| |
|
СЕРИЙНЫЕ ПРЕСТУПЛЕНИЯ. Серийные убийцы.
Вдова Питезеля была на грани нервного срыва. Она твердила, что запуталась и ничего не понимает в происходящем, дескать, Маджет обещал вернуть ей трех детей, но до сих пор этого не сделал. Гейера, разумеется, в первую очередь интересовал сам Маджет. Кэрри рассказала, что в Берлингтон ее привез Германн и в течение двух дней жил с нею в снятом доме, но затем он бросил все и уехал. Причиной отъезда стало то, что Кэрри застала его за ... выкапыванием ямы на заднем дворе. Гейер, посмотрев на яму в рост человека, спросил у Кэрри Кэнниг : "Надеюсь, Вы догадываетесь, для кого он копал могилу ?". Вдова Питезеля, казалось, понимала, что друг покойного мужа готовил ей смерть, только боялась признаться самой себе в этом. Гейер попросил женщину рассказать как была устроена афера со страховкой. По словам Кэрри Кэнниг, осенью 1893 г. Бенджамин рассказал ей о том, что Германн Маджет предложил ему застраховаться на большую сумму денег, а потом скрыться. Маджет обещал отыскать похожий на него труп, который и намеревался выдать за Питезеля. По словам Кэрри, Маджет взял с Бенджамина слово, что тот не расскажет ей о предстоящем мошенничестве, но беспокойство взяло верх и муж данное слово не сдержал. Кэрри была против аферы, но переубедить Бенджамина не смогла. В июле 1894 г. перед своим отъездом в Филадельфию Бенджамин доверительно сказал своей старшей дочери Дэззи, что скоро, возможно, она кое-что узнает о нем из газет, но ничему прочитанному не надо будет верить : "Знай, со мной будет все хорошо и если меня не будет рядом какое-то время, то лишь потому, что так будет надо". Когда Кэрри узнала из газет о смерти Перри-Питезеля с ней приключилась истерика, но дочь ее успокоила, повторив слова отца. В конце сентября 1894 г. Маджет убедил Кэрри Кэнниг отпустить с ним дочек Элис и Нелли и сына Говарда. Маджет сказал, что они понадобятся для участия в процедуре идентификации трупа. Но на самом деле, как известно, в опознании участвовала только Элис. Судьба детей была неизвестна, мать более их не видела. С конца сентября она неоднократно встречалась с Маджетом и тот всякий раз по-новому объяснял почему с детьми невозможно повидаться. В последний раз он заявил Кэрри, что дети скоро приедут в Берлингтон вместе с Бенджамином Питезелем. Разумеется, Патрик Гейер поинтересовался о какой бутылке "с ценным содержимым" побеспокоился в своем письме Германн Маджет ? Кэрри отдала полицейским большую бутыль, заполненную тяжелой вязкой прозрачной жидкостью, спрятанную в подвале. Химический анализ показал, что в бутылке хранился нитроглицерин, мощная взрывчатка, обладавшая низкой детонационной стойкостью. Даже простое падение бутылки на пол могло вызвать взрыв, способный полностью разрушить дом, в котором проживала Кэрри Кэнниг. Возможно, именно в расчете на неосторожность женщины Маджет-Холмс и дал ей поручение перенести бутылку, которая в ее руках превращалась в потенциальную мину. Зная, что письмо Маджета с просьбой перепрятать бутылку с нитроглицерином было направлено из Бостона, Гейер в сопровождении группы детективов выехал в этот портовый город. Точный адрес, по которому проживал Маджет, был неизвестен, его предстояло установить. Местная полиция приняла в розысках самое активное участие. Удача сопуствовала детективам - 17 ноября 1894 г. Германн Маджет был арестован на пороге гостинцы и в его вещах был обнаружен билет на пароход, направлявшийся в Европу. Буквально через три дня преступник покинул бы американский континент, избежав тем самым правосудия. Арестованный воспользовался правом не свидетельствовать против себя. Он хранил молчание, предоставив обвинению возможность доказательно уличать его в совершении преступлений. На первом этапе расследования большую ценность представила информация о прошлом Германна Маджета. Сразу надо оговориться, что хотя для установления подлинных обстоятельств его жизни были приложены большие усилия, очень многое из прошлого этого человека так и осталось непроясненным. Сам Маджет сделал все возможное для того, чтобы максимально скрыть любые детали, способные пролить