Книги Алексея Ракитина в электронном и бумажном виде.

     Все причастные к расследованию убийств водителей-"дальнобойщков" могли поздравить себя с прорывом. Не могло быть сомнений в том, что Таунсенд, начав "колоться", не остановится на полуслове и выложит всё. В конце концов, прогулку на "горячий стул" он себе уже обеспечил, сознавшись в убийстве священника, а потому никаких резонов отрицать виновность в прочих инкриминируемых преступлениях он уже не имел.
     Однако сам Таунсенд считал иначе. Дав признательные показания в убийстве преподобного Ходжеса, он категорчески отверг причастность к прочим преступлениям и заявил, что никогда не бывал ни в Пенсилвьании, ни в Огайо, ни в Кентукки, а потому там он никого не убивал, автомобиль под угрозой оружия не угонял и вину за чужие преступления брать на себя не намерен. Мы можем не сомневаться, что на него со стороны следствия было оказано очень сильное давление - тогда в Америке не стеснялись применять к подследственным изощренные меры принуждения к сознанию, однако, Таунсенд что называется уперся. Проходил день за днём, закончился август, а никакой ясности в том, кто же стрелял в "дальнобойщиков" на пенсильванском "тёрнпайке", не появлялось. К середине сентября стало понятно, что Таунсенд не приметна себя вину за убийства Вудворта и Питтса и попытку убийства Шепперда, а потому объявлять эти преступления раскрытыми покуда нельзя.
     В конце сентября служба шерифа округа Уэсморленд повторила рассылку ориентировки с описанием часов, взятым "Призраком автотрассы" у Шепперда во время нападения. Ориентировка была разослана по дюжине северо-восточных штатов. Следствие считало, что преступник не станет носить эти часы, поскольку те являлись во всех смыслах смертельной для него уликой, но вот продать попытается. Нам сейчас сложно судить о том, верил ли кто-то в успех розыска часов - ведь с момента нападения на Шепперда минуло боее 2-х месяцев! - но удача оказалась на удивление милостива к "законникам".
     В среду 7 октября 1953 года из города Кливленда, удаленного от Ирвина на более чем 200 км, пришло сообщение, из которого следовало, тамошние полицейские отыскали часы Шепперда. Что тут скажешь - это фантастическое везение и несомненное свидетельство профессиональной работы кливлендского уголовного розыска.
     Как же это произошло?
     При обходе кливлендских ломбардов - а это была регулярная практика местных детективов, искавших ворованные вещи среди сданных в ломбарды - один из них обратил внимание на довольно приличные часы в корпусе, анодированном золотом [т.е. золото было нанесено на медный корпус посредством гальванической обработки]. Часы считались влагозащищенными и антимагнитными, выглядели очень пристойно и при этом были сравнительно недороги - всего-то 15S! Детектив припомнил, что описание очень похожих часов читал в ориентировке, полученной несколькими днями ранее из Пенсильвании.
     Поинтересовавшись тем, кто сдал эти часы, детектив услышал рассказ о некоем молодом человеке весьма субтильной наружности, говорившим тонким мальчишеским голосом. А тонкий голос являлся особой приметой "Призрака с автострады" - это знали тогда все детективы на северо-востоке Соединенных Штатов.
     Не особенно веря в удачу, детектив попрсил показать ему квитанцию, заполненную владельцем часов. Та оказалась подписана фамилией "J. Wable" - это ничего не говорило ни детективу, ни его спутникам. Однако все они сошлись в том, что часы и впрямь соответствуют описанию, полученному из Пенсильвании, а стало быть за эту "ниточку" следовало потянуть.
     Проверку было решено начать с дешёвых гостиниц и мотелей. В течение нескольких часов был найден мотель, в котором 2 недели назад поселился некто, назвавшийся "Джоном Уэблом". Его сопровождала молодая женщина. С ней было решено поговорить...
     Появление полицейских определенно напугало дамочку. Та была молода - всего-то 22 года! - и демонстрировала готовность во всём помочь детективам, что являлось хорошим знаком. Она подтвердила знакомство с Джоном Уэсли Уэблом (John Wesley Wable), уточнив, что является его невестой. Джону 24 года, до марта 1952 года он работал охранником на металлургическом заводе, потом уволился и устроился водителем грузовиков. Женщина, осмотрев часы, изъятыми полицейскими из ломбарда, опознала в них часы жениха. На вопрос, когда эта вещь появилась у него, ответила, что в начале августа. Джону они очень нравились, он не хотел их продавать, говоря, что они понадобятся на "чёрный день", но в конце сентября с деньгами у него стало туго и он отнёс часы в ломбард.
