Братья Кожепаровы (1997 г., Уфа).

     Нападение 5 августа, скорее всего, началось в лифте, куда преступник вошёл одновременно с жертвой.

Именно там он мог получить должное уединение, кроме того, лифт обеспечивал определённую звукоизоляцию, совершенно необходимую в процессе нападения. Однако труп девочки был найден возле мусоропровода, что свидетельствовало о перемещении его из лифта. Там же, около мусоропровода была найдена обувь погибшей и её трусики - убийца не бросил их в лифте, а перенёс вместе с телом жертвы. Очевидно, сделано это было для того, чтобы максимально оттянуть момент обнаружения преступления. Это указывало на высокую степень самоконтроля преступника и продуманность его действий. Вместе с тем, убийца не выбросил эти вещи в мусоропровод, что представлялось, вроде бы, вполне логичным. Объяснение этому могло быть одно: преступник следовал голой схеме, выработанному заранее плану и был не в силах быстро его менять сообразно обстоятельствам (т.е. налицо формализм действий). И в первом, и во втором эпизодах преступник действовал куда неуклюжее - его видели свидетели, в том числе, вместе с жертвой. Теперь же насильник сумел остаться практически незамеченным.
    

Фотография слева: жертве нападения 5 августа 1997 г. убийца нанёс около 30 проколов глаз через веки. Количество проколов и характер их нанесения отличались от того, как были травмированы жертвы июньских нападений. Фотографии в центре и справа: убийца вынес из лифта, где началось нападение, вещи жертвы. При этом он аккуратно оставил их возле трупа, а не выбросил в мусоропровод, что представлялось более логичным (исчезновение вещей жертвы потребовало бы от сотрудников правоохранительных органов затрат времени и сил на их розыск). Это указывало на формализм его действий и следование заранее выработанному плану. Подобного формализма не было замечено в действиях преступника при нападениях 2 и 13 июня 1997 г.

