщиной Чэпмен явно промахнулся: его подруга имела живую и притом весьма деятельную мамашу, которая с первого же взгляда невзлюбила горячего польского мачо. Почувствовала, видимо, прощелыгу. Когда Мод стала жаловаться на частые колики в желудке, мама встревожилась и пригласила двух врачей, которые кардинально разошлись в определении причины заболевания. Это несогласие лишь усилило подозрения матери, а когда через два дня Мод скончалась, женщина немедленно отправилась в полицию.
    Вскрытие показало присутствие в организме большого количества минерального яда - сурьмы, во многом аналогичного мышьяку. Когда полиция произвела эксгумации тел Спинк и Тейлор, то выяснилось, что тела обеих женщин прекрасно сохранились - а это почти всегда свидетельствует насыщенности тканей минеральным ядом. Лабораторные анализы подтвердили это предположение: обе женщины действительно скончались в результате хронического отравления сурьмой.
    Официально Чэпмен был обвинен только в одном убийстве - Мэри Мод. Суд признал его вину доказанной и осудил на смерную казнь. Убийца был повешен 7 апреля 1903 г.
    К тому моменту, когда Фредерик Абберлин давал свое интервью газете "Pall Mall gazette" преступления Чэпмена-Клозоского уже были хорошо известны правоохранительным органам Великобритании, а сам убийца - казнен. Отставной полицейский обратил внимание публики на то, что Клозовский не раз допрашивался как свидетель по делу "убийцы из Уайтчепела". Хотя его никогда официально ни в чем не обвиняли и даже не подозревали при жизни, ретроперспективный анализ позволяет всерьез рассматривать его как потенциального "Джека-потрошителя". Можно привести ряд доводов в пользу такого рода предположения:
    а) Клозовский проживал в Уайтчепеле во время совершения там серии убийств женщин в августе-ноябре 1888 г.;
    б) В это время он был одинок, т. е. не находился под контролем жены или любовницы, способной удостоверить его alibi на моменты совершения преступлений; он распологал свободным временем по своему усмотрению и никому в этом не давал отчета;
    в) Он имел работу, которая оставляла ему свободное время по вечерам и ночью, а также week-end'ы. Напомним, что все преступления "Джека-потрошителя" приходились на конец недели;
    г) Медицинские знания, полученные до эмиграции из Варшавы, позволяли Клозовскому действовать с хладнокровием и должными хирургическими навыками, обладание которые не раз демонстрировал "Джек-потрошитель";
    д) Во время пребывания Клозовского в Нью-Джерси, там произошло убийство Кэри Броун. Эта женщина 24 апреля 1891 г. была задушена, а затем изуродована ножевыми ударами.
    Существовали и определенные соображения, работавшие против изложенной версии:
    а) К моменту убийств женщин в Уайтчепеле Клозовский был еще слишком молод - 23 года. Напомним, что предпологаемый преступник имел возраст 30-40 лет. Но вполне возможно, что подобная ошибка в определении возраста происходила из-за того, что Клозовский казался мужественнее и держался увереннее своих сверстников. В том, что иной мужчина кажется старше своего возраста на 5-10 лет нет ничего удивительного;
    б) Клозовский совершал убийства своих любовниц путем отравления сурьмой. Хотя он нередко и пускал в ход кулаки и грозил ножами, холодное оружие не использовалось им для умерщвления жертв. Полицейская практика свидетельствует, что обычно серийные преступники остаются приверженны однажды выработанной манере действия, все более оттачивая ее от одного преступного эпизода к другому. Вместе с тем, не существует абсолютных правил и в истории криминалистики можно найти случаи, когда серийные преступники пробовали различные варианты убийств своих жертв ( например, "Хиллсайдские душители" или Роберт Берделла ). Поэтому с известной натяжкой можно допустить, что и Клозовский пробовал различные способы убийств, пока не остановился на оптимальном для него "тихом" убийстве посредством отравления.
    в) Психологический портрет Северина Клозовского заметно отличается от профиля личности "Джека-потрошителя", выработанного Джоном Дугласом на основании материалов следствия 1888 г. Убийца проституток был социопатом, человеком с трудом контролировавшим взрывы собственного мортидо, социальная адаптация этого преступника должна была быть очень низкой. Это означает, что он едва мог заставить себя разговаривать с женщинами. Очевидно, что Клозовский плохо соответствует этому описанию. Он использовал для совершения преступлений яд, что означает способность перспективно мыслить и заблаговременно готовить желаемый ход событий. Клозовский умел распологать к себе женщин, чем искусно пользовался; он добивался полного доверия жертв, которое простиралось вплоть до оформления завещаний на его имя. Несоответствие психологических портретов Клозовского и "Джека-потрошителя" представляется самым серьезным доводом против того, что это одно и то же лицо.
