|
Неординарные преступники и преступления
©А.И.Ракитин, 2025 г.
©"Загадочные преступления прошлого", 2025 г.
Смерть в апельсиновом раю
Это был воистину обескураживающий результат, поскольку совершенно непонятно было, что же делать далее. Вступит ли похититель в контакт ещё раз или же посчитает, что Кэш-старший действует недобросовестно и по этой причине откажется от выдвижения новых требований?
Мучительная пугающая неопределённость продлилась не очень долго, буквально 20 минут. Уже в 00:45 31 мая поступило сообщение об обнаружении новой записки похитителя. Сообщение это сделал по телефону Уилсон П. Кэшу (Wilson P. Cash), родной брат Джеймса Кэша-старшего, работавший на автостоянке последнего. Уилсон и его жена 30 мая подменяли брата, пока тот был занят хлопотами, связанным с передачей денег. Записку нашёл местный житель, 21-летний водитель грузовика Фрэнклин Пирс МакКол (Franklin Pierce McCall), сын пастора местной назарейской церкви. МакКол приехал на заправку, чтобы купить топлива и обнаружил под дверью конверт, который сразу и передал Уилсону.
А тот, соответственно, позвонил в службу шерифа. В ФБР он позвонить не мог, поскольку ничего не знал о работе этого ведомства по данному делу. За запиской без промедления приехали люди Коннелли, они забрали запечатанный конверт и тут же увезли его для исследования с целью обнаружения отпечатка пальцев. В "штаб-квартире" группы Коннелли послание было вскрыто, прочитано и сфотографировано. Из него следовало, что похититель не отказался от получения денег и перенёс время передачи выкупа на 4 часа утра 31 мая. То есть, он желал получить требуемую сумму примерно через 3 часа.
Содержание послания немедленно было доведено до сведения Кэша-старшего, само же письмо ему показали в 01:30. Джеймс почерк не опознал, точно также, как ранее не смог опознать почерк написавшего 2 предыдущих письма. Криминалистическое исследование как самого послания, так и конверта, в котором оно помещалось, не привело к обнаружению потожировых отпечатков пальцев или ладоней, пригодных для идентификации. Отправитель явно побеспокоился о том, чтобы не оставить подобных следов на бумаге.
Примерно в половине четвёртого часа ночи Джеймс собрался в повторную поездку. Усевшись в машину, он положил на колени револьвер, но поклялся Коннелли, что не станет пытаться самостоятельно задерживать преступника. Револьвер был ему нужен на случай возможного или некоей чрезвычайной ситуации в дороге, не связанной с передачей денег.
Джеймс Кэш-старший в ночь на 31 мая дважды выезжал для передачи денег похитителю сына.
В 04:45 Джейм Кэш возвратился из поездки и сообщил поджидавшим его сотрудникам ФБР, что передача выкупа прошла в полном соответствии с предписаниями преступника. В 04:10, двигаясь по пустнной грунтовой дороге, проложеной вдоль границы густой рощи диких кокосов, он увидел многократное мигание света от источника, находившегося в глубине зарослей. Мужчина тут же остановил автомашину возле телефонного столба, открыл дверь со стороны пассажира и положил к основанию столба обувную коробку с деньгами. Двигатель автомашины он не глушил и из кабины не выходил, то есть все требования похитителя выполнил в точности.
Теперь оставалось только ждать. Автор писем обещал, что похищенный мальчик будет оставлен в людном и безопасном месте в течение часа после передачи денег, и после этого в течение нескольких минут люди сообщат о его появлении полиции.
Так что подождать надо было час, возможно, чуть более...
Однако минул час, за ним второй, третий, потом взошло солнце и Эрл Коннелли с группой своих добрых молодцев отправился к тому месту, где Кэш-старший оставил коробку с деньгами. Или якобы оставил... В этой поездке сотрудников ФБР сопровождал и отец похищенного малыша - он без малейших колебаний указал место под столбом, подле которого поставил коробку, и направление, откуда светил фонарик.