     Помимо этого имелось и другое весьма серьёзное отличие от предыдущих случаев нападений на детей - теперь насильник произвёл более 30 проколов глаз жертвы, причём уколы иглой наносились через закрытые веки. В первых же двух эпизодах, напомним, преступник ограничивался 5-8 уколами и наносил их в открытые глаза.
     Первая мысль, которая приходила на ум при оценке случившегося, заставляла подозревать, что педофил-убийца всё ещё остаётся на свободе и арест Михаила Кожепарова ошибочен. Однако уверенность в том, что обвинения в адрес Кожепарова достаточно обоснованны, была велика, а посему требовала отработки и другая версия : нападение 5 августа является делом рук "имитатора", т.е. преступника, повторяющего манеру преступлений, совершённых 2 и 13 июня. "Имитатор", если только на самом деле это был он, словно бы подталкивал следователей к мысли, что настоящий преступник на свободе. Даже выбор им места преступления - улица Авроры, та самая, что и при нападении 13 июня - представлялся в этой связи неслучайным. Преступник словно говорил идущим по его следу сыщикам "я вернулся!"...
     Но именно эта нарочитость не в последнюю очередь заставляла следователей думать, что преступник с ними играет и нападения 2, 13 июня и 5 августа не являются эпизодами одного "сериала". Первоначально версия о появлении "имитатора" связывалась с возможной местью деду погибшей 5 августа девочки. Тот являлся полковником милиции в отставке, работал в уголовном розыске и в своё время отправил за решётку немало преступников. С учётом этого месть отставнику представлялась вполне вероятной.
     Однако имелись серьёзные основания думать, что убийца-"имитатор" хорошо знал, как именно протекали нападения 2 и 13 июня. В самом деле, для выкалывания глаз он использовал тонкую инсулиновую иглу - не швейную, не шило, не нож, наконец! Нападение преступник осуществил в подъезде, тело бросил возле лифта, подобно тому, как это случилось 2 июня. Кроме того, он не забрал с собою вещи жертвы и не предпринял попытки их сокрытия (не выбросил в мусоропровод или помойку во дворе). Отсутствие части вещей погибшей девочки могло сбить следствие с толку, потребовало бы затраты времени и сил на их розыск и потому попытка их сокрытия представлялась, с точки зрения преступника, вполне логичной. Однако, он не сделал этого, точно так же, как этого не делал человек, совершивший нападения в июне. Убийца явно знал о том, что вещи жертв нападений не пропадали, а ведь это была весьма специфическая деталь, мало кому известная...
     Поэтому неудивительно, что почти сразу же появилась и другая версия (помимо мести деду-милиционеру). Ведь 5 августа 1997 г. Владимир Кожепаров приезжал в Уфу для допроса, он покинул здание прокуратуры чуть позже 15 часов... не мог ли младший из братьев Кожепаровых совершить нападение на улице Авроры в интервале 16:20 - 16:45 ?
     И 6 августа колонна милицейских машин вновь отправилась из Уфы по знакомому адресу в городе Аше. На этот раз наручники защёлкнулись за запястьях Владимира Александровича Кожепарова. Когда потрясённая мать спросила : "За что тебя, сынок?" тот промолчал. Оперативнки сочли это хорошим знаком - задержанный не стал говорить матери, будто ни в чём не виноват ( что было бы логично на его месте для невиновного ). Такое поведение косвенно указывало на его виновность, поскольку Кожепаров, не зная, что именно известно следствию, боялся лишним словом усугубить своё положение.
     Доставленный в здание межорайонной прокуратуры Владимир Александрович пришёл несколько в себя и на первом допросе так описал своё времяпровождение после того, как 5 августа покинул кабинет следователя Галеева :
        - 15:30 или чуть позже все трое (Кожепаров-младший, Бикулов и Самсонов) выходят из здания прокуратуры и примерно 10 минут разговаривают. Затем Самсонов отделяется от их компании и отправляется к знакомому, проживающему в Уфе. Кожепаров и Бикулов решают возвращаться в Ашу 18-часовой электричкой и, располагая свободным временем, решают выпить водки. Владимир Кожепаров имел при себе бутылку, которую друзья и "раскатали" в сквере перед зданием прокуратуры. Однако, им сделал замечание наряд милиции и собутыльники покинули место на лавочке, отправившись на вокзал ;
        - Примерно в 16:20 захмелевший Бикулов принялся материться в автобусе и водитель, остановившись возле наряда ППС, сдал обоих пьянчужек милиционерам. Те доставили их в вытрезвитель, однако там, узнав, что друзья направлялись на вокзал, задерживать надолго не стали и выпустили обратно в город. Документов, подтверждающих факт пребывания друзей в вытрезвителе, составлено не было ;
        - Незадолго до 18:00 Бикулов и Кожепаров добрались до вокзала, где и повстречали приехавшего туда же Самсонова. После этого вся троица благополучно отправилась в Ашу.
     Бикулов же в своих показаниях о времяпровождении 5 августа нарисовал совсем иную картину. По его словам, Самсонов действительно покинул их около 15:30, после чего Кожепаров откупорил бутылку водки. Однако, выяснилось, что закуски у мужиков нет, а потому Владимир вызвался "мигом сбегать за закусоном". Примерно без четверти четыре или чуть позже, он покинул Бикулова, оставшегося дожидаться возвращения собутыльника в сквере перед зданием прокуратуры. Отсутствовал Владимир более часа, а вернувшись около 17:10, принёс с собою... батон и сосиску. И то, и другое плохо шло под водку, потому бутылку друзья допили без удовольствия. Кроме того, Бикулов заметил на лице Кожепарова странную кровоточившую царапину, которой не было часом ранее. Он даже поинтересовался, мол, поранился, пока закуску добывал, что ли? На это Владимир рассказал историю о встрече с бывшей любовницей, разговор с которой закончился ссорой и пощёчиной. Оприходовав буквально за 10 минут недопитую бутылку, друзья поехали на вокзал, где встретили Самсонова и благополучно отбыли в Ашу. Ни о какой ругани в автобусе, передаче милицейскому патрулю и доставке в вытрезвитель, Бикулов не обмолвился ни словом. А когда его прямо об этом спросили, он категорически отверг реальность этих происшествий...
     Разумеется, столь странные разночтения в рассказах свидетелей, не могли не насторожить следствие. Когда Владимиру Кожепарову сообщили о том, что сообщенные им детали не находят подтверждения, он неожиданно изменил первоначальный рассказ. По его новой версии, он действительно потратил "почти час" на покупку закуски, поскольку, во-первых, не знал куда идти, а во-вторых, находился под впечатлением телефонного разговора с тестем (отцом жены), который сообщил ему о плохом самочувствии ребёнка. По словам Кожепарова этот телефонный разговор длился 20 минут и выбил его из колеи настолько, что он некоторое время не мог собраться с мыслями. Примечательно, что о "встрече с прежней любовницей" Владимир на допросе в прокуратуре не обмолвился ни словом. И никак не смог объяснить происхождение кровоточившей царапины, пробороздившей правую щёку от самого уха.
     Новая версия событий оказалась даже хуже предыдущей. Рассказ о трудностях с покупкой закуски трудно было не назвать смехотворным, особенно если принять во внимание существование рядом со зданием прокуратуры кафе и продовольственного магазина. Ну, а Николай Сороченко, бывший тесть Владимира Кожепарова, категорически отверг возможность 20-минутного телефонного разговора с прежним зятем. Телефонный звонок действительно имел место, но продлился "от силы полторы минуты". По словам Сороченко, звонивший действительно поинтересовался здоровьем сына, но весь его интерес был сосредоточен на вопросе... как проехать на улицу Авроры? Тесть подсказал, что туда идёт автобус 13 маршрута и повесил трубку, не посчитав нужным отвечать на расспросы о сыне. Дело в том, что одной из причин развода Владимира Кожепарова с женою была его жестокость к ней и ребёнку, поэтому интерес отца здоровьем сына трудно было счесть искренним.
     В конечном итоге, Владимир Кожепаров стал давать показания, в которых признал факт нападения 5 августа на 14-летнюю девочку, её изнасилование, убийство и последующее прокалывание глаз иглой для инсулиновых инъекций.
  

