| |
|
ЛЕНТА. Заметки на полях, связанные с тематикой сайта.
Небольшое вступление: Читатели сайта "Загадочные преступления прошлого" хорошо знают, что в настоящее время, т.е. в ноябре 2020 г., я, Алексей Ракитин, заканчиваю работу над второй книгой "Всех грехов мира". Криминальнычй сюжет, положенный в основу этой работы, связан с историей США начала XX столетия, когда там произошла череда жестоких и крайне необычных убийств с использованием топора. Всплеск необычной криминальной активности произошёл без очевидных аналогов до и после. Собственно, это отсутствие аналогов и навело некоторых современнвх америкнских исследователей на мысль о взаимной связи преступлений, которые осуществлялись неким серийным убийцей. Я попытался разобраться в данном криминальном феномене по возможности объективно. Думаю, мне, как человеку, живущему вне США, сделать это проще, нежели современному американцу, поскольку я не скован существующими там политическими, религиозными, партийными или расовыми предрассудками или ограничениями. Честно скажу, я не совсем согласен с версией "единого серийного Убийцы с топором" - хотя что-то в ней есть и она требует самого внимательного анализа! - но речь сейчас пойдёт немного не об этом. В процессе работы над книгой пришлось погрузиться в историю США начала XX столетия. Автор и до этого неплохо представлял себе что же творилось тогда на просторах страны "тотальной демократии", но подобная осведомленность касалась преимущественно технических достижений. Когда же пришлось познакомиться с деталями общественной и политической жизни, то начались весьма примечательные открытия. Причём, открытия эти хотя и не относились непосредственно к теме книги, но были чрезвычайно интересны сами по себе. Приведу несколько примеров, чтобы читатель лучше представил себе, о чём идёт речь. В отрывке о расследовании убйиства семьи Эдмондсон в штате Алабама, который был размещен ранее на сайте и в дальнейшем станет частью второй книги "Всех грехов мира", фигурирует шериф Шипп. У этого человека имелся интересный однофамилец - ни разу не родственник! - также работавший шерифом, но только в штате Теннеси. Этот однофамилец в начале минувшего века попал в эпицентр интереснейшей во всех отношениях истории - он организовал линчевание заключенного, находившегося в подчиненной ему окружной тюрьме. Да-да, вы всё правильно поняли, шериф, который должен был обеспечить безопасость узника, этого самого узник лично выкрал и в компании с 4 друзьями казнил. История получила огласку, сканадал вышел преогромный, местные власти принялись защищать инициативного шерифа и на протяжении нескольких лет с шерифом-убийцей ничего нельзя было поделать. Дело дошло до Верховного суда страны в Вашингтоне - только тогда Джейма Шиппа взяли под стражу и призвали к ответу. Другой пример подобного рода - это жизнь и приключения членов довольно большого и влиятельного в начале XX века рода Элмонов, проживавшего в Алабаме. В продолжении истории расследования семьи Эдмондсон, которую я разместил на сайте, упоминается о шутке, которую один из членов этого рода - Дэвид Элмон - отпустил в отношении окружного шерифа Томаса Шиппа, однофамильца того самого Шиппа, о котором я упомянул абзацем выше. Признаюсь, меня удивила безмозглость этого персонажа и то, почему шериф не набил этому идиоту рожу. Когда попытался выяснить, кем же был Дэвид Элмон, выяснилось, что сей персонаж имел влиятельную родню - богатых предпринимателей, членов парламента штата, судей, в общем, являлся представителем местной знати. В Америке, как мы знаем, не существовало родовой знати в европеймком понимании этого термина, но существовали влиятельные семьи, ведущие свою родословную от первых поселенцев, которые можно считать аналогами знати европейской. И вот Дэвид Элмон являлся выходцем из такой вот семейки, в числе членов которой имелись весьма неординарные персонажи - назовём их так! - и помимо него. Много интересных моментов связано с судьями, очень любопытно почитать кого, за что и как они судили, некоторые судебные процессы кажутся анекдотичными. Как вам, например, приговор банде воров-"домушников" из трёх человек: один приговорён к лишеню свободы на 16 месяцев и 24 дня, второй - 16 месяцев и 27 дней, а главарь - к лишеню свободы на 16 месяцев 29 дней. Почему главарю дали больше остальных? Потому что он главарь! Масса совершенно феерических историй