Специальные агенты осмотрелись. До кокосовой рощи, откуда Джеймсу Кэшу мигал фонарик, расстояние составляло 20-25 метров. Роща с густым подлеском казалась почти непроходимой, но её обязательно следовало осмотреть в поисках свежих следов. Неподалёку, менее чем в сотне метров, стоял одинокий жилой дом, Коннелли направил людей поговорить с его жителями. Поскольку Кэш утверждал, что не видел автомашин ни при подъезде к этому месту, ни при отъезде, следовало понять, как человек, забравший коробку покинул район. Для этой цели хорошо подошёл бы мотоцикл - его несложно убрать с дороги, а затем быстро выкатить. Эрл Коннелли лично осмотрел часть кокосовой рощи, примыкавшую к дороге и расчищенную от зарослей полосу по обе стороны от неё. Следов мотоцикла отыскать не удалось.
Зато сотрудники ФБР отыскали кое-что другое. Тюремную робу! Причём сброшенную недавно - это было очевидно по её состоянию. Во влажном и жарком флоридском климате тряпьё на свежем воздухе гниёт очень быстро, а найденная одежда имела хорошую сохранность.
Шериф Коулман (Coleman) осматривает тюремную одежду, найденную утром 31 мая неподалёку от места передачи выкупа.
Эта в высшей степени неожиданная находка поразила всех. Присутствие недавнего тюремного сидельца неподалёку от места передачи денег грозило полностью изменить прежние оценки ситуации. Конечно, нельзя было исключать тривиального совпадения - совпадения, как известно, случаются! - и тогда неизвестный тюремный узник мог не иметь ни малейшего отношения к исчезновению мальчика. Но если тюремная форма не просто совпадение? Мог ли похититель действительно являться бежавшим из тюрьмы заключенным? Или же, напротив, преступник вовсе не являлся узником и эту одежду подбросил умышленно, желая навести правоохранительные органы на ложный след?
Важно было установить происхождение тюремной робы. Нашивка с номером в нагрудного кармана оказалась удалена, что представлялось вполне разумной мерой, однако на вороте были заметны некие фиолетовые пятна, как будто бы оставленные чернилами. Это мог быть номер владельца либо его тюремное "погоняло".
Необходимо было прочесть надпись, если сие, конечно же, было вообще возможно.
Пока Коннелли и члены его "летучего отряда" осматривали район передачи денег, Коулман, шериф округа Дейд, на территории которого находился Принстон, занялся другим делом, не менее важным. Он решил поговорить с Уилсоном Кэшем и Франклином МакКоллом - теми самыми людьми, с которыми оказалось связано обнаружение третьего по счёту письма похитителя [или похитителей]. Эти люди были хорошо известны местным жителям и притом с наилучшей стороны.
Уилсона характеризовали как работящего и честного работника, которому можно было поручить самое ответственное дело и быть уверенным в том, что тот исполнит его наилучшим образом. Франклин хотя и был на два десятка лет младше, характеризовался в схожих выражениях - он водил грузовой автомоиль, выполнял самые разные поручения местных фермеров и работал столько, сколько потребуется. Оба были женаты, в непотребствах вроде драк и пьянок замечены не были.
Шерифа Коулмана в показаниях Уилсона Кэша и Франклина МакКолла насторожили несколько деталей, важность которых сложно было оченить, но само их существование выглядело непонятным и до некоторой степени подозрительно. Прежде всего, Кэш сообщил, что МакКолл приезжал на автозаправочную около полуночи в компании с товарищем, они сделали кое-какие покупки и уехали. Всё было как обычно, но приблизительно через 40 минут МакКолл возвратился один. Кэш видел, как приближается автомашина Франклина и пошёл ему навстречу. Он распахнул дверь и увидел МакКола, стоящего прямо за ней с сильно смятым ковертом в руке. Мододой челвоек протянул Уилсону коверт и заявил, что только что поднял его - тот лежал, подсунутый под дверь. Однако Кэш, подходя к двери, не видел конверт, который должен был из-под неё торчать [теоретически, по крайней мере]. Кроме того, смятый конверт невозможно было просунуть в щель под дверью - его сначала требовалось хотя бы немного разгладить.
Всё это выглядело так, словно МакКол принёс послание с собой, а не поднял с пола.
Кроме всего, отмеченного выше, имелось ещё одно соображение, сбивавшее с толку. Дело заключалось в том, что ближайшей к месту передачи денег жилой постройкой являлся дом семьи МакКол. Франклин происходил из большой семьи - он был младшим из пяти детей - но все они уже разъехались и теперь мать семейства - Лонни Эмма МакКолл, в девичестве Тэйлор (Linnie Emma Taylor) - проживала в этом доме одна. Её муж, как было сказано выше, скончался в феврале 1938 года [за 3 месяца до описываемых событий]. Расстояние от дома Лонни МакКолл до телефонного столба, под которым была оставлена коробка с деньгами, составляло порядка 80 метров.
