На представленный ниже очерк распространяется действие Закона РФ от 9 июля 1993 г. N 5351-I "Об авторском праве и смежных правах" (с изменениями от 19 июля 1995 г., 20 июля 2004 г.). Удаление размещённых на этой странице знаков "копирайт" (либо замещение их иными) при копировании даных материалов и последующем их воспроизведении в электронных сетях, является грубейшим нарушением ст.9 ("Возникновение авторского права. Презумпция авторства.") упомянутого Закона. Использование материалов, размещённых в качестве содержательного контента, при изготовлении разного рода печатной продукции (антологий, альманахов, хрестоматий и пр.), без указания источника их происхождения (т.е. сайта "Загадочные преступления прошлого"(http://www.murders.ru/)) является грубейшим нарушением ст.11 ("Авторское право составителей сборников и других составных произведений") всё того же Закона РФ "Об авторском праве и смежных правах".
    Раздел V ("Защита авторских и смежных прав") упомянутого Закона, а также часть 4 ГК РФ, предоставляют создателям сайта "Загадочные преступления прошлого" широкие возможности по преследованию плагиаторов в суде и защите своих имущественных интересов (получения с ответчиков: а)компенсации, б)возмещения морального вреда и в)упущенной выгоды) на протяжении 70 лет с момента возникновения нашего авторского права (т.е. по меньше мере до 2069 г.).

     Одна из самых мрачных в истории Лос-Анджелеса серия убийств началась незадолго до полуночи 17 марта 1985 г. в небогатом районе Монтерей, когда 20-летняя Мария Хернандес (Maria Hernandez) возвратилась домой и, поставив автомобиль в гараж, вышла из него наружу.

Из-за угла дома неожиданно выскочил мужчина с направленным на неё пистолетом. Он не пытался угрожать и ничего не требовал, точнее говоря он вообще не произнёс ни слова. Выстрелив в женщину в упор, с расстояния не более двух метров, он перешагнул через упавшую Марию и побежал внутрь дома. Оттуда через несколько секунд раздался второй выстрел.
     Мария Хернандес - как это не покажется удивительным !- не была убита выстрелом, более того, пуля её даже не поранила. Женщина упала единственно от страха, но быстро поняла, что находится в сознании и может двигаться. Мария стала подниматься с земли, но тут из дома выскочил нападавший. Вид встающей с земли жертвы, видимо, поразил его, возможно, он даже растерялся. Как бы там ни было, он не пустил в ход пистолет ещё раз, а принялся избивать Марию ногами. Женщина стала кричать и умолять не убивать её, скорее всего, именно эти крики и побудили преступника броситься бежать.
     Когда потрясённая всем случившимся Мария вошла в дом, то увидела в дверях кухни свою любовницу, 34-летнюю гавайку Дэйл Окадзаки, убитую выстрелом в лицо.
     Не прошло и пяти минут, как прибыли первые полицейские машины. Допрос Марии Хернандес и осмотр места преступления позволили полностью восстановить картину произошедшего и вычленить следующие важные для расследования моменты:
        - Преступление началось в 23.50-23.55 и продолжалось около минуты. К тому моменту, когда Мария подъехала к дому, преступник уже находился поблизости (т.е. он не преследовал женщину в дороге);
        - Преступник с самого начала воспользовался оружием, не сделав попытки добиться своих целей посредством словесной угрозы. Это указывало на крайнюю степень его ожесточения, не находившую рационального объяснения;
        - Марию Хернандес спала связка ключей, чудом оказавшаяся точно на пути полёта пули. Преступник воспользовался револьвером 22-го калибра, патрон которого имел пулю с относительно небольшой убойной силой. Именно благодаря этому ключи смогли сыграть роль спасительной преграды. Вместе с тем, сильно деформированная пуля оказалась непригодна для баллистической экспертизы. Гильзы на месте преступления не оказалось, т.к. она осталась в барабане револьвера;
        - Дэйл Окадзаки, вышедшая навстречу убийце из кухни, оказалась убита выстрелом в лицо. Смерть наступила мгновенно или почти мгновенно. Ранение было несквозным, пуля осталась в голове и это давало неплохие шансы на то, что пуля окажется в состоянии, допускающем идентификацию оружия по следам полей нарезов. Впоследствии такая экспертиза действительно была проведена;