связана со смертными казнями и линчеваниями. Честное слово, читаешь порой такое и невольно вспоминаешь анекдоты про поручика Ржевского: "Господа, давайте ради разнообразия убъём его без извращений?" Вроде бы много читал англоязычной литературы по истории криминалистики, сыска и права, но понял, что литературная обработка уничтожает самые "вкусные" детали криминальных происшествий. Вот, например, абсолютно реальная ситуация: толпа забирает узника из окружной тюрьмы и везёт прочь из города, чтобы казнить на пленере, так сказать. Навстречу линчевателям выезжает окружной шериф а потом и губернатор штата, который как раз оказался в тот момент неподалёку. Должностные лица произносят перед линчевателями пламенные речи, призывая соблюдать закон, не чинить самосуд и вообще получше разобраться в обвинениях. Попутно губернатор пригрозил судебным преследованием всякому, кто выстрелит в похищенного из тюрьмы. Линчеватели слушают все эти речи минут 20 или чуть поболее, потом толпа сворачивает на другую дорогу, отъезжает метров на 100 или чуть более в сторону и... сжигает подозреваемого заживо. Губернатор грозил наказать всякого, кто выстрелит в похищенного из тюрьмы, но он же ничего не говорил про сжигание! Толпа поняла слова губернатора буквально. Наверное, сам линчёванный остался очень недоволен вмешательством должностных лиц... Ещё раз уточню - это не анекдот, это совершенно реальный исторический случай, известны место и время этого события, фамилии некоторых участников и свидетелей. Ну и потерпевшего, само собою. Также нашёл массу интересной информации по коррупции и вообще о всякого рода нарушениях закона в американских тюрьмах. Подводя итог, выскажусь так: в ходе работы над "Всеми грехами мира" оказались нарыты целые залежи всякого рода исторических интересностей, но они не имеют непосредственного отношения к содержанию книги и вставлять их в текст незачем. При этом многие истории заслуживают того, чтобы поделиться их содержанием с современным читателем. Потому что, если этого не сделать, то они останутся под спудом и, возможно, вообще никогда не станут известны. А знать их, пожалуй, современному человеку следует. Хотя бы для того, чтобы яснее понимать, чем мы, живущие в XXI веке, отличаемся от людей века предшествующего, как изменились современные общественные отношения и правовые институты. Что привело к этим изменениям, наконец. Тема это большая, очень разнообразная и интересная, разумеется, если её хорошо подать. Поэтому, возможно, я буду время от времени публиковать какие-то заметочки из американской криминальной истории. Они могут показаться бессистемными, но не лишенными интереса и уж точно малоизвестными [либо совсем неизвестными] современному русскоязычному читателю. И данная заметка будет первой из числа таковых. Некоторые люди входят в историю благодаря необычным обстоятельствам жизни - подвигам, открытиям, достижениям троческого гения и пр. Другие же ничем подобным не отличаются, но остаются в истории именно своей бездарностью и нелепостью смерти. Уилльям Кеммлер (William Kemmler), безусловно, может быть отнесён к лицам второй категории. О его серой и ничем не примечательной жизни известно совсем немного. Родился он в 1860 г. в многочисленной семье немцев-лютеран, эмигрировавших в США. В семье было 11 детей. Родители Уилльяма обосновались в трущобной части Филадельфии, где купили дом под №2531 по Северной-Второй стрит. В этом здании они открыли мясную лавку и поселились всем семейством, в этом доме прошла практически вся жизнь Уилльяма.
 Мальчик учился в приходской школе, но курса не окончил, отец решил, что ему пора обучаться ремеслу и не тратить время на евклидову геометрию. Молодой Вилли помогал папочке в его мясном бизнесе, став постарше, купил пердвижную палатку и открыл собственную лавку зеленщика - выкатывал передвижной прилавок на улицу и торговал в течение дня, а вечером - закатывал его обратно во двор. Кеммлер сошёлся с представителями филадельфийского дна - бывшими и будущими тюремными сидельцами. В свободное время он отдыхал в местных борделях и пивнушках, делал ставки на тотализаторе - в общем, жизнь вёл совершенно беспутную, никаких абстрактных интересов, вроде чтения книг или какого-либо рукоделия, вроде изготовлени телескопов в сарае, молодой мужчина не имел. Да и писал он едва-едва, так что о любви к чтению в его случае не могло быть и речи.