     Это было хорошее начало и разговор имело смысл продолжить. На вопрос о том, почему в конце сентября Джон стал испытывать проблемы с деньгами, женщина ответила, что он полтора месяца находился в тюрьме, а после освобождения не знал, где раздобыть денег. Рассказ о пребывании Джона Уэбла в тюрьме вызвал понятный интерес полицейских, отвечая на их расспросы, женщина уточнила, что её жених был арестован в начале августа по причине жалобы в полицию компании, сдававшей напрокат легковые автомобили. И случилась эта неприятность, где бы вы подумали?... трам-пам-пам... на "Пенсильванской автостраде"!
     И вот тут у кливлендских "законников" стали оформляться кое-какие подозрения, хотя и совершенно неконкретные поначалу.
     Из дальнейших расспросов полицейские выяснили, что Джон владел пистолетом, который в конце сентября отдал отцу невесты с для того, чтобы тот продал его. Немедленно по месту проживания мужчины был направлен наряд полиции, которому тот и отдал оружие. Это был немецкий "люгер" калибра .357 (9 мм) образца 1908 года.
     Поскольку отец и дочь сотрудничали с правоохранительными органами, их имена и фамилии было решено не разглашать.
     Сообщение о событиях в Кливленде поступило в полицию штата Пенсильвании и службу шерифа округа Уэстморленд. Поскольку появилось оружие, имело смысл проверить его на возможное использование при совершении преступлений в районе "Пенсильванской автострады". Для этого уже 7 октября из Гринсбурга, административного центра округа Уэтморленд, в Кливленд отправились 2 детектива, которым надлежало привезти оружие и часы - последние предстояло предъявить Шепперду для опознания.
     Разумеется, последовала проверка обстоятельств ареста Джон Уэбла в августе. История эта оказалась до некоторой степени абсурдной, хотя и не лишенной интереса. 18 июля Уэбл взял напрокат "седан" и вернул его 1 августа. При этом он арендовал в той же компании другую машину. Смысл этой замены был не понятен, ну да, как говорится, хозяин - барин, хочешь другую машину - бери другую. Почему нет? Уже после того, как Уэбл уехал, выяснилось, что он подверг первую из арендованных автомашин переделке, которая выразилась в частичном удалении перегородки между салоном и багажным отделением. При этом было нарушено штатное крепление спинки заднего сиденья, что противоречило правилам эксплуатации транспортного средства и делало невозможным его сдачу в аренду. Не совсем понятно для чего Уэбл сделал то, что сделал, по-видимому, он намеревался использовать арендованый автомобиль как грузовое такси, но в любом случае его своеволие выглядит крайне неразумным.
     Владелец компании, узнав о самочинной переделке машины, мгновенно нарисовал исковое заявление в суд, с требованием взыскать с клиента компенсацию за восстановление транспортного средства. Быстро выяснилось, что никто не знает, где искать Джона Уэбла. Поскольку тот перемещался на арендованной автомашине, чей номер был известен, помочь в его розыске могла дорождная полиция. Владелец компании по прокату умудрился добиться объявления Уэбла в розыск, и хотя по гражданским искам таковое привлечение правоохранительных органов не практикуется, дорожная полиция действительно взялась отыскать машину Джона. Тот катался по Пенсильвании, не подозревая, что его ищут.
     6 августа его автомобиль был остановлен на "Пенсильванской автостраде", где активность полиции в те дни была чрезвычайно высока. Уэблу было объявлено, что ему предстоит привод в суд. Джон казался искренне изумлённым и все обвинения в свой адрес отвергал. Его возмумещение, по-видимому, выглядело достаточно убедительным, поскольку судья предложил ему решить все проблемы с истцом во внесудебном порядке до 10 августа. Уэбл однако ничего решать не стал и 10 августа заявил, что денег у него нет и взять их неоткуда, чем вызвал крайнее раздражение судьи. Тот постановил, что Уэбл будет содержаться в окружной тюрьме 3 месяца и заплатит истцу требуемую сумму, а если заплатит до истечения 3-х месяцев, то выйдет на свободу немедленно. Джон находился в окружной тюрьме вплоть до 23 сентября - в тот день его отец, Уилльям Уэбл - погасил долг, собрав буквально по крохам требуемые 320$. Для этого ему пришлось обращаться ко всем родственникам и знакомым, выпрашивая буквально по 10-20$. Буквально с мира по нитке...
