| |
Архив.Дело Мари Лафарж .Врачи из Брива тоже извлекли урок из своего прошлого опыта . Каждый орган , изъятый из трупа Шарля Лафаржа , они укладывали на этот раз в "чистые сосуды" . Они спешно изучили самую последнюю публикацию Орфила и не забыли взять пробы земли с кладбища и описать состояние гроба . 8 сентября они вернулись в Тюлль и внесли в зал два обвязанных веревкой ящика , чтобы "суд убедился в надлежащем состоянии материалов" . Судебный протокол отмечал : "Стол с ящиками окружили дамы , и даже самым мужественным из них лишь едва удалось скрыть ужас , охвативший их в момент вскрытия ящиков , но непреодолимое любопытство все же победило . По ходатайству экспертов было решено , что химические анализы частично будут проводиться за пределами дворца юстиции - в ротонде . Оба входа в нее находятся под охраной..." Результаты анализов ожидались 9 сентября . Еще день и ночь ! А что , если новые эксперименты подтвердят выводы аптекарей из Лиможа : нет никакого мышьяка ? Значит , Мари Лафарж признают невиновной ? Все еще пекло солнце , облака пыли стояли на улицах Тюлля ... Наконец утром 9 сентября в зале появились врачи и аптекари , предводительствуемые Дюпюитреном . "Глубокая тишина ,- отмечалось в судебном протоколе ,- обостряла внимание присутствующих . Все взоры были устремлены на Мари Лафарж , которая сохраняла полнейшее спокойствие . Месье Дюпюитрен огласил заключение..." Объединенными силами врачи и химики обуглили печень Лафаржа и осуществили все необходимое для того , чтобы получить жидкий экстракт . Дюпюитрен подолгу останавливался на описании отдельных процессов . Но затем пришла очередь фразе , которая всколыхнула представителей обвинения , судей , присяжных , защитников и зрителей : "Мы поместили указанную жидкость в аппарат Марша , но не обнаружили никаких следов мышьяка..." Обратимся к судебному протоколу , чтобы описать воздействие этой фразы : "Всеобщее волнение ... длительные аплодисменты . Мадам Лафарж улыбаясь склонилась к своему защитнику , который владел собой хуже , чем она сама ; его лицо было мокрым от слез" . После этого Дюпюитрен и его коллеги подвергли части селезенки , легких , сердца , кишечника и мозга обычным манипуляциям и поместили в аппарат Марша . Дюпюитрен повторил : "Мы не нашли никаких следов мышьяка" , а Массена добавил : "Сегодця я работал по новому методу с аппаратом Марша , и , подобно моим коллегам , полностью убедился , что яда нет ..." Ввиду таких результатов эксперты вообще отказались от исследования проб земли на яд . Пайе вскричал с неописуемым удовлетворением : "Итак , весь труп подвергся анализу , и не найдено ни одного атома мышьяка . Ни одного атома мышьяка ! К этому итогу можно было бы прийти много месяцев назад , и никогда бы не было процесса Лафарж" . Новость сразу же стала известна на улице . Раздались крики одобрения . На телеграф помчались новые нарочные . Все , исключая Пайе , находились под таким сильным впечатлением от новых результатов , что совсем забыли , по - видимому , о яде , который при первой экспертизе был обнаружен в напитках , которые Мари Лафарж приготовила своему муж у. Но представитель обвинения об этом яде не забыл . И в тот момент , когда его поражение уже казалось свершившимся фактом , он вернулся к данному вопросу . Выло ли это вызвано желанием хоть чем - то прикрыть свое отступление или же убежденностью в своей правоте и упорной , непоколебимой верой в виновность подсудимой , но он потребовал, чтобы напитки и содержимое малахитовой шкатулки Мари Лафарж тоже "подверглись эксперименту с помощью аппарата Марша" . Пайе согласился на это с легким сердцем . Только что пережитый триумф привел его в состояние эйфории , и он не сомневался , что обвинитель движется навстречу полному поражению . Ему казалось невозможным , чтобы эксперты из Брива , только что признавшие свои ошибки , ошиблись снова при анализе напитков и содержимого малахитовой шкатулки . Они ведь уже находили мышьяк там, где его не было ! Так как для нового исследования не требовалось таких длительных приготовлений , как для анализов органов , то оно могло быть проведено за несколько часов . Оба Дюбуа принялись за работу . Судебное разбирательство на это время было прервано , а в протоколе отмечено следующее : "Очень растроганная мадам Лафарж удалилась с очаровательной улыбкой , как бы желая поблагодарить собравшихся за столь явную симпатию , проявленную по отношению к ней ." Опять последовала короткая фаза напряженного ожидания . Но эта напряженность не шла ни в какое сравнение с напряженностью предыдущих дней . Какое - то подобие опьянения охватило "лафаржистов" . После обеда суд собрался снова , чтобы заслушать экспертов . Они вошли в зал с необычайно мрачными лицами . Дюбуа , самый старший из них , тянул время , не приступая к докладу . Затем он заговорил неуверенным голосом , и то , о чем он сказал , позволило понять , откуда у него такая неуверенность : он и его коллеги всюду обнаружили мышьяковистый ангидрид . В одном лишь взбитом молоке с яйцами его было столько , что , как подавленно признал Дюбуа , им "можно было бы отравить по меньшей мере десять человек" . Представитель обвинения стремительно вскочил со своего стула . "Этот результат ,- воскликнул он ,- доказывает правильность моей настойчивости !" Первые же "лафаржисты" , к которым вернулось хладнокровие , встретили его слова враждебными выкриками . Но Деку не дал сбить себя с толку . Он снова чувствовал почву под ногами и продолжал : "Я остаюсь при своем убеждении , что эта женщина умертвила своего супруга". Но так как научный путь исследования привел к противоречивым результатам , сказал он , то суд обязан теперь использовать последнюю возможность для установления истины . И он потребовал пригласить из Парижа Орфила и предложить ему дать окончательное заключение . Защита , мол , сама много раз мучительно добивалась привлечения Орфила к делу , так что теперь она не будет , видимо , возражать против его вызова . Пайе и вправду ничего не оставалось , как согласиться . Но сделал он это в твердом убеждении , что Орфила , чьим методам последовали в конце концов эксперты из Брива и Лиможа , не обнаружившие следов мышьяка в трупе , тоже придет к негативным результатам . Мало того , он надеялся , что Орфила даже скорректирует необъяснимые данные относительно яда в напитках . В общей суматохе конный нарочный покинул Тюлль . Он торопился в Бордо , чтобы оттуда пригласить по телеграфу Орфила прибыть в Тюлль . 12 сентября Орфила сообщил , что приедет на следующий день . | |
| . |