свет как на его прошлые поступки, так и саму личность. Здесь необходимо отметить уникальную лживость этого человека. Мифотворчество вообще характерно для преступников, но то, как лгал Маджет, какие масштабы принимало его вранье, заставляет говорить о прямо-таки феноменальной, патологической и иррациональной лживости. Вранье этого человека зачастую не влекло за собой даже мизерной выгоды, не имело обоснованной логики и являлось самоцелью. Если Маджет и говорил правду, то только для того, чтобы достовернее сделать последующую ложь. В дальнейшем мы увидим, что он дошел даже до того, что объявил убитыми тех людей, которые на самом деле были живы. Эта поведенческая черта Маджета, которая довольно долгое время оставалась должным образом непонятой современниками, чрезвычайно затруднила реконструкцию его жизни. Фантастическая лживость преступника проявилась задолго до ареста, так что многие знакомые и друзья Маджета на самом деле практически ничего не знали о нем. Именно поэтому попытка восстановить обстоятельства недолгой, но очень бурной, жизни этого человека заставляет констатировать : датировки разными источниками одних и тех же событий рознятся порой на 3-4 года, а многие события из прошлого Маджета вообще невозможно привязать к сколь-нибудь определенной дате. Родился Германн Маджет 16 мая 1860 г. в семье начальника почтового отделения в г. Гилмантон, штат Нью-Гэмпшир. Уже в детстве и юности он обратил на себя внимание отличной памятью и сообразительностью. Это был лучший ученик школы. Вместе с тем, люди, знавшие его с детства, отмечали жестокость маленького Германна к животным и младшим по возрасту детям. Его половое чувство рано заявило о себе и после окончания школы 18-летний Маджет сбежал из дома с 17-летней дочкой зажиточного фермера из соседнего городка Лаудон. Поступок был, конечно, рискованным, совратитель мог получить от разгневанного папаши пулю, но Германн живо отвел подружку в церковь, где молодые бракосочетались. Очень скоро жена забеременела и богатому фермеру пришлось оплатить учебу Маджета в медицинской школе в Берлингтоне, штат Вермонт. Отучившись год, Германн перевелся в медицинскую школу в городе Энн-Арбор, штат Мичиган, которую он успешно закончил, получив звание доктор, в 1880 г. Жена к этому времени успела родить сына и в глазах Германна потеряла всякий интерес. Он убежал от нее, чтобы никогда более не встретиться. В Энн-Арборе молодой Маджет вместе со своим дружком провели первую успешную аферу. Друг Германна ( фамилия этого человека никогда не была оглашена ) застраховал свою жизнь на 12,5 тыс. долларов и через три месяца скрылся. Маджет похитил сильно обезображенный труп из анатомического зала медицинской школы, одел его в одежду исчезнувшего и подбросил на окраине городка. Страховщики выплатили деньги и этот успех, видимо, чрезвычайно вдохновил Маджета. В период 1880-85 гг. молодой медик пробовал свои силы в самых разных аферах. Маджет был преподавателем и вымогал с учащихся взятки, обворовывал соблазненных женщин, уезжал, не оплатив выставленные счета за проживание, брал под реализацию товар и не возвращал деньги. Несомненно, в эти годы он, так сказать, искал свой стиль, свою преступную манеру, нарабатывал оптимальные схемы наживы нечестным путем. В 1885 г. Германн Маджет появился в Чикаго, связав с эти городом свое будущее. Он впервые использовал фамилию Холмс, под которой открыл офис в Уилмете, районе, расположенном на севере Чикаго. Молодой, энергичный и обаятельный бизнесмен привлек внимание Мирты Белкнап, дочери одного из богатейших торговцев недвижимостью в Уилмете. Холмс быстро сделал предложение "перспективной" невесте и получил согласие на брак. Так мошенник сделался двоеженцем. Белкнапы, разумеется, ничего не знали о первой семье своего нового родственника. Тогда же Маджет-Холмс впервые, видимо, решился на убийство. Дважды он подсыпал своему тестю в сахарницу мышьяк. Этот классический прием средневековых отравителей оба раза не сработал : нестерпимая горечь сахара выдавала присутствие яда. Холмсу-Маджету следовало бы действовать постепенно, добавляя мышьяк маленькими порциями, но