    Предположение о возможном переезде "Джека-потрошителя" за океан ( в Индию или Америку ) следует признать весьма перспективной. Долгое время никто из историков криминалистики не пытался исследовать подобное гипотетическое развитие событий, но 1995 г. американские писатели Эванс и Гейни выпустили сенсационную книгу "Джек-потрошитель: первый американский серийный убийца", в которой представили весьма солидно обоснованную теорию, суть которой сформулирована в самом заглавии.
    Американские историки криминалистики отыскали человека, чей психологический портрет весьма точно соответствовал предпологаемому профилю "убийцы из Уайтчепела". Некий Френсис Тамблити был рожден в 1833 г. в Канаде, но с 1849 г. жил в г. Рочестере, штате Нью-Йорк. Там он сбежал от родителей и проехал через все США ( тогда эту страну называли САСШ ). В 1850 г. он появился в г. Детройте. На жизнь молодой человек зарабатывал тем, что выдавал себя за доктора-гомеопата, хотя таковым не являлся. Другими словами, с младых ногтей Френсис Тамблити промышлял мошенничеством. Кроме того, с самой своей юности этот человек был гомосексуалистом и материальная помощь от сексуальных партнеров также служила неплохим финансовым подспорьем для молодого проходимца.
    Тамблити презирал женщин и, судя по его письмам, никогда не имел с ними половой близости. Его письма, обнародованные Эвансом и Гейни, содержат разного рода ничижительные эпитеты и насмешки в адрес женской половины человечества. Обычно он называл женщин не иначе, как "поваленными на спину".
    В 1874 г. Френсис Тамблити побывал в Англии, в г. Ливерпуле, где жил в доме своего любовника сэра Генри Хэлла Кейна. Стареющий педераст Тамблити выглядел еще достаточно свежо и казался привлекателен для любителей однополой любви. Как бы там ни было, эта поездка весьма понравилась Тамблити, кроме того, она способствовала укреплению его финансового благополучия.
    Вернувшись в США он успешно играл на бирже, давал деньги в рост и в последующие годы заметно разбогател.
    В 1888 г. он предпринял новый вояж в Великобританию. Бывший гомопроститука теперь сам искал свежих впечатлений и молодых мальчиков; нажитые деньги предоставляли ему прекрасную возможность испонять мечты. В июне 1888 г. он появился в Лондоне и поселился рядом с Уайтчепелом. Место полностью отвечало его вожделенным мечтаниям: в трущобном районе не составляло большого труда найти гомопроститутку даже в те пуританские времена. Впрочем, удовольствие от развлечений господину Тамблити заметно попортили лондонские полицейские, арестовавшие американского гостя за нарушение общественной нравственности. Старый педераст приставал к молодым людям в поисках "большой и чистой любви за деньги", что возмутило полисменов. После ареста Френсис несколько умерил пыл, но из Лондона не уехал, поскольку чувствовал себя в Уайтчепеле медведем на пасеке.
    Но в середине ноября 1888 г. его арестовали еще раз. Некий аноним сообщил в полицию, что находит поведение этого человека весьма странным ( полиция сама просила жителей Лондона делать такие сообщения, помните текст листовки? ). Полиция вела допросы Френсиса Тамблити с намерение мпроверить его возможную причастность к убийствам проституток. Пробыв под арестом три дня, американец добился освобождения под залог. Выйдя из полиции он немедленно нарушил условия освобождения и скрылся от органов охраны правопорядка. Под вымышленным именем он 24 ноября 1888 г. отплыл во Францию и лишь оттуда - в Соединенные Штаты. Видно сильно перепугали американского педераста английские "бобби"!
    Впрочем, от пристрастного внимания полиции Тамблити скрыться не удалось. Английские детективы были чрезвычайно заинтригованы его поспешным бегством ( в Англии существует неписаная норма, согласно которой бегство с места преступления приравнивается к признанию собственной вины ). Поэтому из Лондона в американский штат Иллинойс было отправлено официальное уведомление местной полиции о том, что Френсис Тамблити проверялся на возможносную причастность к убийствам на территории Англии и скрылся, нарушив условия освобождени под залог. Английские полицейские просили американских коллег провести расследование этого эпизода. Полиция Нью-Йорка розыскала Френсиса, но до экстардикции в Великобританию дело так и не дошло. Американцы сочли, что нет объективных оснований для выдвижения каких-либо обвинений в адрес Тамблити.
