|
Лента. Заметки на полях по тематике сайта.
©А.И.Ракитин, 2025 гг.
©"Загадочные преступления прошлого", 2025 гг.
Дом смерти в Тихой лощине.
Всё началось с подписи...
Когда-то каллиграфия являлась прикладной наукой и детей в начальной школе учили писать не просто быстро и правильно, но и красиво. Считалось, что почерк способен многое рассказать о воспитании, образовании и характере человека и потому преподаватели каллиграфии старались вложить в головы воспитанников не только технику письма, но и понимание того, что сей навык крайне необходим в повседневной жизни. Особенно важно было уметь красиво подписываться, поскольку городскому жителю приходилось это делать ежедневно и неоднократно.
В 19-м и первой половине 20-го столетий широко практиковалось использование одним человеком нескольких подписей. Подпись одного типа была нужна, скажем, для ведения деловой (служебной) переписки, вторая - для личной, третья - для подписи финансовых документов. Считалось, и, по-видимому, не без оснований, что подобное разнообразие затруднит подделку важных документов. Причём практика использования нескольких подписей получила распространение не только среди сильных мира сего - политических деятелей, предпринимателей, творческих личностей или просто широко известных лиц - но и среди значительной части обывателей.
Именно это обстоятельство и явилось толчком, запустившим летом 1931 года цепь странных и даже необъяснимых событий, конечным результатом которых явилась в высшей степени неординарная криминальная драма.
Итак, всё началось с подписи... Вернее с того, что Аста Ботильда Эйчер (Asta Bothilde Eicher), почтенная 50-летняя вдова, мать 3-х детей, решила для подписи банковских документов видоизменить свою первоначальную подпись. Она ввела в неё свою девичью фамилию Бьюик (Buick) и при оформлении в марте 1931 года новой чековой книжки вместо прежней эталонной подписи "A. Eicher" оставила новый её образец "A. Buick Eicher". Аста вместе с детьми - дочерьми Гретой и Аннабель и сыном Гарри - проживала в небольшом городе Парк-Ридж в штате Иллинойс. Её вряд ли можно было назвать богатой женщиной, но она имела депозит размером 4 тыс.$ в "First national bank", что по меркам того времени являлось неплохим залогом жизненного оптимизма. Следует помнить, что Соединённые Штаты переживали эпоху "Великой депрессии" и заработок 1 доллар в день являлся тода потолком для многих миллионов американцев.
1 июля в отделение "First national bank" явился 12-летний Гарри Энтони Эйчер (Harry Anthony Eicher), сын Асты. Операционист знал мальчика в лицо, ибо Парк-Ридж был сравнительно невелик и опытные банковские служащие имели представление не только о крупных вкладчиках, но и о членах их семей. Мальчик протянул чек и сказал, что желал бы получить по нему деньги.
То, что ребёнок явился обналичивать чек, не являлось для того времени чем-то диковинным и недопустимым. Однако операциониста Джои Натансона смутила величина затребованной суммы - 4 тыс.$ это серьёзные деньги! - и самое главное, подпись. Это была старая подпись Асты Эйчер, а между тем, женщина уже несколько месяцев подписывалась на финансовых документах с указанием девичьей фамилии! Другими словами подпись на чеке не соответствовала эталонному образцу, оставленному женщиной на специальном бланке при получении чековой книжки. В том, что мальчик являлся сыном Асты, Натансон не сомневался, однако несоответствие подписи под чеком эталонному образцу делало невозможной выдачу денег.
Как можно спокойнее мужчина объяснил юному Гарри, что деньги тот получить сейчас не сможет и пусть он скажет маме, что ей следует явиться в банк, чтобы решить этот вопрос. Пока же чек останется в отделении банка - здесь он не пропадёт - и как только миссис Эйчер появится, то деньги ей будут безусловно выплачены. Немного поговорив с мальчиком, операционист узнал, что миссис Эйчер вышла замуж и вместе с новым мужем и детьми отправляется на жительство в Европу. Куда именно Гарри сказать не мог, но он знал, что поплывут они через Атлантический океан на огромном, больше самого большого дома, корабле.
Это всё звучало, конечно же, очень интересно и мужчина от души поздравил мальчика с предстоящим тому необыкновенным приключением, но на прощание напомнил, чтобы тот не забыл сообщить маме о лежащем в банке чеке. Впрочем, женщина вряд ли могла позабыть о собственных деньгах, притом столь значительной сумме!
Аста Ботильда Эйчер с детьми - сыном Гарри и дочерьми - старшей Гретой и младшей Аннабель.