     Джон вышел на свободу, почистил в химчистке костюм и плащ, расцеловал любящего папочку, после чего сказал всем "adios, baby!" и сразу же уехал в Кливленд к знакомой девушке. Отцу денег он так и не вернул и даже не пообещал сделать это в будущем - такой вот торопливый человек!
     8 октября часы, изъятые в ломбарде в Кливленде, были предъявлены "дальнобойщику" Шепперду, который опознал в них свою вещь. В тот же день в криминалистической лаборатории в Гринсбурге, административном центре округа Уэстморленд, штат Пенсильвания, была проведена баллистическая экспертиза пистолета, принадлежавшего Уэблу. Хотя калибр оружия немного превышал американский 32-й, экспертиза продемонстрировала возможность ведения из этого пистолета стрельбы патронами 32-го калибра. Изучение следов нарезов на пулях, выпущенных из пистолета во время контрольного отстрела, показало, что они полностью идентичны следам на пулях, извлеченных из тел убитых водителей-"дальнобойщиков" и из нижней челюсти раненого Шепперда. Из этого можно было сделать только один вывод - в руки полиции попало оружие "Призрана с автотрассы".
     Разумеется, получив это известие, "законники" приободрились - дело явно приблизилось к разгадке, оставалось теперь поскорее задержать Джона Уэбла и добиться от него необходимых ответов. 9 октября американские газеты - как издававшиеся в Пенсильвании, так и выходившие в самых удаленных штатах - сообщили читателям имя и фамилию предполагаемого "Призрака с автотрассы". Фактически это означало запуск общеамериканской погони за Джоном Уэблом, поскольку всевозможные "охотники за головами" да и просто инициативные граждане за премию в 11 тыс.$ с упоением искали бы этого парня во всех уголках и дальних весях страны. С этого момента у Джонни должны была земля гореть под ногами...
     То, что последовало далее кто-то назовёт "голливудским киносценарием" и даже не очень-то ошибётся. Поскольку последовавшие события и впрямь кажутся кинематографическим сюжетом, придуманным не очень-то изобретательным сценаристом. Автор позволит себе высказаться даже резче - такого сценариста следует признать совершеннейшей посредственностью и навеки изгнать из професси, ибо нельзя сочинять настолько пошлые и банадьные сценарии. И тем удивительнее представляется абсолютная реальность всего того, что изложено ниже, в точности по известной фразе из кинофильма "нет, это не факт, это больше чем факт - так оно и было на самом деле!".
     Итак, 12 октября в южном пригороде города Альбукерке под названием Айлета (Isleta) в штате Нью-Мексико почти за 2,5 тыс. км от округа Уэстморленд была ограблена автозаправочная станция. Три энергичных молодых человека под угрозой оружия вынули из кассы 37$ и чрезвычайно расстроились величиной барыша. Угрожая убить дочь кассира, находившуюся тут же, они вынудили мужчину достать из тайника выручку предыдущего дня, не сданную в банк. Так грабители стали богаче ещё на 210$. После этого, прихватив несколько блоков сигарет, 3 дюжины бутылок пива и коробку сладких хлопьев, они сели в автомашину и дали по газам... а дочь кассира немедленно вызвала полицию по телефону. Девочка правильно назвала номер автомашины, на которой скрылись преступники, и сообщила описание их внешности. Надо сказать, довольно точное описание.
     Уже смешно, не правда ли?
     Подождите - это только затравка сюжета...
