| ||
|
Убийства.
Хауптманн был задержан прямо перед собственным домом. Его подвергли тщательному обыску в ходе которого Китон извлек из бумажника Хауптманна золотой сертификат номиналом 20 $. Его повели в квартиру, в которой он проживал, и при этом Китон обратил внимание на то, что задержанный тревожно посмотрел в сторону какой-то стройки во дворе дома. Детектив Китон пригласил домовладельца и поинтересовался, кто ведет строительство. Оказалось, что угол двора отдан Хауптманну для постройки гаража, который уже подведен под крышу. Китон обратился к нью-йоркским полицейским с просьбой получить ордер прокуратуры на обыск этого строения. Во время обыска квартиры Хауптманнов полиция обнаружила на стене в кухне записанный карандашом номер домашнего телефона Кондона ( "Джафси" ). Оказалось, что над квартирой подозреваемого находится просторный чердак ; обыскали и его. Исходя из факта обнаружения в бумажнике Хауптманна 20 $-го сертификата полиция Нью-Йорка попросила прокуратуру выписать ордер на его арест. Более Ричард Хауптманн в свой дом уже не возвращался. Запрос на Хауптманна был послан в Германию. Ответ, полученный с исторической родины обвиняемого, придал американским полицейским уверенности в своей правоте : оказалось, что в 1919 г. Хауптманн был пойман при попытке хищения одежды и продуктов питания из квартиры, расположенной на втором этаже. Тогда он проник в окно... по приставленной лестнице. В полицейское управление были приглашены все кассиры, когда-либо принимавшие к оплате сертификаты из "списка Линдберга". Им показывали арестованного в надежде, что кассиры смогут опознать Хауптманна. Расчет полицейских оправдался : Силия Барр, продавщица билетов в кинотеатре, как-то раз получившая сертификат на 5 $ из "списка Линдберга", опознала Ричарда Хауптманна. Джон Кондон на официальном опознании Хауптманна заявил, что именно этот человек вел с ним переговоры на кладбищах "Вудлаун" и Св. Раймонда. Уверенность Кондона в этом укрепляло не только внешнее сходство, но и немецкий акцент Хауптманна. Детективы все более склонялись к мысли, что они находятся на верном пути. Хауптманн в первые часы и дни после ареста пребывал в явном замешательстве. Он лишь твердил, что не похищал ребенка Линдберга, не получал за него выкуп и не был в кинотеатре, в котором торговала билетами Силия Барр. Он не оспаривал тот факт, что расплатился на бензоколонке сертификатом в 10 $ ; также он не опровергал наличие в своем бумажнике другого сертификата из "списка Линдберга", но происхождение их объяснить никак не мог. Хауптманн утверждал, что не записывал номер телефона Кондона на стене кухни, кроме того, он клялся, что вообще незнаком с этим человеком. Но настоящий фурор произошел на вторые сутки после ареста Ричарда Хауптманна. При разборке его гаража полиция обнаружила в стене тщательно изготовленный тайник, в котором находилась залитая оловом жестяная банка. Внутри банки оказались золотые сертификаты на сумму 14 600 $, все - из числа уплаченных 2 апреля 1932 г. на кладбище Св. Раймонда. 