Конечно, близость дома могла быть простой случайностью. Но могла и не быть... Человек, забравший оставленную Кэшем-старшим коробку, вполне мог иметь какую-то связь с семьёй МакКолл. Это предположение выглядело разумным, ведь в случае проведения операции захвата в момент передачи денег, преступник мог прекрасно объяснить причину своего появления в том месте в то время - он бы заявил, что приходил в гости к Лонни МакКолл и оказался возле коробки с деньгами совершенно случайно...
Какие-то такие мысли явно бродили в голове шерифа, потому что он довольно долго и обстоятельно беседовал Франклином МакКоллом, а затем отправился на разговор с его матерью. Франклин утверждал, что не появлялся в доме матери и его даже близко не было в том районе в ночь на 31 мая. По его словам, он после посещения автозаправочной станции отрпавился на вечеринку к друзьям и оставлся там до 4 часов ночи. Его жена Клодин (Claudine McCall), в девичестве Хиллард (Hillard), подтвердила слова мужа. Гости на вечерина, кстати, тоже подтвердили точность сказанного Франклином. Его мать Лонни МакКолл дала показания во всём соответствовашие словам сына - тот к ней не приезжал уже 2 дня, так что...
Так что получалось, что шериф смотрит не в ту сторону - у Франклина МакКола имелось отличное alibi.
Итак, в повестку дня стал вопрос о передаче информации о событиях, связанных с похищением ребёнка, прессе. Тянуть более не имело смысла, если ранее огласка могла повредить передаче денег, то теперь широкая осведомлённость населения могла помочь поиску похитителя [или похитителей].
Конелли лично заявил репортёру "The Washington times" о том, что номера банкнот и сертификатов ФБР от банков не получило, что истине не соответствовало. Как отмечено чуть выше, Бюро вообще не нуждалось в информации на сей счёт от банковских учреждений, поскольку сами же сотрудники Бюро все банкноты переписали и сфотографировали. Цель умышленной дезинформации, вряд ли нужно объяснять особо - абсолютное большинство проницательных читателй "просчитают" замысел Коннелли наперёд [инспектор надеялся, что преступник или преступники приступят к размену денег в ближайшее время].
Уже в вечерних выпусках газет 31 мая появились первые сообщения о произошедшем двумя днями ранее похищении во Флориде 5-летнего мальчика.
Первые сообщения в средствах массовой информации, связанные с похищением маленького "Скиги", относились к 31 маю 1938 года, то есть к тому времени, когда Джеймс Кэш-старший уже передал деньги похителю и всем стало ясно, что малыш возвращён не будет.
В последующие дни интерес к событиям в Принстоне и вокруг него непрерывно нарастал и история "Скиги" Кэша скоро стала сенсацией федерального масштаба.
1 июня к штаб-квартире службы шерифа округа Дейд стали стекаться неравнодушные граждане, желавшие принять участие в поисковой операции. Ещё накануне вечером соответствующее сообщение стало транслироваться радиостанциями, осуществлявшими вещание на территории этого и прилегавших округов. Общий замысел поисковой операции сводился к следующему: круг диаметром 8 миль с центром в доме Кэшей разелялся на 15 секторов, каждый из которых осматривал назначенный для этого отряд добровольцев [то есть на каждый из отрдядов приходился сектор в 24°]. Точкой выхода всех отрядов являлся дом Кэшей, на линни окончания маршрута каждому из отрядов надлежало осмотреть участок в 2,75 км.
Для участия в поисковой операции заявились 1200 человек, что означало, что в конечном участке прочёсывания рассояние между соседними добровольцами достигнет 35 метров. Это очень много, участок был слишком большим. Ситуация осложнялась ещё и тем, что район поисков пересекало большое число водных преград - дренажных канав, рвов и каналов, проложенных для осущения местности.
Все изложенные выше соображения делали шансы на успех запланированной операции весьма призрачными, однако от неё нельзхя было отказываться - инспектор Коннелли понимал, что общественность ждёт энергичных усилий и эти усилия надлежало продемонстрировать.
