| |
|
СЕРИЙНЫЕ ПРЕСТУПЛЕНИЯ. Серийные убийцы.
Милн считал, что Питер Сатклифф является параноидальным шизофреником и на этом основании заслуживает снисхождения. Когда обвиняемый узнал от своих адвокатов каким же оказалось заключение психиатрической экспертизы, он испытал настоящий восторг. Конвоир Энтони Фитцпатрик 5 апреля 1981 г. сделал в журнале, в котором регистрировалось поведение обвиняемого, следующую запись: "(...) разговор о том, как он будет жить, получив длительный срок. "Я не получу длительный срок",- ответил Сатклифф,- "защита договорилась с обвинением о просьбе уменьшения ответственности, которая будет принята ( судом ). Мне об этом сказал ( адвокат ) Макгилл." И далее: "Мне психиатр сказал, что я должен буду делать, чтобы получить 10 лет и удовлетворить публику". Он был высокомерно уверен в том, что просьба об уменьшении ответственности будет принята." Фитцпатрик был приглашен в суд в качестве свидетеля обвинения и, вспоминая разговор с Сатклиффом 5 апреля, добавил свои впечатления, не попавшие в журнал: "Сатклифф был очень дерзок. Это было необычно для него". Между тем, судебные приключения дела Питера Сатклиффа не прекращались. Коронный суд Лидса ввиду "общественной значимости" дела постановил отказаться от его рассмотрения в Западном Йоркшире. На заседании 14 апреля 1981 г., длившемся всего 4 минуты, было принято решение о передаче этого дела коронному суду Лондона, в т. н. "уголовный суд Олд-Бейли". Ввиду большого общественного интереса к происходившему обвинение на громком процессе, грозившем стать настоящей сенсацией, возглавил генеральный атторней, министр юстиции Великобритании, лорд Майкл Хэверс. Вторым обвинителем выступал Хэрри Огнэлл. Защищали Сатклиффа адвокаты Джеймс Чедвин и Сидней Левин. Заседал на процессе судья Джустин Борехэм. В среду 29 апреля 1981 г. в Лондоне состоялось прелиминарное ( установочное ) судебное заседание. Судья по каждому из 20 эпизодов, инкриминируемых Сатклиффу, обращался к обвиняемому с вопросом, признает ли тот себя виновным? Сатклифф, поднимаясь со своего сиденья, всякий раз, когда вопрос касался убийства, отвечал стандартной формулой: "Невиновен в убийстве, но виновен в убийстве в условиях смягчения ответственности". В тех же случаях, когда вопрос судьи касался эпизода, связанного с нападением без смертельного исхода, Сатклифф признавал себя виновным безоговорочно. Генеральный атторней сэр Майкл Хэверс в свою очередь заявил, что обвинение принимает заявление, поскольку осведомлено о заключении психиатров. Фраза генерального атторнея прозвучала таким образом, словно обвинение заранее согласно с доводами защиты. Это удивило судью и он попросил обвинителя сформулировать свою позицию яснее. Джустин Борехэм, судья, сказал, что насколько ему известно,"версия Сатклиффа, изложенная полиции, в части мотивации существенно отличалась от того, что он говорил докторам". Генеральный атторней уклонился от прямого ответа судье, заявив, что данный вопрос станет предметом рассмотрения в ходе процесса. Суд открылся во вторник 5 мая 1981 г. с заслушивания обвинительного заключения, которое на протяжении двух заседаний читал главный обвинитель сэр Майкл Хэверс. Спеша упредить заявления психиатров и защиты, действовавших в данном деле заодно, обвинитель заявил, что "Сатклифф обманул докторов и на самом деле является садистским убийцей". Хэверс напомнил, что в день ареста Сатклифф упорно и изощренно лгал, при этом обвиняемый на позабыл спрятать оружие после ареста; озаботился тем, чтобы заблаговременно скрыть номерные знаки собственной машины и пр. Меньше всего Сатклифф походил на одержимого параноидальной идеей шизофреника. Увидев полицейский патруль, Сатклифф моментально забыл о своей "божественной миссии" и стал изворачиваться и лгать. Кроме этого, сэр Хэверс обратил внимание присяжных на то обстоятельство, что если посредством своей "теории о божественном голосе" Сатклифф еще может как-то объяснить убийство проституток, то убийство 4 и ранение 2 женщин, имевших незапятнанную репутацию, не находит никакого объяснения. Главный обвинитель привел многочисленные факты последовательного и обдуманного искажения обвиняемым истины: так, например, он вначале утверждал, будто нападение на Вильму МакКенн было спровоцировано самой женщиной, якобы, облившей его пивом в пабе. Впоследствии Сатклифф признал, что делая это заявление, он лгал. В своем первоначальном сознании, магнитофонная запись которого заняла 15 часов 45 минут