        - Преступник ничего не похитил из дома. Он также ничего не похитил из гаража, остававшегося всё время открытым. Преступник не сделал попытки завладеть автомобилем, из которого вышла Мария Хернандес. Это заставляло думать, что преступник вовсе не руководствовался соображениями поиска поживы. Вместе с тем, его просто-напросто могло сбить с толку появление второй женщины - Окадзаки - которую он вовсе не ожидал увидеть. Не зная, сколько ещё людей может находиться в доме, он поспешил скрыться с места преступления;
        - Во время избиения Марии Хернандес на лужайке перед домом, убийца потерял свою чёрную бейсболку с вышивкой "АС/DC";
        - По утверждению Марии Хернандес, нападавший не был ей знаком. Однако, могло быть так, что нападавший заочно знал свои жертвы. Погибшая Дэйл Окадзаки и Мари Хернандес являлись лесбиянками, которые не считали нужным скрывать свои отношения. Полиция, принимая во внимание странность нападения, должна была учитывать возможность того, что преступление было вызвано именно нетрадиционностью сексуальных отношений потерпевших;
        - Нападавший ничего не требовал и ничего не искал на месте преступления;
        - Преступник казался выше среднего роста, был худощав, выглядел как испанец или мексиканец. Хернандес определила возраст нападавшего в 25 лет или около того. По её словам он имел тёмные волосы обычной длины, тёмные глаза, усов и бороды не носил, смотрел в глаза жертве. Женщина сказала, что с головы до ног нападавший был одет в чёрное. Как особую примету она отметила запах гнилых зубов изо рта нападавшего и его неровные, с заметными щербинами, зубы. Для американцев, всегда обращающих большое внимание на свою улыбку и не экономящих на стоматологии, эта примета означала, что преступник либо принадлежал к самому дну общества, либо вообще не являлся гражданином США.
     Последнее соображение могло оказаться весьма важным - в Калифорнии, как и в других южных штатах страны, находилось большое число иммигрантов из Мексики (в том числе и нелегальных).
   рис.1: Слева: гараж перед которым Мария Хернандес подверглась нападению. Справа: связка ключей, которые Мария Хернандес держала в руке в момент нападения. Хорошо виден след, оставленный отрекошетировавшей пулей.

     Пока криминалистическая бригада работала на месте преступления, поступило сообщение о новом нападении менее чем в километре от дома Марии Хернандес. Неизвестный стрелял в женщину, вышедшую из автомашины, припаркованной возле дома N 535 по улице Северная Альгамбра (N. Alhambra), после чего быстро скрылся. Женщина лежала возле автомашины, которая так и осталась стоять с открытой дверцей. Свидетелем нападения стал человек, проезжавший мимо и сообщивший об увиденном встреченному дорожному патрулю.
     По прибытии на место нового преступления выяснилось, что его жертвой стала 30-летняя китаянка Цай Ли Юа. Женщина скончалась до прибытия полиции, впоследствии из её тела были извлечены три пули 22-го калибра. Вместе с пулей из головы Дэйл Окадзаки они были направлены в криминалистическую лабораторию, сравнение следов нарезов показало идентичность таковых. Это означало, что пули, убившие Окадзаки и Цай Ли Юа, были выпущены из одного и того же пистолета.
   рис.2: Слева: место на ул. Северная Альгамбра, на котором была припаркована автомашина Цай Ли Юа (современный снимок). Справа: полицейская фотография открытого автомобиля, перед которым была убита китаянка.

     Т. о. в ночь с 17 на 18 марта 1985 г. в районе Монтерей неизвестным было совершено двойное убийство, лишь по счастливой случайности не ставшее тройным. Убийство трёх и более человек, совершённое в течение ограниченного времени, иногда называется "цепным" убийством. Главным его критерием является отсутствие у преступника момента психологической релаксации ("остывания") в интервалах между убийствами, другими словами, все они совершаются как бы "на одном дыхании". "Цепные" убийства рассматриваются криминалистикой как разновидность серийных. Классическим образцом такого рода преступлений является нападение в 1966 г. Ричарда Спека на общежитие медицинского колледжа, жертвами которого в течение одной ночи стали восемь девушек ( очерк об этом деле можно прочесть на нашем сайте). Лишь по счастливой случайности, независившей от воли преступника, его нападение в Монтерее не стало "цепным" убийством. Фактически случившееся означало, что полиция Лос-Анджелеса получила нового и притом очень дерзкого серийного убийцу, ярого ненавистника женщин. Кроме того, ненависть убийцы могла диктоваться и соображениями расовой нетерпимости, поскольку его жертвы не принадлежали к англосаксонскому этносу.
