| |
|
Серийные преступления. Загадки без ответов.
Поскольку дело о "ночном стрелке из Тексарканы" получило общнациональную известность, обращение Гонзаулоса не осталось незамеченным. Первым из них был 42 - летний мужчина, неоднократно судившийся за нападения с угрозой оружия. Он жил на небольшой железнодорожной станции Колледж в штате Техас и был опознан некоторыми местными жителями как человек, подкрадывавшийся к одиноким влюбленным парочкам и пугавший их карабином 22 - го калибра. Не было зафиксировано ни единого случая, когда этот человек стрелял или совершал уголовно наказуемое деяние. Он выскакивал на людей из темноты и, судя по всему, наслаждался страхом, который всялял своим видом. Хобби довольно опасное, свидетельствующее о серьезном отклонении в психике. Известно, что такого рода девиации имеют тенденцию усиливаться, другими словами, в какой - то момент времени любитель скакать впотьмах с ружьем мог пойти дальше обычного запугивания. Проверка, которую провел Гонзаулос, показала, что подозреваемый бывал в Тексаркане и не имел alibi на момент совершения убийств в окрестностях этого города. Психопат был взят под строгий полицейский контроль; куда бы он ни ехал, его всегда сопровождал полицейский наряд. Эта бдительная опека растянулась на долгие месяцы; сам подозреваемый с нею полностью смирился ине пытался протестовать. Вторым из упомянутого списка самых серьезных подозреваемых оказался психбольной, работавший в обслуживающем персонале большого железнодорожного моста через р. Миссури. Явный паранойик, этот человек написал письмо Губернатору Техаса, в котором признался в убийствах, совершенных "ночным стрелком из Тексарканы". Он потребовал от высшего чиновника Техаса личной встречи и назначил для этого время. На встречу приехали сотрудники ФБР, что вызвало глубокое разочарование подозреваемого в законах американского общества. На первом же допросе этот человек потребовал ручку и бумагу и написал письма Президенту США и Директору ФБР, в которых вызвал их на дуэль. Задуманная дуэль, правда, так и не состоялась по причине веьма прозаической - подозреваемый был заключен в лечебницу тюремного типа, из которой уже не вышел. Проверка его биографии показала, что этот человек вполне мог оказаться "ночным снайпером": он жил одно время в Тексаркане и тоже не имел alibi. Его рассказы об убийствах были многословны, сумбурны и содержали детали, проверить которые не представлялось возможным. Люди этой категории способны на яркое и богатое мифотворчество; душевная болезнь делает практически невозможной их расшифровку и сама по себе не способна служить указанием на возможность, либо невозможность совершения ими деяний, которые они себе приписывают. Другими словами, такие люди с одинаковой убежденностью могут говорить как о том, что в действительности было, так и о том, чего не было никогда. Наконец, третьим в числе подозреваемых долгое время оставался некий студент Университета штата Техас, служивший в годы Второй Мировой войны в американском военно - морском флоте и уволенный оттуда после попытки самоубийста. Это был гомосексуалист, человек агрессивный и несдержанный. Он попал в список подозреваемых после того, как было установлено, что первую половину 1946 г. ему довелось прожить в Тексаркане. Подозреваемый владел револьвером 32 - го калибра, после установления за ним плотной полицейсой опеки этот человек неоднократно жаловался на нарушение собственных конституционных прав. Пока Гонзаулос метался по стране, изучая материалы на тех или иных лиц, возможно, причастных к событиям в Тексаркане в феврале - мае 1946 г., следствие в Арканзасе шло своим чередом. Хотя шериф Девис и обвинил "техасского рейнджера" в некомпетентности, сам он был вынужден действовать точно также. По - настоящему оригинальная идея появилась у арканзасских детективов лишь в середине июня и автором ее оказался человек, имевший к розыскам отношение отнюдь не самое прямое. Макс Такетт, начальник службы дорожного патрулирования