|
Лента.
©А.И.Ракитин, 2024 гг.
©"Загадочные преступления прошлого", 2024 гг.
Громкий, но никем не услышанный выстрел
После всего сказанного уместно задаться вопросом: если смерть Вальтера Кривицкого не явилась самоубийством, то кто и для чего его убил, и как именно это было проделано?
Ответ на этот весьма обширный вопрос следует начать с мАксимы [от лат. maxima - "высшее правило"], которая может кому-то показаться банальной, но которая в действительности позволяет нам сразу же отбросить лишние рассуждения. А именно - в убийстве Кривицкого были заинтересованы те, кто не желал продолжения им активной деятельности. И если хорошенько подумать над тем, кто именно был в этом заинтересован, то окажется, что ответов может быть не так уж и много, притом что самый очевидный вряд ли окажется правильным.
Пойдём по порядку. Первая серьёзная сила [или организация, если угодно] - это, конечно же, советская разведка в самом широком понимании этого термина. Следует ясно понимать, что единой советской разведки в те годы не существовало - разведывательная деятельность Советского Союза осуществлялась по нескольким линиям, которые между собой никак не пересекались. Разведывательное сообщество было представлено несколькими службами, между собой практически не связанными: по линии НКВД (разведывательные службы Иностранного отдела, пограничных войск и Специальной группы при Наркоме (так называемый "Центр Серебрянского")), по линии Наркомата обороны (Разведывательное управление, подчинявшееся непосредственно Наркому обороны) и, наконец, по линии Коминтерна.
Каждая из этих служб могла приложить руку к убийству Кривицкого, поскольку тот как перебежчик был приговорён к ВМН. Строго говоря, его убийство следовало считать казнью во исполнение приговора Военной коллегии Верховного суда СССР.
Наибольшие возможности для ведения "закордонной работы" имел Иностранный отдел Главного управления государственной безопасности НКВД (ИНО ГУГБ НКВД). Из воспоминаний Судоплатова мы знаем, что в предвоенное время ИНО располагал примерно 200 резидентурами по всему миру (как под дипломатическим прикрытием, так и нелегальных). Сугубо для справки можно указать, что Разведывательное управление Народного комиссариата обороны (РУ НКО) на территории США тогда располагало 3-я резидентурами: одна действовала под дипломатическим прикрытием (отдел военного атташе посольства), и две являлись нелегальными (резиденты Борис Буков и Зиновий Литвин). Оперативные возможности РУ НКО на территории США в предвоенные годы значительно уступали возможностям ИНО ГУГБ НКВД.
Подавляющее число резидентур НКВД во время "Великой чистки" прекратило свою работу по объективным, так сказать, причинам - их руководителей отзывали в Москву и там расстреливали. Однако после назначения в мае 1939 года на должность Начальника ИНО Павла Михайловича Фитина неактивные резидентуры начали восстанавливаться, и к февралю 1941 года работа эта в целом была успешно завершена. Разведка по линии ИНО в то время была одной из мощнейших в мире [и это при том, что разведывательные возможности СССР ею отнюдь не исчерпывались!].
С мая 1939 года Павел Михайлович Фитин возглавлял внешнюю разведку по линии ИНО НКВД. Он мог дать приказ о ликвидации Кривицкого, и такой приказ с большой долей вероятности был бы успешно выполнен. Однако Фитин такого приказа не давал...
Могла ли советская разведка осуществить ликвидацию Кривицкого? Наверное, да, позиции советских спецслужб в то время на территории США с полным основанием можно назвать прочными и даже уверенными.
Однако автор не сомневается в том, что советская разведка этого не делала. В пользу такой точки зрения можно привести 2 аргумента, которые любой объективной читатель признает исчерпывающими.
Во-первых, об убийстве Вальтера Кривицкого ничего не знал Судоплатов, ближайший сподвижник Фитина. Судоплатов написал о большом числе "ликвидаций", проведённых советскими спецслужбами в предвоенное время - их жертвами стали Агабеков, Рейсс, Троцкий, Клемент, Нин, Кутепов, Миллер [перфекционист в этом месте может поправить автора и заметить, что Миллер был похищен, вывезен в Москву и убит уже там, но это не меняет того, что в данном случае имела место акция персонального террора, направленная на уничтожение врага Советского Союза]. Кстати сказать, Судоплатов лично поучаствовал в акции по уничтожению Коновальца, о чём вполне откровенно рассказал в своих воспоминаниях.