Владимир Кожепаров признал, что загодя выработал план совершения нападения, имитирующего стиль инкриминируемых старшему брату преступлений. Он заблаговременно приобрёл шприц, который в тайне от матери и брата хранил под половицей в доме (на правом снимке В.Кожепаров указывает на тайник рукою). Поездку в Уфу 5 августа 1997 г. на допрос в прокуратуре он решил использовать для совершения задуманного преступления. Не зная, как проехать на ул.Авроры, он позвонил из телефона-автомата своему бывшему тестю, который и подсказал ему номер нужного автобусного маршрута.

Свои действия преступник объяснил стремлением вывести из-под удара брата, создав видимость, будто настоящий преступник всё ещё остаётся на свободе и арест Михаила Кожепарова явился ошибкой следствия. Уже 9 августа 1997 г., на третий день с момента задержания, Владимир участвовал в следственном эксперименте на местности, показав свой маршрут к дому №25 по ул.Авроры и рассказав о деталях нападения на девочку в лифте.
    

Владимир Александрович Кожепаров. Фотография слева: семейный снимок, сделанный за 2 года до развода с женою. Этот брак распался в 1993 г. из-за алкоголизма Владимира и его жесткости в отношении жены и сына. Фотография в центре : Владимир Кожепаров в 1996 г. Перемена, что и говорить, разительна. Фотография справа: Владимир Кожепаров во время следственного эксперимента возле дома №25 по ул.Авроры.

     Впрочем, по прошествии месяца, подобно старшему брату, Владимир Кожепаров отказался от сделанных во время следствия признаний, объяснив их зверскими побоями и угрозами милиционеров выколоть глаза его сыну. Этой же версии событий он придерживался и во время суда, открывшегося в декабре 1997 г. и осудившего Владимира Александровича на 25 лет лишения свободы. Несколько позже - в начале 1998 г. такой же приговор оказался вынесен и в отношении Михаила Кожепарова.

     С той поры братья отбывают наказания в различных местах заключения...
     Рассказ об этой серии уфимских преступлений 1997 г. будет неполным без упоминания получившей известное распространение версии о фальсификации результатов расследования и осуждении невиновных. Именно благодаря существованию этой версии и убедительности её аргументации, "дело братьев Кожепаровых" получило в криминальной истории современной России беспрецедентную, пожалуй, известность. Уфимским преступлениям лета 97-го года в разные годы были посвящены самые рейтинговые программы отечественного телевидения : "Суд идёт" (2-е передачи, в которых защитниками братьев выступали известные адвокаты С.Карапетян и М.Барщевский), одна из серий документального сериала "Криминальная Россия. Современные хроники", "Времена"(программа В.Познера).
  

Кадры из передачи "Суд идёт": слева - показания даёт свидетель Бикулов ; справа - эксперт Бюро СМЭ Башкирии, проводивший экспертизы по делам обоих братьев. Присяжные заседатели в этих телепередачах разделили официальную точку зрения на события в Уфе летом 1997 г. и признали братьев Кожепаровых виновными в инкриминируемых им преступлениях.

