|
Серийные убийства
©А.И.Ракитин, 2022 гг.
©"Загадочные преступления прошлого", 2022 гг.
Тихая охота тихони (окончание)
1 2 3 4 5
Если вы подумали, что Дональд Роршен поднял телефонную трубку и сообщил о своих подозрениях полиции Рентона, то автор считает нужным сразу дать правильный ответ. Да, Дональд Роршен поднял телефонную трубку и нет, он не позвонил в полицию. Он рассказал о странном пациенте больничному адвокату и поинтересовался, распространяется ли законодательство о сохранении врачебной тайны на информацию, полученную им 20 апреля от Джона Ченса. Адвокат ответил, что не готов к подобному вопросу, но пообещал разобраться в проблеме в кратчайшие сроки. Он перезвонил примерно через час с четвертью и сообщил Роршену, что закон о защите врачебной тайны не распространяется на ситуации, связанные с преступлениями или угрозой преступлений в отношении детей. А потому с полицией связаться можно, но... Но во избежании в будущем формальных претензий по факту разглашения врачебной тайны будет лучше, если в полицию позвонит не Роршен, а кто-то другой.
Немножно сложно, да?
Автор просит прощения за ироничный тон, поскольку подобное кипение мозга в случае возникновения столь обоснованных подозрений представляются бессмысленными, вздорными и прямо аморальными. Но что было, то было! После непродолжительного мозгового штурма адвокат предложил такой вариант: он сам позвонит в полицию Рентона и сделает необходимое заявление, а Дональд Роршен подтвердит точность его слов. Ладно, хорошо, хоть до такого договорились!
Пока обсуждались и решались все эти вопросы, пока адвокат звонил в Рентон и весьма путанно излагал суть возникшей проблемы в районе Ройал-хиллс-драйв были обнаружены детские тела - сначало одно, а затем и второе. Все детективы городской полиции отправились на место происшествия. Но в 21:30 два детектива - Уолли Хьюм (Wally Hume) и Джон Келли (John Kelly) - были освобождены от работы в лесу и откомандирвоаны в Кент для проверки сообщения Дональда Роршена.
Примерно в 22 часа или чуть позже они получили возможность побеседовать с Джоном Ченсом в присутствии Роршена и психиатра Хершберга. За минувшее время - то есть с вечера 20 апреля и до вечера 22 - Ченс получал лекарства и общался с доктором Хершбергом. Состояние его заметно улучшилось, он стал выражаться более связно и сообщил, что ушёл из Сиэттла после попытки самоубийства 19 апреля - этой даты он ранее не помнил. Ченс подтвердил, что понимает свои гражданские права, отдаёт отчёт в том, что перед ним находятся детективы полиции и готов ответить на их вопросы.
Его стали спрашивать о мальчках и Ченс заявил, что не думает, чтобы сделал кому-то плохо, но подтвердил, что встречался с какими-то мальчиками. Один из них дал ему отвёртку, а другого он видел в кирпичном здании. Рассказ звучал совершенно бессмысленно, но для детективов было важно то, что в нём фигурировали 2 мальчика! При этом Ченс ничего не знал о розысках в Рентоне двух детей.
В последующие дни полицейские предложили Ченсу повторить маршрут собственных блужданий по лесам, попутно наводя его на рассказы о мальчиках: где он видел? о чём разговаривал? что стало с отвёрткой, которую якобы ему подарил один из мальчиков? Во время поездки Ченс был доставлен в район Ройал-хиллс-драйв, там он верно выбрал направление движения в ту сторону от проезжей части, где были найдены тела Скотта Эндрюса и Брэдли Лайонса. Разумеется, ему был задан вопрос о наличии ножа и Ченс ответил, что нож у него имелся, но он его выбросил. Почему выбросил, Ченс объяснить не смог - просто выбросил! Ему предложили отвести полицейских туда, где он избавился от ножа и Ченс пошёл в противоположную сторону, пройдя совсем неподалёку от того места, где были обнаружены тела мальчиков. Сразу скажем, что выброшенный нож он не нашёл, но сам по себе факт его блужданий в том районе, где произошло двойное убийство - причём в то же самое время! - выглядел более чем подозрительно.