А вот сам операционист напрочь позабыл как о Гарри Эйчере, так и о подозрительном чеке! Лишь в самом конце рабочего дня он вспомнил визит мальчика и сообразил, что Асты Эйчер он в банке так и увидел.
Не пришла Аста и на следующий день. В конце рабочего дня Джои Натансон доложил о необычной ситуации руководителю отделением, дескать, у меня в столе лежит не принятый к обналичиванию чек, владелица счёта вызвана, но в банк не является, при этом мальчик, принёсший чек, действительно являестя её сыном, так что случившееся на мошенничество не похоже... Тем не менее, не совсем понятно, что делать дальше, в мусорную корзину чек выбросить, что ли? Руководитель отделения мудро рассудил, что утро вечера мудренее, а потому не следует решать сегодня то, что можно решить завтра.
И наверное был прав. Но к середине следующего дня - речь идёт уже о 3 июля - Асту Эйчер никто в банке так и не увидел, из чего можно было заключить, что судьба её собственных денег женщину совсем не беспокоит. Сие выглядело странно и даже подозрительно. Глава отделения банка, узнав, что миссис Эйчер проживает всего в одном километре от офиса, отпустил операциониста на полчаса, дабы тот явился домой к женщине и напомнил ей о необходимости посетить банк. Конечно, такой визит был против всех правил, но в жизни бывают разные ситуации - верно? - мало ли что отвлекло женщину, например, болезнь ребёнка или её собственная. Оснований обращаться в полицию не существовало, но внимание к клиенту - это залог успеха банковской работы, не так ли? Парк-Ридж в 1930-х годах был сравнительно небольшим городом, точнее, пригородом Чикаго - в нём проживало всего 10,5 тыс. человек, поэтому забота работников банка о благополучии клиентов выглядела хорошо понятной.
Натансон выполнил неформальное поручение шефа и разведал обстановку. Правда, добытая им информация не только не проясняла ситуацию, а лишь всё запутала. Во-первых, он выяснил, что никого из Эйчеров - ни матери, ни детей - в Парк-Ридж нет, они уехали к новому месту жительства в Европу. Во-вторых, Натансон узнал от соседей, что миссис Эйчер покинул Парк-Ридж ещё в конце июня, возможно, 23 числа или чуть позже, и трое её детей остались под присмотром некоей женщины, которая приходила к ним каждый день готовить пищу. Её имя и фамилию Натансон записал и при необходимости может назвать. В-третьих - и это главное! - 1 июля в Парк-Ридж приехал джентльмен, ставший новым мужем Асты Эйчер, который быстро собрал вещи детей, заплатил присматривавшей за ними женщине и уехал вместе с детьми в тот же день вечером.
Таким образом получалось, что за чеком на 4 тыс.$ никто уже не придёт и его можно выбросить в корзину.
Однако тут уже встревожился завотделением. Отъезд в дальнюю и долгую поездку женщины, позабывшей забрать значительную денежную сумму из банка, показался ему подозрительным. Что это за спешка? Почему она не нашла полчаса на урегулирование вопросов в банке? Почему за деньгами приходил мальчик? И вообще, почему детей собирал в поездку новый муж, а не мать? Заведующий отделением позвонил в отделение частного детективного агентства Барнса ("Burns Secure") в Чикаго и рассказал о странном случае неполучения денег. Следует иметь в виду, что агентство Барнса на протяжении многих десятилетий работало в интересах Ассоциации американских банков, объединявшей в своих рядах более 16 тыс. коммерческих банков во всех концах страны. Считалось, что частные детективы наиного лучше расследуют преступления в финансовой сфере, нежели официальная полиция, которая загружена работой иного рода а кроме того постоянно испытывает проблемы с финансированием.
Проблема обращения к частным детективам заключалась в том, что история с чеком не нанесла никакого ущерба банку, а стало быть, потерпевшей стороны не существует. Другими словами, формально расследовать было нечего. Можно было расценить случившееся как попытку мошенничества, или неудачную попытку юного Гарри Эйчера сбежать из дома, или как обыденную ошибку, допущенную второпях... В общем, детективы из чикагского офиса агентства Барнса вполне могли отмахнуться от подозрительного заведующего отделением, но... они не отмахнулись.