штата Арканзас, хотя и занимал должность немаленькую оперативной работой не занимался. Его служба играла роль сугубо вспомогательную; полицейские на дорогах д. б. бдительно следить за обстановкой и проверять все подозрительные машины. Никто не ждал от Такетта новых версий и оригинальных умозаключений, но в конечном итоге этотчеловек сумел удивить своих коллег. Цепь умозаключений Такетта, когда он брался анализировать действия "ночного стрелка из Тексарканы", сводилась примерно к такой последовательности: поскольку убийца нападал на свои жертвы за городом, ему необходим автомобиль. Преступник не мог отправляться на "охоту" автостопом, иначе рано или поздно дорожная полиция получила бы в свое распоряжение описание подозрительного человека, которого подвозили в район убийства незадолго до совершения преступления. Другими словами, такой человек обратил бы на себя внимание. Убийца оставлял автомашину на довольно приличном расстоянии от места преступления к которому приближался пешком. Понятно, что одиноко стоящий автомобиль мог привлечь к себе внимание какого - либо случайного путешественника, проезжавшего мимо. Конечно, вероятность того что кто - то заинтересутеся машиной, запишет ее номер и не поленится сообщить обо всем этом полиции представлялась не очень большой, но все же исключать ее было никак нельзя. Безусловно, хладнокровный, расчетливый преступник учитывал возможность обнаружения оставленной им неподалеку от дороги автомашины и каким - то образом страховался от этого. Каким именно? Ответов могло быть несколько, но наиболее правдоподобным Макс Такетт считал угон машины. "Ночной стрелок из Тексарканы" отправляясь на очередное убийство д. б. использовать угнанную машину. Скорее всего, автомашины преступник угонял загодя. Понятно почему: быть пойманным при угоне машины с оружием "ночного убийцы" - непростительная глупость для такого профессионала, каким успел показать себя снайпер из Тексарканы. Угон совершался, видимо, заблаговременно и преступник в это время был безоружен. Вечером, отправляясь на убийство, он возвращался у автомашине уже с оружием, без хлопот заводил ее и выезжал "на охоту". После совершения убийств "ночной снайпер" возвращался в Тексаркану, оставлял машину не подалеку от места угона и спокойно удалялся. Отпечатки пальцев он тщательно стирал и потому обнаружение машины поутру ему ничем абсолютно не грозило. Хозяин автомашины, как и дорожная полиция, оставались в твердой уверенности, что автомашину угоняли мальчишки, дабы погонять по округе, а поскольку материального ущерба имуществу угонщики не наносили ( разве что бензин расходовали, да и то не очень много! ), то и оснований для полицейского расследования не возникало. Дело об угоне быстро закрывали и "ночной стрелок" оставался в твердой уверенности, что сумел всех обмануть! Такетт считал, что совершенно точно воспроизвел алгоритм действий преступника и проникнул в ход его мыслей. Проверяя себя, он изучил статитику угонов в округах Миллер и Боуи и обратил внимание на то, что накануне убийств, приписываемых "ночному снайперу", действительно имели место угоны автомашин. Пропавшие машины быстро находили, подчас в соседнем квартале от места их угона. Полицейский полагал, что эта информация отлично согласуется с его версией. А раз так - имело смысл попробовать действовать превентивно. Задачу Такетта сильно упрощало то, что территория вокруг Тексарканы в те времена была весьма малонаселенной. Угоны не были тем бичом, который лишает покоя жителей больших городов. Дорожная полиия имела возможность массированно наращивать силы и средства в районе совершения преступления, что повышало шансы своевременного обнаружения угнанной автомашины. Такетт распорядился при поступлении информации о пропаже машины немедленно приступить к прочесыванию окрестностей и в случае ее обнаружения установить скрытое наблюдение. Полицейским было строго - настрого запрещено проявлять интерес к обнаруженной машине и - уж тем более - извещать о