чистого времени, обвиняемый "забыл" рассказать об одном убийстве и пяти нападениях. При этом он выспренно объявил в начале допроса, что теперь-то "расскажет о себе все". Сэр Хэверс напомнил присяжным о том, что 5 января 1981 г. Сатклифф предложил версию, согласно которой мотивом его действий явилась месть за кражу у него неизвестной проституткой 10 фунтов-стерлингов в 1969 г.; 22 января обвиняемый изложил уже другую версию, будто его агрессивность явилась следствием черепно-мозговой травы при дорожно-транспортном происшествии в 1965 г. И только 5 марта, во время восьмой встречи с психиатром Хьюго Милном, Питер Сатклифф, наконец, рассказал о польской могиле на кладбище в Бингли и связанном с нею "Голосе". Примечательно, что на допросах в полиции обвиняемый утверждал, будто подвержен галлюцинациям и видениям, но он ни разу не сказал об этом ни одному из четырех психиатров. Генеральный атторней, давая общую оценку следствию по делу "Йоркширского Потрошителя", заявил, что это был "самый большой и самый дорогой розыск в истории страны". По оценке министерства внутренних дел Великобритании это расследование потребовало более 1 млн. человеко-часов и 4 млн. фунтов-стерлингов. Выступление главного обвинителя закончилось к обеду 6 мая. После этого началось зачитывание заключения психиатра Хьюго Милна ( основные тезисы этого документа изложены выше, так что не станем на нем сейчас задерживаться ). Сразу после него в суд был вызван в качестве свидетеля обвинения Дональд Самнер, человек, ехавший на мотоцикле позади Сатклиффа в тот день, когда обвиняемый попал в ДТП. Свидетель фактически дезавуировал утверждения Сатклиффа о том, что тот при столкновении с фонарным столбом получил серьезную травму головы и потерял сознание. На самом деле на голове Сатклиффа во время этой поездки находился шлем и сознания он не терял. Сатклифф после случившегося чувствовал себя достаточно хорошо для того, чтобы самостоятельно дойти до дома. Затем в качестве свидетелей обвинения в суд были вызваны Тревор Бердселл и Рональд Баркер. Они давали показания во второй половине дня 6 мая и первой половине 7 мая 1981 г. О показаниях Бердселла выше уже говорилось. Он повторил все сказанное на предварительном следствии и признал факт получения денег от газетчиков за интервью с рассказом о Сатклиффе ( от "Sunday people" 500 ф.-стерлингов единовременно и 65 ф.-стерлингов в неделю на все время суда за последующий подробный рассказ о суде над своим другом ). Показаения Бердселла были особенно важны для обвинения тем, что тот утверждал, будто Сатклифф стал ездить в квартал "красных фонарей" еще в 1967 г. С того времени эти поездки фактически не прекращались. Что бы там не утверждал обвиняемый в свою защиту его чрезвычайно интересовали проститутки и интерес этот был в своей основе сексуальным. Рональд Баркер фактически сказал о Сатклиффе то же самое: "Он был очарован районом "красных фонарей" и всегда хотел поближе посмотреть на шлюх." Рональд Баркер был тем человеком, который вел подробный ежедневный дневник, приобщенный к делу "Йоркширского Потрошителя". Его записи были интересны тем, что Рональд дважды оказывался в компании Сатклиффа буквально за несколько часов до нападений последнего на женщин. Первый раз это произошло в ночь с 25 на 26 июня 1977 г., тогда Баркер и Сатклифф расстались в 1.30. В ту ночь преступник напал на Джейн МакДональд. В следующий раз молодые люди пили в ночь с 9 на 10 июля 1977 г. После того как они расстались Сатклифф напал на Маурин Лонг. Оба раза обвиняемый в течение целого вечера выпил совсем немного спиртного - буквально по маленькой бутылочке ( 0,33 л. ) темного пива. Баркер признал, что в поведении Сатклиффа были странности. Когда утром 5 января Рональд узнал об аресте Питера он сразу же подумал, что того арестовали именно как "Потрошителя". Вместе с тем, в ходе перекрестного допроса Баркер признал, что Сатклифф "не был агрессивным человеком и не демонстрировал агрессии в отношении женщин". Адвокату Джеймсу Чедвину очень не понравились показания Рональда Баркера и он заявил, что тот мог фальсифицировать собственные дневниковые записи дабы придать им более интригующий характер и дороже продать журналистам. Адвокат явно намекал на то, что Рональд и его мать неплохо заработали на том, что продали в некоторые газеты фотографии обвиняемого из своего домашнего архива; кроме того, Баркеры за деньги дали интервью некоторым журналистам. Рональда не смутили выпады адвоката, он спокойно