Имеет смысл вкратце разобрать основные доводы сторонников невиновности осуждённых братьев (в скобках приведём краткие комментарии этих доводов с точки зрения официального следствия):
        - Фоторобот преступника, совершившего нападения 2 и 13 июня 1997 г., мало похож на Михаила Кожепарова ( данный тезис всецело рассчитан на восприятие необразованным обывателем. Дело в том, что "фоторобот", правильно именуемый "субъективным композиционным портретом", вовсе не должен в точности повторять черты лица разыскиваемого. Его задача в другом - дать общее представление об облике разыскиваемого и особенностях его внешности. Строго говоря, фоторобот выполняет функцию лишь ориентирующего инструмента. Именно поэтому в названии этого инструмента присутствует слово "субъективный", указывающее на индивидуальный ( т.е. неточный ) характер восприятия описанной внешности. Опознание Михаила Кожепарова базировалось не только на составленном криминалистами "фотороботе", но и на особенности его походки и весьма необычном цвете волос, о чём подробнее уже было написано в настоящем очерке );
        - Фоторобот преступника, совершившего нападения 2 и 13 июня 1997 г., куда больше соответствует внешности следователя прокуратуры, возглавлявшему расследование преступлений, нежели облику Михаила Кожепарова ( адвокат Барщевский при подготовке к передаче "Суд идёт" устроил незатейливый фокус: предъявил фотороботы разыскиваемого по делу "уфимского выкалывателя глаз" полутору десятку человек. После этого адвокат продемонстрировал фотографии нескольких реальных людей, в т.ч. Михаила Кожепарова и следователя прокуратуры Артура Галеева и попросил участинков "эксперимента" поставить знак соответствия между "фотороботами" и реальными людьми. По уверению хитроумного адвоката, Кожепарова опознали по фотороботу лишь 2 участника эксперимента, а вот следователя прокуратуры - аж 8 человек! Не совсем понятно, чего же добивался этими проделками Барщевский, ему, как юристу, было прекрасно известно, что "субъективный композиционный портрет" имеет лишь ориентирующее значение. Кроме того, неизвестно, сообщал ли Михаил Барщевский участникам "эксперимента" о такой серьёзной примете преступника, как "светлые волосы с рыжиной". Эта примета отлично подходила Кожепарову, но совершенно не соответствовала Галееву.);
        - Следователь прокуратуры Галеев испытывал личную неприязнь к незаслуженно обвинённому им Кожепарову (личная неприязнь следователя к обвиняемому - сильный козырь для защиты в суде и можно не сомневаться, что он будет пущен в ход, если для этого найдутся хоть малейшие основания. В данном уголовном деле такие основания имелись: во второй половине 80-х гг., во время расцвета "кооперативного движения", Михаил Кожепаров явился основателем одного из первых в Уфе клубов для занятий культуризмом. Посещал этот клуб и молодой следователь Галеев. Кожепаров утверждал, будто последний чрезвычайно завидовал его популярности среди молодёжи вообще и девушек в частности. Кроме того, обвиняемый заявлял, будто все, знавшие Галеева, сторонились следователя ввиду дурного нрава последнего. Эта немотивированная зависть, по мнению Михаила Кожепарова, нашла-таки свой выход спустя почти 10 лет, когда он попал в зависимость от следователя. О весомости такой аргументации, её достоверности, предоставим судить читателям самостоятельно, отметим лишь, что в 1997 г. влачивший полунищенское существование безработный Кожепаров весьма мало походил на человека, к которому успешный работник прокуратуры мог бы испытывать зависть.);
        - Дела в отношении Михаила и Владимира Кожепаровых вёл один и тот же следователь прокуратуры (аргумент этот весьма мало может помочь в доказательстве фабрикации обвинения, поскольку ведение обоих расследований одним следователем прокуратуры представлялось как тогда, так и теперь, весьма логичным. Июньские и августовское преступления были схожи по почерку и по одной из версий являлись эпизодами одного "сериала", поэтому расследование их одним следователем не противоречило ни закону, ни здравому смыслу. Когда же предположение о взаимной связи преступлений получило подтверждение, их искусственое разделение между разными следователями тем более не являлось объективной необходимостью.);