Целый день 1 июня поисковики провели, осматривая плантации цитрусовых и покуда невозделанные участки суши. Тяжёлая, изнурительная работа оказалась напрасной - ничего, что могло бы служить подсказкой в расследуемом ФБР преступлении, найти не удалось.
Поисковая операция на территории округа Дейд 1 июня 1938 года.
Несмотря на обескураживающий результат, Коннелли посчитал необходимым не снижать усилия по поиску пропавшего малыша. Он договорился с местными властями о продолжении розысков 2 июня и увеличении числа поисковиков в 2 раза, то есть приблизительно до 2,5 тыс. человек. Предполагалось подключить к поискам полицейских из близлежащих городов, пожарных, а также лесничих из Службы национальных парков США (U.S. National Park Service).
В своём вечернем телефонном докладе директору Бюро Гуверу, инспектор на прямо поставленный вопрос о судьбе похищенного ребёнка ответил, что считает его мёртвым и по сути поисковая операция нужна для обнаружения трупа. Гувер, обдумав услышанное, заявил, что немедленно отправляется во Флориду для того, что лично возглавить расследование похищения Кэша-младшего и помочь своим властным ресурсом снять все возможные препоны на этом пути.
Сообщение о перелёте Эдгара Гувера из Вашингтона в Майами ранним утром 2 июня 1938 года попало во все сводки новостей и на некоторое время сделалось "сенсацией №1", но продержалось в топе важнейших новостей недолго. Через несколько часов территориальное управление ФБР передало прессе список номеров всех 1400 банкнот и серебряных сертификатов, что Кэш-старший передал похитителю (или похитителям) сына. Двумя сутками ранее инспектор Коннелли отрицал существование такого списка и вот теперь с номерами мог ознакомиться любой желающий. Опубликование номеров делало практически невозможным использование преступником полученных средств, точнее сказать, появление списка превращало подобное использование в смертельно опасную лотерею. Если похитителоь дружил с головой, ему после этой публикации следовало на многие годы забыть о попавших в его руки деньгах - они сделались опасны и бесполезны.
2 июня 1938 года американские газеты сообщили читателям о том, что Директор ФБР Гувер отправился в Майами для того, чтобы лично возглавить расследование похищения Кэша-младшего (снимок слева). А вечерние выпуски газет разместили на своих страницах для всеобщего ознакомления номера всех банкнот и серебряных сертификатов, переданных Кэшм-старшим похитителям.
2 июня поисковая операция была продолжена на большей территории и увеличенным в 2 раза нарядом сил. Теперь проводился поиск и на океанском побережье и даже на некоторой отдалении от берега - предполагалось, что похититель мог убить ребёнка и утопить тело в океане.
Помимо поиска на суще и в каналах операция по розыску "Скиги" Кэша началась и на океанском побережье.
Настроение поисковиков было бодрым. Рабочий настрой подкреплялся тем, что большое количество владельцев магазинов и всевозможных едален, занимавшихся бизнесом на территории округа Дэйд, организовали бесплатное питание и доставку питьевой воды участникам поисков. В конце дня для всех поисковиков был запланирован бесплатный ужин с пивом. Согласитесь, при такой организации работы любо дело делается веселее!
Перед самым началом прочёсывания местности пара специальных агентов ФБР произвела задержание Майкла Брэкстона (M.F Braxton), ближайшего соседа семьи Кэш, о котором говорили, будто тот имел плохие отношения с отцом похищенного мальчика. Брэкстон заявил о желании принять участие в поисках "Скиги" и стоял в группе поисковиков, ожидая команды выдвигаться, когда сотрудники Бюро приблизились к нему и без каких-либо объяснений сцепили руки за спиной наручниками. Несмотря на протесты мужчины, его довольно грубо усадили в автомашину, не ответив ни на один из заданных вопросов. Свидетелями случившегося стала большая группа поисковиков, которые немедленно рассказали об увиденном журналистам.
Примерно в те же самые минуты, когда сотрудники ФБР увозили Брэкстона в штаб-квартиру регионального управления ФБР в Майами, был взят под стражу и его сын Джон. Последний не принимал участия в поисковой операции, его задержали по месту проживания. О том, чем же отец и сын Брэкстоны навлекли на себя подозрения Бюро будет сказано чуть ниже.