Детективы пришли к выводу, что Джона Ченса из округа Кинг выпускать нельзя и лучше всего будет, если он до окончания всех следственных действий посидит под замком. Окружной прокурор Кристофер Бейли (Christopher Bayley) полностью согласился с аргументацией детективов и в кратчайший срок оформил ордер на арест.
Окружной прокурор Кристофер Бейли без долгих колебаний поддержал запрос полиции Рентона на арест Джона Ченса и в течение нескольких часов оформил необходимые документы.
Никто из причастных к расследованию лиц не сомневался в том, что дело сдвинулось с "мёртвой" точки.
В это же самое время - то есть в последние дни апреля 1971 года - происходили и кое-какие иные события, не привлекавшие к себе особого внимания. Группа поисковиков-добровольцев с оригинальным названием "Поисковики" ("Explorers"), состоявшая из членов пожарных команд окрестных городов, решила провести учения на местности. Так сказать отработать слаженность коллектива, выезд в район развёртывания, само развёртывание, проведение поисковой операции, подачу сигналов на большие расстояния свистками, ориентирование и т.п. На бумаге всё это выглядит легко и просто, но когда дело доходит до многокилометровых лесных переходов всё моментально усложняется и запутывается, и сами поисковики начинают падать, ломать конечности, терять ориентировку и теряться в лесном сумраке. Не следует забывать, что речь идёт об эпохе, когда не существовало GPS и "Глонасс", а определение местоположения по Солнцу и часам было доступно пониманию меньшей части человечества. В общем, товарищи поисковики из команды "Поисковики" обратились к полиции Рентона с просьбой дать им какое-нибудь полезное поручение, дабы они совместили приятное с полезным, то есть не просто побродили по лесу с дуделками и свистелками, а ещё и поискали что-нибудь полезное для полиции.
Рентонские детективы закончили уже осмотр местности вдоль Ройал-хиллс-драйв с помощью миноискателей и предложили поисковикам "Explorers" осмотреть обширную делянку, уходившую от места обнаружения тел мальчиков вглубь лесного массива.
28 апреля в 11 часов утра группа из 14 человек приступила к работе. Около 14 часов Эммет Хьюза (Emmett Husa), один из поисковиков, нашёл в кустах охотничий нож. Длина его лезвия составляла 13 см., а общая длина - 26 см., рукоять была обмотана чёрной изолентой. Нож был в хорошем состоянии, качественный, с толстым массивным лезвием, он находился на удалении 400-500 метров от Ройал-хиллс-драйв и приблизительно в 400 метрах от места обнаружения трупов. Этот участок леса, находившийся за горой, полицией не осматривался. Непонятно было, имела ли находка отношение к преступлению, некоторое время у поисковиков ушло на обсуждение этого вопроса и в конечном итоге они решили вызвать по рации полицию.
Фотография 1971 года: команда поисковиков-добровольцев "Explorers" во время учений выдвигается в район проведения работ.
Так в распоряжении правоохранительных органов попал некий нож. А что дальше?
Из Рентона нож было доставлен в Бюро медико-криминалистической экспертизы в Сиэттле. Визуально кровь на ноже не определялась, но криминалистическое исследование смывов, проведенное Кеем Суинни (Kay Sweeney), показало, что в действительности кровь на лезвии была. И это была кровь человека! Её групповая принадлежность соответствовал группе крови Скотта Эндрюса [вторая].
Отпечатков пальцев на ноже обнаружить не удалось, однако, на рукояти была намотана изолента... а намотать её, не коснувшись липкого слоя, непросто.
Суинни аккуратно размотал изоленту и сделал важное открытие, но не то, которое ожидал. На клейком слое изоленты не оказалось отпечатков пальцев, но на ручке ножа красовалась гравировка "Tom Evenson".