ответил, что понимает цель подобного обвинения, но оно совершенно необоснованно. В последующие дни напор обвинения возрастал. В суде появились младший брат Рональда Баркера - Дэвид - находившийся в тот момент в тюремном заключении и доставленный в зал суда под конвоем, Оливия Рейверс, едва не ставшая последней жертвой серийного убийцы, детектив Джон Бойл, долго допрашивавший обвиняемого. По-настоящему разоблачительными для Сатклиффа были показания сотрудников конвойной службы тюрьмы "Эрмли", которые имели возможность наблюдать за поведением обвиняемого на протяжении трех с лишним месяцев. Весьма примечательны оказались показания конвойного Фредерика Эдвардса, допрошенного третьим в числе конвоиров ( после Фитцпатрика и Лича ). Он пересказал разговор с Сатклиффом, произошедший вечером 14 апреля 1981 г., когда стало известно о том, что обвиняемого передадут в лондонский суд и психиатры будут там защищать свой диагноз "параноидальная шизофрения". "Я столь же нормален, что и любой другой человек",- признался тогда Сатклифф. Он выглядел очень удивленным тем, что ему удалось заморочить четырех опытных врачей. В понедельник 11 мая с детектива Джона Бойла началось заслушивание свидетелей защиты. Этот полицейский 8 мая уже заслушивался как свидетель обвинения; теперь же к нему обратилась защита ( следует пояснить, что принадлежность свидетеля той или иной стороне процесса весьма существенно: его показания не могут быть поставлены под сомнение тем, кто заявляет ходатайство о его вызове в суд ). Не совсем понятно, для чего Бойла вызывали адвокаты, поскольку полицейский не сказал ничего, что хоть в какой-то мере могло бы помочь Сатклиффу. После Бойла защита начала продолжительный допрос самого Сатклиффа. Допрос этот вел адвокат Джеймс Чедвин. Вопросы его были построены таким образом, чтобы ответы на них подчеркивали "плюсы" личности Сатклиффа и создавали в глазах присяжных заседателей положительный образ обвиняемого. Чедвин напирал на то, что Питер добровольно сознавался в преступлениях, в которых его даже не успели обвинить; на то, что имея возможность скрыться от полицейского патруля в Шеффилде, он ею не воспользовался; подчеркивал, что преступник совершая свои злодеяния "страдал" и вообще, убивал без всякого удовольствия. Сатклифф старательно подигрывал адвокату, по делу и без дела поминая Бога. Он признался, что задержание в Шеффилде застало его врасплох: он оказался психологически не готов к тому, что полицейские не поверят ему. Сатклифф заявил, что в Шеффилде Бог его обманул. "А ведь я имел доверие к Богу!"- воскликнул, негодуя, обвиняемый,- "Я ждал и надеялся, что получу от Бога совет!" Отвечая на вопрос адвоката, почему он решил сознаться во время допроса в Дьюсбери, Сатклифф с серьезным лицом заявил: "Я получил сигнал от Бога незамедлительно сознаться!" Главный обвинитель на процессе сэр Майкл Хэверс с большой выгодой для обвинения использовал те многочисленные логические неувязки, которые бросались в глаза при непредвзятом изучении болтовни Сатклиффа ( вообще, работа обвинения на процессе была великолепна - атторнеи давили своих оппонентов без лишнего пафоса, жестко и логично ). "Если Вы получили ясное указание от Бога сознаться полиции, то почему продолжали лгать, признав в первый день 12 нападений, а на следующий - еще 2?"- спросил генеральный атторней обвиняемого. "Я был не уверен, что моя миссия окончена",- выдавил из себя Сатклифф. Вообще, отвечая на вопросы обвинителей он сделался крайне немногословен. Сэр Хэверс много внимания уделил пресловутому "Голосу", ведь именно на рассказах об этом явлении и базировался диагноз психиатров. Обвинитель назвал самых близких Сатклиффу в конце 60-х годов людей - мать, Соню Цурма, Эрика Робинсона - и уточнил, говорил ли обвиняемый кому-либо из них об удивительном "Божественном Голосе"? Сатклифф ответил отрицательно. "Это было самое ошеломляющее событие в Вашей жизни и Вы никому ничего не говорили?!"- воскликнул обвинитель,- "(...) Вы никому ничего не сообщали много лет и открылись только на восьмом допросе ( у психиатра ) в тюрьме "Эрмли"?!""