находке владельца. Примерно в середине июня дорожные полицейские Техаса и Арканзаса были должным образом проинструктированы и теперь властям, дабы проверить версию Такетта, оставалось только ждать. Ожидание это не очень затянулось: 28 июня пришло сообщение из арканзасской части Тексарканы об угоне автомашины, которая буквально через час была обнаружена брошенной в полукилометре от места угона. Полицейские в штатском взяли вплотное, но незаметное, оцепление всю округу; предпологалось, что преступник, явившись за машиной вечером, будет вооружен и попытается оказать сопротивление. Можно представить себе недоумение полицейских, когда оказалось, что за угнанной автомашиной пришла... молодая симпатичная блондинка. Она никак не могла прятать под легким платьем карабин, а в крохотном ридикюльчике вряд ли смог бы поместиться револьвер. Пока дамочка открывала машину и заводила мотор, полицейские напряженно совещались по радио: проводить ли задержание или посмотреть, куда женщина направится? Было очевидно, что она не могла быть "ночным снайпером из Тексарканы"... Глубокомысленная затея Макса Такетта, казалось, с позором проваливается на глазах. Решение о задержании принимал сам Такетт; после минутного колебания он приказал арестовать женщину на месте. Первый допрос задержанной проводил помощник шерифа Тиллман Джонсон и Макс Такетт. Женщина назвалась Джейн Суинни, 25 лет, и сказала, что автомашина, в которую она уселась с намерением уехать, принадлежит ее мужу - 29 - летнему Юэлу Суинни. Во всяком случае, ключи от машины она получила именно от него. Полиция бросилась розыскивать Юэла и выснилось, что тот уехал в г. Атланту, штат Техас. Сначала детективы решили, что муженек, увидев арест жены, пустился в бега, но довольно быстро удалось установить, что это не так. Юэл Суинни действительно появился в Атланте, где преспокойно поселился в гостинице и ни от кого не прятался. Техасская полиция установила за ним негласное наблюдение и ничего более не предпринимала. Ситуация сложилась каверзная. Чета Суинни, судя по всему, профессионально занималась автоугонами, но это не имело ни малейшего отношения к преступлениям "ночного стрелка из Тексарканы". Окружной шериф санкционировал обыск номера в мотеле, где жила парочка, но никто не верил, что там удастся найди что - либо, связанное с убийствами. Детективы исходили из того, что убийцей является мужчина - одиночка; семейная же пара никак не могла заниматься подобным! Однако, замысловатый криминальный сюжет в который уже раз обманул ожидания сыщиков. К своему немалому удивлению они обнаружили в номере четы Суинни... мужскую рубашку с вышитой на внутренней кармана фамилией: STARKS. Кэти Старкс опознала в ней рубашку мужа - Вирджила - застреленного 3 мая 1946 г. Шериф округа Миллер Уэйн Дэвис немедленно отправил из Арканзаса в Атланту своего сотрудника, который получил приказ арестовать Суинни как только тот пересечет границу штата. Пока же муженек отсутствовал, детективы взялись за женушку. Полицейская проверка показала, что и муж, и жена имели неоднократные приводы в полицию за мелкие правонарушения и сидели в тюрьмах. После последнего освобождения стали вместе путешествовать по стране, в декабре 1945 г. бракосочетались в г. Шривенпорте, штат Луизиана. В Тексаркану приехали в январе 1946 г., т. е. до начала совершения убийств "ночным стрелком". Когда детективы показали миссис Суинни рубашку и сказали, что alidi на время совершения убийств ни она, ни ее муж не имеют, женщина запаниковала. Она стала давать показания и ее монолог длился весь день и вечер 29 июня 1946 г. Миссис Суинни признала, что ее муж мог бы совершать престуления, которые обычно приписывались "ночному стрелку из Тексарканы": он пропадал из номера в ночи, когда совершались нападения, распологал оружием, которое было у преступника, был сорвиголовой, которому все нипочем. О нападениях "ночного снайпера" женщина знала такие детали, которые не знал никто, кроме одного - двух детективов, да самого