Получив эту информацию, детективы немедленно отыскали Эвенсона. И сразу поняли, что к преступлению тот отношения иметь не мог - 16 февраля 1971 года молодой человек был призван на действительную военную службу в Корпус морской пехоты и находился в Калифорнии вплоть до 29 апреля. В последний день месяца он приехал в Рентон на побывку и сразу же угодил на допрос...
Отвечая на вопросы детективов, Эвенсон признал принадлежность ему ножа, который был куплен в ноябре 1969 года в магазине за 50$. В августе 1970 года он продал нож дружку, который в свою очередь перепродал его. Последним владельцем стал подросток Джим Монгер (Jim Monger), учившийся в 6 классе местной школы.
В тот же день 30 апреля детективы отыскали Джима на выходе из школы и поговорили с ним. Юноша узнал нож и сообщил, что забыл его в машине своего соседа по трейлерному парку Гэри Гранта (Gary Grant). По словам Джима, его сосед Гэри был уже совсем взрослым - ему 19 лет, он самостоятельно водит отцовский "пикап". Как-то раз он подвозил Монгера, они разговорились и подросток, уходя, оставил нож на сиденьи. Впоследствии он обращался к Гэри с просьбой вернуть нож, но Гэри ответил, что нож обнаружил отец, забрал себе и сейчас нет никакой возможности заполучить "приблуду" обратно. Дескать, подождать надо, потом отец всё забудет и он тихонько ножик у него притырит и отдаст Монгеру...
Детективы насторожились. Они знали семью Грант - супругов Глена и Пенни и их сына Гэри и дочь Пенни - и знали, что Глен работал охранником в банке. Он имел оружие, форму, похожую на форму полиции, и в целом производил впечатление человека сильного и решительного. Его можно было представить в роли убийцы... да, очень даже можно!
Семья Грант занимала трейлер №59, в квартале 2100 по Лейк-Вашингтон-бульвар (Lake Washington Boulevard). Детективы отправились туда, чтобы задать необходимые вопросы. Глен Грант категорически отрицал наличие охотничьего ножа и заявил, что никогда не находил его в своём старом "пикапе". Если это была правда, то последним владельцем оружия мог быть Гэри.
Во время беседы полицейских с родителями появился Грант-младший, уезжавший постричься в парикмахерскую. Сержант Фелан перехватил его, не позволив поговорить с родителями, и предложил сесть в полицейскую машину. Когда Гэри садился в салон, он неловко поставил колено на заднее сиденье, при этом стала хорошо видна подошва его теннистных туфель. Сержант Фелан, стоявший рядом, увидел на подошве тот же самый дефект, что видел до того на гипсовом слепке следа, оставленного рядом с местом обнаружения тел мальчиков. До этой секунды он никаких подозрений в отношении Гэри Гранта не испытывал - и вот теперь они возникли буквально по щелчку пальцев.
Гэри было предложено отдать нож полиции, на что тот ответил, что ножа в доме нет. По его словам, он потерял нож в лесу, поскольку он любит бывать в лесу, проводит там много времени, гуляет, отдыхает и даже ночует.
Подобное признание многое упрощало. Имело смысл отвезти Гэри в здание Департамента полиции и допросить, причём желательно с использованием полиграфа. От приглашения на допрос Гэри не отказался. Он выглядел очень спокойным, даже безмятежным; только что из парикмахерской, пахнущий одеколоном, аккуратно одетый, он казался школьником, явившимся в здание полиции на экскурсию.
В здании полиции начался обстоятельный разговор с Грантом, в частности, его попросили рассказать о том, чем он занимался во вторник 20 апреля [в день, когда были убиты мальчики]. Гэри рассказал о покупке лицензии на рыбалку, о посещении обувного магазина... затем последовало странное повествование о падении в реку Сидер и о том, как Гэри едва не утонул, но выплыл, а потом отправился в магазин, чтобы позвонить папе... в итоге позвонил маме, но мама сказала, что папа за ним не поедет и пусть он идёт домой мокрый. Рассказ о "мокром человеке" рождал невольную ассоциацию с Джоном Ченсом, который тоже ходил в тот день мокрым.