Одна из многих газетных публикаций, посвящённых поисковой операции 2 июня 1938 года. Слева представлена увеличенная схема района поиска "Скиги" Кэша (заштрихованный круг).
Тогда же был задержан Джеймс Сидни Смит (James Sidney Smith), известный с южной Флориде грабитель банков, отбывший за решёткой в общей сложности 15 лет. Коннелли предполагал, что Джеймс Смит мог изменить "масть" и переквалифицироваться из грабителя банков в киднепперы (похитителя детей). По мнению инспектора ФБР с этим человеком также следовало поговорить в спокойной обстановке вдали от фотоаппаратов газетных репортёров. Смит в отличие от Брэкстона ни о чём спрашивать не стал и лишь пошутил насчёт того, что агенты Бюро, по-видимому, сильно его боятся, коли сковывают руки за спиной...
Для проведения допроса был взят под стражу и его однофамилец Родни Смит (Rodney Smith). Этот человек не был ни родственником Джеймса, ни даже его знакомым. Родни привлёк особый интерес к своей персоне тем, что имел конфликт с Кэшем-старшим из-за невыплаты последним денег за проведенный ремонт. Сам Джеймс Кэш утверждал, что рассчитался со Смитом точно и в срок, что и подтверждал предъявленными расписками, однако Родни настаивал на том, что владелец автозаправки ему не доплатил и в связи с этим высказывался в адрес Кэша не только осуждающе, но и угрожающе.
Наконец, в те же самые часы в офис Бюро в Майами был доставлен ещё один - уже пятый по счёту - подозреваемый. Таковым оказался некий Джеймс Мино (James Minot), имевший конфликты с Джеймсом Кэшем-старшим по причине невозврата последнему долга. Мино являлся сыном многолетнего друга Кэша и имел намерение заняться извозом в формате грузового такси. Он попросил у Кэша взаймы 300$, договорился о скидке на топливо, купил грузовичок и... ничего у него не вышло. В конечном итоге он машину продал, взятые взаймы деньги не вернул и даже долг за бензин погасил не полностью. А когда Джейм Кэш попросил молодого человека отдать всё, что тот должен, Мино послал его куда подальше. Что тут скажешь, настоящий украинец, хоть и американец...
Репортёры, узнав о том, что Бюро задержало по меньшей мере 5-ж подозреваемых и все они доставлены в помещения территориального управления в Майами, перешли в режим круглосуточного дежурства возле здания. Толпа в 50-70 человек находилась у дома №73 по Вест-Фледжлер стрит (West Flagler Street) в ожидании новостей, а автомашины репортёров занимали все свободные места поблизости.
Самое высокое здание в Майами в конце 1930-х годов являлось пристанищем для ряда правоохранителльных структур. Здесь размещалось территориальное управление ФБР в южной Флориде с камерами для временно задержанных (на верхних этажах здания - с 19-го по 28-й), отделения федерального и окружного судов.
Поисковая операция 2 июня оказалась безрезультатной. Ничего, что могло бы хоть как-то пролить свет на судьбу похищенного мальчика, отыскать не удалось.
Проанализировав работу поисковиков, руководство ФБР решило отказаться от тактики массовых прочёсываний местности. Качество работы многих поисковиков и их отношение к порученному дело рождало определённые вопросы. Многие поисковивки считали, что поисковая операция - это своеобразный пикник или туристский поход - добровольный, ни к чему не обязывающий и во всех отношениях приятный, за участие в котором будут бесплатно поить, кормить и в конце дня даже пивка дадут попить без ограничения... Некоторые поисковики, вспотев и устав, самовольно покидали цепь, многие в ущерб качеству стремились поскорее закончить движение, чтобы выйти в конечную точку и получить пару жареных сосисок с пивом. В общем, это был не нормальный полицейский поиск, а пародия на него!
По этой причине на следующий день - то есть 3 июня 1938 года - поисковую операцию было решено проводить значительно мешьшим нарядом сил. Число добровольцев уменьшалось до 150 человек, которых надлежало распределить между группами полицейских, пожарных и лесничих. В составе всех поисковых отрядов работали кинологи с собаками - это должно было повысить эффективность поисков несмотря на кратное снижение числа участников.