        - Следователь не предоставил Михаилу Кожепарову очных ставок со свидетелями, подтверждавшими alibi последнего (Михаил Кожепаров действительно требовал очных ставок со свидетелями Бикуловым и Самсоновым, первоначально подтверждавшими его alibi, а затем отказавшимися от своих утверждений. Надо сказать, что в уголовном законодательстве РФ очная ставка назначается по решению следователя в случаях, когда противоречия между участниками следственного процесса - т.е. свидетелями или подследственными - носят непримиримый характер. В данном случае "непримиримого характера заявлений" не существовало, т.к. М.Кожепаров на начальном этапе следствия дал признательные показания, хотя и отказался от них позже. Очные ставки не являются неотъемлемым элементом следствия, другими словами, они не являются обязательны. Из юридической практики хорошо известно, что порой во время очных ставок подследственному удаётся осуществить мощное и эффективное психологическое давление на свидетеля, побуждая последнего к отказу от дачи опасных для него показаний. В данном случае объектом такого психологического воздействия вполне мог стать Бикулов; напомним, он являлся соседом Кожепаровых, а два родных брата подследственного - Владимир и Виктор - в тот момент оставались на свободе. Так что непредоставление Кожепарову очной ставки с Самсоновым и Бикуловым не противоречило уголовному законодательству и было в интересах следствия. Поэтому аргумент "о непредоставлении очной ставки" с полным основанием можно отнести к тем доводам, которые ничего не доказывают.);
        - Судебные процессы в отношении братьев вёл один и тот же судья Верховного Суда Башкоркостана (этот тезис во всём аналогичен упомянутому выше доводу о ведении расследования одним и тем же следователем. Сторонники невиновности братьев считают, что судья, вынесший неправый приговор одному из братьев, был вынужден автоматически отправить за решётку и второго, дабы покрыть собственные огрехи. На самом деле назначение одного и того же судьи на рассмотрение обоих дел представляется вполне оправданным, ведь оба процесса имели логическую связь и фактически вытекали один из другого. Кроме того, назначение одного и того же судьи не противоречит закону, так что и этот довод ничуть не укрепляет версию о невиновности братьев.);
        - Материалы уголовное дело содержат недопустимые следы подчисток и исправлений в протоколах допросов свидетелей, подтверждавших alibi Михаила Кожепарова. Суд не заинтересовался их происхождением, что явно указывает на необъективность судебного разбирательства (это, пожалуй, самый серьёзный аргумент в пользу предположения о фальсификации следствия. Тут следует отметить, что разного рода огрехи в оформлении и хранении уголовных дел вовсе не редкость, по крайней мере в России. Как анекдотический - но при этом абсолютно реальный !- можно привести случай уничтожения посредством вырывания страниц почти целого тома документов из следственного производства, имевший место в Санкт-Петребурге во время досудебного ознакомления с материалами расследования одним из обвиняемых. Факт уничтожения вскрылся уже в ходе суда... Трудно сказать, о какого рода подтирках и исправлениях в протоколах допросов Бикулова и Самсонова может идти речь, для этого надо видеть эти документы. На самом деле это м.б. какие-то весьма заурядные, непринципиальные для понимания сути дела исправления и в таком случае понятно, отчего заявление Михаила Кожепарова не вызвало интереса суда.);
        - Правоохранительные органы Башкирии насквозь коррумпированы, бездеятельны и несправедливы. Зная это, все уголовники, в т.ч. и "авторитеты", не поверили в виновность братьев Кожепаровых, в силу чего те не только не понесли в местах лишения свободы наказания за нападения на детей, но напротив, при переводе из одного места содержания в другое, получали от заключённых небольшую материальную поддержку : сигареты, чай, сухари (довод этот довольно странен, но привести его здесь необходимо, поскольку его автором является сам Михаил Кожепаров. Тут надо заметить, что строгий воровской закон, с его понятиями о воздаянии насильникам и педофилам, работает далеко не везде. В этом деле многое зависит от администрации конкретных мест лишения свободы и постановке проводимой ею оперативной работы среди заключённых. Далеко не всегда педофилов и убийц-насильников в "зонах" убивают или "опускают". Ярким тому примером может служить судьба известного педофила-убийцы Сергея Головкина, просидевшего после вынесения смертного приговора в общей камере Бутырской тюрьмы несколько месяцев без ущерба для своего здоровья.)