А вот про Кривицкого он написал совсем иное, позвольте цитату, дабы не прибегать к косвенной речи: "Следующий эпизод связан с судьбой одного из перебежчиков в 30-х годах, Кривицкого. Офицер военной разведки Кривицкий, бежавший в 1937 году и объявившийся в Америке в 1939-м, выпустил книгу под названием "Я был агентом Сталина". В феврале 1941 года его нашли мёртвым в одной из гостиниц Вашингтона. Предполагалось, что он был убит НКВД, хотя официально сообщалось, что это самоубийство. Существовала, правда, ориентировка о розыске Кривицкого, но такова была обычная практика по всем делам перебежчиков. В Разведупре Красной Армии и НКВД, конечно, не жалели о его смерти, но она, насколько мне известно, не была делом наших рук. Мы полагали, что он застрелился в результате нервного срыва, не справившись с депрессией". (Судоплатов П.А. "Разведка и Кремль", издательство ТОО "Гея", 1996 год, стр. 58-59).
Во-вторых, против убийства Кривицкого советскими спецслужбами говорит тот факт, что его жена Антонина осталась жива [и прожила она после этого, кстати, почти полвека!]. Её никто не пытался убить, а подобного не могло быть, если бы только в отеле "Беллвью" действительно имело место исполнение приговора в отношении её мужа. Не следует забывать, что Антонина Порфильева на момент своего бегства также являлась действующим офицером советской военной разведки и совершила государственную измену, присоединившись к супругу. То есть жену надо было ликвидировать не потому, что она жена, а потому, что точно такой же изменник Родине, как и муж, понимаете?
Этого, однако, не произошло.
По мнению автора, тот факт, что Антонина осталась жива и спокойно прожила очень долгую жизнь [она умерла в 1994 году] является даже более весомым доказательством непричастности советских спецслужб к смерти её мужа, чем мемуары Судоплатова.
Но если отбросить версию о причастности к смерти Кривицкого советской разведки, то какую же другую инстанцию мы можем посчитать организатором расправы в отеле "Беллвью"?
Очевидно, германскую разведку. Каков же мог быть интерес немцев?
Ответ более чем очевиден - на Вальтера Кривицкого был "завязан" мощный агентурный аппарат в самом сердце Европы - во Франции, Бельгии, Голландии, Швейцарии, Югославии... Он включал в себя более 30(!) агентов, представлявших большой интерес для любой разведки [сразу вспоминаем министра авиации Французской республики Пьера Кота]. Конечно, к февралю 1941 года агентурная сеть могла рассыпаться, люди могли умереть, уехать [тот же Кот уехал на жительство в США], отказаться от сотрудничества, но... даже если половина или хотя бы треть состава прежней агентуры согласилась бы восстановить контакты с бывшим шефом, то... это же прекрасно! Вы представляете, какой же это ценный капитал?!
Фашистская разведка, разумеется, была заинтересована в том, чтобы вскрыть агентурную сеть Кривицкого. Хотя бы потому, что к февралю 1941 года Голландия, Франция, Бельгия и Дания уже были оккупированы, и осевших там разведчиков Советского Союза следовало нейтрализовать. А кто мог это сделать лучше Кривицкого?!
Поэтому, рассуждая сугубо абстрактно, следует признать, что Вальтер Шелленберг вполне мог проявить интерес к вербовке своего тёзки Кривицкого. Любители читать "Википедию" в этом месте могут указать автору на то, что в феврале 1941 года Шелленберг не касался вопросов разведки, а руководил отделом IVE Главного управления имперской безопасности (контрразведывательная работа на территории Германии), но в ответ автор посоветует читателям "Википедии" меньше читать "Википедию" и больше - первоисточники. А первоисточники [хотя бы те же мемуары Шелленберга] сообщают нам, что в 1940 году будущий начальник германской разведки весьма активно работал за рубежом. В частности, он выезжал с особым поручением в Швецию, а кроме того, поработал в Португалии, где немецкая разведка готовила похищение принца Виндзорского.