стремление поскорее завладеть наследством тестя лишило его благоразумия. После второй попытки отравления отца Мирта заявила своему благоверному, что отправит его за решетку ; Холмс в одночасье собрал пожитки и покинул негостеприимный дом. Германн отправился на юг. О его перемещениях той поры известно немного. Видимо, к этому времени относится установление Маджетом прочных связей с профессиональными преступниками на юге страны - в Техасе и Арканзасе. Во время этой поездки Маджет сделался участником большой банды, занимавшейся кражами лошадей, и хорошо заработал на этом деле. Впрочем, ковбойские приключения не очень-то прельщали доктора по образованию и мошенника по призванию, так что в скором времени Германн вернулся в Чикаго. В феврале 1886 г. разбогатевший Маджет купил большой пакет акций первой в мире фабрики по производству копировальных машин - "ABC Copier" - что в дальнейшем обеспечивало его очень хорошим постоянным доходом. Заодно Маджет-Холмс прикупил и копировальную машину. Он снял офис на Дирборн-стрит и взял большой кредит в банке. Для возврата кредита Германн напечатал 20 тыс. черно-белых долларов, которые раскрасил от руки и вернул заимодавцу. Когда подделка обнаружилась, детективы помчались в офис Холмса. Там они преступника не нашли, зато им в руки попали как сама копировальная машина, так и стопа поддельных банкнот на сумму почти 9 тыс. долларов. В офисе оставили засаду, но Холмс туда никогда больше не возвращался. В мае 1886 г. Германн устроился работать в аптеку Холтон в чикагском районе Ингвуд, на пересечении 63-й и Уоллес-стрит. Муж хозяйки умирал от рака простаты и она нуждалась в помощнике. Маджет дождался, пока хозяйка похоронит мужа, после чего предложил ей в рассрочку выкупить бизнес. Холтон согласилась. Маджет платил четыре месяца, затем прекратил. Холтон попыталась было пригрозить ему, но бесследно исчезла. Германн Маджет продолжал ковать деньги. Он сделался пайщиком компании по изготовлению глицеринового мыла и получал на этом неплохие дивиденты. Вообще, он тонко чувствовал коньюктуру и как предприниматель показал себя с лучшей стороны. Продав аптеку Холтон, он купил участок земли на другой стороне улицы и приступил к возведению там гостиницы, которую тенденциозно назвал "Замок". Решение заняться гостиничным бизнесом созрело в голове Маджета, видимо, неслучайно. В конце 80-х годов 19-го столетия Чикаго готовился принять Всемирную выставку, посвященную 400-й годовщине открытия Америки Колумбом. Устроители обещали продемонстрировать феерические шоу и всевозможные чудеса науки и искусства, что должно было привлечь в Чикаго массу туристов. Владельцы чикагских гостиниц не без оснований ожидали, что на их головы прольется золотой дождь. Поэтому в то самое время, пока известный архитектор Дэниел Бархэм на площади в 630 акров возводил 200 выставочных павильонов, безвестный врач Германн Маджет продвигал гораздо более скромный бизнес-проект - трехэтажную гостиницу на перекрестке 63-й стрит и Уоллес. Здание выглядело довольно внушительно - 20*65 метров. Первоначальный проект Маджет неоднократно изменял. Кроме того, он непрерывно скандалил с подрядчиками, выполнявшими строительный работы. За полтора года на стройке сменилось более 500 рабочих, фактически Маджет трижды обновил занятый на объекте персонал. Всякий раз рассчитывая увольняемых, Маджет бессовестно их обсчитывал. Помимо экономии средств такой принцип организации работ имел и другое существенное для Германна достоинство : никто из строителей толком не знал, что же именно было построено. Изменения в проект вносились на глазок и должным образом не документировались, поэтому когда полиция явилась с обыском в "Замок" она увидела там совсем не то, что рассчитывала. При постройке здания Маджет заказал большой сейф из тех, что используются в банковских хранилищах. Фактически это была бронированная комната, установленная на втором этаже. Маджет получил сейф в кредит, который своевременно не погасил. Когда представители компании-поставщика явились на стройку, чтобы забрать сейф, выяснилось, что тот уже обложен стенами и поверх него началось