Да, это очень странно",- глупо согласился Сатклифф. Не снижая эмоционального напора сэр Хэверс продолжил дальнейшее уничтожение защиты обвиняемого. Обвинитель поинтересовался, требовал ли "Голос" от Сатклиффа чего-то незаконного на протяжении первых лет? Питер ответил, что более двух лет никаких незаконных просьб он от "Голоса" не слышал. "Раз так, стало быть, не было ничего, что могло бы помешать Вам сообщить ( о "Голосе" ) Соне, матери, Вашему священнику, любому другому человеку!" Допрос Сатклиффа обвинителем можно считать одним из кульминационных моментов судебного процесса. Сэр Хэверс убедительно доказал, что по праву занимает должность генерального атторнея Великобритании ( эта должность аналогична должности отечественного Генерального прокурора ). Он буквально взломал всю линию защиты, продемонстрировав внутреннюю противоречивость всех утверждений Сатклиффа. Последней линией обороны обвиняемого явилось медицинское заключение, признававшее его психически нездоровым человеком. Хотя оно зачитывалось в самом начале процесса, защита решила вызвать в суд психиатров, дабы их допросом в качестве свидетелей, нейтрализовать то сильное ощущение превосходства обвинения, которое стало для всех очевидно во второй части процесса. Однако, тут случилось то, что по праву можно счесть еще одним кульминационным моментом этого суда. Психиатр МакКаллок во время его перекрестного допроса 18 мая признал, что если пациенту удается обмануть врача, то это в конечном итоге приводит к фальсификации медицинского заключения. Опираясь на материалы, ставшие известными в ходе этого процесса, МакКаллок заявил, что считает вполне вероятной мистификацию со стороны Сатклиффа. "Его обман фактически уничтожает ценность моего заключения", - согласился с обвинителем психиатр. Фактически сэр Майкл Хэверс добился того, что один из врачей дезавуировал собственную экспертизу. Психиатр Теренс Кейн, самый старший по возрасту из всей четверки врачей, доказывал присяжным, что он не позволил бы пациенту обмануть себя. Кейн упорно доказывал, что нападения обвиняемого не преследовали цель получения им сексуального удовольствия, поскольку Сатклифф не вступал в сексуальные отношения с жертвами и не совершал с ними манипуляций сексуального характера. Быстротечность нападения, потеря жертвой сознания в самом начале преступного посягательства свидетельствовали по мнению психиатра о том, что Сатклифф не смаковал мучения женщин, а на самом деле исполнял некое побуждение, которым не мог управлять. Наличие подобного "объективного внерассудочного побуждения" указывало именно на шизофрению, а не психопатию. Обвинитель сэр Майкл Хэверс во время перекрестного допроса Теренса Кейна напомнил тому о довольно известном случае мошенничества, когда в ходе научной работы 8 студентов-медиков Мичиганского университета в США симулировали шизофрению. Специалисты в общей сложности 17 (!) профильных медицинских учреждений обследовали их и признали больными; на этом основании студенты попали в психиатрические лечебницы и уже там сами больные разоблачили мистификаторов. История эта просочилась в печать и наделала много шума; она с очевидностью продемонстрировала тот факт, что шизофрению довольно легко симулировать, особенно специалисту, и подобную симуляцию непросто распознать. К слову сказать, во многих спецслужбах мира практикуются особые тренинги, позволяющие агентам в случае провала достоверно воспроизвести симптомы шизофрении. Упоминание сэром Хэверсом случая со студентами-мистификаторами било, что называется, "не в бровь, а в глаз". Конечно, Питер Сатклифф не был психиатром и не проходил спецподготовки агента-нелегала, но он имел многолетний практический опыт ухода за женой, больной шизофренией. Сатклифф великолепно знал характер протекания болезни, ее специфические признаки и, разумеется, мог их воспроизвести лучше большинства обывателей. Правда, судья не дал обвинителю закончить мысль, остановив его фразой: "Вы же не хотите обвинить эксперта в ошибках американских врачей?" Эта реплика вызвала смех в зале, но она не особенно помогла Кейну. Обвинитель напомнил о том, что Сатклифф осуществил половой акт с Хелен Риткой. Кейн признал, что "это очень необычно, но для него ( обвиняемого ) это все же исключение". Не совсем ясно, почему сэр Хэверс после этого не упомянул о других известных случаях манипуляций убийцы, имевших сексуальный характер, например, о том, как Сатклифф занимался онанизмом после нападения на Марселлу Клекстон, или вводил отвертку во влагалище убитой им Джозефины Уайтекер. Следует учитывать и то, что Сатклифф имел очень слабую для его возраста потенцию и, возможно, не насиловал свои жертвы вовсе не потому, что не хотел бы это сделать, а потому, что просто не мог провести половой акт в силу физической неспособности. Это были те доводы, которые, казалось бы, следовало упомянуть