     Если вы посмотрите на карту местности, в которой происходило это дерзкое посягательство на кассу, пиво и сладкие хлопья, то увидите, что из Айлеты бежать, в общем-то некуда. Так было осенью 1953 года и точно так же дела обстоят летом 2024 года. Дорооги из этого района ведут только на север и только на юг, на востоке и на западе расстилается весьма унылая пустыня. На востоке к тому же эта пустыня украшена не менее унылыми горами, смотреть на них можно сколько заблагорассудится, но на машине ездить нельзя. То есть Айлета - это такое место посреди ничего и о чём думали грабители, дерзнувшие в такой вот локации испытать преданность Фортуны, не знает никто, кроме самих грабителей. Чтобы додуматься до ограбления в таком месте надо иметь голову, напрочь свободную от разумных мыслей...

     Дороги на север и юг были перекрыты уже через 5 минут после ограбления автозаправочной станции. Преступники, рванувшие на север, никак не могли миновать полицейские кордоны. Они их и не миновали! В 15 км от места совершения ограбления они выскочили на ряд полицейских автомашин, перегородивших дорогу, и... осыпаемые градом пуль, отважно таранили его. Столкнув в дороги пару полицейских автомашин, они покатили далее!
     Грабители на высокой скорости въехали в Альбукерке и полиция решила не пытаться блокировать их в городе, дабы не устраивать бойню на улицах. Это было здравое решение - пусть придурки уезжают в пустыню, там их всех и прихлопнут. Преступники промчались через весь Альбукерке с юга на север, а за ними с рёвом сирен промчалась колонна из 8 полицейских автомашин.
     К северу от Альбукерке был выставлен новый полицейский кордон. На скорости более 180 км/час грабители протаранили и его! Может показаться невероятным, но на некоторое время преступникам удалось оторваться от преследования [автор не зря предупреждал. что весь этот сюжет очень сильно смахивает на сценарий очень-очень-очень среднего голливудского блокбастера]. На подъезде к городу Санта-Фе преступники свернули с шоссе и немного попылили по грунтовой дороге - этот манёвр ненадолго обманул преследователей. Колонна ревущих и сигналящих полицейских автомобилей промчалась далее, но "законники" быстро сообразили, что преступники покинули трассу и возвратились назад.
     Примерно через 15 минут полицейская колонна приблизилась к изуродованной автомашине грабителей, притулившейся в густых зарослях креозота. Преступники рассчитывали, что съехав с грунтовой дороги и спрятавшись в кустах, они запутают преследователей, но - нет! - такие фокусы не годятся даже для голливудских блокбастеров.
     В машине полицейские обнаружили 2-х преступников - Джона Фрэнсиса (J.D. Francis) и Марвина Пирсона (Marvin Pierson) - совершенно обалдевших от событий последнего часа. Ещё бы, в них стреляли полицейские, они стрелил в ответ, их автомобиль таранил полицейские заслоны, они бились головами о предметы окружающей обстановки, а кроме того, оба были банально пьяны. В момент задержания преступники оказались дезориентированы и едва ворочали языками. На вопрос "где третий?" они сначала давали отрицательные ответы, мол, не было никакого третьего, но потом сознались, что с ними был подельник - он взял свою долю - речь идёт о 80$ - и выскочил из автомашины, едва они оторвались от преследования.
     По уверению приятелей, впрочем, теперь уже подельников, фамилию третьего участника огрбления они не знали. А имя он носил якобы "Эдди", но это неточно, никто ведь не проверял его документы!
     Итак, третий участник ограбления ушёл. Кто-то может подумать, что это конец идиотского ограбления в Айлете, но - нет! - самая интересная часть этого сюжета начинается только сейчас.
     Около 17 часов всё того же 12 октября две медсестры - одну из них звали Кэролин Смит (Carolyn Smith) а другую Мидж Хэрмен (Midge Harman) - решили немного выпить за рулём. Буквально выпить и буквально за рулём! Повод для этого увлекательного развлечения имелся на редкость уважительный - первая получка Мидж по месту работы. После окончания смены девицы заехали в пустынный район на окраине Санта-Фе, столицы штата Нью-Мексико. С собой они имели ценный груз - бутылку молодого красного вина за 2$ - не баран чихнул! Как пел Владимир Высоцкий: "гуляй, рванина, от рубля и выше!" Девушки, как видим, гуляли от 2-х долларов...