 Папа с мамой смотрели на это безобразие и, наверное, их сердца обливались кровью. Понятно было, что любовь к барам и борделям до хорошего довести не могла - такой образ жизни привёл бы либо к пьяной драке со смертельным исходом, либо к срамной болезни, от которой проваливаются носы и заживо гниют причинно-следственные органоны. Причём, большой вопрос заключался в том, отчего было лучше умереть - от сифилиса или пьяной драки? В этом месте напрашивается подходящий анекдот про почётную смерть от сифилиса или дизентерии, но шутить мы не станем, ибо тема серьёзная... В общем, папа с мамой решили своего оболтужа женить. В городе Кэмден, находящемся от Филадельфии приблизительно в 15 км., на противоположном берегу реки Делавэр, нашли подходящую пару, некую Иду Портер, девушку из протестантской семьи с хорошим приданым. Семье Потрет принадлежал магазин мелочной торговли и по договоренности сторон Кеммлер должен был в этом магазине работать. В сентябре 1888 года справили свадьбу, не то, чтобы нескромно пышную, но приличную, как у людей! И Уилльям стал жить с молодой женой. Ну как жить... скажем прямо, Уилльям прожил с Идой всего 2 дня. Два дня! Даже не двадцать два! И сбежал... Для последней четверти XIX столетия подобное поведение являлось безусловно скандальным. Подобная выходка молодого мужа и сегодня способна вызвать до некоторой степени оторопь, а тогда, во времена церковного венчания, подобное выглядело беспрецедентным оскорблением. В шоке были обе стороны - и родители мужа, и само-собой, родители молодой жены.
 Уилльям мирился с интересом его подруги к другим мужчинам. Возможно, причиной тому служила половая слабость, обусловленная непомерным пьянством, возможно, нечто иное. Нельзя исключать того, что Кеммлер в какой-то момент принял на себя функцию сутенёра, "сдававшего" за толику малую для интимных утех любому желающему свою любовницу. В маргинальной среде, представителями которой являлись оба партнёра, это был весьма распространенный способ пополнения "семейного" бюджета. Сам Кеммлер, впрочем, отрицал обвинения в том, будто подталкивал Цейглер к занятию проституцией, но наверняка разобраться в том, что и как там происходило мы сейчас уже не сможем. Как бы там ни было, соседи по гостинице знали о конфликтах между "мужем" и "женой", но до поры до времени эти стычки выглядели вполне обыденными, то есть, без крайнего ожесточения. Не зря же говорится, милые бранятся - только тешатся. Именно так всё и выглядело до тех самых пор, пока "Тилли" не покусилась на "святое" - на кошелёк Уилльяма Кеммлера. Вечером 28 марта 1889 года женщина отправилась на очередную встречу с "испанцем" Уэбеллой, прихватив с собою деньги Кеммлера. Последний крепко спал, нагрузившись "бурбоном", поэтому ничего не заметил. Он ничего не заметил и поутру, когда восстал от похмельного сна и собрался было выйти к завтраку. В это время появилась "Тилли", вернувшаяся с ночной прогулки. Любовники перебросились несколькими фразами, "Тилли", в частности, сказала, что провела ночь с Уэбеллой, но эта новость не вызвала никакой реакции Кеммлера. Но всё моментально изменилось, едва Уидлльям засунул руку во внутренний карман. Отсутствие собственного кошелька в сюртуке спровоцировало намного более яркий эмоциональный всплеск. Как там пел Владимир Высоцкий: "Где деньги, Зин?" Сколько преступлений началось с этой - или ей подобной - сакраментальной фразы. В уголовной статистике преступления такого рода принято зачислять в категорию "совершенных на бытовой почве". Нечто подобное спросил и Кеммлер у "Тилли" и получил ясный ответ, не оставлявший никаких сомнений в судьбе наличности. Женщина сказала, что деньги Уилльяма вовсе не его, а её, ибо заработаны ею непосильным трудом под клиентами. По-видимому, Матильда могла обосновать свою точку зрения, но это никого в ту минуту не интересовало. Разъяренный Кеммлер схватился за топорик, находившийся в комнате и предназначенный для рубки каминных дров... Сначала Уилльям разбил любовнице топором лицо, затем, явно неудовлетворенный достигнутым резульатом, затащил тело в ванную комнату и принялся рубить его на куски. Впрочем, в этом начинании он особенно не преуспел и ограничился лишь тем, что отрубил "Тилли" голову, да нанёс около десятка