Шелленберг занимался тем, что в Советском Союзе именовалось весьма обтекаемым словосочетанием "внешняя контрразведка". И такой человек, как Кривицкий, мог представлять огромный интерес именно для Шелленберга и его подчинённых.
Спецслужбы Третьего рейха располагали в начале 1941 года весьма внушительной базой на территории США. Немецкая диаспора насчитывала тогда до 5 млн. человек по всей стране, и гитлеровские идеи находили среди "американских" немцев немалый отклик. Причём немцы воздействовали на американское общество двояко - велась как откровенно прогерманская агитация, так и агитация иного рода, замаскированная под "американскую патриотическую" пропаганду [так называемый "изоляционизм" или невмешательство Соединённых Штатов в европейские дела]. Кстати сказать, Чарльз Линдберг, очень популярный в те времена общественный и политический деятель, являлся "лицом" американских "изоляционистов", если можно так выразиться.
Вальтер Шелленберг. Молодой [всего 31 год!] и перспективный руководитель фашистской контрразведки вполне мог интересоваться судьбой Кривицкого. Последний представлял немалый профессиональный интерес для Шелленберга и его подчинённых.
Весьма эффектной демонстрацией популярности нацисткой идеологии в США стали публичные мероприятия прогитлеровского движения "Германо-американский союз" ("German American Bund"), проведённые в 1939 году в Нью-Йорке. 20 февраля того года в в спортивном комплексе "Медисон-сквер-гарден" на торжественное собрание, приуроченное к 207-му дню рождения Джорджа Вашингтона, явилось около 20 тысяч американских наци. А 30 октября того же года внушительная колонна прошла по Парк-авеню. Причём демонстративных и весьма многочисленных акций такого рода в самых разных частях страны в то время было множество. Свидетельств тому самого разного рода сохранилось огромное количество - автор в данном случае никаких тайн не открывает и покровы не срывает.
Вверху: собрание американских нацистов в "Мэдисон-сквер-гарден" 20 февраля 1939 года по случаю 207-го дня рождения Джорджа Вашингтона (кадр кинохроники). Внизу: прохождение колонны движения "Германо-американский союз" по Парк-авеню в Нью-Йорке 30 октября 1939 года.
Понятно, что при такой популярности нацистских идей спецслужбы Третьего рейха никаких особых проблем с подбором агентурного аппарата в США в предвоенные годы не испытывали. Возможности фашистской разведки на территории этой страны были весьма значительным, а профессионализм - несомненен, поэтому подход нацистов к Кривицкому с целью вербовки следует признать вполне возможным. То, что Кривицкий являлся евреем, отнюдь не отменяло оперативный интерес к нему со стороны нацистских спецслужб.
А неудачный вербовочный подход очень часто заканчивается смертью лица, отклонившего предложение о вербовке - это аксиома. Причина расправы очевидна - вербовщик невольно раскрывает источник своей хорошей осведомлённости об объекте вербовки. Так происходит не всегда, но часто. Для того, чтобы не расконспирировать источник ценной информации перед противником, имеет смысл ликвидировать объект вербовки в случае его отказа от сотрудничества. А поскольку вербовочные подходы часто предпринимаются на территории третьих стран и под "чужим флагом", то есть без раскрытия истинной государственной принадлежности вербовщика, то подобную ликвидацию надлежит осуществить максимально скрытно, дабы смерть человека выглядела как несчастный случай, резкое ухудшение здоровья или суицид.
Другими словами, если представители немецкой спецслужбы попытались привлечь Кривицкого к сотрудничеству, а тот их предложение отклонил, то имитация самоубийства представлялась для немцев выходом вполне разумным и даже приемлемым. При этом следует понимать, что подобный выход не был спонтанным решением - нет! - он заблаговременно продумывался и определённым образом готовился. В частности, якобы предсмертные записки надлежало написать заранее и держать под рукой, впрочем, как и пистолет с глушителем, снотворное и тому подобное.