В Парк-Ридж 5 июля прибыл частный детектив Оливер О'Нил, который изучил предъявленный к оплате чек, а затем прогулялся к дому Асты Эйчер. В целом он получил полное подтверждение рассказа Натансона. Детектив отыскал женщину, которая следила за детьми во время отъезда матери в последние дни июня. Звали её Элизабет Абернати (Elizabeth Abernathy), она довольно близко была знакома с Астой. По словам Абернати последняя познакомилась через брачное агентство с почтенным джентльменом из Великобритании, который работал горным инженером и имел в США очень неплохое жалование. Помимо этого он получал дивиденты от торговли на бирже. Он просил называть его "Корнелиус Пирсон". Абернати познакомилась с ним 1 июля, когда тот приехал в Парк-ридж, чтобы забрать детей. Он оказался очень мил, словоохотлив, доброжелателен, невысокого росточка, с животиком, на носу - круглые очки. Конечно, не мачо, но вполне добропорядочный джентльмен, а что ещё нужно тихой, скромной женщине, не так ли?
На вопрос частного детектива о том, каков возраст мистера Пирсона, Элизабет Обернати сказала, что выглядел тот явно моложе Асты - той уже исполнилось 50 лет, а Пирсон, вне всяких сомнений, имел возраст около 40, если не меньше.
Рассказ этот вызвал у частного детектива смутное беспокойство. Молодой, во всём преуспевающий жених, берущий в жены даму с 3-я детьми, причём далеко не блестящей внешности - это выглядело слишком хорошо для того, чтобы быть правдой. В этой истории ощущалась некая завиральность, если угодно - подвох - что-то здесь явно было не тем, чем казалось со стороны.
Что мог сделать частный детектив? На самом деле, немногое. Оливер О'Нил прекрасно понимал, что в городскую полицию обращаться бессмысленно, во-первых, ввиду её немногочисленности [менее 40 человек в 1931 году], а во-вторых, ввиду крайней загруженности полицейских. Начало 1930-х годов - это эпоха "Великой депрессии", когда миллионы голодных "хобо", слонялись по стране в поисках работы и пропитания. Парк-Ридж, будучи относительно благополучным пригородом Чикаго, подвергался постоянным вторжениям обездоленных людей с сопредельных территорий. В городской полиции просто не поняли бы О'Нила, если бы тот пришёл и предложил поискать вышедшую замуж горожанку. Однако профессиональное чутьё подсказывало детективу, что отмахиваться от дела не следует и в истории с чеком Асты Эйчер всё не так просто, как может показаться на первый взгляд.
Вверху: здание Департамента полиции города Парк-Ридж, штат Иллинойс, в 1931 году. В этом же здании размещались городская администрация и пожарный отряд. Ввиду тесноты эти службы сидели буквально на головах друг друга. В 1940 году эта постройка была снесена и под ней возвели большой подземный резервуар для городского водопровода. Внизу: наряд полицейских сил в Парк-Ридж, заступавший на смену, был сравнительно невелик - менее 20 человек. Фотография сделана около 1920 года позади здания, изображённого на снимке выше. В 1931 году дежурная смена полицейских сил не увеличилась, хотя криминогенная обстановка значительно усложнилась.
При этом сам частный детектив не мог заниматься розыском женщины и её детей - сие выходило за рамки его служебных обязанностей и он получил бы серьёзный нагоняй от руководства, если бы стал тратить рабочее время на поиски Асты Эйчер.
Обдумав сложившуюся ситуацию, Оливер О'Нил решил сделать пару запросов, которые в той обстановке представлялись оправданными. Перво-наперво он обратился в Бюро переписи населения (сокращённо USCB - United States Census Bureau) за справкой о родственниках Эйчер. Что следует признать логичным, поскольку родственники могли знать о местонахождении Асты и её детей. USCB являлось структурным подразделением Департамента торговли федерального правительства и работало в плотной связке с Ассоциацией американских банков, а потому запросы агентства Барнса там всегда обрабатывались без проволочек.
Уже 10 июля О'Нил получил ответ, который можно было счесть не бесполезным. Оказалось, что единственным взрослым родственником Асты Эйчер являлся дядюшка 87 лет, проживавший в Денвере. Вряд ли этот человек мог чем-то помочь детективу - слишком уж возраст почтенен! Однако имелся и хороший результат - в ответе были указаны точные даты рождения детей: Грета Лилиан родилась 11 ноября 1916 года, Гарри Энтони - 1 февраля 1919 года, а Аннабель - 25 июля 1920 года. При этом точная дата рождения самой Асты не приводилась - это было связано с тем, что в представленном ею при натурализации в США свидетельстве о рождении эта дата не была указана. Известно было лишь то, что родилась она в 1881 году в коммуне Кёпенхавнс (Kobenhavns Kommune) в Копенгагене, в Дании.