хаотичных ударов по рукам и торсу. Сын убитой наблюдал за происходившим, забившись в угол ванной комнаты. Его Кеммлер не тронул. Убийца вовсе и не думал скрывать содеянное. И голову жертве он отрубил вовсе не для того, чтобы избавиться от тела по частям - нет, это была всего лишь эмоциональная разрядка. Выйдя из ванной комнаты, Уилльм Кеммлер вышел в гостиничный коридор и отправился на улицу, рассказывая встречным о том, что только что совершил. По меньшей мере 8 свидетелей заявили впоследствии о том, что Уилльям сообщил им об убийстве любовницы. Его забрызганные кровью лицо и одежда, сильно дрожавшие руки, также запачканные кровью, не оставляли сомнений в правдивости рассказа. Дальнейшее интереса для нас не представляет. Уже 10 мая Кеммлер был признан виновным в убийстве первой степени, а через 3 дня судья с говорящей фамилией Чайлдс (Childs переводится на русский как "дети" или "ребячливый") приговорил его к смертной казни. Его проникновенная речь была опубликована местными газетыми. В ней были, в частности, такие обращенные к подсудимому слова: "Вы были в значительной степени распутны. Вы боялись, что ["Тилли" Цейглер] оставит вас и вернётся к брошенному мужу. Вы оставили свою жену, чтобы заполучить "Тилли" Цейглер. Вы спланировали её преднамеренное убийство и изуверски её казнили. В вынесенном вам вердикте всё однозначно. Суд советует вам провести оставшиеся дни вашего пребывания на земле в попытке заслужить Божественное прощение после должного покаяния. Да помилует Господь Бог вашу душу!" Все, присутствовавшие в зале были тронуты суровой и проникновенной речью судьи, но Кеммлер, по словам наблюдавших эту сцену журналистов, остался равнодушен и лишь пренебрежительно зарычал и кивнул в сторону двери, давая понять, что хочет уйти. Как видим, всё было очень просто и предельно тривиально. Никаких обстоятельств, способных смягчить вину убийцы, не существовало - он убил и частично расчленил жертву на глазах малолетнего сына последней, а во время суда не выразил ни малейшей толики раскаяния, ну какие тут могут быть смягчающие обстоятельства?! Кеммлер интересен нам не тем, как он жил и как совершил преступление, а совсем другим - тем, как он умер. Дело заключалось в том, что город Баффало, на территории которого произошло убийство, находился в штате Нью-Йорк, губернатор которого 4 июня 1888 года подписал закон, согласно которому смертная казнь после 1 января 1890 г. должна осуществляться посредством пропуска электрического тока через тело приговоренного, посаженного в специальное кресло и прикрепленного к нему. В этом месте следует пояснить, что смерть в кресле от удара электротоком фигурировала в законе отнюдь не по прихоти законодателей. Идея убийства человека разрядом электричества ещё в 1881 году пришла в голову дантисту Саутвику, проживавшему в том самом городе Баффало, в котором совершил преступление Кеммлер. Саутвик однажды увидел, сколь стремительно погиб рабочий, прикоснувшийся к работавшему электрогенератору. Зубной врач чрезвычайно впечатлился увиденным и в инициативном порядке стал рассылать письма в парламент штата и канцелярию губернатора, в которых призывал внедрить в практику новый способ высокотехнологичного и "гуманного" умерщвления. К середине 1888 г. Судебно-медицинское общество штата располагало докладом, в котором доказывалась эффективность умерщвления человека переменным током, когда тот находится в сидячем положении. Подобный способ казни считался более эффективным, нежели убийство электрическим током в ванне с водой или же лёжа на столе. Доклад был подготовлен врачом Фредериком Питерсоном (Frederick Peterson) и инженером-электриком Гарольдом Брауном по результатам опытов на собаках. Питерсона, кстати, можно назвать одним из последних учёных, достигшим больших успехов в нескольких областях науки - он много занимался судебной медициной, написал учебник по токсикологии, выдержавший несколько изданий в США и странах Европы, серьёзно изучал психиатрию и достиг в этой области выдающихся результатов. Его учебник по психическим болезням выдержал 9 изданий! Кроме того, Питерсон сочинял стихи и серьёзно изучал китайскую средневековую живопись, его приглашали крупнейшие музеи страны для соответствующих консультаций.