     Сидя в машине после тяжёлого трудового дня, девушки попивали вкусное молодое винцо и обсуждали беспокоившие их темы. И всё было хорошо ровно до того момента, как Кэролин Смит увидела странного мужчину, вышедшего из зарослей кустарника на удалении около ста метров. Тот брёл неспеша в сторону железнодорожных путей и казался очень уставшим. Всё в его облике выглядело неуместным - лёгкие теннисные туфли, мало подходившие для прогулки по пустыни, потёртый пиджак, отсутствие головного убора... В принципе, в этой местности мог появиться охотник на койотов, но у увиденного Кэролин мужчины не было ружья. Да и экипировка никак не соответствовала охотничьей - ни куртки, ни обуви на толстой подошве...
     В общем, Кэролин встревожилась. Куда идёт этот человек? Откуда он идёт? Зачем ему надор идти в сторону железнодорожной станции - он ведь явно не железнодорожный рабочий?! Мидж Хэрмен поначалу взялась было высмеивать подругу, однако, трезво обдумав её доводы, согласилась с тем, что появление необычного человека в необычной обстановке свидетельствует о необычности происходящего.
     В общем, девицы сошлись на том, что надлежит позвонить в полицию. Запустив двигатель, подруги доехали до ближайшего телефона и позвонили дежурному офицеру в Департамент полиции - так, мол, и так, может это и неважно, но мы видели подозрительного молодого человека, вышедшего из пустыни и направлявшегося к сторону железнодорожной станции... Девушки ничего не знали о волнительной погоне, закончившейся несколько часов назад и исчезновении третьего грабителя, а вот дежурный офицер знал. Поэтому в течение 10 минут в указанное Кэролин Смит место стали прибывать автомашины городской полиции и службы шерифа округа Санта-Фе. Очень скоро более полусотни "законников" с ружьями наперевес и служебными собаками на поводках устроили загонную охоту на того, кого считали 3-м грабителем, скрывшимся из автомашины, в которой находились Фрэнсис и Пирсон.
     Не прошло и получаса, как таинственный любитель прогулок по пустыне был найден и задержан. Он выглядел искренне удивленным и не понимавшим причину переполоха. При нём не оказалось ничего подозрительного - ни оружия, ни патронов - лишь 83$ мятыми банкнотами и ещё 1,5$ мелочью. На предложение назвать себя, он отреагировал спокойно и даже флегматично, заявив, что совсем недавно прибыл в Нью-Мексико из Пенсильвании и зовут его Джон Уэсли Уэбл, ничего незаконного он здесь не совершал и не понимает причину задержания. Когда он услышал, что его разыскивают по всей стране за убийства "дальнобойщиков" в Пенсильвании, то вытаращил глаза - оказалось, что он не читал газет и не слушал радио и не имел понятия о том, что уже с 9 октября его его и фамилия известны всем американцам!
     Уже 13 октября газеты сообщили своим читателям, что предполагаемый убийца с "Пенсильнской автострады" задержан и находится в здании полиции в городе Санта-Фе.

     Суд на Джоном Уэблом проходил в марте 1954 года в Гринсбурге. Председательствовал на процессе судья Эдвард Боэр (Edward G. Bauer), обвинение возглавлял Уорден Хох, а группу защитников - Альберт Скейлз. Потенциально сенсационное событие оказалось не в фокусе общественного внимания и общее число зрителей в зале во время этого суда не превышало 40 человек. Интерес американцев в ту пору оказался смещён в область "политического детектива", если можно так выразиться, связанного с действиями сенатора Джозефа МакКарти. Не станем сейчас углублять в эту область, совершенно перпендикулярную теме настоящего повествования, а посоветуем тем, кто не в курсе тогдашнего американского политического бэкграунда, почитать про историю маккартизма. Как раз в марте 1954 года сенатор и его деятельность оказались подвергнуты популярным журналистом Эджбертом Роско Марроу (Egbert Roscoe Murrow) острой и притом вполне обоснованнй критике. Это спровоцировало острую общеамериканскую дискуссию в тени которой оказался финальный аккорд истории "Призрака автострады".
     В общем, суд над Джоном Уэблом одномоментно оказался вытеснен на периферию общественного интереса и именно это, возможно, придало всему, происходившему в Гринсбурге характер эдакого глубоко провинциального водевиля. Джон Уэбл пренебрёг советом защитников отказаться от дачи показаний и весьма деятельно и многословно разглагольствовал в суде. От его речей несло феерической хлестаковщиной, хотя, разумеется, понятие это вряд ли бызнакомо судье и жителям округа Уэстморленд.