Обдумав полученнывй ответ, детектив О'Нил направил ещё один запрос - на этот раз в Государственный департамент, выдававший бланки заграничных паспортов правительствам штатов и некоторым федеральным учреждениям. В Госдепе осуществлялся учёт всех паспортов, выданных на территории страны. Если семья Эйчер действительно намеревалась отплыть в Европу, то Аста должна была получить заграничный паспорт, в котором должны были быть указаны её дети. И даже если Аста Эйчер сменила фамилию и превратилась в условную "Асту Пирсон" или "Асту Смит", отыскать такой документ будет несложно, ведь в нём должны быть поименованы дети и указаны их даты рождений.
Итак, частный детектив обратился в Госдеп с просьбой сообщить, выдавался ли после 1 июня заграничный паспорт женщине, являвшейся матерью 3-х детей, чьи имена и даты рождения указывались в запросе. Здравомыслящий читатель, знакомый с законами детективного жанра, в этом месте догадается о содержании полученного ответа, даже не задумываясь - нет, такой паспорт не оформлялся. Это означало лишь то, что дети на океанском лайнере [том самом, что больше самого большого дома] в Европу отплыть никак не могли...
Что оставалось делать детективу О'Нилу? Разве что умыть руки... Свою работу он до конца не выполнил, но более заниматься этим делом не мог. 24 июля он написал коротенький меморандум - буквально полторы странички убористого рукописного текста - в котором изложил результаты своей работы и передал его Говарду Джонсону (H. W. Johnson), начальнику полиции Парк-Риджа. Никаких видимых последствий подача этого документа не возымела - никто не бросился искать Асту Эйчер и Корнелиуса Пирсона, Джонсон просто прочитал сообщение частного детектива О'Нила да и забросил документ в дальний угол нижнего ящика стола.
На том всё и закончилось. До поры...
Примерно в то же самое время в городе Нортборо (Northboro), штат Массачусетс, удалённом от Парк-Риджа более чем на 1300 км, разворачивалась другая не совсем обычная история. 28 июля 1931 года Дороти Энн Лемке (Dorothy Ann Lemke), в девичестве Пресслер (Pressler), закрыла депозит в банке под непроизносимым названием "Worchester mechanics savings bank" и получила на руки 1533,01 $. Через несколько часов она села в автомобиль мужчины своей мечты, которому предстояло вскоре стать её мужем, и отправилась в свадебное путешествие.
Обе старшие сестры Дороти - звали их Гретхен и Ева - были очень за неё рады. Женщине повезло отыскать через брачное агентство очень удачную партию - энергичный и очень состоятельный бизнесмен Корнелиус Орвин Пирсон мог стать объектом вожделения любой благоразумной женщины! Надо сказать, что Дороти Лемке имела за плечами уже немалый опыт общения с мужчинами по переписке. Со своим первым мужем Альбертом Лемке она также познакомилась через брачное агентство и бракосочеталась в 1914 году. Затем, правда, семейная лодка разбилась о быт, как написал в одном из стихотворений Владимир Маяковский, но Дороти не теряла надежды найти свою половинку и счастье в конце концов ей улыбнулось.
Женщина была хорошо обеспечена материально, поскольку на протяжении более десяти лет работала бухгалтером у крупного фермера Джеймса Витина (James Whitin), владевшего мельницей в районе Норт-Аксбридж (North Uxbridge) в 25 км южнее Нортборо. Теперь же она получила возможность снять очки и пожить, наконец-то, в своё удовольствие! Все друзья и знакомые Дороти - и прежде всего родные сёстры Гретхен Флеминг (Gretchen Fleming) и Ева Нелсон (Eva Nelson) - радовались тому, что теперь-то она будет по-настоящему счастлива. Ведь она этого заслужила!
Дороти Энн Лемке в 49 лет была женщиной довольно импозантной, из тех, о ком говорят, что и в 45 она ягодка опять. Но главное её достоинство, хотя и незаметное на первый взгляд, заключалось не во внешности и темпераменте, а в весьма приличных сбережениях, накопленных праведными трудами за несколько десятилетий.
Однако минули 4 дня и Гретхен Флеминг увидела на пороге собственного дома жениха Дороти - того самого Корнелиуса Пирсона, с которым сестра должна была уже оформить брак. Смущаясь и запинаясь, Корнелиус рассказал Гретхен историю о том, что невеста сбежала от него с неким мужчиной по фамилии Джексон. Она даже не захотела объясниться, а лишь ограничилась запиской, оставленной в автомашине. Свой гардероб, так и не извлечённый из чемоданов, она попросила возвратить Гретхен, что он - Корнелиус Пирсон - сейчас и делает.