убийцы. В частности, миссис Суинни была в курсе того, что убийца Джо Букер, забрал не только саксофон девушки, но и ее записную книжку. Напомним, что последнее никому не сообщалось и полиция держала этот вопрос "про запас", в качестве контрольного. Рассказывая о событиях ночи с 13 на 14 апреля ( т. е. времени убийства пары Джо Букер - Пол Мартин ) она припомнила, что на своем зеленом "плимуте" модели 1941 - го года они долго колесили по окрестным дорогам, пока не заехали на "трассу влюбленных". Там Юэл решил остановиться, чтобы помочиться. Он скрылся в лесополосе и отсутствовал довольно долго. Потом раздалис звуки, похожие на два пистолетных выстрела. Вернувшийся к автомашине Юэл был грязен, точно катался по земле. Впрочем, полицейские быстро поняли, что насчет показаний миссис Суинни не им следовало особенно обольщаться: женщина имела очень плохую память, постоянно поправляла саму себя и по нескольку раз бралась рассказывать одно и то же, причем всякий раз сказанное звучало иначе, чем раньше. Очень скоро рассказ о событиях 13 - 14 апреля приобрел совсем иную редакцию. Теперь получалось, что Юэл Суинни убил Пола Мартина непосредственно на глазах жены, после чего увез еще живую Джо Букер в темноту и, вернувшись через пару часов в одиночестве, заявил, что изнасиловал девушку и застрелил ее из револьвера. А после этого появился еще один вариант событий... Любопытно, что ни в одной из редакций этого рассказа количество пуль, выпущенных Суинни, не соответствовало тому, что на самом деле установили полицейские эксперты. Но как бы там ни было, полиция Арканзаса пришла к выводу, что теперь ей известно имя "ночного снайпера". Почти две недели детективы дожидались, пока Юэл Суинни вернется в Арканзас. Конечно, они могли бы попросить техасских коллег произвести его арест, но это значило бы разделить с ними часть заслуженной нелегким трудом славы. На это Уэйн Дэвис пойти никак не мог. Кроме самого узкого круга должностных лиц никто не знал, что на Суинни смотрят не как на автоугонщика, а именно как на маньяка - убийцу. Наконец, пришло время действовать. Суинни автобусом приехал из Атланты и даже не подозревал, что всю дорогу ему в спину дышал полицейский в штатском. Едва Юэл вышел из автобуса в арканзасской части Тексарканы, на его запястьях защелкнулись наручники. Лишь только на первом допросе с ним заговорили об угоне автомашины и передаче жене ключей от нее, Юэл Суинни протестующе поднял руки и заявил: "Чертовщина! Вы хотите от меня больше, чем просто угон машины!" и отказался отвечать на вопросы детективов. Юэл Суинни отказался сотрудничать со следствием и никак не реагировал на попытки детективов его разговорить. К нему были применены самые различные методики допросов: Суинни запугивали, оскорбляли, провоцировали цитированием показаний супруги, уговаривали, призывали к здравому смыслу, предлагали договор с частичным снятием обвинений... Все оказалось безрезультатным. Суинни прибег, пожалуй, к самой эффективной форме защиты - глухому молчанию, предоставив следователям возможность самим изыскивать доказательную базу для своих обвинений. Подобное поведение гораздо эффективнее, чем может показаться на первый взгляд, но и гораздо труднее в практической реализации, нежели принято это считать. Суинни истуканом сидел перед детективами, лишь изредка позволяя себе огрызаться и не вступая в прения по существу обвинений. Такое глухое запирательство лишь убеждало полицейских в том, что теперь - то они поймали кого надо, но и вместе с тем загоняло их в тупик. Дело в том, что на показания жены Суинни они не имели права ссылаться официально. Близкие родственники обвиняемого имеют право не давать против него показаний в суде; и никто из следователей не сомневался, что супруга Суинни этим правом воспользуется. На предварительном следствии она могла говорить все, что заблагорассудится, лишь бы оставаться в категории свидетелей и не превращаться в обвиняемую. Без независимых доказательств все эти показания стоили - по крайней мере формально! - немногого. Жена Суинни постоянно видоизменяла свои рассказы, не очень сильно, но достаточно заметно для того, чтобы не иметь уверенности в том, что она вообще твердо помнит то, о чем говорит. Кроме того, она была судима. Даже если бы миссис Суинни и решилась бы давать на суде показания против супруга, то не приходилось сомневаться в том, любой мало - мальски опытный адвокат камня на камне не оставит бы от таких свидетельств. Требовались какие - то материальные доказательства причастности Юэла Суинни к преступлениям "ночного стрелка из Тексарканы". Оружия Суинни отыскать так и не удалось - очевидно, он прятал его где - то в пустыне. Хотя супруга и утверждала, что Юэл имел и пистолет, и карабин, сами по себе эти слова ни в чем его не уличали. В августе 1946 г. полицейским Чарли Чиземом ( рис. 2 ) в прерии совершенно случайно был обнаружен саксофон под N 52535 - тот самый, что принадлежал Бетти Джо Букер и пропал с места преступления."Техасский рейнджер" Гонзаулос оказался прав: музыкальный инструмент действительно похитил убийца. Но детектив не мог предположить ту колоссальную степень внутреннего контроля, которую продемонстрировал убийца, выбросивший саксофон.
рис. 2: Полицейский Чарли Чизем, обнаруживший выброшенный преступником саксофон Бетти Джо Букер.
Видимо, ему очень хотелось оставить золоченую
вещицу на память, но он преодолел соблаз и забросил опасную для него улику подальше от жилья и чужих глаз. Случилось это, видимо, давно;
возможно, в тот самый день, когда погибли Бетти Джо Букер и Пол Мартин. Во всяком случае саксофон был сильно поврежден ржавчиной и почти
лишился позолоты. Полиция вернула его родителям Бетти.
Элайн Элдридж из штата Массачусетс и Лоренс Хоган - из г. Майами, штат Флорида, сняли пляжный домик, чтобы провести вместе несколько дней. Парочка любовников, скорее всего, была убита ночью, но когда именно это произошло так и не было установлено. Преступник использовал револьвер 32 - го калибра, т. е. то же оружие, что и "ночной стрелок из Тексарканы". Ничего ценного не пропало; говорить об убийстве с целью завладения имуществом не приходилось. По манере совершения это двойное убийство очень сильно напоминало преступления "ночного снайпера". Гонзаулос лично выезжал во Флориду для осмотра пляжного домика, в котором нашли тела погибших, после чего сделал заявление, в котором прямо сказал, что по его мнению "ночной стрелок" продолжает оставаться на свободе. Гонзаулос полагал, что убийцей должен быть один из тех трех анонимных подозреваемых, о которых было упомянуто выше. Этой точки зрения "техасский рейнджер" придерживался всю свою жизнь. Вплоть до конца 1950 - х годов Гонзаулос периодически лично навещал подозреваемых и проводил с каждым профилактическую работу. Она сводилась к тому, что в беседе с подозреваемым он заявлял, будто распологает данными о его виновности и как только произойдет новое преступление, то обязательно отправит его на электрический стул. Такая профилактика, конечно, сильно смахивала на банальное запугивание, но возможно, свои результаты она приносила. Все подозреваемые были людьми асоциальными, т. е. потенциально опасными; ощущая же за собой постоянный бдительный полицейский контроль они были вынуждены тщательно себя контролировать. На протяжении более чем десяти лет никто из них не совершил ни единого преступления - факт беспримерный для лиц этой категории! Напомним, что один из этой троицы подозреваемых периодически начинал сыпать угрозами в адрес всех сколь - нибудь известных политических деятелей местного и федерального уровня, но даже этот "герой" не посмел предпринять что - либо для воплощения собственных угроз. Кстати сказать, никто из никто никогда не грозил самому Гонзаулосу. Такой ужас наводил на этих людей "техасский рейнджер" со своими пистолетами, инкрустированными жемчугом! Можно, конечно, выражать сомнения в этичности такого рода психологического давления на несчастных педерастов - психопатов; нынешние