В тот же день на публике впервые появился Джеймс Кэш-старший, до того находившийся вместе с женой Верой в полной изоляции. Дела на автозаправочной станции требовали присутствия хозяина, родным и близким нельзя было до бесконечности перепоручать работу. К Кэшу выстроилась целая очередь из автомашин репортёров, которые желали залить в бак условные 3 или 5 литров бензина и заодно поболтать с хозяином. Быть может. Джеймсу Кэшу такое внимание и было не очень-то приятным, но в тот день он реально заработал больше, чем за целую неделю.
Результаты поисковой операции, проведённой 3 июня, оказались столь же ничтожными, что и накануне. Понимая, что район возможного сокрытия похищенного мальчика слишком велик, а силы правоохранительных органов совершенно недостаточны, Коннелли решил более поисками вслепую не заниматься. Разумеется, решение это он принял не единолично, а по согласованию с директором Бюро Гувером.
Ну а что же происходило в штаб-квартире регионального управления ФБР?
3 и 4 июня там безостановочно кипела работа. Все пятеро задержанных оказались на "допросном конвейре" - их допрашивали либо без перерывов, либо с минимальными перерывами, ограничивая даже в пище и воде. Нет, воды не лишали, но если человек просил пить, то ему приносили маленький бумажный стаканчик...
Самые серьёзные подозрения вызывали, конечно же, отец и сын Брэкстоны. История их конфликта с Джеймсом Кэшем-старшим выглядела предельно глупой, но именно глупые конфликты чреваты зачастую неожиданным ожесточением. Майкл Брэкстон, плотник по профессии, подправил ограждение участка таким образом, что пересёк межевую линию и вольно или невольно прихватил небольшой кусок территории своего соседа Кэша. Последний попросил устранить нарушение, на что Брэкстон ответил отказом и посоветовал соседу обратиться суд. Это был очевидный недружественный вызов. Кэш однако "закусился" и решил не давать спуска наглецу. Он обратился к адвокату и последний подготовил исковое заявление, с которым и приехал к Брэкстону. Адвокат показал последнему заявление и рекомендовал устранить допущенное нарушение в 24 часа, грозя в противном случае серьёзными материальными потерями. Брэкстон смекнул, что дело плохо и передвинул ограду на правильное место.
Хотя формально инцидент можно было считать исчерпанным, Брэкстон затаил обиду и отомстил соседу в довольно гадкой манере. Он "купил" у Кэша 10 галлонов (~38 литров) топлива в кредит, который гасить изначально не собирался.
Когда по прошествии времени Кэш-старший напомнил Майклу о необходимости оплатить бензин, последний весело расхохотался и заявил, что денег Кэшу не видать, поскольку топливо взято в счёт его - Брэкстона - работы по переносу ограды. То есть плотник устроил эдакий ловкий, как ему казалось, "кидок" соседа.
А затем к Кэшу приехал Брэкстон-младший и с удивлением узнал, что ни он сам, ни его папаша на автозаправочной станции Джеймса Кэша более обслуживаться не будут. Сын стал возмущаться, дескать, коли у тебя проблемы с моим отцом, так и решай их с моим отцом, меня в эти разборки не вмешивай! Услыхав такое, Джеймс Кэш-старший произнёс что-то вроде: "сын должен отвечать за грехи отца".
И Брэкстон-младший в ответ в крайнем раздражении выкрикнул: "Смотри, как бы твоему сыну не пришлось ответить за грехи папаши!"
Неосторожная фраза, правда? Особенно в контексте того, что через несколько недель "Скиги" Кэш пропал из собственной кровати.
Что прикажете думать по поводу эдакого бэкграунда? Брэкстоны являлись ближайшими соседями Кэшей и всей округе были известны своим злонравием. Слыли она за людей не то, чтобы опасных, но не очень приятных и не симпатичных. Подозрения в отношении Брэкстонов укреплялись ещё и тем, что их alibi выглядели не очень убедительно, фактически они основывались на показаниях жён обоих подозреваемых. Сотрудники ФБР допрашивали отца и сына безостановочно, не давая спать и не разрешая вызвать адвоката или совершить телефонный звонок. Это, конечно же, являлось грубейшим нарушением пресловутых конституционных прав, но в США на подобные нарушения в те годы смотрели весьма снисходительно [тут достаточно упомянуть о том, что в полицнйских органах официально существовали "степени строгости" допросов числом 4 или даже 5 в зависимости от региона и "строгости" эти предполагали нешуточные меры физического воздействия - обливание холодной водой под сильным давлением, продолжительное сковывание наручниками, фиксирование допрашиваемого в неудобных позах при помощи смирительной рубашки и пр.].