Мужчина занёс в дом 2 больших чемодана, один поменьше и массивную кожаную сумку. Он потел, смущался, старался не смотреть Гретхен в глаза и явно тяготился отведённой ему ролью.
Маленький толстенький Корнелиус Пирсон воистину являлся гением места. В роли брошенного жениха он казалася несчастным, жалким и в своей униженности был очень убедителен. Его хотелось обнять и плакать...
Лишь по прошествии нескольких часов, уже после отъезда бывшего жениха сестры, Гретхен сообразила, что рассказ Пирсона звучал дико и совершенно недостоверно. Не могла Дороти бросить человека, к которому относилась с искренней симпатией... которому написала десятки нежных писем... И как бросить? Даже не поговорив, ограничившись запиской. Ева, вторая сестра Дороти, во всём согласилась с Гретхен. Сёстры пришли к выводу, что рассказ Пирсона явно лжив, но что именно тот пожелал скрыть и почему?
Старшие сёсты Дороти Лемке: Гретхен Флеминг (слева) и Ева Нелсон.
Через несколько дней Гретхен получила письмо Дороти, в котором та довольно сумбурно и непоследовательно объясняла причину расставания с Корнелиусом Пирсоном и рассказывала о встрече с необычным мужчиной, за которого намерена выйти замуж в ближайшее время. Хотя почерк в целом походил на почерк Дороти, сёстры усомнились в том, что письмо действительно написала Дороти. Некоторые обороты совершенно не соответствовали её речи, а кроме того, путаное и непоследовательное повествование мало походило на присущую ей рациональную и последовательную манеру излагать собственные мысли.
Второе письмо, полученное Гретхен Флеминг спустя 4 дня после первого, было посвящено предстоящей поездке Дороти за границу. Из него можно было заключить, что её новый жених имеет бизнес-интересы в Европе и Китае, а потому Дороти будет сопровождать его в намеченных поездках. Послание это по своей тональности и содержанию выглядело ещё менее достоверным, нежели первое.
Встревоженные сёстры, обсудив содержание писем, сошлись в том, что Дороти с большой вероятностью попала в беду и её следует отыскать. Женщины отправились в городскую полицию и рассказали всё, что им было известно о предполагаемом муже исчезнувшей сестры. Звали его Корнелиус Орвин Пирсон (Cornelius Orvin Pierson) и познакомился он с Дороти через брачное агентство "American Friendship Society", офис которого находился в городе Детройте.
В полиции внимательно выслушали женщин и сделали запрос в банк, в котором Дороти в день отъезда закрыла депозит. Выяснилось, что женщина получила на руки 1533 доллара 1 цент - более чем достаточная сумма для того, чтобы стать мотивом ограбления. Из полицейского департамента Нортборо в адрес полиции Детройта был направлен запрос на установление личности и места прожвания Корнелиуса Пирсона, познакомившегося с Дороти Лемке через брачное агентство "American Friendship Society".
Буквально в те же самые дни - речь идёт о 20 и 21 августа - важные события произошли в Парк-Ридже, том самом городе в штате Иллинойс, где проживала семья Эйчер. Там ранним вечером 20 августа на пороге пустовавшего дома Эйчер совершенно неожиданно появился некий мужчина, открывший входную дверь своим ключом и вошедший внутрь так, словно он там жил. По счастливой случайности свидетелями его появления стали соседи, которые немедленно оповестили полицию о появлении подозрительного человека. Соседи не знали, повинен ли этот человек в чём-либо предосудительном, но хорошо помнили, как несколько недель назад частный детектив расспрашивал их об обстоятельствах жизни и бракосочетания Асты Эйчер.
Минут через 5 или даже скорее перед домом остановился полицейский автомобиль с двумя патрульными в форме. Один из них постучал в дверь, которую открыл невысокий тучный дженльмен, явно удивившийся появлению человека в мундире с красивой медной бляхой на груди. Тучный мужчина заявил, что является мужем владелицы дома и предъявил водительские права на имя Корнелиуса Пирсона и генеральную доверенность на совершение любых сделок от имени Асты Пирсон. Цель своего появления в Парк-Ридже он объяснил без долгих разглагольствований - надо продать дом, поскольку Аста и дети жить здесь больше не будут.