 В общем, это был незаурядный исследователь, внёсший на заре своей научной карьеры - во время исследования ударов электротоком ему не исполнилось и 30 лет! - немалый вклад в создание новой отрасли судебной медицины, связанной с изучением т.н. элентротравм. Вернёмся, впрочем, к герою нашей заметки - Уилльяму Кеммлеру. Тот подпал под действие закона от 4 июня 1888 года, что называется, в "чистом виде", без всяких оговорок или возможностей смягчения наказания. Власти штата Нью-Йорк обратились к признанным изобретателям в области электротехники с просьбой сконструировать машину для приведения в исполнение смертных приговоров. Тесла, Эдисон и Вестингауз отказались от сомнительной чести стать изобретателями машины убийства, объясняя отказ морально-этическими соображениями. Однако затем произошло то, чего никто не мог предвидеть. Томас Эдисон, узнав об отказе Джорджа Вестингауза сконструировать электрический стул, изменил первоначальное мнение на противоположное и решил использовать происходившее в штате Нью-Йорк в своей борьбе против последнего. Дело заключалось в том, что Эдисон был сторонником использования для производственных и бытовых нужд постоянного электрического тока, а Вестингауз - переменного. Победа того или иного направления сулила создателям и производителям электротехники на многие десятилетия вперёд огромные барыши. Начиная с 1888 г. Эдисон последовательно подал против Вестингауза 11 судебных исков, доказывая воровство последним его технических идей и патентов. Все иски были отклонены, Эдисон понёс большие убытки, но впереди маячила угроза ещё более крупных потерь. Эдисон и находившийся в ним в деловом партнёрстве банк Моргана, решили скомпрометировать технические идеи Вестингауза неожиданным ходом. Они развернули агитационную компанию, призванную доказать обывателю опасность переменного тока. Понятно, что создание машины для казни на основе генератора Вестингауза, как нельзя лучше дискредитировало саму идею использования переменного тока в быту. Таким образом ситуация получилась до некоторой степени парадоксальной - Эдисон, являвшийся по его словам противником смертной казни, сделал очень много для внедрения в пенитенциарной системе США практики казни на электрическом стуле.
  В своём агитационном раже Томас Эдисон дошёл до того, что разработал и лично проверил на практике различные методики умерщвления крупных животных переменным током. Особенно впечатлило современников убийство слона, устроенное при большом стечении народа и в присутствии журналистов. Всем стало ясно, если переменный ток убивает такое крупное животное, то человека, чей вес в десятки раз меньше, убьёт и подавно!
  Упоминавшийся выше инженер Браун, тот самый, что работал с Питерсоном, разработал конструкцию электрического стула и схему его подключения к генератору переменного тока. Плотник и электрик, работавшие в тюрьме в Оберне, в которой содержался Кеммлер, изготовли стул и смотнировали электричекую цепь, посредством которой к слулу подавался переменный ток. Сорзданное ими кресло имело две точки подключения: "фаза" подавалась на темя, сидящего в кресле смертника, а "ноль" - крепился в области копчика. Впоследствии место крепления этого электрода перенесли на правую ногу. Однако заминка возникла с генератором переменного тока. Вестингауз запретил продавать свои генераторы правительству штата Нью-Йорк. Одновременно его адвокаты подали иск, добиваясь запрета на использование электрического тока в качестве орудия убийства. Они исходили из того, что подобная казнь должна считаться жестокой, негуманной и необычной, а потому противоречит 8-й поправке к Коституции США, котора прямо запрещает "жестокие и необычные" наказания. Поскольку Конституция США и поправки ней написаны с использованием косноязычной лексики средневековых юристов доказать их бессодержательность не составит особого труда любому демагогу с юридическим образованием. Так что иск Джеймса Вестингауза, разумеется, шансов на успех не имел ни малейших, а вот с генератором вышла заминка.