Детективы знали, что Гэри немного странноват, о нём говорили, что он имеет привычку бродить в одиночестве в лесу, а детектив-сержант Фелон, живший в уединенном доме за городом, припомнил, что несколько раз встречал Гэри на подходе к дому. Но тут следует сразу же оговориться, что именно странноватость "тихушника" Гэри Гранта, его незаметность и неконфликтность, не привлекала ранее к его персоне внимания полиции. Гэри не напивался, не дрался, не бегал голышом по улицам, не приставал к девушкам - это был дрыщавый парнишка из разряда тех, о ком говорят "это не рыба, это не мясо - это коленка дяди Тараса".
Молодого человека попросили разуться, что он безропотно и проделал. Детективы тут же передали обувь полицейскому криминалисту для изготовления гипсового слепка отпечатка подошв, после чего вернули обувь владельцу. Спросили Гэри, терял ли он сознание раньше и переживал ли беспамятство, после которого не помнил собственных действий? Молодой человек подтвердил, что такое с ним иногда бывало, например, однажды он потерял сознание в школе в присутствии большого количества людей, а когда пришёл в себя, то оказалось, что он сжимает в руках нож и все вокруг его боятся. А в другой раз он снова потерял память во время урока лепки из глины, а когда пришёл в себя, то все вокруг тоже его боялись...
Разговор становился интереснее с каждой минутой. Гэри предложили ответить на несколько вопросов, будучи подключенным к "полиграфу", причём сразу же сообщили, что он имеет право отказаться и вызвать адвоката. Гэри подумал, впрочем, недолго, и равнодушно согласился.
Его повезли в Сиэттл - именно там мог быть проведён квалифицированный допрос с использованием "детектора лжи". По пути полицейские накормили Гэри в ресторанчике. Молодой человек всё время оставался контактен, но немногословен. В 18:30 он предстал перед тем самым Дью Гиллеспи, что упоминался уже в этом очерке. Криминалист проинформировал Гэри о его правах и тот подписал официальный отказ от них. Они немного поговорили, Гиллеспи, в частности, спрашивал Гранта о том, что именно тот помнит о событиях 20 апреля.
Гэри неожиданно стал рассказывать о том, как убил мальчиков. Причём с большим количеством деталей - какая на них была обувь, какого цвета была одежда... Сам того не понимая, он разъяснил те странности, которые не могли объяснить полицейские, в частности, то, почему дети от него не убежали. Дело заключалось в том, что он встретил мальчиков на холме и следил за ними на протяжении около 400 метров. Гэри дождался, когда они разделились и сначала быстро убил ножом одного мальчика, после чего спрятался и стал дожидаться появление второго. Второго он уже задушил.
После того, как разговор об убийстве детей на минуту пресёкся, Гэри заявил, что вообще-то ранее он совершал другие убийства - в декабре 1969 года и в сентябре 1970 года. В обоих случаях он убивал незнакомых девушек. Впрочем, если быть совсем точным, с датами он в те минуты не справился и назвать их не смог [даты в его показаниях появились позже], но зато сообщил большое количество деталей, позволивших без труда понять о каких именно преступлениях идёт речь. В частности, он рассказал как вытаскивал шнурки из ботинок Кэрол Эриксон и оттаскивал её в сторону от дороги. А что касается Джоан Зуло, то Грант сообщил, что она была красивой брюнеткой и лежала в лесу на поляне, заложив руки под голову. По его словам, она была без обуви, ботинки стояли рядом [и эта деталь была точна!]. Рассказывая об этих убийствах, Гэри Грант заявил, что не разговаривал с жертвами, а подойдя вплотную, сразу же нападал...