    Он вернулся в г. Рочестер, поселился с родной сестрой, прожил остаток жизни в роскоши и довольстве. Скончался Френсис Тамблити в 1903 г.
    Авторы гипотезы "Тамблити-потрошитель" сами же указали на ее слабые места. Прежде всего, против виновности американца работает тот очевидный довод, что он к лету 1888 г. был слишком стар ( 55 лет ) и по этому критерию не соответствовал словесному портрету убицы. Другим соображением против этой версии можно считать то, что никаких документальных свидетельств агрессивного поведения Тамблити в отношении женщин авторам найти не удалось.
    Оба эти довода м. б. опровергнуты. Понятно, что возраст "убийцы из Уайтчепела" - категория весьма относительная, поскольку неизвестно, красил ли он волосы, использовал ли другие приемы для изменения внешности. С помощью довольно нехитрых актерских трюков мужчина может значительно исказить восприятие окружающими своего возраста. Что же касается отсутствия свидетельств его опасного поведения, то это соображение весьма условно - подобные свидетельства за прошедшие сто с лишним лет вполне могли быть утрачены.
    В принципе, теория Эванса и Гейни заслуживает самого пристального внимания и дальнейших исследований. Вполне возможно, что в течение ближайших лет появятся новые существенные материалы, способные укрепить доверие к ней.
    Вообще, на Западе вокруг преступлений "Джека-потрошителя" сложилась своя мифология. На протяжении последних 15 лет на эту тему появились подробнейшие монографии Стифена Найта, Мартина Фидо, Кейт Скиннер, Стюарта Эванса, Джеймса Мейбрика, Ширли Харрисон и др. писателей.
    В свое время немалый шум наделала версия преступлений "Джека-потрошителя", выдвинутая историком Филлипом Джуллиеном. В своей книге "Эдуард Седьмой", изданной в 1962 г., он предположил, что к убийствам в Уайтчепеле летом-осенью 1888 г. был причастен принц Алберт Виктор, внук королевы, сын будущего короля Эдуарда Седьмого.
    По версии историка принц имел любовницу Энни Крук, для которой снимал квартирку в Уайтчепеле. Когда Энни забеременела состоялось ее тайное бракосочетание с принцем, проведенное по католическому обряду. Беременность разрешилась родами; Энни родила девочку, которая была названа Элис Маргарет. Жертвами "Джека-потрошителя" явились женщины, знавшие о тайне принца.
    Версия Филлипа Джуллиена, при всей своей занятности, довольно быстро была опровергнута. Архивные розыски показали, что во время убийств Элизабет Страйд и Кейт Эддоуз принц находился далеко от Лондона - в Шотландии. Уже одно это alibi д. б. снять с него все подозрения. Кроме того, существовал ряд серьезных доводов за то, что принц Алберт был холоден к женщинам, поскольку имел наклонности к гомосексуализму. Кроме того, он совершенно не соответствовал предпологаемому психологическому профилю "Джека-потрошителя". Принц был порочным человеком, скончавшимся в 1892 г. от третичного сифилиса, но он явно не был неадекватным человеком. Ему бы ни за что не был присвоен в 1891 г. титул герцога Кларенсокого, если б он демонстрировал признаки психического заболевания, подобные тому, которое должен был бы иметь "убийца из Уайтчепела". Кроме того, принц Алберт не имел абсолютно никаких медицинских знаний и навыков. Казалось очень странным, почему эти соображения не принял во внимание Джуллиен во время работы над своей книгой.
    Но в 1970 г. появилась новая редакция версии Филлипа Джуллиена, согласно которой убийства опасных свидетелей осуществлял отнюдь не лично принц, а придворный доктор Гулл, который действовал по поручению королевы. Автором этой модифицированной версии о "принце-убийце" был известный антиквар и историк Томас Стоуэлл. Он утверждал, что распологает личными бумагами врача, которые не оставляют ни малейших сомнений в его виновности.
    Стоуэлл успел написать только одну журнальную статью и анонсировать публикацию развернутого исследования на эту тему, как вдруг произошла история почти детективная: он скропостижно скончался, а весь его архив... сгорел. Между тем, ряд соображений заставляют серьезно усомниться в правдоподобии версии историка.
