Murders

Убийства.
Джек - Потрошитель : историко - документальные версии преступлений .

стр . 10

    Буквально через несколько дней доктор Филлипс скоропостижно скончался и его работу по патологоанатомическому исследованию тела Мери Келли продолжил доктор Томас Бонд.
    В своем официальном заключении Бонд определил причину смерти так : "острая кровопотеря в результате разреза артерий горла". Остальные повреждения тела являлись посмертными. Время наступления смерти - интервал времени между 1.00 и 2.00 часами в ночь с 8 на 9 ноября. Доктор Бонд определил оружие, полностью соответствовашее тому, каким традиционно пользовался "Джек-потрошитель" : ширина лезвия - 2,5 см., длина режущей части - не менее 15 см. Сложив вместе все фрагменты тела, найденные в комнате Мери Келли, доктор убедился, что отсутствует сердце - его преступник, вне всякого сомнения, унес с собою.
    Пожалуй, самой важной частью заключения доктора Бонда явилось его суждение о полной медицинской некомпетентности убийцы. Эксперт т. о. сформулировал свою точку зрения : "( Преступник - прим. murder's site ) не имел никакого медицинского или анатомического знания. По моему мнению, он даже не обладает практическими навыками мясника или человека, приученного к расчленению мертвых животных. "
    В этом Бонд резко разошелся с прочими медицинскими специалистами, привлекавшимися полицией в качестве экспертов для дачи заключений в "деле Джека- потрошителя".
    Надо сказать, что не только это утверждение доктора бонда вызвало недоумение полицейских. При разборе бумаг скончавшегося Филлипса были найдены его записи, в которых доктор полагал, что убийство Келли произошло между 5.00 и 6.00 часами утра 9 ноября. Т. е. разница в определении времени смерти докторами Бондом и Филлипсом составляла не менее 4 часов. С одной стороны, заключение Филлипса было предварительным, но с другой - он лично осматривал место преступления и оценивал состояние трупа ( степень окоченения, температуру и пр. ). Поэтому, теоретически, заключение Филлипса представлялось более обоснованным и достоверным. С другой стороны, он не успел его огласить и неизвестно, каков оказался бы окончательный вердикт доктора.
    Когда королева Виктория получила доклад об очередном убийстве в Уайтчепеле, она с негодованием воскликнула : "Все наши суды д. б. сожжены, а детективы - заменены лучшими. Они не таковы, какими им надлежит быть !"
    Гибель Мэри Келли вызвала в Ист-энде настоящий шок. Уайтчепел по словам лондонских репортеров обезлюдел. Все, кто мог уехать, покинули район. Кому ехать было некуда, старались не выходить на улицы.
    Полиция арестовывала всех, когда-либо имевших столкновения с законом за насильственные преступления. Срок давности значения не имел. В те ноябрьские дни могло показаться, что лондонские блюстители порядка задались целью пересажать в тюрьму всех своих знакомых. До того педантичная и весьма аккуратная в своих действиях английская полиция действовала теперь с совершенно ей несвойственными резкостью и непримиримостью. С другой стороны, подобное безадресное ожесточение свидетельствовало о полной дезорганизации следствия. Детективы явно не знали кого и где им следует искать.
    Впрочем, оставалась все же надежда на то, что полиции повезет. Дело в том, что следствию удалось найти перспективного свидетеля, давшего очень важные показания.
    Джордж Хатчинсон лично был знаком с Мери Келли. Он встретил ее на Дорсет-стрит около 2.00 ночи с 8 на 9 ноября и Мэри попросила у него денег. Хатчинсон, чернорабочий по профессии, был в тот момент совершенно без гроша. Он объяснил приятельнице всю плачевность своего финансового положения и они несколько минут просто поболтали. Келли отошла от Хатчинсона, но буквально через дюжину шагов заговорила с другим мужчиной. Они поладили и незнакомец обнял Мери Келли за плечи. Они неспешно прошли мимо Хатчинсона и свидетель, стоявший под фонарем возле здания "Квинс хеад паблик", получил возможность хорошо рассмотреть клиента Мэри Келли. Поскольку воспоминания о "Джеке-потрошителе" были свежи, Хатчинсон испытывал тревогу за Келли. Парочка пошла по Дорсет-стрит, а Хатчинсон двинулся за ними следом, дабы быть уверенным, что незнакомец не обидит женщину. Около трех минут он шагал в метрах двадцати позади Мэри Келли и ее клиента, пока, наконец, они не остановились на тротуаре. Хатчинсону пришлось невольно обогнать парочку. Проходя мимо, свидетель отчетливо слышал слова Мэри, обращенные к незнакомцу : "Хорошо, мой дорогой, Вы будете довольны" ( "All right, my dear, come along you will be comfortable" ). Уже удаляясь, Хатчинсон слышал, что Мэри сказала про потерянный носовой платок ; незнакомец дал ей свой.