     В сентябре 1998 г., уже после вынесения судебных приговоров братьям Кожепаровым, в г.Ростов-на-Дону прошла 2-я Международная научная конференция "Серийные убийства и социальная агрессия", на которой с докладом, прямо относящимся к затронутой в данном очерке теме, выступил известный криминальный психолог А.О.Бухановский. Он рассказал об исследовании манипуляций серийных убийц с глазами жертв, проведённом на отечественном статистическом материале ( 28 многоэпизодных "серий" за период 1988-98 гг., имевшие место на территории Ростовской области. Общее число эпизодов в этих "сериалах" превышало 200, т.е. выборку следует признать весьма и весьма репрезентативной). Признанный эксперт в области сексуальных девиаций и серийной преступности указал на то, что в 22 из 28 рассмотренных случаев, преступники демонстрировали непереносимость взгляда жертвы и принимали меры, чтобы его избежать. Для этого в 11 случаях (из 22) преступники ограничивались словесным воздействием (запрещали смотреть на себя), либо предпринимали действия, не связанные с повреждением глаз жертвы (поворачивали её спиной к себе, надевали мешок на голову и пр.). В 11 остальных многоэпиодных "сериалах" наблюдались механические повреждения глаз жертв.
     А.О.Бухановский разделил все 11 "сериалов", связанных с травмированием глаз жерт, на 2 категории : первая объединяла случаи прижизненного нанесения повреждений глазам, вторая - посмертного. В первую категорию попали 7 преступников, травмировавшие глаза жертв в процессе борьбы. Лишь 1 из этих 7 преступников, некто Рожманов, наносил повреждения глаз с целью получить стойкую эрекцию; остальные шестеро делали это лишь для того, чтобы эффективнее сломить сопротивление жертвы и подчинить её себе. Вторая категория, как нетрудно подсчитать, включала остальные 4 "сериала" из 11. В них убийцы демонстрировали целенаправленное, устойчивое и периодически повторяющееся стремление причинить повреждения именно глазным яблокам или глазным орбитам жертв. Трое из этих четырёх "серийников" извлекали глазные яблоки из орбит (т.н. мутиляция). У этих людей страх перед взглядом жертвы (даже мёртвой) и желание избежать его достигали крайних пределов.
     Какова же причина столь чудовищного, совершенно дикого с точки зрения нормального человека, стремления ослепить свою жертву, зачастую уже мёртвую ? А.Бухановский однозначно связал его с шизоидным расстройством личности и обусловленной таковым расстройством непереносимостью человеческого взгляда (взгляд является важнейшим каналом невербальной коммуникации, а все шизоиды имеют серьёзные проблемы общения). Причём преступники, осуществлявшие мутиляцию, помимо шизоидных отклонений демонстрировали и различные парафилии (т.е. болезненные извращения полового влечения).
     Вывод А.Бухановского м.б. с полным основанием экстраполирован на дело братьев Кожепаровых. Напомним, психиатрические экспертизы не обнаружили у Михаила и Владимира шизоидных расстройств, между тем, таковые, согласно Бухановскому, должны быть. Данное противоречие порождает двоякое сомнение : оно заставляет усомниться либо в объективности и полноте комплексных психиатрических экспертиз, проведённых в отношении братьев, либо - в самом факте совершения инкриминируемых им преступлений. Впрочем, если считать, что Владимир Кожепаров являлся лишь имитатором чужого преступного "почерка", этого противоречия может и не быть. Но вот в отношении Михаила оно вполне оправданно.
     И именно это сомнение подрывает официальную версию лучше всех логических ухищрений адвоката Борщевского. Кстати, тут следует упомянуть, что несмотря на все его фокусы с "опознаниями" фоторобота предполагаемого преступника, жюри присяжных в телепередаче "Суд идёт" вынесли обоим подсудимым вердикт "виновен".
     Правоохранительные органы Российской Федерации, действительно, подчас оказываются не на высоте поставленных перед ними задач. Нам, живущим в России, это известно лучше, чем кому бы то ни было. Вместе с тем, всегда следует разделять конструктивное обсуждение работы правоохранительной системы от огульного охаивания. Последнее лишено всякого практического смысла.
     В целом же, подводя итог анализу расследования нападений на детей летом 1997 г. в г.Уфе, следует признать, что прокуратура и суды в Российской Федерации действительно порой коррупционны и недобросовестны, но Кожепаровы никак не затрагивали чьих-то политических или финансовых интересов. Подозревать существование среди работников правоохранительных органов некоего "заговора" против братьев - это уже нечто из области параноидальных фантазий. Можно предположить, что следователь Галеев не испытывал симпатии к Михаилу Кожепарову, но ведь это вовсе не "сведение счетов". Тем более странно подозревать "сведение счетов" спустя почти 10 лет с момента знакомства. Строго говоря, следователи почти всегда симпатий к обвиняемым не испытывают, ну так что же? на этом основании отстранять их от ведения дел? Анализируя детали этого дела нельзя не признать, что официальная версия тех событий довольно убедительно расставила точки над "i".

предыдущая страница                                  следующая страница