Апельсиновая плантция в южной Флориде (фотография 1940 года). Благодатные почвы и мягкий тёплый климат превратили этот штат в самый настоящий апельсиновый рай. Хотя, если быть точным, во Флориде выращивали тогда и многие иные фрукты и зелень к столу.
Внушали определённые подозрения и остальные задержанные. Родни Смит делал ремонт в магазине и складском помещении на автозаправочной станции Кэша и остался недоволен полученной в качестве оплаты суммой. Он потребовал от заказчика доплатить, мотивируя это перерасходом материалов, однако Джеймс Кэш отказался это сделать, заявив, что перерасход материала, допущен по вине самого Смита и тот не должен перекладывать его оплату на его плечи. Смит остался крайне недовлен произошедшим и в присутствии посторонних неоднократно высказывал угрозы в адрес Джеймса Кэша-старшего.
Другой подозреваемый - Джеймс Мино, сын старого друга последнего - воспользовался доверительными отношениями отца и Кэша для того, чтобы получить довольно значительный кредит и скидку на топливо, но затем свою часть обязательств выполнить не пожелал. Или не смог - это для ФБР было даже и не очень-то важно. А важно было то, что он крепко поругался с Джеймсом Кэшем и позволил себе угрожать ему.
И Родни Смит, и Джеймс Мино не имели надёжного alibi на время исчезновения "Скиги" Кэша и время передачи выкупа. Как это не покажется удивительным, но наименее подозрительный из всей этой странной компании подозреваемых оказался Джеймс Сидни Смит, известный гангстер. Начинал этот человек свою трудовую стезю в качестве сотрудника полиции Портленда, однако в 1922 году при исполнении служебных обязанностей он убил человека. В тюрьму его не отправили, суд. можно сказать, проявил снисхождение, но из полиции удалили. Смит попутешествовал по стране и весной 1923 года на Аляске убил Герта Грея (Hert Grey), известного в тамошних буераках преступника. Суд к Кетчикане (Ketchikan) отнёсся к убийце милостиво, поскольку тот сделал Аляску немного чище, а кроме того, убийство стало следствием ссоры и Грей был вооружён. В общем, Смит получил всего 7 лет, каковые и отбыл. Из федеральной тюрьмы на острове МакНейлс (McNeils) в штате Вашингтон он вышел с репутацией опасного человека и искренней ненавистью к холоду, снегу и северным территориям.
Джеймс подался в южные края, где и куролесил на протяжении последующих лет. Власти связывали его с банковскими ограблениями, но ни разу взять с поличным Смита не удалось. Благодаря агентурному осведомлению, "законники" знали, что Джеймс Сидни действовал очень осторлжно - он занимался "сколачиванием" группы для конкретного нападения, проводил разведку объекта, принимал на себя обязанности по обмену похищенных ценных бумаг и украшений, которые обычно переправлялись за границы США в Китай, Аргентину или Филлипины, но сам на "дело" не ходил. Говорили, что Джеймс Смит убил нескольких товарищей, вызвавших его подозрение или неудовольствие возражениями, но эти сообщения подтвердить не удалось.
В общем, этот человек признавался всеми, знавшими его, за очень опасного человека и такой, безусловно, мог бы без особых затруднений похитить ребёнка. Насколько мы момжем сейчас судить, наводку на него дал некий осведомитель - именно поэтому за гангстера сразу же взялись всерьёз. Однако очень быстро стали возникать сомнения в правдивости сообщённой агентом "наводки". Смит не знал о существовании семьи Кэш и никогда не бывал на автозаправке Кэша-старшего. Размер выкупа в 10 тыс. $ вряд ли мог удовлетворить запросы такого гангстера как Смит. Примечательно то, что гангстер не настаивал на собственном alibi, но сотрудники ФБР выяснили важную деталь, заставлявшую усомниться в причастности Смита к похищению "Скиги". Дело заключалось в том, что вечером 30 мая и всю ночь на 31 Джеймс Смит играл в карты и из-за стола не вставал, не звонил по телефону и не отвечал на звонки.
Сложно было представить, чтобы опытный преступник, отправивший на серьёзное дело подельника, не ждал бы отчёта о проделанной работе.