     Уже на следующий день детективы получили в своё распоряжение сначала словесный портрет разыскиваемого, а затем и рисунок, подготовленный полицейским художником. С этими материалами на руках они принялись обходить городские районы, традиционно заселённые испаноговорящей диаспорой.
     Однако, уже на третий день розысков преступник нанёс новый удар, в высшей степени неожиданный. Во втором часу дня он проник через заднюю дверь в один из жилых домов в Монтерее и похитил находившуюся там девочку шести лет. Он приказал ей залезть в чемодан на колёсиках, который спокойно вывез на окраину города в багажнике собственного автомобиля. Он изнасиловал девочку около городской свалки и оставил её там. Девочка сумела самостоятельно выйти на дорогу и добраться до полиции, которая уже её разыскивала. Особую дерзость этому преступлению придавало то обстоятельство, что похищение состоялось фактически под носом матери ребёнка, находившейся на переднем крыльце дома. На самом деле, преступник, скорее всего, готовил нападение на именно на мать, которую он мог видеть, проезжая мимо дома в автомашине, но тайно проникнув в дом, он соблазнился более лёгкой добычей - 6-летним ребёнком. В силу очевидных причин имя и фамилия девочки никогда не оглашались.
     На первый взгляд ничто не связывало это преступление с убийствами в ночь с 17 на 18 августа в Монтерее - уж больно разнился в обоих случаях почерк преступника, выбранные им жертвы, да и сексуальный характер нападения 20 марта казался вполне очевиден. Однако, девочка уверенно опознала насильника в предъявленном ей рисунке полицейского художника и упомянула об особой примете, мало кому на тот момент известной - запахе изо рта насильника и щелях между его зубами. В конце марта 1985 г. детективы Монтерея понятия не имели о том, что подобные преступления не так давно уже совершались в другом районе Лос-Анджелеса - Монтебелло. Пройдёт довольно много времени, прежде чем все эти посягательства станут рассматриваться как фрагменты одного и того же преступного "сериала".
     А через семь дней - 27 марта 1985 г. - полиция Лос-Анджелеса получила сообщение о новом кровавом злодеянии неизвестного убийцы. В этот день Питер Заззара приехал в дом своего отца Винсента по адресу Стронг-авеню, 10234 и обнаружил его убитым. Убита оказалась и Максин, жена Винсента. Прибывшей на место преступления криминалистической бригаде представилась картина необычного и довольно сложного по характеру протекания преступления. События в доме, согласно полицейской реконструкции, протекали следующим образом: преступник незамеченным проник в здание в тёмное время суток через заднее окно. В это время Винсент Заззара, 64-летний владелец пиццерии, дремал на диване с газетами, а его жена, 44-летняя Максин, адвокат по профессии, укладывалась спать. Без угроз и предупреждений убийца выстрелил в Винсента и убил его на месте; хозяин дома не успел даже подняться с дивана. Затем нападавший быстро прошёл в спальню и заставил Максин раздеться; сброшенная женщиной пижама осталась на полу перед кроватью. Грубо изнасиловав женщину, преступник трижды выстрелил в неё в упор, затем исхлестал её тело, лицо и горло ножом. Полицейский патолог насчитал на теле Максин не менее 15 разнонаправленных порезов, явившихся следствием беспорядочных и неприцельных ударов. Не удовлетворившись этим, убийца, используя нож, вынул глазные яблоки женщины и некоторое время метался с ними по дому. В конце-концов, он выбежал с ними на улицу и бросил глаза на газоне.
     рис.3: Слева: дом N 10234 по Стронг-авеню в Лос-Анджелесе, в котором в марте 1985 г. были зверски убиты супруги Заззара (снимок 2005 г.). В центре: полицейская фотография открытого заднего окна дома Заззара, через которое злоумышленник незамеченным проник внутрь. Справа: отпечаток ноги преступника на мягком грунте вскопанного газона перед домом.

     Как определила аутопсия, убийство произошло поздним вечером 25 марта 1985 г.