  Всем было ясно, что для использования в тюремной практике нужно хзаполучить мощное и притом новое устройство. Однако раздобыть его без доброй воли изготовителя было сложно. И тут подсуетился Эдисон и его банкирский партнёр Джон Пирпонт Морган. Они организовали покупку мощного генератора переменного тока бразильской фирмой, а после того, как генератор прибыл в Бразилию... его отправили обратно в США, как якобы перекупленный Департаментом исправительных учреждений штата Нью-Йорк. С юридической точки зрения всё было проделано безукоризненно, Вестингауз никак не мог воспрепятствовать использованию произведдного им оборудования в интересах тюремного учреждения!
 После того, как оказались исчерпаны все юридически приемлемые способы отложить казнь, пришло время платить по счетам. Кульминация этой истории наступила 6 августа 1890 г. Накануне полностью собранная "электрическая машина для убйиства" была протестирована в "рабочем" так сказать режиме. Тогда 15-секундным ударом электрического тока под напряжением в 1000 В была убита лошадь. Никто не сомневался, что человек будет убит тем более! Электрический стул был смонтирован в особой пристройке, в просторной комнате размером 17*25 футов [5,2 м. на 7,6 м.]. На высоте 1,2 м. от пола имелись 2 окна. Напротив комнаты, через коридор, находилась такая же точно комната, только без окон - в ней предполагалось смонтировать второй электрический стул, запитываемый тем же генератором. Наличие в тюрьме 2-х электрических стульев позволяло проводить групповые казни с минимальными затратами времени. Для наблюдения за первой в истории казнью посредством электрического тока была собрана группа уважаемых граждан, в которую входили политики и репортёры крупнейших газет. Всего же, наряду с наблюдателями, конвоем и двумя врачами, в помещении присутствовали 17 человек.
 Смертника ввели в комнату в 06:29 и стали сразу же привязывать к креслу. При этом ему забыли разрезать штаны сзади. Когда выяснилось, что второй электрод невозможно прикрепить к телу, Кеммлера стали отвязывать. Начальник тюрьмы Уорден Дарстон (Warden Durston), отдаваший команды присутствующим, явно занервничал, а Кеммлер, увидев его беспокойство, снисходительно произнёс: "Успокойся и сделай всё правильно, я никуда не спешу..." ("Take it easy and do it properly, I’m in no hurry..."). Если бы только он знал, что произойдёт с ним через минуту, он бы не был так спокоен! Наконец, смертника вторично зафиксировали в кресле, подвели электроды и немногим позже 06:30 дали ток. Разряд под напряжением в 1000 В длился 17 сек., на 2 секунды больше, чем убивший накануне лошадь! Доктор Чарльз Спичка (Charles Spitzka) после отключения тока приблизился к телу и послушал его стетоскопом. После чего помпезно провозгласил: "Джентльмены, с этого момента мы живём в новой цивилизации!" Похоже, доктор был преисполнен осознаия важности момента, но его пафос моментально сделался гротескным, лишь только присутствовавшие стали кричать: "Он дышит! Он дышит!" Казненный действительно дышал!... Мы не знаем, что и как выслушивал своим стетоскопом доктор Спичка, но получилось так, что он и в самом деле поспешил объявить мёртвым живого человека. После 17-секундного поражения током под напряжением 1000 Вольт Уилльям Кеммлер оставался жив! Потрясенный происходившим на его глазах, доктор Спичка буквально отпрыгнул от привязанного к креслу тела и закричал, чтобы немедленно включили ток с увеличенным напряжением. Замешательство длилось несколько секунд, после чего палач Эдвин Дэвис вновь замкнул цепь. Теперь напряжение было увеличено до 2000 Вольт, а продолжительность импульса составила 70 сек.! Уксус, которым была смочена губка на темени, испарился, сама же губка и волосы на голове смертника стали тлеть, кожа на лбу обуглилась, а из капилляров на лице стала выступать кровь. О том, что комната заполнилась клубами дыма и запахом горелого мяса упоминать особо, по-видимому, нет смысла...