возведение помещений третьего этажа. Маджет заявил, что продавец может забрать сейф, но "если при этом из кладки моего здания будет вынут хотя бы один кирпич, я через суд добьюсь, чтобы вы построили мне новый дом !" Продавец сейфа так и не рискнул забрать его, а Маджет так и не оплатил эту покупку полностью. Полицейская проверка позволила установить, что первыми управляющими еще недостроенного "Замка" явилась чета Коннеров. Нед и Джулия Коннеры вместе с 8-летней дочкой Перл приехали в Чикаго из Девенпорта, штат Айова, в 1890 г. Поначалу они помогали Германну Маджету в решении разного рода хозяйственных проблем, постоянно возникавших при строительстве дома. Довольно быстро их статус вырос : высокая, статная ( 180 см. !) Джулия сделалась любовницей Германна и заодно приняла на себя ведение бухгалтерии, а Нед стал клерком в аптеке и ювелирном магазине, фактически приняв на себя повседневное управление этими заведениями. В какой-то момент семейной идилли пришел конец - друзья открыли Неду глаза на причину его карьерного роста и муж потребовал от жены немедленого прекращения отношений с Маджетом. Джулия Коннер сделала свой выбор и осталась с Германном, Нед - собрал вещи и покинул Чикаго. В 1894 г. он уже жил с другой женщиной и ничего не знал о судьбе Джулии и Перл. Оказалось, что Джулия Коннер проживала вместе в Маджетом до начала 1892 г. По квитанциям оплаты счетов удалось установить, что Джулия последний раз подписывалась под бухгалтерскими документами 24 декабря 1891 г. О ее дальнейшей судьбе долгое время ничего не удавалось узнать. Нед Коннер посоветовал полицейским связаться с младшей сестрой Джулии - Герти Смит, проживавшей в г. Мускатин. Однако, отыскать Герти не удалось ; оказалось, что в 1891 г. девушка отправилась в Чикаго к старшей сестре. Там следы ее терялись. В декабре 1891 г. Маджет привез из Техаса, куда ездил на несколько месяцев, некую Минни Уильямс, экспансивную, энергичную особу, которая как никто другой был близка Германну. Однако, ее судьба тоже долгое время оставалась неясна : в июле 1893 г. младшая сестра Минии - Ненни Уильямс - нотариально оформила передачу прав собственности на свою долю большого ранчо в Техасе. Несколько позже - в начале декабря 1893 г. - аналогичную операцию проделала сама Минни. В последнем случае документ заверил нотариус в Денвере ( напомним, что к тому времени Маджет уже бежал из Чикаго, где его розыскивала целая толпа разъяренных кредиторов ). Германн немедля помчался в Техас, где быстро продал ранчо, стоимостью 50 тыс. долларов, буквально свалившееся ему на голову. В ноябре 1893 г. Германн Маджет женился на молодой блондинке Джоржине Йоук из г. Ричмонд, штат Индиана. Т. о. мошенник сделался троеженцем, ибо ни с одной из предыдущих жен он не оформил развод. Примечательно, что в брак он вступил под фамилией "Пратт" и жена не знала настоящую фамилию мужа. Таковы были в общих чертах основные события жизни Германна Маджета. Разумеется, после ареста мошенника первый вопрос, обращенный к нему, касался судьбы трех детей Питезеля. Но вскоре к нему добавились вопросы о судьбах сестер Уильямс и Джулии Коннер и дочери последней - Перл. Как было сказано выше, Маджет занял позицию стороннего наблюдателя, предоставив обвинению право доказывать его вину, но при этом время от времени он саркастически комментировал ход следствия. Пока полиция интересовалась детьми Питезеля, Маджет твердил, что нашел им хорошего усыновителя и отправил их в Европу. Когда следствие стало задавать вопросы о Минни Уильямс, Германн сказал, что она также сбежала в Европу, изменив ему с молодым человеком. А когда появились вопросы о судьбе Ненни Уильямс, Маджет с улыбкой на губах добавил, что ее убила старшая сестра перед своим бегством, поскольку ревновала к своему новому избраннику. Все эти улыбочки и рассказы про "отъезды в Европу" рождали самые мрачные подозрения о судьбах людей. Сам же Маджет, кажется, вовсе не хотел чтобы ему поверили ; он наслаждался игрой с прокурором в "кошки-мышки" и словно спрашивал : "Ну-с, и как Вы опровергните меня теперь ?" В ноябре 1894 г. все торговые заведения в "Замке" были