На вопрос патрульного, почему не приехала сама Аста Пирсон, мужчина здраво ответил, что жена сейчас находится в штате Колорадо более чем за полторы тысячи км от Парк-Риджа и готовит детей к школе, она никак не может находиться одновременно в разных местах. Между тем, дом надлежит подготовить к продаже и кто же будет этим заниматься? Назавтра у него назначена встреча с риэлтором, а сейчас он планировал отдохнуть с дороги и рассортировать кое-какие мелкие вещи... Пирсон выглядел спокойным и говорил очень убедительно. Кроме того, внешность он имел самую безобидную, какую только можно представить - на голову ниже здоровяка-патрульного, тучный, потеющий, в дурацких круглях очках, делавших его похожим на учителя очень-очень-очень средней школы из глухой провинции. В общем, эталонный ботаник, явно не грабитель из тёмной аллеи и не вор-домушник...
Полицейский патруль.
Пока один полицейский разговаривал с Пирсоном у входной двери, второй записал номер автомашины, припаркованной у дома. Сделал он это без всякой осознанной цели, просто сработал профессиональный навык.
Разговор с Пирсоном не занял много времени и уже минут через 5-7 после прибытия, патруль укатил восвояси. Выезд этот был зарегистрирован в дежурном журнале, но внимания к себе поначалу не привлёк, поскольку ничего криминального проверка не выявила. Лишь через несколько часов начальник полиции Джонсон, пролистав журнал, обратил внимание на знакомые фамилии - Эйчер и Пирсон. Ему потребовалось некоторое время на то, чтобы припомнить, в связи с чем эти фамилии упоминались ранее, он даже поднялдся в свой кабинет и отыскал в столе меморандум частного детектива О'Нила. Сообразив, что в Парк-Ридже появился тот самый Корнелиус Пирсон, что 7-ю неделями ранее увёз в неизвестном направлении детей 3-х детей Асты Эйчер, Джонсон распорядился немедленно доставить в здание полиции тучного джентльмена для беседы.
Патрульные вновь отправились по известному адресу и возвратились через четверть часа обескураженные. Дом Эйчер был заперт, свет в окнах не горел, автомобиль Пирсона отсутствовал. Патрульные догадались обратиться к соседям с вопросом, когда уехал мистер Пирсон, и оказалось, что тот покинул дом сразу же после их отъезда, буквально через 5 минут!
И вот тут следует отдать должное начальнику полиции Джонсону, быстро сообразившему, точнее, заподозрившему, что стремительность отъезда таинственного мистера Пирсона имеет под собой некую серьёзную причину. В англо-американском праве существует примечательный логический постулат, гласящий, что бегство с места преступления свидетельствует о виновности беглеца. Разумеется, это не аксиома да и дом вдовы Эйчер ещё никто не объявлял местом преступления, но скорый отъезд человека после разговора с полицейским патрулём представлялся подозрительным. Тем более, что мистер Пирсон заявил полицейскому, будто намерен отдохнуть после долгой дороги...
Распорядившись проверить водительское удостоверение Пирсона по номеру и времени выдачи, а также номер автомашины, на которой тот передвигался, Джонсон лично отправился к дому Эйчер. Строго говоря, начальник городской полиции не имел никаких юридических оснований делать то, что он сделал далее, но он, видимо, решил положиться на интуицию и пренебречь протоколом. Он распорядился открыть дом, что один из сопровождавших Джонсона детективов и сделал. Поскольку никто из "законников" ключей от дома Асты Эйчер при себе не имел и иметь не мог, для открытия замка на двери чёрного хода пришлось прибегнуть к помощи отмычек.
В дом вошли двое - начальник городской полиции Джонсон и Джон Уэйд (John Wade), один из 3-х детективов, работавших тогда в департаменте полиции. Ничего особенно пугающего они при беглом осмотре не обнаружили - ни трупов, ни пятен крови, ни стреляных гильз, ни пулевых отверстий в стенах... В комнатах наблюдался некоторый беспорядок, который можно было бы связать с посшеным обыском, однако точно также разбросанные бумаги и мелкие вещи могли явиться следствием торопливого отъезда. Детектив осмотрел шкаф в главной спальне и обнаружил, что там почти нет женского белья и одежды, кроме того, отсутствовала косметика и парфюмерия хозяйки дома - из этого следовало, что Аста Эйчер сама собирала свои вещи и делала это добровольно.