обвинителю во время допроса эксперта, но сэр Хэверс в силу каких-то соображений ничего этого не сказал. Тем не менее, следует признать, что в целом обвинение разбило доводы защиты в пух и прах. Стенограмма суда довольно хорошо передает то ощущение психологического превосходства, которое получило обвинение после перекрестного допроса психиатров, и каким окажется вердикт присяжных уверенно можно было сказать уже на этом этапе процесса. Во вторник, 19 мая 1981 г. суд перешел в свою финальную стадию. Стороны произнесли довольно продолжительные заключительные речи. Сэр Хэверс назвал обвиняемого: "Садистским, расчетливым, равнодушным убийцей, который любил свою работу." И далее высказался на счет Сатклиффа так: "Он никогда не слышал никаких голосов на кладбище в Бингли и никогда не слышал голоса, приказавшего ему уничтожать людей.(...) Он выдумал это, поскольку знал, что хочет в сумасшедший дом на 10 лет, а не в тюрьму на 30." Адвокат Чедвин в своей заключительной речи напомнил присяжным о добровольном сознании Сатклиффа, о его признательном заявлении, "длившемся 15 часов или даже больше." Стремясь в последний раз уменьшить негативное впечатление от того разговора обвиняемого с женой, в ходе которого Сатклифф высказался о "10 годах в мусорном ведре", адвокат предложил исходить из контекста этого разговора: "не забывайте, ведь он предлагал жене его оставить!" Судья Борехэм подвел итог процесса и обратился к присяжным с длинной речью, продолжавшейся четыре заседания ( 2 календарных дня ). Он напомнил основные узловые эпизоды и заявления сторон, принципиальные для понимания сути дела. Его речь можно считать образцовым наставлением присяжным, которую следует изучать как образец судебной риторики. Имеет смысл привести небольшой пассаж из речи Борехэма, прекрасно передающий глубину проработки материала самим судьей: "Всем было известно, что Соня Сатклифф была шизофреничкой с начала 70-х годов. Теперь же выясняется, что ее муж был шизофреником с гораздо более раннего времени и притом около 15 лет вовсе не лечился. При этом он умудрился явно свою болезнь никак не проявить. Вы ( присяжные заседатели ) должны решить сами для себя: возможно ли это?" На решение жюри присяжных были вынесены три вопроса: "1. Был ли обвиняемый ненормален во время каждого из убийств? 2. Если обвиняемый имел галлюцинации и видения, превращался ли он в силу этого в ненормального человека? 3. Если обвиняемый был ненормален, то уменьшает ли это существенным образом его ответственность за содеянное?" В пятницу, 22 мая 1981 г. в 10.21 судья Борехэм закончил подведение итогов и присяжные удалились в совещательную комнату. Через 5 ч. 55 мин. они вышли оттуда с готовым вердиктом. По всем трем вопросам присяжные вынесли заключение "нет", хотя их решение и не было единодушным. Решение присяжных делало Питера Сатклиффа юридически ответственным за его преступления. Судья, обращаясь к обвиняемому после оглашения вердикта, в частности сказал: "Питер Уильям Сатклифф, жюри нашло Вас виновным по обвинениям в 13 случаях убийтв, если можно так выразиться, убийств очень трусливых по своей природе. В каждом случае погибала женщина. Вы убивали ее, нападая сзади, нанося удары молотком по голове. Трудно найти слова, адекватные в моем понимании тому зверству и той опасности, что присущи этим нападениям." Судья Борехэм приговорил Сатклиффа к пожизненному тюремному заключению без права подачи прошений о помиловании в течении первых 30 лет содержания ( т. е. вплоть до мая 2011 г.). Шокированного приговором осужденного немедленно вывели из зала заседаний, не позволив произнести ни единого слова. Фактически история "Йоркширского Потрошителя" на этом окончена. Однако, существуют некоторые аспекты, требующие в рамках настоящего очерка пояснения. Прежде всего, большой интерес представляет ответ на вопрос о точном количестве жерт "Йоркширского Потрошителя". Никакой уверенности в том, что количество преступных эпизодов убийцы действительно исчисляется 20, не существовало. Уверенность в том, что Сатклифф совершал и другие преступления подкреплялась собственным признанием убийцы в том, что еще в 1969 г. он совершил нападение на проститутку, вооружившись камнем в носке ( формально Сатклифф никогда не обвинялся в этом и данный эпизод не был включен в список его преступлений ). В 1992 г. Сатклифф, находясь в психиатрической лечебнице, безо всякого нажима со стороны администрации, официально признался в нападении в 1975 г. на Трейси