закрыты, а обслуживающий персонал - распущен. Тогда же стало ясно, что в ювелирном магазине Маджета вовсю велась торговля поддельными украшениями, а многие препараты из аптеки отнюдь не являлись лекарствами. Под видом целительных порошков в аптеке Маджета продавался толченый мел, под видом микстур - разбавленный спирт, а водопроводная вода в крохотных бутылочках по 50 гр. продавалась как "минеральная". Хотя эти мошенничества юридически доказать было сравнительно легко на этом нельзя было останавливаться. Всем, причастным к расследованию деятельности Маджета, было ясно, что толченый мел и водопроводная вода под видом "минеральной" лишь вершина айсберга. Если Германн Маджет действительно повинен в смерти людей необходимо было предъявить трупы ; только под угрозой виселицы этого лгуна можно было заставить сказать правду. И тут в "деле Маджте-Холмса" вторично возник Патрик Гейер, детектив из агенства Пинкертона. Гейер справедливо рассудил, что проследить судьбу трех детей Питезеля гораздо проще, нежели сестер Уильямс или Джулии Коннер ; прежде всего потому, что дети более приметны, а также в силу того, что исчезли они сравнительно недавно. Искать детей следовало не в Чикаго, ибо там Маджет не появлялся с конца 1893 г. Гейер, вооружившись фотографиями Германна Маджета и детей Питезеля, отправился в длительное путешествие по США и Канаде. Фактически детектив повторил путь "осеннего марафона" преступника, тщательно исследуя обстоятельства пребывания Маджета в каждом из городов. Гейер исходил из предположения, что Маджет убил детей и каким-то образом избавился от тел : он мог спрятать трупы как в арендованных домах, так и вне их, возможно, он сумел даже вывезти для захоронения трупы за город. Гейер, насколько это было возможно, пытался установить когда и куда Маджет ездил на извозчиках, какой багаж имел при этом с собой и пр. В ходе этих розысков, растянувшихся на восемь месяцев, детектв Гейер сделал несколько интересных и важных открытий. Во-первых, стало ясно, что Германн Маджет в своих перемещениях по стране возил с собою нескольких человек сразу, причем, его спутники не подозревали о существовании друг друга. Выглядело это так : под именем "Генри Пратт" он приезжал в город с Джорджиной Йоук и оставлял ее в отеле, затем привозил в этот же город детей Питезеля, которых селил на условиях полного пансиона в какой-либо семье, и наконец, после этого встречал Кэрри Кэнниг, которую помещал в еще один отель. Все эти люди жили на расстоянии не более шести кварталов друг от друга, т. е. очень компактно. Маджет метался между ними, появляясь у каждого по несколько раз на дню. У Бомарше описан плут, бывший слугой двух господ, Маджет служил трем. Он умудрился ни разу не ошибиться : Джорджина Йоук не видела его с Кэрри Кэнниг, а та в свою очередь так и не увидела своих детей, хотя все время была буквально в двух шагах от них. Во-вторых, Гейер установил, что в какой-то момент времени Маджет по непонятной причине разделил детей. Во всяком случае в Торонто он привез только девочек Элис и Нелли ; 6-летнего Говарда с ними не было. Перед тем в Детройте дети проживали втроем. В Торонто Маджет поселил девочек в доме N 16 по Винсент-стрит под присмотром приходящей няни. Гейер решил было, что ему не удастся проследить судьбу мальчика, но на помощь пришел случай : разговаривая в Торонто с жителями одного из соседних домов, сыщик узнал, что девочки как-то обмолвились, будто у них есть младший братик, который в настоящее время живет в Индианаполисе. В-третьих, частному детективу удалось узнать, что Маджет, живя в Канаде, брал у соседей лопату, якобы, для того, чтобы углубить подвал. Учитывая, что к этому времени Гейер знал о том, что Маджет принимался копать подозрительные ямы в Детройте и Берлингтоне, у детектива не осталось сомнений, что и в Торонто преступник предпринял попытку подготовить могилу для своих жертв. Гейер обзавелся лопатой и с ведома хозяина дома N 16 по Винсент-стрит собственноручно принялся за раскопки в подвале. Результат оказался обескураживающим - в мае 1895 г. сыщик нашел два сильно разложившихся девичьих