В общем, самый опасный из подозреваемых первым отвёл от себя подозрения. 5 июня Джеймсу Смиту предложили пройти проверку на "полиграфе", тот моментально согласился, с полным самообладанием выдержал такой допрос и был выпущен на свободу.
В тот же день аналогичную процедуру было предложено пройти остальным подозреваемым. Джеймс Мино и Родни Смит успешно выдержали волнительную процедуру, а вот отец и сын Брэкстон проверку провалили.
Флорида в конце 1930-х годов могла бы показаться раем и идиллическим местом для добропорядочной семейной жизни, но реалии не всегда соответствовали ожиданиям.
Так 5 июня Бюро сосредоточилось на 2-х основных подозреваемых. Между тем, Коннелли и Гувер испытывали некоторые сомнения в том, правильно ли был очеречен круг подозреваемых изначально? Может быть, истинный преступник в его не попал? Может быть, следует вернуться к первоначальной оценке местных жителей и ещё раз критиным взглядом оценить каждого из ближнего окружения супругов Кэш?
Изучая людей, по разным причинам привлекшим внимание ранее, сотрудники ФБР обратили внимание на того самого Фрэнклина Пирса МакКола, что нашёл 3-е по счёту письмо похитителя. Уилсон Кэш, дядя "Скиги", сообщил о некоторых странностях, привлекших его внимание при получении письма из рук МакКола. Прежде всего, письмо было сильно снято и непонятно было, как же преступник умудрился подсунуть его пол верь, а по словам Фрэнклина МакКола, он выташил закленный конверт из-под двери. Непонятно было для чего Фрэнклин возвратился на автозаправочную станцию, поскольку он побывал там приблизительно 45-ю минутами ранее в обществе товарища. Они купили пару канистр бензина, сигареты, шоколад и уехали, а спустя 3/4 часа МакКол возвратился. Наконец, определённые подозрения вызывало то обстоятельство, что дом матери МакКола являлся ближайшим к тому месту, где произошла передача денег похитителям. Конечно, это могло быть всего лишь случайностью, но...
Шериф Коулман допрашивал МакКола по обстоятельствам обнаружения письма с требованием выкупа, но в конечном итоге отпустил, сочтя полученные объяснения удовлетворительными.
Теперь с МакКолом решили поговорить сотрудники ФБР. 5 июня его доставили в здание территориального управления. Он был допрошен, дал необходимые пояснения и согласился пройти проверку с использованием "полиграфа". Результат оказался неубедительным, Фрэнклин явно нервничал всякий раз, когда вопросы касались исчезновения "Скиги", но оператор не стал категорически заявлять о лжи проверяемого.
В общем, после допроса Фрэнк был отпущен домой без каких-либо последствий.
На следующий день в здание №73 по Вест-Фледжлер стрит, в котором размещалась штаб-квартира представительства ФБР в южной Флориде, приехали жёны старшего и младшего Брэкстонов. Женщины желали пройти внутрь и поговорить с Гувером, директором Бюро, о причине задержания их мужей. Разумеется, никто не допустил дамочек к руководителю и вообще не позволил пройти внутрь охраняемого периметра, но сие лишь усилило негодование женщин. Те вышли на улицу, где находилась большая группа репортёров, и устроили импровизированную пресс-конференцию, в ходе которой рассерженные домохозяйки метали гром и молнии в адрес бюроктров из ФБР и лично мистера Гувера. Женщины рассказали довольно много как о своих мужчьях, так и о семействе Кэшей - в ту минуту разглашение такого рода деталей представлялось совершенно нежелательным.
Минут через 10-15 местные начальники сообразили, что явно перегнули палку с бдительностью и создали совершенно неунжный шум что называется на ровном месте. Женщин пригласили в здание, где они пробыли несколько часов. С кем они встречались и что им было сказано так и осталось неизвестным - обе женщины, выйдя на улицу, не проронили ни единого слова. Они лишь плакали...
Прошло ещё несколько часов и из дома №73 по Вест-Фледжлер стрит вышли отец и сын Брэкстоны. Они выглядели крайне измождёнными и с трудом передвигали ноги. Никто из них не отреагировал на вопросы репортёров и ничего не сказал по существу, только "позвольте пройти" и "освободите дорогу".
Так 6 июня директор Гувер и инспектор Коннелли остались без подозреваемых.
|