Предположение о возможной причастности к убийству Кривицкого немецких спецслужб выглядит весьма здраво, однако существует серьёзная закавыка, заставляющая усомниться в правдивости такой версии. Немецкая разведка не смогла бы задействовать тот мощный административный ресурс, который, без сомнений, повлиял на ход расследования случившегося в отеле "Беллвью". Тот, мягко говоря, странный результат работы службы коронера, о котором было сказано выше, явился следствием довольно очевидного воздействия, которое принято обозначать словосочетанием "административный ресурс". Нацисты при всей их влиятельности на американские дела, существовавшей в начале 1941 года, вряд ли могли бы до такой степени хозяйничать в столице США и столь откровенно задействовать механизмы манипулирования правосудием (тот самый "административный ресурс").
После всего, изложенного выше, разумеется, следует обратить внимание на собственно американские власти. Могли ли существовать у американцев некие резоны для тайного устранения Кривицкого? Именно тайного, ведь по большому счёту Кривицкий и так находился в распоряжении американских властей, и те могли сотворить с ним всё, что посчитали бы нужным - так по крайней мере кажется на первый взгляд.
В ноябре 1940 года, то есть буквально за 3 месяца до гибели Кривицкого, нарком иностранных дел СССР Вячеслав Михайлович Молотов посетил с визитом Берлин, где имел встречу в том числе и с Адольфом Гитлером. По результатам этой поездки должно было состояться урегулирование советско-японских отношений, остававшихся весьма натянутыми после конфликта на Халхин-Голе, произошедшего 2-я годами ранее. Германия выступила посредником такого урегулирования, которое должно было закончиться международным договором. Забегая чуть вперёд, следует сказать, что такой договор был заключён в скором времени - это произошло 13 апреля 1941 года [имеется в виду советско-японский договор о взаимном нейтралитете]. Американцы следили за возможным замирением Советского Союза с императорской Японией со всё возрастающим беспокойством. В начале 1941 года уже всем в США было ясно, что дело идёт к большой войне на Тихом океане, и стратегический интерес США заключался в том, чтобы договор СССР с Японией не состоялся.
Государственный секретарь США Корделл Халл (Cordell Hull) являлся верным проводником политики президента Рузвельта. А последний являлся сторонником выстраивания сбалансированных отношений с Советским Союзом. Именно при президенте Рузвельте Соединённые Штаты признали Советский Союз, активно помогали в проведении индустриализации, а во время "Зимней войны" СССР с Финляндией не стали поставлять последней оружие. Сравнивая с тем, как себя вели в той ситуации правительства Франции и Великобритании, нельзя не признать, что американское руководство демонстрировало очень дружественный нейтралитет.
Президент Рузвельт и государственный секретарь Халл.
Яркой демонстрацией стремления американцев не нагнетать антагонизм в отношениях с Советским Союзом стала ситуация, сложившаяся вокруг грузового судна "City of Flint", захваченного нацистским "карманным линкором" "Дойчланд" 9 октября 1939 года в ходе каперской вылазки. Историю эту незачем рассказывать здесь в деталях - она сугубо перпендикулярна основному повествованию - но заметим, что в конечном итоге американский корабль с немецкой "призовой командой" на борту оказался в советском Мурманске. Советское политическое руководство в весьма щекотливой ситуации повело себя очень осторожно и не стало предпринимать каких-либо действий против немецких каперов. Часть американских политиков и прессы оказывали на президента Рузвельта и госсекретаря Халла сильное давление, требуя резких шагов в отношении Сталина, который вёл себя с нацистами слишком уж дружественно. Рузвельт, однако, на давление не поддался и никаких резких антисоветских выпадов не допустил. И когда через 5 недель началась "Зимняя война", то помогать Финляндии против Советского Союза не стал, о чём уже было сказано чуть выше.
