Книги Алексея Ракитина в электронном и бумажном виде.

     «Ситуационный» педофил на детях обычно не зациклен, во всяком случае окружающие в его поведении не замечают особого интереса к детям. Само название этой категории преступников свидетельствует о том, что покушение на ребёнка для них имеет вид сиюминутного побуждения и определяющим для такого покушения является доступность ребёнка. Очень часто преступник действует в состоянии алкогольного или наркотического опьянения, при котором снижена способность к критическому восприятию и оценке собственного поведения. Поскольку нападения «ситуационного» педофила импульсивные и неподготовлены, преступник оказывается не готов к их последствиям; опасаясь разоблачения и не видя способа сохранить содеянное в тайне, такие преступники могут решиться на убийство ребёнка.
     Важно отметить некоторые детали, неочевидные на первый взгляд. Во-первых, педофилы обычно женаты, особенно это касается «фиксированных» педофилов, для которых «идеальный» брак является важным элементом их социальной мимикрии. Образцово-показательные семейные отношения призваны убедить окружающих в том, что половое влечение педофила имеет традиционную ориентацию. Но поскольку женщины в действительности педофилу неинтересны, он выбирает жену похожую на ребёнка [ростом, сложением, манерой поведения и стилем одежды и пр.]. Во-вторых, пол ребёнка для педофилов не имеет особого значения и сами они очень часто говорят о детях, как о «третьем поле». Половые предпочтения присутствуют у преступников, выбирающих в качестве жертв лиц подросткового возраста, но таких сексуальных хищников сейчас принято относить не к педофилам, а к эфебофилам.
     То, что убийца ребёнка не совершает с ним половой акт, отнюдь не свидетельствует об отсутствии сексуального мотива. Объяснением такого необычного на первый взгляд поведения может служить сниженная потенция преступника, из-за чего в условиях стресса и непривычной обстановки тот оказывается неспособен удовлетворить испытываемую им половую потребность. Прекрасным примером такого функционального импотента является Андрей Чикатило, рассказавший психологу Бухановскому о том, что даже во время совершения преступлений и переживаемого в те минуты наибольшего возбуждения, его половой орган оставался «вялым» и эякуляции он добивался лишь посредством онанизма.
     Вообще же, давно замечено, что сексуальные преступники, использующие нож, либо имеют низкую потенцию, либо вообще импотенты; насильник с хорошей эрекцией предпочитает душить. Это очень интересное наблюдение, подтверждаемое статистикой разных исторических периодов и стран, то есть в данном случае мы имеем дело отнюдь не с национальными, культурными или религиозными особенностями, а с чем-то, что порождается подсознательными установками человека. Фрейд, наверное, сказал бы, что нож — это заменитель пениса для того, у кого «пенис плохо работает», но подобное объяснение выглядит слишком поверхностным и прямолинейным. Автор должен признаться, что не знает строгого научного объяснения отмеченному выше наблюдению [ножи используют сексуальные преступники, у которых имеются проблемы с потенцией], но оно сформулировано оно вовсе не Ракитиным и задолго до дня сегодняшнего.
     Основываясь на изложенном выше, действия похитителя и убийцы Дороти Шнайлер с позиций наших сегодняшних знаний о сексуальных преступлениях можно объяснить следующим образом: похититель девочки — это «ситуационный» педофил, увидевший девочку в одиночестве в малонаселенной местности и решивший воспользоваться представившимся случаем для безнаказанного нападения. Скорее всего, он даже и не догадывался, что за его спиной находится мать девочки, увидевшая похищение. Если бы он знал это, то скорее всего отказался бы от столь дерзкого нападения. Этот человек скорее всего женат, либо овдовел, его потенция отчётливо снижалась на протяжении последних месяцев или даже лет, его запросы в интимной сфере неадекватны возможностям, у него явные проблемы при общении со взрослыми женщинами. Они может быть и готовы поддержать его интерес к себе, но ему нечего им предложить. Преступник в какой-то момент сам это понял и потому в качестве объекта посягательства выбрал ребёнка, который не сможет его высмеять, унизить, а кроме того, неспособен себя защитить. Этот человек рассчитывал, что с маленькой беззащитной и бессловесной жертвой сумеет почувствовать себя «настоящим мужчиной», но чуда не случилось — сломанная шарманка не завелась и желанной радости от соития он не испытал. В состоянии крайнего гнева он убил девочку ударами ножа в область сердца. Все последующие действия — отрезание рук, порезы шеи, разбрасывание деталей одежды вдоль ручья — преследовали цель скрыть факт убийства и замаскировать улики. Причём преступник менял план действий по ходу его реализации, очевидно он действовал в состоянии цейтнота. Если это было действительно так, значит, у него имелся дом и семья, где его долгое отсутствие могло привлечь ненужное внимание и вызвать вопросы.