Дью Гиллеспи торопливо записал рассказ Гранта, а когда тот остановился, вышел в коридор и вкратце передал услышанное поджидавшим его там детективам. Цимес заключался в том, допрос с использованием "полиграфа" так и не состоялся, точнее, он оказался попросту не нужен!
Гэри Грант вечером 30 апреля 1971 года после признания в убийствах Кэрол Эриксон, Джоан Зуло, Брэдли Лайонса и Скотта Эндрюса.
Потрясение детективов от услышанного представить сложно, ведь один сумасшедший, подозревавшийся в убийстве мальчиков, уже давал признательные показания и даже пытался припомнить, куда именно выбросил орудие убийства! И вот теперь нарисовался второй добровольно сознающийся... Как тут не вспомнить золотые слова из фильма "Джентльмены удачи", классики отечественного комедийно-криминального жанра: "А второй на даче лежит!"
Далее последовал допрос Гэри Гранта под запись на магнитофоне. В какой-то момент плёнка закончилась, детективы поставили новую "бобину", но первые 12 футов (~3,5 метра) плёнки почему-то остались не записаны [или умышленно затёрты]. Если считать, что скорость движения магнитной ленты составляла 9,53 см/сек, стало быть в записи отсутствовали ~35 секунд допроса. Гэри Грант сообщил большое количество деталей об убийствах Кэрол Эриксон, Джоан Зуло, Брэдли Лайонса и Скотта Эндрюса. Так, например, раздевание мальчиков он объяснил "желанием потрогать половые органы". Описывая внешность Джоан Зуло, он заявил, что у неё были красивые вьющиеся тёмно-красные волосы [в кабинете Дью Гиллеспи он назвал её брюнеткой], сексуальных манипуляций в отношении потерпевшей или её изнасилования не признал. Точнее, он заявил, что ничего такого не помнит. То же самое он сказал и в отношении Кэрол Эриксон. Также он утверждал, будто не помнит, раздевал ли убитых девушек. При этом он помнил, что труп Джоан остался лежать головой вниз по склону, что соответствовало истинному положению тела, а тела убитых мальчиков были улежны в траве лицом вниз таким образом, чтобы их головы не закрывала растительность. Что, кстати, также соответствовало зафиксированным правоохранительными органами деталям.
Гэри Грант безусловно являлся убийцей - и чем больше он делился воспоминаниями о содеянном, тем меньше сомнений в этом оставалось. Рассказывая о своих похождениях 20 апреля, Гэри уточнил, что в тот день падал в реку Сидер дважды и эти падения в реку детективы посчитали закамуфлированными попытками самоубийства.
Его допрос продолжался до 02:10 1 мая и он измучил всех участников. Поскольку один обвиняемый официально уже существовал - им являлся Джон Ченс, помещенный в окружную тюрьму на основании ордера на арест - то Гранта нельзя было официально задерживать на основании подозрений в совершении убийства. Но домой отпускать его также не следовало. После некоторых колебаний и продолжительных ночных консультаций с окружным прокурором, детективы полиции Рентона объявили Гэри Гранта "важным свидетелем" и на этом основании оставили "под замком".
4 мая работники магазина "Serve-U", в который Грант заходил после якобы случайного падения в реку Сидер, подтвердили полиции факт появления мокрого, дрожащего от холода молодого человека 20 апреля. Тот действительно звонил по телефону и рассказал одной из продавщиц, что ждёт, пока за ним приедут, чтобы отвезти домой.
10 мая 1971 года окружная прокуратура сделала официальное заявление о снятии всех обвинений с Джона Ченса и освобождении его из-под стражи. Также были сообщены имя и фамилия нового обвиняемого - Гэри Гранта - и названа дата его рождения [29 июня 1951 года]. Чуть позже окружной прокурор Бейли в отдельном заявлении сообщил, что будет добиваться смертной казни Гранта.