    Свидетель дал такое описание клиента Мэри Келли. Возраст 34-35 лет, рост около 1,65 см., бледное лицо, усики с загнутыми вверх кончиками, темные выразительные глаза ; был одет в длинное темное пальто, темный пиджак под ним и легкий шелковый жилет, темные брюки, темная шляпа с загнутыми вверх полями. В руках незнакомец имел небольшую мужскую сумочку из кожи. Хатчинсону бросилась в глаза длинная цепочка для брегета с красным камнем. Свидетель подчеркивал, что никаких бакенбардов или бородки незнакомец не имел, напротив, его подбородок был тщательно выбрит, а усики казались тщательно ухоженными. Клиент Келли казался похожим на еврея. Хатчинсон уверенно заявил, что сможет опознать этого человека, поскольку нарочито рассматривал его с целью получше запомнить. Кроме того, он полагал, что видел этого человека 4 ноября ( т. е. за 4 дня до того ) в переулке Петтикот.
    О показаниях, которые дал Джордж Хатчинсон полиция могла только мечтать. Чтобы не спугнуть раньше времени преступника о существовании столь ценного свидетеля не было сообщено прессе. Даже из двух десятков детективов, занятых расследованием, в известность о сути полученной информации были проинформированы буквально четыре человека. Особый "летучий отряд", сформированный из самых опытных полицейских переодетых в штатское, целыми днями перемещался по Уайтчепелу и прилегающим районам Ист-энда в надежде найти последнего клиента Мэри. Вместе с "летучим отрядом" ходил по улицам и Хатчинсон, которому предстояло опознать этого человека.
    Помимо "секретного свидетеля" Хатчинсона полиция сумела розыскать еще одного человека, видевшего Мэри Келли в ночь убийства. Проститутка Мэри Энн Кокс заявила, что столкнулась с Мэри в 23.45 8 ноября на улице. Келли была пьяна настолько, что едва говорила. Ее буквально волочил на себе мужчина, которого Кокс описала как человека возрастом около 36 лет, имевшего усы, возможно, с бакенбардами, одетого в темное пальто и пиджак.
    Наконец, стало известно о еще одном любопытном свидетельстве. Около 8 часов утра в среду 7 ноября прачка Сара Левис шла с подругой по одной из улиц Уайтчепела. К ним пристал какой-то агрессивный мужчина, потребовавший, чтобы одна из женщин пошла с ним. Женщины, разумеется, отказались и мужчина с бранью и угрозами какое-то время следовал за ними, пока не отстал. По странному стечению обстоятельств Сара встретила этого самого незнакомца в ночь на 9 ноября на Миллер-курт, площади расположенной совсем рядом с Дорсет-стрит, т. е. тем местом, где д. б. находиться в это же время Мэри Келли. Описание человека, грозившего Саре Левис как две капли воды соответствовало описаниям мужчин, полученным полицией от Джорджа Хатчинсона и Мэри Энн Кокс.
    Полиция проверила alibi любовника Мэри Келли - Барнетта и быстро сняла с него все подозрения. Молодой человек рассказал, что за несколько дней до гибели Келли у них вышла размолвка, но накануне трагических событий они помирились. Барнетт принес своей подружке извинения, которые были ею приняты, но поскольку денег с собой он в тот момент не имел, то и на ночь оставлен ею не был. Вечером 8 ноября они расстались и Барнетт заночевал в другом месте, что и подтвердила полицейская проверка.
    Хотя полицейское расследование убийства Мэри Келли велось чрезвычайно деятельно, все же нельзя не признать, что это была, так сказать, энергия без ума. Прежде всего, полицейские так и не пришли к единообразной версии событий ночи с 8 на 9 ноября 1888 г. Другими словами, они так и не выстроили четкой последовательности событий последней ночи в жизни Мэри Келли.