     Эпично защищая себя, подсуджимый зашёл в смелых утверждениях намного далее того, что позволял ранее во время предварительного следствия. Он заявил, что принимал личное участие в распространении фальшивых денег, привозимых Джимом Парксом из Мексики. По словам Уэбла, в период июля и начала августа 1953 года он лично реализовал поддельные банкноты на сумму более 4 тыс. $ по номиналу. То есть Уэбл постарался изобразить из себя эдакого воротилу "теневого бизнеса".
     Присутствовавшие в зале родители подсудимого, сидели с каменными лицами, по-видимому, они были потрясены тем потоком сознания, что извергал их сын в уши присутствовавшщих. Вспомним - на секундочку! - что этот "воротила" не имел 320$ на то, чтобы откупиться от тюрьмы и куковал на нарах до тех самых пор, пока любящий отец, горняк на одной из угольных шахт, собирал, унижаясь, по 10$ на спасение сына среди таких же небогатых шахтёров. Родные сёстры подсудимого - 29-летняя Бетти (Betty Lambl), и 16-летняя Руби (Ruby) - заливались слезами всякий раз, когда братишка раскрывал рот и потрясал присутствовавших потоком сознания. Сёстры прекрасно знали, каким нищебродом являлся их братишка и отдавали себе полный отчёт в том, насколько же чудовищную чепуху он несёт.
     Чтобы подтвердить правдивость россказней Уэбла о торговле поддельными долларами, защита озаботилась вызововм в суд соответствующих свидетелей. Они утверждали, будто получали от подсуимого предложения купить поддельные доллары с дисконтом, то есть по цене, ниже номинальной. Кто-то даже утверждал, будто видел поддельные доллары в руках Уэбла. Таковых свидетелй оказалось аж даже 11! Разумеется, никто из них не признал факт покупки поддельных банкнот. поскольку такое признание означало автоматическое выдвижение обвинения в федералоьном преступлении.
     Сторона обвинения очень изящно отбила все эти "домашние заготовки" защиты и проделала это сразу с нескольких направлений.
     Во-первых, прокуратура убедительно показала, что никакого "Джимми Спаркса" никогда не существовало. Такой человек не заканчивал школу, не служил в вооруженных силах, не попадал в тюрьму и уж точно не торговал поддельными долларами. И это было абсолютно точно, поскольку вся криминальная сфера, связанная с оборотом поддельным денег, была хорошо структурирована и находилась под плотным контролем Секретной службы США.
     Во-вторых, обвинение убедительно доказало, что те махинации с фальшивыми деньгами, о которых так увлеченно рассказывал Джон Уэбл, не только не имели место на территории Пенсильвании, но даже не имели смысла с точки зрения профессонального фальшивомонетчика. Другими словами, то, что рассказывал в суде Уэбл. являлось всего лишь наивной фантазией дилетанта - настоящие преступники, торговавшие поддельными долларами, работали совсем иначе. дурачок Уэбл болтал о том, в чём ничего не смыслит.
     12 марта в суде появился Джон Кеттл (John L. Kettl), специальный агент Секретной службы Департамента юстиции США, призванный дать экспертную оценку рассказам Джона Уэбла о масштабной торговле поддельными долларами на территории штата Пенсильвания в 1953 году. Кеттл являлся заместителем начальника территориального подразделения Секретной службы в Питтсбурге и его появление в суде следует считать событием экстраординарным, поскольку обычно сотрудники этого ведомства показаний в открытых слушаниях не давали. Причина этого, по мнению автора, представляется довольно очевидной - списочный состав этой службы не подлежал разглашению и принадлежность Секретной службе отдельных лиц обычно не ракрывалась. Но в данном случае ввиду экстраординарности обвинения, от этого правила было сделано отступление.