    Прежде всего, доктор Гулл никак не соответствовал представлениям о наемном киллере. В 1887 г. он перенес инсульт и летом следующего года еще далеко не оправился. Понимая это, Стоуэлл взялся конструировать возможные картины убийств и пришел к выводу, что Гулл совершал преступления в... запряженном лошадьми омнибусе. В этом своеобразном морге он спокойно разделывал женские тела, а потом выбрасывал их в разлиных частях Уайтчепела.

рис. 18: Уолтер Сикерт по версии писательницы Патрисии Корнвелл как раз и был "Джеком-потрошителем".

Сикерт знал многих лондонских проституток, которых регулярно приглашал в качестве моделей. Это, по мнению Корнвелл, свидетельствует о том, что художник имел определенный опыт общения с этой категорией лиц и знал, как лучше организовать на них нападение. Сикерт скончался в 1942 г. задолго до того, как родилась версия о его причастности к убийствам в Уайтчепеле, и потому в свою защиту ничего сказать не мог.
    Один из известных специалистов по истории криминалистики, полицейский в отставке, автор четырех книг о "Джек-потрошителе" Стюарт Эванс отозвался об изысканиях Патрисии Корнвелл с откровенным пренебрежением: "полная ерунда!" И в самом деле, американская писательница своей гипотезой вступила в противоречия со многими устоявшимися взглядами без должного тому обоснования. Внимательный читатель настоящего очерка и сам сможет без труда отыскать в гипотезе Корнвелл не менее двух серьезных противоречий таким аксиомам, которые никем из специалистов по "убийствам в Уайтчепеле" сомнению теперь не подвергаются. Нельзя отделаться от мысли, что свои 6 млн. долларов Патрисия Корнвелл потратила совершенно впустую.
    Исключительно интересной представляется история версии Майкла Баррета, впервые прозвучавшая в 1992 г.
    Начало этой истории было интригующим. Баррет, молодой торговец металлоломом из г. Ливерпуля, сообщил журналистом, что распологает дневником некоего Джеймса Мейбрика, из содержания которого можно заключить, что именно Мейбрик являлся "Джеком-потрошителем". Сам Баррет не был историком и казалось невозможным, чтобы человек весьма далекий от криминалистики и истории взялся подделать записи в 300-страничном альбоме викторианской эпохи. Происходжение дневника проследить оказалось довольно сложно: Баррет утверждал, что получил альбом от своего друга Энтони Деверека. Последний скончался за год до заявления Баррета и потому слова его подтвердить не мог. Семья Деверека утверждала, что не знала о существование дневника Мейбрика.
    Сама по себе личность этого человека представляет определенный интерес и заслуживает отдельного рассказа. Преуспевающий предприниматель Джеймс Мейбрик сколотил свое состояние на прямых поставках американского хлопка в Великобританию после окончания Гражданской войны в США. Закупочная контора Мэйбрика в штате Вирждиния отгружала хлопок с наименьшей себестоимостью и в течение 1870-х годов состояние предпринимателя росло как на дрожжах. Свободные капиталы Мэйбрик помещал на европейских биржах что приносило новые доходы. Деньги шли к деньгам. В сорок лет миллионер женился на 18-летней Флоренс Чендлер, ставшей матерью двух его детей. В 1880-х годах началась затяжная полоса неудач Мейбрика: он терял деньги на бирже, стал жаловаться на прогрессирующую болезнь печени. За 15 лет до того, будучи в США он перенес малярию, которую лечил мышьяком и стрихнином. Теперь последствия этого варварского лечения проявились со всей очевидностью. Стареющий Мейбрик быстро терял интерес к делам, в конце-концов он забросил активную работу в сфере торговли и в 1888 г. купил роскошный особняк в престижном районе Ливерпуля. Там он уединился со своей семьей. Иддилии, впрочем, не получилось. К этому времени проявилась давняя зависимость Джеймса от морфия и последствия егобеспутного поведения в прежние годы. Супруга и дети не без удивления узнали, что Мейбрик уже давно имел любовницу от которой прижил ребенка. Негодующая Флоренс - надо сказать, весьма миловидная дама! - разорвала отношения с мужем и стала жить с молодым любовником. Эта ситуация, весьма напоминавшая нынешние бразильские телесериалы, разрешилась скоропостижной смертью Джеймса, последовавшей 11 мая 1889 г. Лечащий врач Мейбрика заподозрил ошибку провизора, продавшего раствор морфия не той концентрации, какой следовало и потребовал анатомического исследования...