Вместе с тем, защитники Гранта узнали об осуществлении магнитофонной записи беседы подозреваемого с полицейскими без санкции суда [ведение подобной записи квалифицировалось как оперативная работа с использованием технических средств и требовала наличие санкции судьи]. Кроме того, особые нарекания вызвало прерывание записи во время смены "бобины" с плёнкой и отсутствие записи в начале следующей ленты, о чём чуть выше уже было сказано. Адвокаты потребовали исключения из дела магнитофонной записи с признаниями подзащитного, полного снятия обвинений с Гэри Гранта и его немедленного освобождения.
Окружной прокурор, руководствуясь правилом "не можешь остановить процесс - возглавь его", возбудил служебное расследование в отношении группы детективов полиции Рентона, приехавших в Сиэттл для допроса Гранта с использованием полиграфа. Руководитель полицейских - капитан Уилльям Фрейзи (William Frazee) - был отстранён от службы на всё время проведения расследования.
17 мая Гэри Грант прошёл первую амбулаторную психолого-психиатрическую экспертизу. Она проводилась в окружной тюрьме доктором Джорджем Харрисом (George Harris) и продлилась немногим более 4-х часов. В этом месте следует заметить, что ранее этот же самый доктор провёл собеседование с родителями Гэри и выявил существование в семье определенных проблем. Пенни Грант, мать Гэри, много пила и надолго уходила из дома, она признавала, что приблизительно треть своего времени проводит "вне семьи". Глен Грант, её муж и отец Гэри, хотя и производил впечатление сильного и уверенного в себе человека, признался психиатру, что терпит унижения со стороны жены и не имеет возможности воздействовать на неё.
Семья была явно неблагополучной. Семь лет родители вместе с двумя детьми - Гэри и его сестрой Пенни - прожили на небольшом кораблике. Как несложно догадаться, это была не океанская яхта, а утлое рыболовное судёнышко, которое не могло более выходить в море. Был момент, когда родители вообще не захотели жить с детьми и отправили их к сестре отца в Орегон. Там Гэри наблюдался у психиатра, хотя причину направления к врачу объяснить толком не смог, возможно, не захотел. В Орегоне он оставался с сестрой до декабря 1968 года. По возвращении в штат Вашингтон Гэри оставил школу и добровольцем подался в военно-морской флот. Через 2 месяца его комиссовали - сначала новобранца избил сержант, потом Гэри отправили в тюрьму, а из тюрьмы - в больницу. В конечном в итоге капеллан подал прошение об освобождении Гэри Гранта от службы.
Когда следствие получило на свой запрос официальный ответ Пентагона, выяснилось, что в действительности всё было не совсем так, как Гэри рассказывал психиатру. Во время своей непродолжительной службы во флоте Грант дважды сбегал в самоволку и был пойман за употреблением наркотиков. Именно по причине нарушения дисциплины он и оказался в военной тюрьме. Если бы он не уволился со службы, то получил бы реальный тюремный срок.
Обвиняемый явно испытывал проблемы с социализацией, что, собственно, и продемонстрировала недолгая служба во флоте. На протяжении 3-х лет, прожитых в Рентоне, Гэри имел более или менее постонную работу на протяжении всего 1 месяца [на местной автозаправочной станции]. Всё остальное время он перебивался случайными заработками - помогал кому-то что-то перевезти, пытался подрабатывать авторемонтом [без особого успеха], занимался рыбалкой и пытался продавать улов... В общем, всё это были какие-то изначально провальные бизнес-проекты, без малейшего шанса на успех. Гэри вёл он себя тихо, неприметно, к людям не тянулся, а люди, соответственно, не тянулись к нему. У Гэри была девушка, которую он называл своей невестной, правда, она себя невестой Гэри не считала. Звали её Беверли, родители Гэри её не любили, она платила им той же монетой.