     Преступник оставил на месте преступления большое количество смазанных отпечатков пальцев и ладоней. Несмотря на огромное желание криминалистов отыскать хоть один чёткий отпечаток, пригодный для идентификации убийцы, сделать это так и не удалось.
     Некоторые из 4-х выпущенных на месте преступления пуль оказались в достаточно хорошем состоянии для того, чтобы их использовать для баллистической экспертизы. Последняя с очевидностью продемонстрировала, что выстрелы в доме Заззара были произведены из того же самого револьвера 22-го калибра, который использовался при убийствах Окадзаки и Цай Ли Юа.
     Осмотр территории перед домом Заззара позволил обнаружить чёткий отпечаток обуви в мягком грунте свежевскопанного газона. След был оставлен человеком, обутым в мягкие теннисные туфли фирмы "avia" размера 11,5 (по американской шкале). В подвергшемся нападению доме такой обуви не имелось, не носил подобных туфлей и Питер Заззара, первым приехавшим на место преступления. Криминалисты практически не сомневались в том, что этот след на газоне оставлен убийцей.
     Данное открытие могло помочь опознанию преступника, но для этого сначала требовалось получить подозреваемого. А с этим делом у полицейских не ладилось. Несмотря на активный розыск, в ходе которого тщательной проверке подверглись более полусотни мужчин, подходящих под имевшееся у детективов описание, убийцу идентифицировать не удалось. Более того, преступник, видимо, понял с чем связана активность полиции в испано-мексиканских районах, и решил затаиться. Он пропал практически на полтора месяца.
     Но 14 мая 1985 г. он вновь заявил о себе в уже узнаваемой манере, а именно - вторжением в дом с хозяевами, стрельбой и издевательствами. На этот раз жертвами неизвестного преступника стали Уильям и Лилли Дой, 66 и 56 лет соответственно, проживавшие в отдельно стоявшем доме в районе Монтерей. Благодаря счастливому стечению обстоятельств Лилли Дой осталась жива и полиция получила возможность в точности реконструировать картину нападения.
     Незадолго до полуночи преступник проник в дом с чёрного хода и в тёмном коридоре схватил Лилли. Он спросил, есть ли кто ещё в доме, и узнав, что здесь находится её муж, под угрозой пистолета, приказал женщине отвести его к нему. Уильям Дой, видимо, услышал подозрительный шум в коридоре, потому что когда Лилли вошла с преступником в спальню, он вынимал из прикроватной тумбочки 9-мм. автоматическую "беретту". Член Стрелковой Ассоциации, Уильям несмотря на свой возраст великолепно владел этим оружием; будь в его распоряжении ещё секунда-полторы времени и жизненный путь неизвестного подонка бесславно закончился бы на пороге комнаты. Но времени Уильяму не хватило: преступник выстрелил ему в голову, пуля попала в верхнюю губу, причинив ужасную рану. Дой упал на кровать, обливаясь кровью, а убийца, оставив Лилли, попытался выстрелить в него вторично, приставив пистолет к голове. Выстрела, однако, не последовало - револьвер дал осечку.
     Это, видимо, обескуражило преступника. Он поднял с пола выпавшую из рук Уильяма "беретту", обежал с нею вокруг кровати. Затем, сообразив, что на пистолете могут остаться отпечатки его пальцев, принялся вытирать его простынёй.
     Лилли Дой, видимо, могла воспользоваться растерянностью убийцы и попытаться бежать, но ужас увиденного парализовал её. Прошло некоторое время, прежде чем преступник вспомнил о её присутствии. Грубо схватив женщину, он выволок её из спальни и принялся избивать в соседней комнате. Сорвав с Лилли одежду, он начал насиловать женщину, однако, через какое-то время остановился, услыхав звук в комнате, где остался Уилльям Дой.
     Тот же, несмотря на полученное смертельное ранение, нашёл в себе силы приподняться и набрать номер "911" по телефону, стоявшему возле кровати. Магнитофонная запись диспетчера "Службы Спасения" зафиксировала его слабое бормотание: ""Help... please... help me..."". Дой не мог ответить на вопросы диспетчера, назвать себя и место, где он находится, но диспетчеру были хорошо слышны доносившиеся из трубки женские крики - это убийца насиловал Лилли Дой в соседней комнате. Диспетчер "Службы Спасения" поняла, что звонок сделан с места преступления. Хотя звонивший не сообщил адреса, на телефонной станции определили с какого номера осуществлён вызов (благодаря тому, что трубка оставалась снятой), и диспетчер тут же связалась с управлением полиции.