В октябре 1939 года в американской прессе было очень много статей, посвящённых скитанию по северным морям американского теплохода "City of Flint", захваченного 9 октября 1939 года немецким "карманным линкором" "Дойчланд". Немцы не имели возможности отправить корабль-"приз" в Германию и потому сначала привели его в Норвегию, а затем - в советский Мурманск. На этих иллюстрациях можно видеть фотографии самого корабля и его американского капитана Джеймса Гейнарда (James A. Gainard), а также схему, поясняющую маршрут движения захваченного корабля в Норвежском море.
Таким образом, к февралю 1941 года высшему политическому руководству США "генерал" Кривицкий стал очень неудобен. Бывший резидент советской военной разведки всегда и везде выступал с одним и тем же антисталинским рефреном - ничего другого он говорить и не мог, поскольку такого рода рассуждения оправдывали его измену. И если раньше подобные разговорчики можно было не замечать, то после визита Молотова в Берлин и появления перспективы скорого урегулирования советско-японских разногласий они стали совершенно нетерпимы.
На пороге грандиозных сражений новой мировой войны лишний раз раздражать Сталина не следовало - это Рузвельт прекрасно понимал.
В этом месте, конечно же, кто-то может усомниться в осведомлённости американского президента о возможности скорого урегулирования советско-японских разногласий. Однако сомнения на сей счёт неуместны - Рузвельт хорошо знал о тайнах советской внешней политики через британских союзников. Сегодня нам известно, что в аппарате Микояна - члена Политбюро ВКП(б) и Наркома внешней торговли СССР - на высокой должности работал агент британской разведки. Информацию о его существовании передал в Москву Энтони Блэйк, один из членов "кембриджской пятёрки", точнее "шестёрки". Блэйк не знал его фамилии и точного названия занимаемой должности, а потому ввиду крайней скудности установочных данных раскрытие английского "крота" потребовало почти года работы контрразведки [случилось это в 1942 году]. Но важно отметить, что в 1940-1941 годах утечка информации из Москвы в Лондон шла полным ходом, а потому мы можем не сомневаться в том, что Рузвельт получал от ближайших союзников интересовавшую его стратегическую информацию.
Можно ли было обойтись без таких крайних мер, как убийство, и, выражаясь аккуратно, ограничиться профилактической беседой? Такие попытки, наверняка, предпринимались, однако генерал не понял серьёзности ситуации. Возможно, он был уверен в своей неприкасаемости по причине собственной известности и наличия влиятельных друзей - такой вариант представляется вполне вероятным. Как вариант мы можем допустить, что Кривицкий не до конца понимал законы функционирования политической системы США, где формально имелась и свобода слова, и разделение властей, но при этом существовала давняя, крепко укоренившаяся традиция как политических убийств, так и судебных расправ.
Существование политического заказа на устранение Кривицкого хорошо объясняет все странности поведения представителей государственных ведомств в ходе расследования. Совершенно очевидно, что ФБР должно было проявить интерес к тому, как в столице страны неподалёку от федеральных органов власти появляются неграждане с серьёзным огнестрельным оружием. Однако ничего подобного не случилось, и полная безучастность ФБР к расследованию однозначно свидетельствует о том, что руководитель Бюро Джон Эдгар Гувер получил соответствующее указание с самого "верха". Кто являлся этим "верхом" - министр юстиции или президент - каждый может подумать самостоятельно.
Джон Эдгар Гувер, многолетний бессменный руководитель главной контрразведки Америки.
Расследование коронера было проведено с максимальной быстротой и предельно формально. Совершенно ясно, что коронер получил вполне определённую инструкцию о том, каким должен быть итоговый результат работы его ведомства. А окружной прокурор, столь неосторожно влезший в это дело в первый день расследования, моментально отскочил по прошествии суток.
В принципе, всё очень прозрачно!
Как же могло быть осуществлено убийство Кривицкого?
Для убедительной инсценировки суицида убийцам следовало дождаться момента покупки Кривицким огнестрельного оружия. Всё-таки для того, чтобы застрелиться из пистолета, надлежит этот самый пистолет иметь, верно? Поэтому цепочку событий, завершившихся в отеле "Беллвью" в ночь на 10 февраля 1941 года, запустила именно поездка Кривицкого в Вирджинию к Добертам.