Люди, знавшие Гэри Гранта близко, говорили о нём как о человеке скучном, неуверенным в себе, безликом. С ним невозможно было долго общаться - он любой разговор сводил к рассказу о себе и непременно начинал жаловаться. Понятно, что такой персонаж нагоняет тоску и уныние и нет ничего удивительного в том, что Гэри Грант не вызывал к себе ни малейшего интереса.
По мнению психиатра, Гэри Грант демонстрировал истинную симптоматику шизофренического расщепления личности. Обвиняемый признавал факты совершения убийств, говорил, что это неправильно, но виновным себя не считал. Он был твёрдо уверен, что с ним "всё будет хорошо" и когда "всё это закончится" он уедет в Канаду, чтобы отдохнуть... потому, что он уже устал от тюрьмы. При этом врач констатировал, что не наблюдает формального расстройства мышления и у обследуемого отсутствуют бреды и галлюцинации. Хотя у Гранта прослеживалось нарушение психомоторных функций и он мог переживать судорожные состояния, следовало признать, что он безусловно управлял своей волевой сферой, отдавал отчёт в своих действиях и обладал способностью давать им правильную морально-этическую оценку. На этом основании его следовало признать полностью подсудным и ответственным за содеянное.
Фотография Гэри Гранта в одной из местных газет летом 1971 года.
Изучая окружение Гранта, детективы узнали, что в сентябре 1970 года тот подарил дамские часики некоей Линде Лумис (Linda Loomis). Казалось невероятным, чтобы нищий Гэри купил такую вещь в подарок! Часы были изъяты и доставлены в штат Аойву, куда переехала семья Джоан Зуло. Мать убитой девушки не только опознала часы, но даже назвала дату их приобретения и представила квитанцию о покупке.
30 июня 1971 года апелляция об отводе улик была отклонена судьёй Верховного суда Дэвидом Сукапом (David Soukup) на том основании, что магнитофонная запись не является первым подтвержденным признанием вины - до того Грант признался в убийствах оператору полиграфа Дью Гиллеспи, причём сделал это в свободной обстановке [ещё до начала допроса].
Дэвид Сукап. Решение судьи сделало осуждение Гэри Гранта практически неотвратимым.
Дальнейшие события следовали автоматически и неотвратимо. 12 августа 1971 года начался суд, который уже 25 августа закончился вынесением обвинительного приговора по всем пунктам. Подобная быстрота объяснялась наличием признания, подтвержденного документально. Гэри Гранту было очень сложно опровергать самого себя!
Стратегия защиты свелась к доказательству невменяемости обвиняемого, но юридическая трактовка "невменяемости" сильно отличается от психиатрической. Одно лишь то обстоятельство, что Грант в двух из трёх эпизодов выбросил ножи, явившиеся орудием совершения преступления, однозначно доказывало наличие самоконтроля и соответствующее состояние волевой сферы. Ни о какой невменяемости в таких случаях не может быть и речи!
Тем не менее, суд удовлетворил ходатайство защиты о назначении новой психолого-психиатрической экспертизы, которая была проведена во время процесса. В целом её выводы совпали с выводами экспертизы Харриса - обвиняемый признавался подсудным.
Хотя обвинение настаивало на вынесении смертного приговора, суд посчитал необходимым проявить милосердие и ограничился 4-я пожизненными заключениями. Подобный приговор практически исключил возможность условно-досрочного освобождения.
Статья в газете от 26 августа, посвященная окончанию суда над Гэри Грантом.
Милосердие, что и говорить, оказалось так себе... Гэри Грант уже более полувека находится в заточении без шанса выйти на свободу. Подобная судьба рождает серьёзные размышления над тем, следует ли цепляться за такую жизнь или лучше принудительно её закончить.
А манера криминального поведения Гранта лишний раз подтверждает вывод криминологов, сделанный задолго до нас - использование в одном эпизоде более одного вида оружия указывает на действия нескольких человек, либо на действия душевнобольного. Пример шизофреника Гэри Гранта - это как раз тот самый случай, когда исключение только подтверждает правило.
|