борцы за всеобщее смягчение нравов, думается, волками бы завыли в защиту этих социально - сексуальных уродов, но нельзя не отметить правильность превентивной тактики, избранной Гонзаулосом. Борцы за псевдодемократические ценности во главу угла ставят защиту интересов личности, зачастую сознательно пренебрегая защитой общества от этой самой личности. Люди асоциальные, деструктивные, с выраженными девиативными наклонностями должны знать, что они постоянно находятся в поле зрения правоохрантиельных органов. Гарантия неприкосновенности прав личности, когда она слепо применяется в отношении такого рода специфического контингента, обращается против самого общества. Анонимность порождает иллюзию безнаказанности и толкает людей порочных на совершение преступлений. Любопытно, что в некоторых европейских странах власти уже осознали безнравственность примата либеральных ценностей; в последние годы в Великобритании прошли судебные процессы по сути санкционировавшие общественный контроль за частной жизнью преступников на сексуальной почве. Организации, объединившие в своих рядах жертвы сексуальных посягательств и их родственников, последовательно подали в суды различных инстанций несколько исков на основании которых было приняты судебные решения, санкционировавшие оглашение фамилий и адресов проживания сексуальных преступников. Эта мера затронула в общей сложности более 43 тыс. человек, привлекавшихся когда - либо к ответственности за преступления на сексуальной почве. Во многих странах мира преступники с девиативными наклонностями даже после освобождения из тюрем получают пожизненные поражения фундаментальных гражданских прав - например, в выборе места проживания или рода деятельности ( в тех же самых США, например, насильники, после выхода из тюрем, не имеют права снимать жилье рядом со школами и пр. детскими учреждениями; они не имеют права приближаться к местам, где бывают дети и к самим детям; они не могут получить работу, связанную с обслуживанием детей и женщин, не могут быть даже гардеробщиками и т. п. Особое полицейское подразделение следит за их поведением после отбытия тюремного заключения. Вот такие права личности! ). Поэтому если пренебречь абстрактными либеральными ценностями и оценивать действия Гонзаулоса с точки зрения житейской мудрости и здравого смысла, то нельзя не признать обоснованность его жесткого подхода к подозреваемым. Более преступлений, которые соответствовали манере действий "ночного стрелка из Тексарканы", зафиксировано не было. Концовка этого интригующего криминального сюжета осталась разомкнутой. Кто же был прав - "техасский рейнджер" Гонзаулос или шериф Дэвис? Надо сказать, что сами они до компромисса так никогда и не договорились. Дэвис считал, что именно он поймал - таки "ночного снайпера", Гонзаулос многозначительно намекал, что бедолага Суинни сделался жертвой низкопробных полицейских трюков. Даже если Юэл Суинни и стрелял в Старксов, он не был "ночным стрелком из Тексарканы", поскольку пользовался другим оружием и не был преступником на сексуальной почве. Сам же Юэл Суинни отбывал срок заключения в тюрьме г. Хантсвилл ( рис. 3: Юэл Суинни в тюрьме ). Он пережил многих своих противников и в 1970 г. подал ходатайство о пересмотре дела. Он считал, что в отношении него был нарушен ряд фундаментальных юридических норм: запрещение подавать аппеляцию до истечения 25 - летнего срока пребывания в тюрьме; неуведомление о тяжести взможного наказания во время слушаний ( т. е. судья не спрашивал, понимает ли он всю тяжесть обвинения? ); непредоставление ему государственного адвоката. Суинни утверждал, что отказ от последнего он сделал устно и это не сопровождалось оформлением специального документа, который мог бы подтвердить, что обвиняемый принимал свое решение четко представляя возможные последствия.
рис. 3: Суинни в тюрьме.
В качестве главной причины своего устного отказа он
государственной защиты, Суинни назвал поведение судьи, сознательно запутавшего его.
| |