трупа. Насколько можно было судить, тела погибших не имели следов насильственной смерти. Однако, в спальне на втором этаже Гейер отыскал каучуковый шланг диаметром дюйм. Детектив вспомнил, что среди вещей арестованного Генри Холмса был большой дорожный сундук с аккуратно просверленным отвертием в крышке. Гейер предположил, что преступник вставлял в это отверстие шланг, через который подавал в сундук свечной газ, от которого жертва, запертая в сундуке, быстро умирала. Свечной газ, получаемый из кокса, во второй половине 19-го столетия уже широко использовался для освещения как домов, так и улиц. Следственный эксперимент подтвердил реальную применимость такого способа убийства. Дюймовый каучуковый шланг из спальни очень точно подходил к отверсию ( также дюймовому ) в крышке сундука ; подключиться же с помощью гибкого шланга к газовой магистрали внутри дома особой проблемы не составляло. .jpg) .jpg)
рис. 3 : Так газеты того времени иллюстрировали способ убийства Генри Холмсом Элис и Нелли Питезель. Впоследствии преступник признал, что заманил девочек в ловушку посредством хитрости, предложив поиграть в прятки и заперев в сундуке. Весьма характерно то лукавство, на которое пошел убийца : сильный, здоровый, хорошо вооруженный убийца обманывал бесхитростных девочек так, словно ему противостоял по-настоящему опасный противник. В этом проявляется парадокс личности Маджета-Холмса, человека, отнюдь не лишенного мужества, но фальшивого в каждом своем слове и поступке. Остается добавить, что Кэрри Кэнниг опознала в обнаруженных в Торонто останках своих дочерей Элис и Нелли. Самые мрачные предположения Гейера получили подтверждение. Отправляясь в Индианаполис, он не сомневался в том, что ему предстоит искать еще один труп - на этот раз 6-летнего Говарда Питезеля. Если в Торонто Гейер сумел найти трупы девочек всего за восемь дней, то в Индиане ему пришлось проработать почти полтора месяца. Детектив не имел никакой зацепки и потому ему пришлось проводить розыск, что называется, "в лоб" обходя дома и разговаривая с прохожими. В своей записке о "деле Маджета-Холмса" сыщик написал, что в Индианаполисе ему пришлось обойти более 900 домов и поговорить с несколькими тысячами человек, в надежде что кто-то что-то вспомнит. В конце-концов Гейер убедился, что в самом городе Маджет ребенка не прятал. Показания очевидцев привели сыщика в Ирвингтон, городок севернее Индианаполиса, где детектив отыскал дом, сданный в свое время Холмсу. Гейеру в который уже раз улыбнулась удача : оказалось, что с момента проживания здесь Холмса дом никому не сдавался. Это оставляло надежду отыскать тело мальчика, либо следы, способные указать на его судьбу. Гейер тщательно обыскал как сам дом, так и придомовую территорию. Он не обнаружил признаков того, что Холмс что-либо копал в подвале, либо на газоне. Совсем уже было отчаявшись, Гейер заглянул в печь и обнаружил там маленькие обугленные кости. Некоторые из них носили следы разрубания топром или мясницким ножом. Продемонстировав кости анатому, Гейер получил заключение : это останки ребенка не старше 7-8 лет. Так детектив отыскал Говарда Питезеля. Обнаружение останков детей давало возможность обвинить Маждета в неоднократном убийстве, кроме того, неплохие шансы на вынесение приговора имело и обвинение в убийстве Питезеля. Прокуратура штата Пенсильвания столкнулась с юридической дилеммой : какое из обвинений ( в убийстве детей или Бенджамина Питезеля ) имеет более шансов на вынесение обвинительного вердикта присяжных ? В конечном итоге было решено обвинять Германна Маждета в убийстве одного только Питезеля ( по законам многих штатов США, в т. ч. и Пенсильвании, различные эпизоды не объединяются общим производством и рассматриваются в суде как различные преступления ). В том случае, если бы Маджету удалось избежать смертного приговора, обвинение тут же бы возбудило новый иск по факту убийств детей. Когда к концу лета 1895 г. стало ясно, что Германн Маджет - жестокий, бессердечный убийца детей, это открытие невольно подтолкнуло к более внимательному изучению его "Замка". Все-таки это было место, где до ноября 1893 