Браун. Это нападение никогда ранее не связывалось с его именем. Это признание всколыхнуло интерес к истории преступлений "Йоркширского Потрошителя". В полицейских архивах были подняты следственные материалы по нераскрытому в свое время делу "убийцы с автотрассы М6". В 1970 г. рядом с этим шоссе с интервалом в полгода были найдены трупы двух женщин: Джесси Анселл-Лэмб, секретарь, была убита между 8 и 14 марта, а Барбара Майо, школьная учительница 23 лет, погибла после 12 октября ( ее тело было найдено через 6 дней ). Погибшие были избиты, задушены удавкой, изнасилованы и обворованы. Кроме того, убийца срезал с пальто своих жертв все пуговицы. В 1970 г. удалось установить, что Барбара Майо, путешествовавшая автостопом, живой и невредимой села в автомашину "моррис"-1000. Более живой ее никто не видел. После признания Сатклиффа, сделанного в 1992, его биография подверглась тщательному изучению на предмет проверки его возможной причастности к убийствам Анселл-Лэмб и Майо. И сразу же обратили на себя, весьма подозрительные совпадения: в 1970 г. Сатклифф жил в Лондоне и регулярно ездил по автотрассе М6 в Западный Йоркшир ( Барбара Майо как раз направлялась в г. Лидс ); в том году будущий "Потрошитель" водил дешевый "моррис"-1000, официально зарегистрированный на его друга. Хотя "убийца с автортрассы М6" орудовал удавкой, Питер Сатклифф тоже не брезговал этим орудием, с которым он нападал на Маргарет Уоллс и Упадхию Бандару. Подозрения в адрес Сатклиффа казались столь обоснованными, что расследование по делу "убийцы с автотрассы М6" возобновили. Сатклиффу предложили добровольно сдать кровь для проверки соответствия его ДНК-кода коду неизвестного убийцы ( образцы его спермы были законсервированы в 1970 г. ). Питер Сатклифф, как нетрудно догадаться, отказался это сделать. Тогда министр внутренних дел санкционировал принудительный забор биологического материала, необходимого для сравнительного анализа по ДНК. В 1997 г. эта операция была осуществлена и необходимый анализ был проведен. Его результат был отрицателен - Питер Сатклифф не был "убийцей с автотрассы М6". Параллельно с этим Кейт Хэллавел, отставной начальник йоркширской полиции, провел большое аналитическое исследование нераскрытых преступлений, относящихся ко времени 1965-75 гг. Хэллавел изучив в общей сложности более 60 случаев нападений на женщин произошедший в этот период в Западном Йоркшире и прилегающих к нему графствах. В радиопередаче "Неназванные жертвы: недосказанная история Йоркширского Потрошителя", вышедшей в эфир 7 декабря 1996 г., Хэллавел заявил, что по крайней мере в 20 случаях нападений из 60 можно подозревать причастность к ним Сатклиффа. Исследователь считал, что по крайней мере 1 убийство ( Дебры Шлезингер 21 апреля 1977 г. ) и 4 нападения, не приведшие к смерти пострадавших ( на Глорию Вуд в 1974 г., Трейси Браун в 1975 г., Ивонн Мислевич в 1979 г. и студента Маурина Ли в октябре 1980 г.), совершены именно Питером Сатклиффом. В 2003 г. была издана интереснейшая книга Майкла Билтона, посвященная истории "Йоркширского Потрошителя", озаглавленная "Зло вне Веры" ("Wicked beyond Belief"). В ней появилось множество материалов, связанных с этим делом, неоглашенных ранее. Билтон особо остановился на разборе доводов, подкрепляющих версию о значительно большем числе жертв "Йоркширского Потрошителя", нежели принято считать официально. Любому, заинтересовавшемуся этой историей, имеет смысл ознакомиться с данным исследованием. Как же жил Питер Сатклифф после осуждения? По большому счету, не очень хорошо. Его не любили соседи, сам он откровенно боялся тюремной среды. За 24 года, миновавших с момента вынесения приговора, Сатклифф подвергся трем серьезным нападениям, каждое из которых едва не стоило ему жизни. Заключенный в тюрьму Паркхерст, на острове Уайт, Питер Сатклифф впервые серьезно пострадал 10 января 1983 г. В тот день он стал жертвой Джеймса Костелло, 35-летнего рецидивиста, попадавшего под суд в общей сложности 28 раз и получившего на протяжении 17 лет своей взрослой жизни аж даже 15 приговоров. Последний приговор был особенно строг - 10 лет лишения свободы за целый букет обвинений, связанных с ношением незарегистрированного огнестрельного оружия и подготовку грабежа. Во время нахождения в Паркхерсте у Джеймса Костелло стали явственно проявляться черты паранойи и в январе 1983 г. его должны были перевести в психиатрическую клинику тюремного типа в Бродмуре. Нападение произошло около 