     Как видим, современные представления о природе убийств, подобных убийству Дороти Шнайдер, позволяет понять и объяснить действия преступника. Причём последний отнюдь не должен быть явным сумасшедшим, скорее наоборот - этот человек кажется окружающим нормальным и прежде в педофильских наклонностях не был замечен. Конечно, у него могут быть проблемы с алкоголем или с управлением гневом, за его плечами может существовать некий "уголовный бэкграунд", но ничего особенно загадочного или чудовищного в поведении этот мужчины окружающие не замечали.
     В 1928 г. эти соображения были неведомы ни Цезарю Скарваде, начальнику полиции Флинта, ни Фрэнку Грину, шерифу округа Джинеси, ни сотням других «законников», занятых охотой на таинственного убийцу маленькой Дороти Шнайдер. Все они искали опасного сумасшедшего, злобного упыря, с клыков которого разве что слюна не капала, и строго говоря, искали совсем не там, где следовало.
     Поскольку 13 января расследование ни на йоту не приблизилось к преступнику, Губернатор Мичигана направил во Флинт в качестве руководителя расследования Оскара Кландера (Oscar G. Clander), официально занимавшего в правительстве штата должность Комиссара общественной безопасности (State commissioner of public safety). Кландер был наделён чрезвычайными полномочиями и получил право действовать от имени Губернатора. Назначение этого человека было призвано устранить любые межведомственные препоны и заставить различные учреждения и ведомства работать координированно.
     Одной из первых мер Кландера явилась организация воздушного патруля над Мичиганом. Это был весьма неожиданный для правоохранительной практики того времени приём, цель которого заключалась в том, чтобы обнаружить брошенную убийцей автомашину. Кландер считал, что преступник, зная о том, что его машину Арчи Бэйкон видел с близкого расстояния, постарается от неё избавиться. Если машину оставить в городе, то она быстро привлечёт к себе внимание, а вот если столкнуть в воду или загнать поглубже в лес, да получше замаскировать, то могут пройти многие месяцы или даже годы, прежде чем её обнаружат. С земли заметить спрятанный в лесной чаще или утопленный в водоёме автомобиль сложно, но задача сразу же упрощается, если её поручить пилоту самолёта.
     Начиная с 15 января над малодоступными районами Мичигана стал барражировать самолёт Национальной гвардии. На следующий день на ведение поисковой операции были выделены уже 4 самолёта!
     Над этой инновацией можно было бы посмеяться — ибо лежащая в её основе версия сама по себе выглядела бездоказательной — но полёты самолётов дали неожиданные результаты. Брошенные автомашины действительно стали находить в мичиганских лесах и реках [утопленные на мелководье машины были хорошо видны с воздуха]! 15 и 16 января удалось отыскать 4 брошенных автомобиля: 3 из них оказались угнаны и использовались при ограблениях, а 1 пропал вместе с владельцем за 10 месяцев до описываемых событий и с тех пор находился в розыске. В салоне была найдена кровь, но труп владельца отсутствовал, по-видимому, его спрятали в другом месте.
     В общем инициатива Оскара Кландера оказалась весьма результативной, вот только расследованию убийства Дороти Шнейдер она совершенно не помогла.

     Другая задумка Комиссара по общественной безопасности оказалась связана с привлечением к расследованию правоохранительных органов других штатов. Логика Кландера заключалась в следующем: нет никаких оснований считать, что похититель маленькой Дороти является жителем окрестностей Флинта. Этот человек мог приехать как из дальних районов Мичигана, так и из соседних штатов — Висконсина, Индианы, Огайо — и даже из регионов, куда более удаленных. Посему Оскар Кландер распорядился передать ориентирующую информацию о преступнике во все округа Мичигана и в другие штаты на северо-востоке страны. Также ориентировки были направлены в полицейские службы Канады, чьи зоны ответственности находились в непосредственной близости к границе с США.