Тут, конечно же, рождается уместный вопрос о роли супругов-антифашистов во всей этой странной многоходовке. Во что автор категорически не верит - так это в простоту человеческих судеб. Задумайтесь сами на секундочку - Эйтель Доберт едва сводил концы с концами, доил коров в 5 утра, по утрам пересчитывал яйца от кур-несушек и по вечерам выгребал навоз вилами из стойла... И в таком режиме он отработал несколько лет, почитая за счастье заработать 50$ от продажи яиц и молока. А по прошествии нескольких лет сделался профессором Мэрилендского университета, стал рассказывать студентам про трудные этапы формирования немецкой демократии и о борьбе этой самой демократии с нацистским тоталитаризмом. И даже книжки умные писать на эту тему.
И все эти чудесные перемены в жизни Добертов произошли после того, как они помогли генералу Кривицкому купить пистолет.
Если кто-то не понял мысль автора, выраженную иносказательно, то тогда позвольте сказать прямо и без обиняков. Роль Эйтеля и Маргариты Доберт в событиях последних дней жизни Кривицкого заставляет подозревать их в сотрудничестве с ФБР и выполнении ими поручения, полученного от американской контрразведки. При этом следует понимать ясно - Доберты не знали, что вся эта история закончится смертью их бывшего шефа и друга, которого они наверняка искренне уважали и ценили. Чету немецких эмигрантов ФБР использовало "вслепую" - они выполнили поручение, помогли приобрести Кривицкому пистолет, доложили о выполнении поручения по команде, а дальше... а дальше в дело вступили другие люди.
Вальтер Германович Кривицкий (рожд. Гинзберг Самуил Гершевич).
Кстати, чтобы окончательно закрыть вопрос о возможном сотрудничестве супругов Доберт с ФБР, автор считает нужным обратить внимание читателя на следующий любопытный нюанс. Когда в конце 1940-х - начале 1950-х годов Америку стали сотрясать всевозможные скандалы, связанные с проникновением коммунистов и вообще левых в самые разные сферы американской жизни [от кинематографа до банковской сферы] никаких вопросов к Эйтелю Доберту никогда не возникало. "Охоту на ведьм" он перенёс совершенно спокойно, никто его не тревожил, хотя понятно, что это был человек весьма и весьма прокоммунистических взглядов. Как вы думаете, кто обеспечил ему надёжную "прикрышку" в весьма неспокойное для Америки время?
Как там говорилось в сериале "Твин Пикс"? Совы - не то, чем кажутся... Так вот, супруги Доберт - это не то, что показалось поначалу...
Разумеется, Кривицкому была назначена в отеле некая важная встреча. На это недвусмысленно указывает странная фраза в якобы его "предсмертной записке" ["у меня нет дел в Вашингтоне"]. Как вы думаете, стал бы писать такое человек, готовящийся встретить смерть?! Эта фраза специально вставлена в текст записки для того, чтобы читающие не подумали, будто Кривицкий с кем-то встречался. Уловка довольно наивная, и тут автор не может удержаться от того, чтобы ещё раз не повторить написанное ранее - убийство Кривицкого очевидно при непредвзятом анализе, и очень странно, что подобные детали не увидели так называемые "историки спецслужб" и прочие отечественные грамотеи, любящие разъяснять про дела давно минувших дней.
На встречу с генералом явился некто, кто совершенно не внушал опасений - это могла быть женщина, пожилой человек, инвалид, в общем, кто-то такой, чей облик не нёс никакой угрозы и не вызвал настороженности "генерала". Не следует забывать - Кривицкий имел за плечами опыт диверсионной работы и руководствовался инстинктом, граничащим с параноидальной недоверчивостью. Но его успешно обманули - тот, кто явился на встречу с ним в "Беллвью", тоже, по-видимому, имел соответствующее прошлое и соответствующие инстинкты.