18.00, когда Сатклифф находился в тюремном коридоре и набирал горячую воду в ведро из крана общего пользования. В это время он попивал кофе и держал возле лица пластиковый стаканчик. Именно рука возле головы спасла ему жизнь: Костелло нанес "Йоркширскому Потрошителю" два удара частью разбитого стеклянного стакана, рассчитывая попасть в глаз и шею. Сатклифф бросился бежать от нападавшего, охрана быстро обезоружила Костелло. Питер Сатклифф остался жив, хотя и потерял довольно много крови - порядка 400 гр. Нападавший сумел двумя ударами нанести Сатклиффу четыре раны. У "Потрошителя" оказался рассечен лицевой мускул и преступник потребовал проведения косметической операции для восстановления нормальной мимики. Тюремный хирург ограничился тем, что наложил на четыре пореза 30 стежков. .jpg) .jpg) Костелло быстро перевели из Паркхерста. Сатклифф находился в этой тюрьме вплоть до 27 марта 1984 г., после чего его из Паркхерста также переместили в Бродмур. Основанием для перевода послужило мнение тюремного психиатра Дэвида Купера и его консультанта профессора психиатрии Джона Ганна, которые рекомендовали углубленный специализированный контроль за Сатклиффом. Врачи высказались на этот счет еще в сентябре 1982 г., но вплоть до марта 1984 г. министерство внутренних дел противилось такому переводу, опасаясь негативной реакции общественности. Напавший на Сатклиффа преступник был в ноябре 1983 г. приговорен дополнительно к пяти годам тюремного заключения. Это происшествие сделало и без того трусливого "Потрошителя" еще более осторожным. Он превратился, по его собственным словам, в "отшельника": он не смешивался с другими заключенными, не подходил к ним, гулял отдельно. Но вся его осторожность нисколько не помогла ему во время нового нападения, произошедшего 23 февраля 1996 г. В тот день в камеру Питера Сатклиффа в Бродмуре учтиво постучался грабитель-шизофреник Пол Уилсон, который вежливо попросил разрешения взять видеокассету. Сатклифф разрешил Уилсону войти и тот внезапно напал на "Йоркширского Потрошителя", пытаясь задушить его проводом от наушников. Сатклифф принялся кричать и его вопли услышали заключенные в соседней камере Кеннет Эрскин ( известный сексуальный преступник, действовавший под кличкой "Стоквеллский Душитель" ) и Джейми Девитт, квартирный вор. Они вызвали охрану и Пол Уилсон получил обездвиживающий укол еще до того, как успел добить Питера Сатклиффа. Последний отделался синяком под глазом и из-за сильного сдавления трахеи почти месяц говорил сиплым голосом. Нападавший в качестве причины нападения без обиняков заявил, что его оскорбляет присутствие в Бродмуре сексуальных преступников. Примечательно, что руководство Бродмура не подало в полицию официального сообщения о случившемся и не возбудило внутреннего расследования. Сатклифф пригрозил судебным иском и в конечном итоге полиция все же занялась разбором инциндента, но официальных обвинений против Пола Уилсона так никто и не выдвинул. Сам Сатклифф, видимо, после беседы с дознавателем, тоже решил никаких исков не подавать. Через год - 10 марта 1997 г. - на "Йоркширского Потрошителя" напал еще один заключенный. На этот раз это был Йан Кей, довольно любопытный образчик уголовника-социопата ( любопытную статью на эту тему можно прочесть в "Архиве" нашего сайта ). В декабре 1991 г. 21-летний Кей был осужден за 16 грабежей магазинов. В 1994 г. его отпустили в краткосрочный отпуск домой и через два часа после выхода за ворота тюрьмы Кей ограбил почтовое отделение. Из этого отпуска он так и не вернулся и находился в бегах почти три месяца, в ходе которых совершил еще 7 вооруженных ограблений и убил продавца Джона Пенфолда. Последнее преступление принесло преступнику две 50-пенсовые монеты. В конце-концов он был пойман и в 1995 г. осужден на 22 года. В январе 1997 г. Йан Кей совершил два нападения на заключенных в Бродмуре. Нападение 10 марта было Кеем хорошо продумано. Он воспользовался моментом, когда камера Сатклиффа, обычно закрытая, открывалась и заключенный получал письменные принадлежности для того, чтобы написать письма своим почитателям. К слову сказать, таковых у Питера Сатклиффа было очень много, в основном среди женщин; более тридцати дам сделали ему предложение вступить в брак и многие из поклонниц "Йоркширского Потрошителя" обращались к администрации лечебницы с требованием организовать свидания с их кумиром. 