     Уильям же Дой, выронил из рук трубку и её удар об пол привлёк внимание убийцы. Вернувшись в спальню, он всё понял. Бросившись вон из дома, он даже не сделал попытки добить Лилли Дой.

     Полиция прибыла к дому менее чем через минуту с того момента, как преступник покинул место преступления. Возможно, полицейские смогли бы задержать его по горячим следам, но они совершенно неправильно оценили обстановку, решив, что Лилли Дой застрелила своего мужа в ходе семейной ссоры. Когда ситуация прояснилась минули чуть ли не десять минут, за это время убийцы и след простыл.
     Уильям Дой скончался от потери крови ещё до прибытия кареты "скорой помощи". Отвлекаясь несколько в сторону от основного повествования, можно сказать, что вопрос о возможности осмысленных и целенаправленных действий смертельно раненого человека относится к разряду весьма важных для судебной медицины. Описаны совершенно достоверные, но кажущиеся невероятными, случаи сохранения двигательной активности людей при получения ими безусловно смертельных ранений и травм. Например, человек, стреляющий в свой висок из пистолета (пуля проходит по касательной к лобной доли мозга), остаётся в сознании ещё более двух часов и даже не испытывает особой боли. Мужчина, смертельно раненый ударом ножа в левый желудочек сердца, оказывается способен пробежать более 400 м., догнать нападавшего и задержать его после рукопашной схватки. Описан случай, когда африканец, раненый на охоте стрелою (наконечник достиг аорты), прожил более 13 часов, до последних минут сохраняя способость двигаться (за несколько минут до смерти он самостоятельно поднялся по лестнице на второй этаж).
     Огнестрельные ранения в голову, являющиеся безусловно смертельными, далеко не всегда приводят к мгновенной (или даже быстрой) смерти. Именно по этой причине в Советском Союзе расстрел по приговору суда осуществлялся выстрелом под основание черепа (в первый или второй позвонок) под углом 45 градусов вверх. Именно такая траектория движения пули, позволявшая ей войти в мозг снизу и одновременно разрушить позвоночник, гипоталамус и таламус, приводит к безусловно мгновенному обездвиживанию человека и прерыванию основных его жизненных процессов - дыхания и сердцебиения. Кстати, у такого способа казни имелось и ещё одно достоинство, чисто прикладного характера. При попадании пули в висок или лоб образуется фонтан крови величиной чуть ли не в метр, заливающий всё вокруг; при выстреле же под основание черепа снизу вверх весь поток крови направлен вниз, на одежду смертника. Конвоирам меньше мыть приходится !
     Вопрос о сохранении двигательной активности после причинения человеку смертельного ранения является для судебных медиков весьма важным вовсе не из абстрактного академического интереса, а в силу его большой практической важности. Известно, что многие самоубийцы склонны обставлять свою смерть таким образом, чтобы заставить окружающих думать, будто они были убиты. Например, если при отравлении они пользуются ядами с отложенным действием, то уничтожают их упаковку и моют посуду, из которой принимался яд; если для нанесения ранений использовался нож, то делается это таким образом, чтобы не оставить на его рукоятке отпечатков пальцев и придать обстановке на месте преступления видимость борьбы (кстати, наибольшее число ранений холодным оружием наносят отнюдь не жестокие маньяки, а самоубийцы. Описаны суициды с числом ран 240 и даже более !). В настоящее время судебная медицина выработала определённый набор критериев, позволяющих отличать такого рода суицидные инсценировки от настоящего убийства.
     Уильям Дой своей самоотверженностью фактически спас жизнь жене. Лилли дала полиции неплохое описание нападавшего, которое в целом хорошо согласовывалось с тем, что уже имелось в распоряжении правоохранительных органов. Кроме того, убийца оставил в доме Дои несколько удовлетворительных отпечатков обуви, соответствовавших отпечатку, обнаруженному на газоне перед домом Заззара. Схожесть манеры действия на месте преступления с продемонстрированной убийцей прежде, не оставляла никаких сомнений в том, что именно щербатый испанец нанёс визит в дом Дои.

(на следующую страницу)