Никакой рукопашной в номере, конечно же, не было. Не забываем, что вокруг номера Кривицкого размещались по меньшей мере 3 жильца, и никто ничего подозрительно не слышал! В какой-то момент в номер неожиданно вошли люди, по-видимому, 2 или 3 человека, которых условно можно назвать "группой поддержки". Эти люди, скорее всего, открыли дверь своим ключом, но... важный момент! профессионал вроде Кривицкого мог надёжно заблокировать дверь, скажем, стулом, креслом или как-то иначе. Важнейшая задача человека, явившегося на переговоры с Кривицким, заключалась как раз в том, чтобы обеспечить беспрепятственный и беззвучный вход в номер "группы поддержки". Женщина, старик или инвалид вполне могли справиться с этой задачей.
Как только "группа поддержки" беспрепятственно проникла в номер, судьба Кривицкого была предрешена. Существует несколько простейших приёмов, позволяющих исключить крик человека при нападении на него, и поэтому крика "генерала" никто в соседних номерах не услышал. Далее был произведён укол [внутримышечная инъекция] в шею, введено было либо мощное снотворное, либо мышечный релаксант. В течение минуты нападавшие принудительно удерживали Кривицкого за руки и за ноги, дожидаясь "отклика" организма на введённый препарат. Рот его всё время оставался закрыт специальной накладкой, которую в России принято называть "лапой" - крик через неё не слышен, при этом человек, которому закрывают рот, не в состоянии укусить пальцы того, кто держит "лапу". Если кто-то не понял, что такое "лапа", то автор позволит себе простейшую аналогию: "лапа" - это толстое банное полотенце, намотанное на кисть руки.
Примерно через 1 минуту с момента начала нападения Кривицкий потерял способность активно сопротивляться. Он не потерял сознание и не уснул - нет! - он перестал владеть своим телом в той степени, в какой это необходимо для эффективного противостояния нападающим.
Его перенесли на кровать, уложили, при этом один из членов "группы поддержки" проверял вещи "генерала". Отыскав купленный утром того же дня пистолет, он вынул из его обоймы патрон. В ежедневник Кривицкого он вложил записки, написанные от его имени - именно они вскоре будут объявлены "предсмертными".
Далее последовала развязка. Руководитель "группы поддержки" имел при себе пистолет, из которого и надлежало осуществить "самоубийство". Калибр этого пистолета равнялся 9 мм - как и "кольта" Кривицкого - но это оружие имело глушитель! Далее последовал выстрел - без всяких разговоров и обсуждений - а уже после него - простейшая инсталляция. Она выразилась в том, что убийцы принесённой с собой человеческой кровью с помощью резиновой груши обильно залили кровать и правую руку покойного. Затем на кровать был брошен "кольт" Кривицкого - его тоже обильно опрыскали кровью и... после этого немногословные джентльмены быстро удалились.
Всё, описанное выше, уложилось буквально в 3-4 минуты. Не больше! Даже не 5 минут. От момента входа до выхода "группы поддержки" прошло не более 4 минут. На самом деле при такого рода операциях даже 4 минуты - это очень много.
Кто-то скажет, что схема, предложенная Ракитным, очень сложна и так не бывает. Так вот, дорогие мои скептики, то, что вы прочитали выше, намного проще и доступнее в реализации, чем тот вариант ликвидации Коновальца, что реализовал Судоплатов.
Каков же логический итог всего этого странного повествования про изменника Родины и его бесславный конец? На самом деле итог этот очень прост - Вальтер Кривицкий всю жизнь обманывал всех, и это у него получалось очень хорошо. Это был профессионал в области обмана, если можно так выразиться. И в конечном итоге он заполучил то, чего хотел - сытую, благополучную, интересную жизнь в самой сытой, благополучной и интересной стране мира. В начале 1941 года он мог считать [и наверняка считал!], что у его ног целый мир. Он верил в то, что снимет кинофильм о себе самом, напишет вторую, третью, а потом очередную книгу с разоблачением "свинцовых мерзостей" сталинизма, он будет консультировать сенаторов и конгрессменов, потому что кому, как не ему, консультировать этих почтенных джентльменов! Но его обманули... Так странно, правда? Или, напротив, вполне ожидаемо...
Воистину незавидна судьба предателя!
Sic transit gloria mundi!
|