     Работа эта началась 14 января и уже через несколько часов стали поступать первые сообщения о выявлении подозрительных лиц, соответствовавших указанной в ориентировках информации. В течение 15, 16 и 17 января такие сообщения продолжали поступать. Некоторые из них выглядели очень хорошо соответствующими ориентирующим данным и требовали обстоятельной проверки.
     Так, например, в мичиганском городе Сагино (Saginaw), находившемся к северу от места похищения Дороти Шнейдер на удалении 35 км., получившие ориентировку полицейские припомнили местного жителя, обвиненного женой в приставании к одной из дочерей. Дабы оградить детей от домогательств папаши, женщина была вынуждена вместе с детьми уехать из штата. Внешность мужчины хорошо соответствовала известному описанию разыскиваемого убийцы. Кроме того, подозреваемый владел старым «шевроле», который некогда был синим, но сильно выгорел на солнце. А когда полицейские явились к этому человеку домой и предложили показать автомашину, тот заявил, что недавно продал её для разбора на запчасти. В общем, весьма подозрительный типчик, которого следовало как следует проверить!
     Его взяли под стражу и отвезли во Флинт для того, чтобы представить Арчи Мэйсону. Опознание провалилось, свидетель категорически заявил, что помогал вытаскивать машину из грязи совсем другому человеку.
     В то же самое время в городе Берне (Berne), штат Индиана, в 310 км. юго-западнее Флинта, разворачивалась другая интригующая история. В лесной зоне вечером 14 января был обнаружен брошенный светло-голубой седан «Ford» 1925 года выпуска и со следами ДТП на кузове. При первоначальном осмотре дорожный патруль решил, что это автомашина, из числа тех, которые обычно угоняют школьники дабы покататься до утра и бросить. Автомобиль был отбуксирован в гараж Департамента полиции и там осмотрен внимательнее. Оказалось, что под коврики в салоне машины затекла кровь, при этом сами коврики были вымыты, то есть угонщик обеспокоился сокрытием подозрительных следов [хотя и сделал это недостаточно тщательно].
     В ходе дальнейшего осмотра из кармана, нашитого на обивку переднего сиденья, был извлечён мятый белый платок. В его углу читались вышитые красным шелком буквы «DS». Являлись ли эти буквы инициалами владельца платка и если да, то не могли ли они указывать на Дороти Шнейдер? Во Флинт была отправлена телеграмма, содержавшая описание платка и просьбу уточнить у матери убитой девочки, имела ли Дороти такой или похожий платок?
     В городе Биг-Рэпидс (Big Rapids), находившемся в штате Мичиган, приблизительно в 180 км. северо-западнее Флинта, посетители одного из баров обратили внимание на подвыпившего мужчину, который горячо обсуждал ход розысков убийцы маленькой Дороти. Поскольку дело это в те дни было на устах у всех, желание посетителей питейных заведений обсудить свежие новости за кружкой пенного, удивлять не должно. Но мужчина в ходе разговоров почему-то резко нападал на мать девочки, утверждая, будто именно по её вине трагедия стала возможна, дескать, мать самоустранилась и бросила девочку без должного надзора. Когда же мужчине указали на то, что Мэйбл Шнейдер не бросала дочь, а напротив, вышла её встречать и преступление произошло на её глазах, неизвестный разгорячиться и принялся доказывать, что в действительности всё происходило совсем не так. По его мнению, газетчики умышленно исказили картину случившегося и сделали это с целью не бросать тень вины на мать.
     Особенно неожиданной оказалась концовка его монолога. Мужчина настаивал на том, что мужчина, похитивший девочку, вообще-то ни в чём не виноват, если бы мать обеспечила надлежащий контроль за перемещениями Дороти, то ничего бы не случилось. «А теперь вот может пострадать хороший человек!» — примерно так подытожил свою мысль неизвестный мужчина и столь явная защита детоубийцы вызвала удивление всех, слышавших его болтовню.