рис. 29 : Банка с золотыми сертификатами, обнаруженная в стене строившегося гаража Ричарда Хауптманна. Только теперь - при обнаружении остатков выкупа - полиция получила основание первый раз публично заявить о серьезном успехе в расследовании сенсационного преступления. На вопрос о происхождении этих денег Ричард Хауптманн ответил следующим образом : деньги в жестяной банке были получены им в декабре 1933 г. от коммерческого партнера Изадора Сруля Фиша, еврея по национальности, имевшего долю в торговле мехом в Бронксе. Фиш передал сертификаты Хауптманну перед своим отъездом в Германию ; он предполагал возвратиться назад в США, но в марте 1934 г. неожиданно скончался. После смерти Фиша Хауптманн стал понемногу тратить сертификаты, поскольку Фиш остался должен ему значительную сумму. Наличие долга Хауптманн подтверждал записями в своих приходно-расходных журналах.   О существовании денег, спрятанных в стене гаража, Хауптманн не сообщил полиции по вполне понятной причине ; кроме того, после ареста он и сам заподозрил, что в спрятанной банке находятся сертификаты, которые так старается отыскать полиция. В полицию был приглашен Чарльз Линдберг. Ему было предложено опознать голос Ричарда Хауптманна, ведь Линдберг слышал как на кладбище Св. Раймонда преступник звал Кондона : "Эй, доктор !" Несмотря на смехотворность такого опознания ( по одному слову и по истечении 2,5 лет ! ) Линдберг заявил, что узнает голос обвиняемого. Была назначена графологическая экспертиза документов, изъятых в квартире Хауптманна. Главный вопрос, поставленный перед экспертизой, заключался в проверке того, был ли Хауптманн лицом, написавшим письма, содержавшие требования передачи выкупа за похищенного ребенка. Помимо писем и разного рода записей, сделанных рукой Хауптманна до ареста, к делу были приобщены в качестве контрольных образцы почерка, отобранные у него после ареста. Несмотря на вал весьма неприятных для обвиняемого открытий все же результаты следствия следовало бы признать весьма ограниченными. Изъятия денег, опознания и пр. даже при условии их абсолютной надежности, доказывали только факт получения денег в качестве выкупа, но никак не виновность в похищение младенца. Поэтому полиция Нью-Йорка обвиняла Хауптманна лишь в мошенничестве, но никак не в киднэппинге. Если Хауптманна полиция хотела каким-то образом "привязать" именно к похищению ребенка, то для этого требовались новые доказательства. И в течение второй половины сентября 1934 г. такие доказательства появились. Сначала Хауптманна опознал Миллард Уайтед, тот самый сосед Линдбергов, который в феврале 1932 г. видел неизвестного мужчину, наблюдавшего за домом летчика. Затем полиция догадалась проверить рубанок, которым плотничал арестованный. 
рис. 32 : Рубанок Хауптманна, приобщенный к делу о похищении Чарльза Линдберга-младшего в качестве вещественного доказательства. На режущей кромке рубанка были обнаружены щербины, подобные тем, о которых говорил в 1932 г. Артур Коехлер ( напомним, эксперт при изучении деталей лестницы заявил, что рубанок, которым они тесались, должен иметь сколы на режущей кромке ). Но и это было не все. Последним ударом, имевшим для обвиняемого фатальные последствия, оказалось открытие, сделанное во флигеле Хауптманна инспектором нью-йоркской полиции Льюисом Борманом. При внимательном осмотре чердака над квартирой Хауптманнов инспектор обратил внимание на то, что детали перекрытий соединены между собой старыми, коваными вручную 4-гранными гвоздями. Вспомнив, что в протоколе осмотра лестницы, брошенной похитителями у дома Линдбергов, фигурировали отверстия из-под 4-гранных гвоздей, пытливый инспектор взялся рассматривать настил пола. Борман убедился, что одна из отсутствующих досок пола точно соответствует детали раздвижной лестницы, оставленной похитителями у дома Линдбергов. Вызванные криминалисты подтвердили, что вынутая доска действительно была использована при изготовлении лестницы ( если точнее - детали под N 16 ). 
рис. 33 : Фотография пола чердака над квартирой Хауптманнов, частично разобранного полицией. Однозначность сделанного заключения базировалась на том, что четыре 4-гранных отверстия в детали N 16 лестницы точно соответствовали четырем 4-гранным отверстиям в чердачном полу. Посредством четырех гвоздей эта доска прибивалась прежде к лагам, расположенным под ней. Сделанное открытие намертво привязывало Хауптманна к лестнице, использованной при похищении ребенка Линдберга. Теперь его м. б. обвинять не только в мошенническом получении денег за выкуп ребенка, но и в самом похищении.
| ||
| . |