     Появление Джона Кеттла в суде стало своеобразным апофеозом процесса. Специальный агент провёл весьма познавательную лекцию о приёмаъ и методах работы спецслужбы и с использованием ведомственных материалов весьма выразительно продемонстрировал абсолютную завиральность россказней Джона Уэбла. По словам специального агента схема работы профессиональных фальшивомонетчиков и связанных с ними менял заключается в обмене одного высоколиквидного актива (деньги) на некий другой высоколиквидный актив. В роли второго обычно выступают ювелирные украшения, валюта других государств, либо отдельные специфические для конкретного места и времени товары (например, крупные партии консервов). Ликвидные товары быстро сбываются профессиональным скупщикам краденого, таким образом фальшивомонетчик избавляется от разоблачительного груза и приобретенного на него товара и остаётся с "чистыми" деньгами на руках. Важное условие таких сделок - невозможность отследить человека, осуществляющего вброс фальшивых денег, поэтому не станет приобретать, например, автомобиль, поскольку тот довольно легко обнаруживается в любом конце Соединенных Штатов.
     Та схема обмена фальшивых денег, о которой Уэбл рассказа суду, была названа специальным агентом совершенно неработоспособной. В условиях 1953 года человек физически не мог "сбросить" 4 тыс. поддельных долларов за 5 недель путём их размена в магазинах и не попастся на этом. Джон Кеттл объяснил механизм работы системы контроля за оборотом наличных денег, действующей в Соединенных Штатах. Основная работа по выявлению поддельных денег лежит на банковских организациях, которые тщательнейшим образом проверяют всю поступающую наличность. Контроль этот в самой банковской организации представляет многоступенчатый процесс, в который вовлечены несколько независимых подразделений. 99% всех фальшивок выявляется именно при проверке внутри банков, лишь 1% особенно качественных подделок требует привлечения экспертов Секретной службы. Из банковских организаций фальшивки в оборот уже не попадают, банки являются своеобразным фильтром, задерживающим подделки и очищающим денежный оборот государства.
     Объёмы вброса поддельной наличности в оборот штата Пенсильвания по словам специального агента были сравнительно невелеки и значительно меньше тех величин, о которых рассказывал в суде Уэбл. С 1 июня по 30 ноября 1953 года - то есть ровно за 6 каледарных месяцев - банки Пенсильвании изъяли из оборота поддельные банкноты номиналом в 1620 $. Все поддельные банкноты, кроме 2-х штук, имели номинал в 10$ и 20$, в то время как Уэбл рассказывал в суде о значительной доле поддельных 5- и 50-долларовых банкнот, распространенных им летом прошлого года. Комментируя это утверждение подсудимого, специальный агент отметил. что за последние 3 года - то есть в 1951, 1952 и 1953 годах - в Пенсильвании не было введено в оборот ни одной фальшивой банконы номиналом 5$. Банкноты такого номинала фальшивомонетчики очень не любили ввиду особенностей введения их в оборот.
     Объясняя этот нюанс, совершенно неочевидный далёким от подделки денег людям, специальный агент Джон Кеттл рассказал о специфике "работы" фальшивомонетчиков. Для них непреложным правилом является исключение такой ситуации, когда фальшивомонетчик передаёт неосведомленному лицу подлиные и фальшивые банкноты одного номинала. Другими словами, если преступнику надо будет передать кассиру 40$, то он не даст 1 фальшую банкноту и 1 - подлинную, он отдаст 1 фальшивую и оставшиеся 20$ наберёт из банкнот других номиналов. Это делается для того, чтобы исключить моментальное распознавание подделки в момент её передачи [а такое распознавание возможно, особенно в тех случаях, когда фальшивые деньги имеют низкое качество изготовления или имеют один и тот же номер - такое встречается часто]. По этой причине подделки крупного номинала - 50$ и наоборот, мелкого - 1$ и 5$ - неудобны и преступники стараются их не печатать.
     Специальный агент выражаясь метафорически попросту растоптал подсудимого, выразительно продемонстрировал его полную неосведомленность в тех вопросах, о которых Уэбл многозначительно рассказывал в ходе перекрёстного допроса. А учитывая то, что существование таинственного "Джимми Спаркса" так и не было никем подтверждено, можно было не сомневаться в том, каким именно окажется вердикт присяжных.
     В воскресенье 14 марта 1954 года жюри присяжных в составе 5 женщин и 7 мужчин удалилось в совешательную комнату. Обсуждение вердикта не пролдлилось долго - уже через 4 часа присяжные вернулись с единодушным решением - подсудимый виновен и не заслуживает снисхождения.
     Этот вердикт обрекал Джона Уэбла на смертную казнь. Судья Боэр не мог вынести другой приговор, даже если бы и хотел этого.

В начало

На первую страницу сайта