10 марта 1997 г., в то самое время, когда Сатклифф был поглощен написанием очередного письма, Йан Кей ворвался к нему в камеру и, завладев шариковой ручкой, нанес "Потрошителю" металлическим пером большое количество колотых ран в область глаз. Сатклифф не сумел оказать сопротивления и в ходе борьбы потерял сознание; Кей, совершив задуманное, беспрепятственно покинул камеру. Его увидела медсестра и хотя рубашка Кея имела следы крови на груди, спокойное поведение заключенного не вызвало ее подозрений. Лишь когда в камеру Сатклиффа вошли сотрудники лечебницы, они обнаружили раненого, истекавшего на полу кровью. Питер Сатклифф был доставлен в офтальмологическое отделение "Фраймли Парк хоспитал" в городке Кемберли, где ему 10 и 11 марта 1997 г. оказали необходимую помощь. Выяснилось, что левым глазом Питер Сатклифф уже ничего видеть не будет, а зрение правым заметно ухудшится. Сатклифф обдумывал, не подать ли ему иск к администрации лечебницы в Бродмуре, но по здравому размышлению решил этого не делать, поскольку удовлетворение такого иска грозило ему переводом в учреждение с гораздо более строгим режимом содержания. Йан Кей не стал отрицать, что имел намерение убить Сатклиффа. Он был знаком с "Йоркширским Потрошителем" вместе с которым посещал некоторые групповые терапевтические процедуры. Особой ненависти к Сатклиффу Кей не испытывал, просто убийство известного преступника должно было резко повысить его авторитет среди заключенных. "Я имел намерение совершить убийство с самого момента своего появления в Бродмуре",- спокойно признался Кей на допросе. Родственники Сатклиффа просили министра внутренних дел перевести Питера в другую лечебницу аналогичного профиля - "Эшли хоспитал" в Ливерпуле. Территориально она располагалась гораздо ближе к Лидсу ( проезд в Бродмур из Западного Йоркшира требовал не менее восьми часов ). Однако, прошение братьев и сестер "Йоркширского Потрошителя" удовлетворено не было. Полуослепший Сатклифф и поныне находится в Бродмуре. Он прошел курс лечения мощными психотропными препаратами "стеллазин" и "депиксол", что по словам его доктора-куратора Эндрю Хорна весьма сильно повлияло на поведение убийцы и его общее состояние. В январе 2001 г. Хорн высказал мнение, согласно которому Сатклифф уже не представляет угрозы для кого-либо; вместе с тем, доктор не считал, что это может служить основанием для пересмотра приговора. В августе 2001 г. Сатклифф изменил фамилию, взяв себе девичью фамилию матери - Кунан. В мае 2002 г. Европейский суд по правам человека сообщил, что может принять к рассмотрению ( с целью возможного пересмотра ) решения национальных уголовных судов в тех случаях, если вынесенные ими приговоры явно более жестоки в сравнении с общепринятыми. Секретарь по правам человек Великобритании заявил, что Питер Сатклифф находится в списке из 20 наиболее опасных преступников страны, в отношении которых он не станет подавать прошений в Европейский суд о пересмотре приговора. В январе 2005 г. преступника под сильным полицейским конвоем вывезли в городок Эрнсайд, на кладбище которого был похоронен умерший в июне предыдущего года отец Сатклиффа. Сын посетил могилу отца и был водворен обратно в Бродмур. В феврале 2005 г. Сатклифф заявил, что напишет автобиографическую книгу, где уж точно "сообщит о себе все". Права на издание он рассчитывал продать не меньше, чем за 500 тыс. фунтов-стерлингов. Преступник объявил, что не все 20 преступлений, за которые он был осужден, совершены им в действительности. В своей книге он рассчитывал огласить полный и подлинный список своих нападений. Заявлениям этим вряд ли имеет смысл верить - это лукавство, очевидно, рассчитано на подогрев интереса как к своей персоне, так и к предполагаемой книге. Эти утверждения можно рассматирвать как начало PR-компании по "раскрутке" предполагаемого бизнес-проекта. Завершая рассказ о преступном пути самого кровожадного в истории Великобритании серийного убийцы, остается сказать несколько слов о судьбах людей, так или иначе помогавших его разоблачению. Профессор Дэвид Джи, производивший анатомирование всех жертв "Йоркширского Потрошителя", скончался в июне 2001 г. в возрасте 69 лет. В апреле 2003 г. скончался еще один видный участник "оперативного штаба по розыску Йоркширского Потрошителя" профессор психологии Стюарт Кайнд. А инспектор полиции Западного Йоркшира Джон Бойл, "расколовший" Сатклиффа в январе 1981 г., в ноябре 2000 г. получил 6 месяцев тюрьмы за продажу секретной полицейской информации частным детективным агенствам. Такая вот жизненная коллизия! | |