    В самом деле, если эксперт-анатом Томас Бонд был прав и Келли была зарезана до 2 часов ночи 9 ноября, то это лишало всякого правдоподобия показания Хатчинсона. Напомним, его рассказ относился к событиям, произошедшим уже после 2 часов ночи. Но если Бонд ошибался и момент смерти женщины следовало отнести к 5-6 часам утра ( т. е. к моменту, определенному доктором Филлипсом ), то в этом случае явно никчемными оказывались показания Мэри Энн Кокс. Эта проститутка рассказывала о встрече с убитой, произошедшей еще до полуночи 8 ноября. После этого Келли, несомненно, успела расстаться с тем клиентом, с котором ее видела Кокс, и нашла другого, с которым ее видел Хатчинсон двумя часами позже. Следователям в этом случае следовало бы руководствоваться замечательным правилом Оккама, призывавшего "не умножать сущностей сверх необходимого". Совершенно не шли к делу показания Сары Левис. Если следовать той версии событий, которую озвучил Хатчинсон, то к 2.30 ночи "Джек-потрошитель" уже шагал вместе со своей жертвой к дому Келли ; Левис же утверждала, что виденный ею подозрительный мужчина был одинок. И уж совсем не стыковался ее рассказ с показаниями Мэри Кокс : казалось просто невероятным, чтобы вышедший на охоту убийца три часа бродил по ночному Уайтчепелу, кишевшему полицейскими патрулями, и при этом не привлек к себе внимания блюстителей закона. Кроме того, очень трудно было объяснить как Келли, в "стельку пьяная" около полуночи чудесным образом протрезвела через два часа.
    Кроме того, существовал еще одно немаловажное соображение, которое полиция не захотело принять во внимание. В том случае, если гибель Келли последовала все же утром 9 ноября ( согласно предположению доктора Филлипса ), то свидетельство Хатчинсона вообще стоило немногого. Келли до 6 часов утра вполне могла распрощаться с тем мужчиной, которого видел Хатчинсон и привести к себе другого, который и оказался "Джеком-потрошителем". Понятно, что в таком случае все хождения "летучего отряда" с Хатчинсоном во главе по Уайтчепелу были лишены всякого смысла.
    Подитоживая все сказанное, остается признать, что убийство Мэри Келли оказалось явно перегружено противоречиями, хоть и не бросающимися в глаза, но явно непримиримыми. Странным представляется, что следствие, столкнувшись с серьезными нестыковками в медицинских заключениях разных специалистов, так и не добилось ясности в этом архиважном вопросе. Никакой ясности так и не возникло, в конце-концов, и в отношении показаний свидетелей. Между тем, уже в ноябре 1888 г. инспектор Фредерик Абберлин, с самого начала занимавшийся расследованием серии убийств в Уайтчепеле, высказал серьезные сомнения в добросовестности Джорджа Хатчинсона. Абберлин прямо заявил, что не верит этому свидетелю, который умышленно морочил голову полиции из сугубо меркантильных соображений.
    Через 15 лет, рассказывая о следствии по делу "Джека-потрошителя", Фредерик Джордж Абберлин заявил, что уже в то время он никак не мог понять, почему Хатчинсон последовал за Мэри Келли. Показания свидетеля ясного ответа по этому поводу не содержали. Полицейский инспектор считал, что прежде чем посылать "летучий отряд" на опознание предпологаемого убийцы, следовало самого свидетеля как следует проверить, чтобы убедиться в его добросовестности. Абберлин предпологал, что Хатчинсон просто-напросто выдумал свой рассказ, чтобы получить от полиции деньги и пожить какое-то время за казенный счет.
    Проходил месяц за месяцем и спокойствие, как будто бы, стало возвращаться в Уайтчепел. Но в июле 1889 г. произошло новое зверское убийство проститутки. Элис Маккензи получила удар ножом в сонную артерию, после чего живот женщины был безжалостно истыкан тем же ножом.

рис. 14 : Фотография тела Элис Маккензи.

Упоминавшийся выше доктор Томас Бонд поспешил заявить, что данное преступление совершено "Джеком-потрошителем", но его вскоре опровергли другие полицейские врачи. В конце-концов восторжествовал взгляд на убийство Маккензи как на "работу" преступника-имитатора, поставившего перед собой задачу скопировать модель поведения знаменитого предшественника.