     Описание внешности любителя порассуждать за кружкой пива о материнском долге хорошо соответствовало приметам преступника: среднего роста, сутулится, коренастого телосложения, крупные кисти рук, усы и бороду бреет. Когда полиция занялась его розыском, дабы установить alibi, выяснилось, что он представлялся как «Фред» или «Фредди». Посетители бара припомнили, что появился этот мужчина в районе Биг-Рэпидса около полутора лет назад, зарабатывал поденной работой у окрестных фермеров. Попросту говоря, «Фредди» был батраком. После инцидента в баре этот человек привлёк к себе внимание местных правоохранителей и они принялись всерьёз его разыскивать.
     Подобные сообщения поступали в те дни во Флинт из многих мест. Известно, что на причастность к похищению у убийство Дороти Шнейдер проверялись жители Баффало, штат Нью-Йорк, Детройта, штат Мичиган, Бирмингема, Понтиака, Грэн-Хэйвена, Овоссо и десятка других городов.
     15 января в городке Эйнок (Anoka), штат Миннесота, был задержан подозрительный мужчина, который мог иметь отношение к похищению Дороти Шнейдер. Этот человек привлёк к себе внимание тем, что сидя в здании вокзала в ожидании поезда до Детройта, пустился в обсуждение деталей преступления и проявил подозрительную осведомленность. В частности, он заявил, будто мать Дороти — Мэйбл Шнейдер — узнала преступника, проехавшего мимо неё за минуту до похищения девочки, но не пожелала в этом сознаться. Также мужчина настаивал на том, что Мэйбл сообщила полиции неверный цвет автомашины угонщика и поступила так умышленно. Действия преступника мужчина объяснил местью Лесли Шнейдеру, отцу девочки, за участие в некоем давнем конфликте.
     Осведомленность вокзального оратора не осталась незамеченной и один из слушателей, улучив минуту, сделал телефонный звонок в офис окружного шерифа. Дальнейшее предугадать несложно — почтенного джентльмена препроводили к шерифу на приватную беседу. Задержанный назвался Генри Келлоггом (H.A.Kellogg) 1878 года рождения. Свою непричастность к убийству Дороти Шнейдер он объяснил предельно просто и понятно — 12 января, в день совершения преступления — он находился в психиатрической лечебнице в городе Энн-Арбор, штат Мичиган. Откуда был выпущен на следующий день по окончании курса лечения. В Миннесоту приехал для встречи с сестрой, затем планировал направиться в Детройт, но шериф его немного отвлёк.
     На этом допрос, строго говоря, можно было заканчивать. О преступлении Келлогг узнал из газет и, будучи человеком не вполне здоровым душевно, сильно впечатлился прочитанным. В меру собственных ума и сообразительности Келлог принялся размышлять о трагедии в Маунт Моррис. Результаты предпринятого им «мозгового штурма» задержанный несколько раз озвучивал перед случайными людьми и это в конце концов привело его на допрос к шерифу.
     Мужчину оставили под замком, а в лечебницу в Энн-Арборе направили телеграфом запрос с просьбой подтвердить сроки лечения мистера Келлогга. Одновременно помощники шерифа отыскали сестру этого человека и побеседовали с нею. Полученные ответы расставили все точки над «i», стало ясно, что у Келлогга имеется железное alibi и к похищению Дороти он не мог иметь ни малейшего отношения. 16 января его выпустили на свободу и шериф даже похлопотал насчёт того, чтобы для без вины задержанного отыскалось место в поезде до Детройта.
     Куда мистер Келлогг благополучно и отбыл.
     Минули 4 дня напряженнейших розысков, охвативших весь северо-восток США. Несмотря на большое количество зацепок и наводящих сигналов, правоохранительные органы оставались так же далеки от преступника, как и в первые минуты его розыска. В действительности ни одна из известных к концу 16 января зацепок не вела к убийце. До этого времени он оставался вне поля зрения правоохранительных органов и ничем внимания к себе не привлёк.
     В день похорон Дороти Шнейдер 16 января, собравших огромную толпу жителей Флинта и окрестных городов, газетчики констатировали, что никаких подвижек в деле нет. Несмотря на давление со всех сторон, руководителям розыска нечего было поставить себе в заслугу. Напряженное возбуждение, царившее в обществе в первые дни после совершения преступления, грозило смениться в скором времени унынием и апатией.