В общем, понятно было, что ничего не понятно... Джонсон оставил возле дома полицейскую засаду, дав указание немедленно задержать Корнелиуса Пирсона в случае появления последнего, а сам возвратился в здание годоского департамента полиции. Через несколько часов поступили ответы на запросы, связанные с проверкой водительского удостоверения Пиросна и номера его автомашины. Тут, кстати, нельзя не отметить качества работы бюрократической машины Соединённых Штатов - несмотря на административно-политическую раздробленность страны, правоохранительные ведомства разных штатов оперативно проводили проверки по своим базам данных по запросам из других регионов и давали ответы в течение нескольких часов [заметьте, без компьютеров, всяких умных программм, пресловутого "искусственного интеллекта" и интернета]! Ответы, полученные Джонсоном в ночь на 21 августа, проницательный читатель предугадает без какого-либо затруднения - водительские права на имя "Корнелиуса Пирсона" оказались поддельными, а номерной знак на заднем бампере его автомашины был украден 18 дней назад в штате Массачусетс.
Мы не знаем, что именно подумал начальник полиции и как сильно он ругался, но не подлежит сомнению то, что Говард Джонсон почувствовал себя сильно уязвлённым. Хитрый и наглый преступник обвёл вокруг пальца не только бедную вдову Эйчер и её детей - живы ли они вообще? - но и всю полицию Парк-Ридж. Частный детектив О'Нил был прав - дело нечисто, а Джонсон не придал значения его сообщению... Ранним утром 21 августа начальник полиции возвратился в дом Эйчер для более тщательного обыска постройки. Логика его была проста - если преступник, называвший себя "Корнелиус Пирсон", для чего-то возвратился в дом жертвы спустя почти 2 месяца после её похищения, стало быть, для этого имелся серьёзный мотив.
Что это могло быть?
В принципе, он мог действительно попытаться продать дом, чтобы получить от предполагаемой преступной комбинации максимальную прибыль, поскольку 4 тыс.$ с депозита Асты Эйчер в руки его не попали. Но только ли это побудило его отправиться в довольно рискованную поездку? Может быть, имелось что-то ещё, более личное, если угодно, более интимное?
Говард Джонсон вернулся в дом Асты Эйчер и потратил несколько часов на его обыск. Он следовал интуиции и сам не знал, что именно ищет, но чудеса, как известно, случаются и в данном случае интуиция не подвела опытного полицейского. Он отыскал коробку с личной перепиской исчезнувшей владелицы дома, в ней лежали [помимо прочего] 52 (!) письма, написанный от имени Корнелиуса Орвина Пирсона. Коробка находилась в довольно неожиданном для бумаг такого рода месте - в глубине шкафа со старыми учебниками и разнообразным хламом, причём сам шкаф стоял в глубине подвала. Совершенно очевидно, что коробка была помещена хозяйкой дома в столь неподходящее место умышленно... А вот какую именно цель преследовала Аста, пряча переписку с будущим мужем от случайных глаз - тут можно было строить самые разные догадки. Может быть, она прятала эти письма от детей... а может быть, от самого будущего мужа?
Письма жениха были приторно-слащавы и полны идиотичного романтизма. Удивительно, но на многих женщин совершенно банальные и даже тупые демагогические приёмы действуют совершенно деморализующе и отключают даже минимальный здравый смысл. Дабы дать представление о присущей Пирсону манере общения с женщинами, приведём короткий, но весьма характерный отрывок одного из его писем, попавших в руки Горадва Джонсона: "Аста, моя дорогая девочка, я хочу, чтобы ты рассказала мне о своей любви, дорогая. Я очень люблю тебя. В тебе я вижу свет и радость впереди. Милая, дорогая, мы встретились — наши фотографии говорят нам обо всём. Нам просто нужно услышать голоса друг друга и почувствовать прикосновение губ и рук друг друга, чтобы всё стало полным»." (“Asta, my darling girl, I want you to tell me about your love, dear. I love you dearly. In you I can see light and joy ahead. Honey dear, we have met—our pictures tell us everything. We just have to hear each other's voices and feel the touch of each other’s lips and hands to make everything complete.”)
Многие фрагменты писем этого человека были преданы гласности и тайны не составляют. Пирсон писал вычурно, формально и совершенно неискренне, а потому удивляет то, насколько же эффективной оказывалась его ложь. Впрочем, в утренние часы 21 августа начальника полиции интересовали не особенности письменной речи неизвестного мошенника, а фактическая информация, способная помочь идентифицировать его. Такую информацию Джонсон отыскал - из писем Пиросна он выяснил, что Аста Эйчер познакомилась со своим избранником через платное брачное агентство "American Friendship Society", зарегистрированное в городе Детройте, штат Мичиган.