    К всеобщему удивлению вскрытие обнаружило в желудке погибшего не морфий, а... мышьяк. Полицейское расследование было скорым. Когда стало известно, что Флоренс менее, чем за месяц до смерти мужа дважды покупала мышьяк, ее тут же арестовали. Мотив был очевиден. Жены-отравительницы вовсе не такая редкость, как может подумать неосведомленный человек. По забавному стечению обстоятельств судил Флоренс отец упоминавшегося в настоящем очерке Джеймса Кеннета Стифена - гомосексуального любовника принца Алберта. Флоренс Мейбрик за отравление мужа была приговорена к смертной казни, в тюрьме она пробыла 15 лет.
    Такова вкратце событийная канва. В контексте настоящего очерка важно подчеркнуть то, что обстоятельства жизни Мейбрика вполне соответствовали фактическим обстоятельствам преступлений в Уайтчепеле в 1888 г. Отравление Джорджа прекрасно объясняло тот факт, что серия убийств не имела продолжения после прекращения в ноябре 1888 г. Сам дневник содержал множество разнообразных деталей, связанных с особенностями преступлений "Джека-потрошителя" и производил сильное впечатление.
    Понятно, что появление такого документа привлекло к нему огромное внимание специалистов самого разного профиля. Целая команда экспертов Скотланд-ярда занималась проверкой представленного Майклом Барретом документа. Анализ бумаги и обложки показал, что дневник написан на подлинном альбоме для записей второй половины 19-го столетия. Вместе с тем букинисты с уверенностью свидетельствовали, что такого рода альбомы весьма нередки. Первые страницы дневника отсутствовали, что выглядело довольно подозрительно. Графологи отметили, что почерк выглядит подделкой под манеру письма викторианской эпохи, с характерными для того времени росчерками и виньетками. Вместе с тем, сравнение почерка лица, писавшего дневник, с почерком Майклом Баррета показало, что не он сделал все эти записи. Насчет датировки времени изготовления чернил мнения специалистов свелись к тому, что для написания дневника были использованы чернила не современные, но все же гораздо более позднего происхождения, нежели 80-е года 19-го столетия.
    Весьма важной представляется экспертиза содержания текста. Многие копметентные историки отметили большое количество разлиных анахронизмов, допущенных автором. Вместе с тем, в тексте не было очевидных "ляпов", которые мог бы допустить человек, незнакомый с теми предметами, о которых он писал. В некоторых деталях описанных убийств автор серьезно противоречил объективным данным полиции. Особенно это касается последнего убийства "Джека-потрошителя", когда преступник получил возможность сполна предаться своим фантазиям, запершись в одной комнате с Мэри Келли. Например, дневниковая запись утверждала, что преступник отбросил ключ от двери подальше от кровати. На самом деле, убийца взял его с собой и закрыл им дверь на замок. Отрезанные фрагменты тела Мэри Келли были разложены совсем не так, как это было описано в дневнике. Вместе с тем, ряд психологов отметили, что значение такого рода противоречий не следует преувеличивать; люди, находящиеся в состоянии аффекта, очень часто с большим трудом могут восстановить последовательность событий и притом помнят их в самых общих чертах. Многие детали экстраординарных событий зачастую воспринимаются и воспроизводятся их участниками не так, как они происходили на самом деле. Причина такого несоответствия кроется в специфике работы психики, а отнюдь не в злом умысле.
    Самой серьезной критике подверг дневник Мейбрика уже не раз упоминавшийся в настоящем очерке Джон Дуглас- эксперт американского ФБР по профилированию личности. Дуглас указал на то, что содержание дневника вступает в явное противоречие с тем, что криминалистическая психология знает о типах серийных убийц и их поведенческих стереотипах. "Джек-потрошитель" был убийцей стихийным, неорганизованным, беспорядочным. Это был человек социально неадаптированный, с тяжелыми личностными проблемами, психически ущербный. Такой человек был неспособен планировать и осуществлять такие сложные преступления, которые ( если верить дневнику ) совершал Джозеф Мейбрик. Из дневниковых записей видно, что Мейбрик совершал поездки из Ливерпуля в Лондон и уже в столице запутывал следы, выбирал маршруты по городу таким образом, чтобы не быть опознанным своими прежними приятелями, заботился об изменении внешности и пр. Дуглас утверждал, что подлинный "Джек-потрошитель" никогда бы не стал так действовать; подобное поведение было вне пределов его разума и опыта.