г. Маджет проводил немало времени и где терялись следы примерно полудюжины женщин. Первоначальный осмотр, проведенный при ликвидации магазинов в "Замке" в декабре 1894 г., ничего особенно подозрительного не выявил, однако тогда дотошного полицейского обыска проведено не было. Впрочем, уже во время на третьем, пустовавшем после пожара, этаже здания были обнаружены три комнаты без окон, обитые изнутри листовым железом. Назначение странных помещений осталось непонятым, но никаких подозрений их обнаружение не вызвало. В конце-концов, было сочтено, что комнаты использовались как склад белья и хозяйственных принадлежностей, а обивка металлом была осуществлена для того, чтобы обезопасить помещения от крыс. Самое главное : тогда не был осмотрен подвал под зданием, закрытый мощной железной дверью, ключей от которой Маджет своему управляющему не оставил. Но летом 1895 г. у полиции руки до подвала все же "дошли". Первое, что отметили вошедшие в подземелье полицейские - это то, что подвал оказался довольно глубок - 2,8 м. от поверхности земли - и значительно больше размеров фундамента здания. Германн Маджет значительно расширил площадь подвала, выбрав землю под тротуаром и проезжей частью 63-ей стрит. В подвал вел мусоропровод, начинавшийся на втором этаже. Только мусор, скорее всего, с его помощью не транспортировали. В подвале, буквально под отверстием мусоропровода в потолке стоял... прозекторский стол. Подле стояла сумка с набором хирургических инструментов, на которых сохранились следы крови. А под столом находилась большая коробка, в которой навалом лежали человеческие кости. Разбиравшие коробку анатомы сочли, что в ней находились кости по меньшей мере четырех женщин. Не вызывало сомнений, что мусоропровод использовался для сбрасывания со второго этажа трупов, которые сразу же попадали на прозекторский стол. Очевидно, Германн Маджет продумал об эргономических аспектах своей деятельности и здраво рассудил, что труп удобнее бросать прямо на стол, нежели сначала на землю, а потом с земли поднимать вверх. Очевидно, на прозекторском столе осуществлялось расчленение тел погибших для удобства последующего уничтожения останков - такова была первоначальная версия полицейских. Впрочем, через некоторое время они поняли, что расчленения тел проводились вовсе не в этих целях, а для изготовления человеческих скелетов, которыми Германн Маджет вовсю и притом совершенно легально торговал. Но об этом будет сказано чуть ниже. Посреди подвала находились три емкости, утопленные в земляном полу. Самая большая, представлявшая собой настоящий бассейн, была заполнена серной кислотой, две других ( обычные медные ванны ) были заполнены негашеной известью. Маджет, прекрасно знавший химию, не допустил ошибки, так сильно помешавшей другому серийному убийце, Джону Хейгу, через полвека также использовавшему кислоту для растворения тел своих жертв ( очерк об этом убийце "Джон Джордж Хейг и его безотходное конверсионное производство" можно прочесть на нашем сайте в разделе "Серийные убийцы" ). В отличие от малообразованного Хейга хозяин "Замка" прекрасно понимал, что во избежание выделения в большом количестве опасных серосодержащих газов при растворении в кислоте человеческого тела, последнее требуется максимально обезвожить. Для этого Маджет сначала помещал трупы в ванны с негашеной известью, а потом перебрасывал их в емкость с кислотой. Негашеная известь в процессе взаимодействия с человеческим телом ( состоящим, как известно, почти на 90% из воды ) поглощала воду из тела, в результате чего происходил процесс ее гашения. Гашеную известь нашли в подвале Маджета в большом количестве : отдельная комната, примыкавшая к подвалу, была заполнена ею. Видимо, Маджет вычерпывал известь из ванн ведром и просто-напросто вываливал ее в этой комнате. Осматривая известь на полу, полицейские обнаружили отпечаток маленькой босой ступни, принадлежавшей девушке или ребенку. Невозможно сказать как ее обладатель оказался в комнате с гашеной известью, можно лишь с уверенностью предполагать, что живым этот человек из подвала Маджета уже не вышел. Помимо прозекторского