Отложив все прочие дела в долгий ящик, Говард Джонсон засел за письмо окружному прокурору, в юрисдикции которого находился город Детройт, в котором объяснял сущность подозрений, возникших в отношении одного из клиентов брачного агентства, и просил оказать помощь в устанеовлении его личности. Одновременно с этим насльник полиции отправил тому же самому прокурору телеграмму, уведомляя о проводимом в Парк-ридж расследовании и отправке письма с изложением деталей оного. Также были сделаны телефонные звонки руководству Департамента полиции Детройта с просьбой помочь в сборе по конфиденциальным каналам информации как о таинственном "Корнелиусе Пирсоне", так и брачном агентстве, через которое этот человек познакомился с Астой Эйчер.
Итак, картина получалась следующая. В интервалом в сутки Гарри Той (Harry S. Toy), прокурор округа Уэйн (Wane), в чью зону ответственности входил и город Детройт, получил два сообщения из разных регионов США, в которых фигурировал один и тот же брачный аферист - некий Корнелиус Пирсон - знакомившийся с потенциальными жертвами через брачное агентство "American Friendship Society". В Массачусетсе без вести пропала 49-летняя Дороти Лемке, уехавшая с Пирсоном в неизвестном направлении 28 июля, а в Иллинойсе - вдова Эйчер и трое её детей, который также увёз Пирсон четырьмя неделями ранее. Что должен был подумать окружной прокурор Гарри Той?
Гарри Той, прокурор округа Уэйн, по странной игре случая получил с интервалом в сутки два сообщения из разных частей страны о преступлениях, которые возможно могли быть связаны с одним и тем же брачным агентством. Что в этой ситуации должен был подумать и предпринять прокурор?
Следует признать, что Гарри Той являлся человеком, способным украсить любую правоохранительную структуру. Родившийся в 1892 году он успел поучаствовать в Мировой войне и на полях Франции был трижды ранен и получил поражение лёгких при газовой атаке немцев. За что, кстати, был удостоен французского ордена. С 1920 года он работал в Мичигане как в ведомстве окружного прокурора, так и практикующим адвокатом [разумеется, не одновременно, Той поступал на госслужбу, а потом увольнялся]. За время своей не очень долгой жизни - а умер Той в возрасте 63 лет - он успел профессионально позаниматься самыми разнообразными видами правоохранительной деятельности: поработал в прокуратуре, в полиции, в частности, возглавлял полицию Детройта, был практикующим адвокатом и побывал даже судьёй. Биография этого человека очень интересна и её можно найти даже в "Википедии", хотя представленный там вариант очень и очень неполон. Как бы там ни было, Гарри Той являлся, во-первых, юристом-профессионалом, а во-вторых, человеком действия, не прячущимся за чужие спины.
Помимо "во-первых" и "во-вторых" существовало ещё и в-третьих... Гарри Той хорошо знал брачное агентство "American Friendship Society". В 1923 году он, будучи помощником окружного прокурора, участвовал в расследовании преступной деятельности некого Альберта Плейтера (Albert Plater), который, не имея докторской лицензии, упражнялся в проведении криминальных абортов и оказании иных медицинских услуг. Тогда Плейтер был осуждён, пробыл в тюрьме год, вышел на свободу и... учредил брачное агентство под звучным названием "Дружественное сообщество американцев" ("American Friendship Society"). В этом проекте быстрого обогащения он реализовал довольно хитрую бизнес-схему, формально призванную защитить интересы клиентов. Заключалась она в том, что клиенты [как мужчины, так и женщины] имели возможность создавать учётные записи (или аккаунты) разной степени достоверности. Понятно, что чем выше был уровень "достоверности" учётной записи, тем дороже была абонентская плата. Самые надёжные учётные записи подкреплялись нотариально завернными документами клиентов, что исключало, вернее, теоретически исключало, вероятность мошенничества. Абонентская плата взымалась ежемесячно, учётные записи высшей категории надёжности стоили 5$ - поверьте, в реалиях тех лет это была серьёзная сумма, не баран чихнул.
Получив с интервалом в сутки два сообщения о том, что через "Дружественное сообщество американцев" некий мошенник проворачивает свои преступные делишки, возможно даже убивает людей, окружной прокурор Гарри Той немедленно подключился к делу. И весь последующий сюжетный зигзаг оказался связан именно с этим человеком - его предприимчивостью, энергией и неравнодушием.
ПРОДОЛЖЕНИЕ В ПРОЦЕССЕ ПОДГОТОВКИ
|