     Внутренний голос подсказывал помощнику шерифа, что «священник» позвонил неслучайно — уж больно уверенно он рассуждал о деньгах и явно считал их праведно заслуженными. Что-то Робинсон безусловно знал… вопрос заключался в том, что именно и где он мог это узнать?
     "Пятидесятники", как и все сектанты, ведут образ жизни замкнутый, их интересы сосредоточены на личных потребностях и делах общины. Такие люди не пойдут в бар, танцевальный клуб или казино - если Робинсон узнал что-то действительно важное, он узнал это в своей общине.
     Сделав этот простой, но отнюдь не очевидный для большинства обывателей вывод, помощник шерифа сел в автомашину и отправился во Флашинг (Flushing), небольшой городок в 10 км. к востоку от Флинта, где работала группа прихожан той самой "церкви пятидесятников", одним из настоятелей которой являлся Робинсон. Все они были заняты возведением школы, хорошо знали друг друга и с ними-то Пэйлтроп и решил поговорить.
     Флашинг располагался на территории округа Джинеси и Пэйлтроп должен был действовать там с определенной оглядкой, ибо находился в чужой юрисдикции. Впрочем, он не собирался проводить задержания, обыски или иные следственные действия, всё, чего он хотел - это поговорить с "пятидесятниками" и задать им несколько вопросов.
     В это же самое время во Флашинге происходило кое-что любопытное. На стройке школы работал Гарольд Лотридж (Harold Lotridge, также встречается написание фамилии как Lottridge), молодой прихожанин пятидесятнической «церкви» в Овоссо, совсем недавно — вечером 15 января — переживший весьма волнительный момент. Его рукоположили в сан «диакона», или «младшего священника». Как было отмечено выше, у пятидесятников не существует таинства священства и утрачена епископская преемственность от апостолов, а потому «священников» они назначают из самих прихожан. Вчера какой-нибудь условный Сэм крутил волам хвосты, а сегодня его назначают руководителем «церковной» общины и наделяют правом трактовать священные тексты — это же так прекрасно и демократично! Подобное перевоплощение вечером 15 января пережил и Лотридж, превратившись в одночасье из рядового бригадира строительных рабочих в уважаемого всеми «дьякона».
     В этом месте следует пояснить, что подобное «производство в сан» происходило только в случае появления вакантного места, поскольку все места «священников» всегда были заняты. Обычно место освобождалось по причине смерти «священника», либо его перемещения по иерархической лестнице. В Овоссо место «диакона» освободилось потому, что прежний «диакон» — Адольф Хотеллинг (Adolph Hotelling) — получил повышение и был переведён в разряд «старцев». А Лотридж, соответственно, занял освободившееся место.
     В воскресенье 15 января в «храме» пятидесятников была проведена особенно торжественная двойная служба — Хотеллинг «посвящался» в «старцы», а Лотридж — в «диаконы».
     Гарольд был чрезвычайно впечатлён произошедшей метаморфозой. Весь следующий день он чувствовал себя окрыленным, принимал поздравления, собрал дома торжественный ужин и пригласил гостей — в общем, получил массу впечатлений. Уставший и счастливый, Гарольд лёг спать и увидел странный и неприятный сон. В нём к Гарольду пришёл Адольф Хотеллинг, тот самый, кого 15 января «рукоположили» в «старцы», облаченный в грязную, запачканную кровью одежду, и долго угрожающе смотрел в глаза Лотриджу. Последний пытался заговорить со странным гостем, но Хотеллинг так ничего и не ответил. Молчание его казалось пугающим. В какой-то момент Лотридж ощутил такой сильный страх, что проснулся, обливаясь холодным потом.
     Более он не уснул и утром 17 января явился на работу совершенно разбитым. А работал Лотридж бригадиром на стройке той самой школы во Флашинге, куда направился помощник шерифа Пэйлтроп. Стройку вела компания отца Гарольда — «Lortidge construction» — и молодой человек распоряжался там на правах его заместителя.
     Появившись на стройке и увидав нескольких рабочих — таких же пятидесятников, как и он сам — Гарольд Лотридж первым делом принялся рассказывать о необычном сне. К ним подошли другие рабочие и заинтересованно стали слушать, поскольку у пятидесятников пересказы и толкования сновидений представляют собой особый разговорный жанр, эдакий сектантский stand-up.

В начало                                                  Читать продолжение

На первую страницу сайта