стола и бассейна с кислотой в подвале было найдено еще одно приспособление для уничтожения трупов. Это была настоящая печь для кремации, оснащенная выкатывавшимся лотком и имевшая подвод газа. Разумеется, полицейских заинтересовало устройство этого довольно сложного с инженерной точки зрения устройства, размещенного в помещении ограниченного объема и с явно недостаточной вентиляцией. Оказалось, что из печи был оборудован узкий ход-вытяжка, выложенный огнеупорным кирпичем ; куда вел этот ход не представлялось возможным определить ввиду его узости. Чтобы выяснить все особенности конструкции подземного крематория, чикагские пожарные стали прокладывать тоннель вдоль вытяжного лаза и через несколько метров уперлись в кирпичную стену. Когда кладка была разбита оказалось, что это было довольно большое помещение, не имевшее другого отверстия, кроме того, что вело из печи. Внутри находилась густая черная маслянистая жидкость, заполнявшая помещение на высоту примерно 15 см. от пола ; жидкость эта издавала ужасный запах. Очевидно было, что обнаруженное помещение служило своего рода баком-конденсатором для горячего газа, вырывавшегося из печи. Черная жидкость на полу была тем, что осталось от сжигаемых ( и не до конца сожженных ) в подземном крематории тел. Работы пожарных по изучению печи были сопряжены с большими трудностями : из пролома в стене комнаты-конденсатора зловонные испарения пошли в подвал, сделав невозможным нахождение там людей. Чтобы быстро избавиться от вредного газа, один из сантехников бросил в образовавшийся лаз зажженную тряпку, вызвавшую взрыв. Некоторые пожарные получили отравления газом и были травмированы ударной волной взрыва, а начальник пожарной команды Чикаго Джеймс Кенион прямо в подвале потерял сознание. Он был поднят на поверхность и более двух часов не приходил в себя. Примечательно, что сам находчивый сантехник не пострадал. Следует напомнить, что в то время не существовало противогазов. Поэтому прежде чем опять пустить людей в подвал потребовалось провести его длительное проветривание ; помимо этого, для изменения направления циркуляции воздуха в подвале пришлось пробить шурфы с поверхности в комнату-конденсатор. Помимо печи в стене существовала и еще одна печь, установленная прямо в середине подвала. Своей конструкцией она напоминала хорошто известную нам печь-буржуйку. Если в печь-крематорий можно было погрузить человеческое тело целиком, то в печь, находившуюся в центре подвала, можно было поместить только фрагменты расчлененного тела. Несмотря на очевидное неудобство в обращении, эта печь широко использовалась Маджетом : в неизвлеченной золе были найдены человеческие кости, причем, некоторые из них, видимо, принадлежали детям. Золу из этой печи Маджет далеко не вывозил : тут же в земляном полу была выкопана яма, заполненная золой, вперемешку с человеческими костями и несгоревшими деталями одежды ( пуговицами, металлической фурнитурой женских корсетов, частями костяных расчесок и т. п. ). Полицейский врач, просеивавший золу, насчитал 17 ребер, тазовую кость, ключицу, фрагмент позвоночика и пр. И наконец, в ряду мрачных элементов оборудования подвала, внимание полицейских привлекли три странные машины, напоминавшие своим видом пыточные станки времен средневековья. Назначение одной из этих машин было очевидно : она напоминала "английскую" дыбу ( на самом деле изобретенную во Франции ), предназначенную для одновременного вытягивания рук и ног человека в противоположные стороны. Пытаемый подвешивался в горизонтально расположенной раме и его конечности через систему воротов растягивались вплоть до разрыва сухожилий в суставах ( прообраз "английской" дыбы, т. н. "лестницу", можно видеть в "Архиве" нашего сайта ). Для чего в своем подвале Маджет установли такие странные и зловещие станки в тот момент было непонятно ; сам же обвиняемый летом и осенью 1895 г. отказывался давать объяснения по вопросам, связанным с его деятельностью в "Замке". Осмотром подвала исследование помещений в доме Германна Маджета не ограничилось. Более внимательно были осмотрены комнаты в надземной части здания.
| |