 Сцена выглядела чудовищно! Наблюдатели, явившиеся на казнь, как на своеобразное театральное представление - пусть и мрачное, зато необычное! - оказались совершенно не готовы столкнуться с таким отвратительным действом. Присутствовавших стало тошнить - что легко понять, физиологию не обманешь! - кто-то бросился вон из посмещения. Но не тут-то было, выйти вон оказалось невозможно, поскольку дверь оставалсь закрытой на всё время казни! В общем, публика переблевалась, простите мой незатейливый русский, перепачкала пиджаки и брюки, а кроме того, вся одежда присутствующих впитала запах горелой плоти. Жарили когда-нибудь шашлык, дорогие мои читатели, одежду затем нюхали? Вот здесь было примерно то же самое, только раз в десять сильнее! Потрясение оказалось колоссальным. Причём потрясены были все - как непосредственные свидетели казни, так и те, кто услышал их рассказы. 6 августа многие газеты к обеду выдали экстренные выпуски, полностью посвященные событиям в тюрьме города Оберн. Томас Эдисон, должно быть, с большим внутренним удовлетворением потирал в тот день ручонки - скандал вышел грандиозным и в эпицентре этого скандала находился генератор его конкурента Вестингауза! Но радоваться великому изобретателю не следовало, поскольку его хитроумие и находчивость в конечном итоге ничем ему не помогли. Переменный ток проложил себе дорогу в массы и европейская система бытового электропитания в конечном итоге оказалсь построена на принципах Вестингауза. Причём в техническом отношении это было проделано даже более рационально, нежели в самих США (в Европе и России было использовано напряжение выше, чем в США, а частота - ниже, что позволило значительно снизить потери в сетях).
 Казни на электрическом стуле вошли в американский обиход, сделавшись чем-то специфически узнаваемым. Нигде в мире такой странный способ казни не прижился, всё-таки любому непредвзятому человеку понятно, что выстрелить в затылок из пистолета или отрубить голову на гильотине много проще и быстрее, нежели городить огород из сложных и опасных электротехнических изделий. Тем не менее, самим американцам придуманный в штате Нью-Йорк способ умерщвления не казался ни неудобным по сути, ни дурацким по форме. Эдвин Дэвис, превратившийся по воле случая из обычного элетромонтёра в палача, убил за время своих праведных трудов более 200 человек! И уже через 11 месяцев - 7 июля 1891 г. - в нью-йоркской тюрьме "Синг-Синг" в течение одного утра он отправил на тот свет сразу 4-х смертников! Интервал между казнями составил 21-25 минут.
  Смертная казнь на электрическом стуле постепенно модифицировалась и приобретала черты более цивилизованной процедуры. Постепенно власти поняли, что наблюдателей следует отделить от электрического стула, дабы они не чувствовали неприятных запахов, да и не слышали лишних звуков. Они стали размещаться в соседнем помещении за толстым стеклом. Второй электрод перенесли с поясницы на ногу смертника, что облегчило и ускорило подготовку казни. Постепенно повысили напряжение разряда до 1,5 тыс. Вольт, хотя всё равно вероятность того, что смертник не будет убит при первом включении тока оставалсь довольно большой (по разным оценкам - около 10% казней требовали 2-кратной подачи тока). Продолжались экспериметны с жидкостями для смачивания губки на голове, в разные годы использовались вода, уксус, щёлочи, глицерин... С течением времени сами американцы стали понимать, что отвратительная расправа, санкционированная властью, показывает их в весьма невыгодном свете. Начались попытки выработать иной способ казни, более быстрое и эффективный. Так в американских тюрьмах появились газовые камеры - ещё более причудливые и сложные сооружения, нежели электрический стул.
| |
