| |
Архив.
Дело Мари Лафарж .Но еще до того , как Пайе и его ассистент Бак приступили к работе , произошла новая неожиданность . Виконт де Леото , прочитав сообщения газет , вспомнил о краже бриллиантов в его замке . Подозрение , выдвинутое тогда в отношении Мари шефом Сюртэ Алларом , не казалось ему теперь столь уж абсурдным . Он потребовал обыскать дом в Ле Гландье , а найти там пропавшие бриллианты не составило особого труда . Поставленная перед этим фактом Мари Лафарж снизошла до признания , что драгоценности хранились у нее . Но , заявила она , виконтесса де Леото сама вверила ей эти бриллианты для продажи , ибо остро нуждалась в деньгах , чтобы откупиться от шантажирующего ее тайного любовника по имени Клаве. Эта история, как оказалось вскоре , была одной из тех выдумок Мари Лафарж , которые уже давно стали ее второй натурой . И уже во время приготовлений к процессу по обвинению ее в отравлении своего мужа Мари в начале июля предстала перед бривским судом по обвинению в краже . Она так убедительно притворилась безвинно преследуемой , что многие газеты приняли ее сторону и обвинили во всем виконтессу де Леото . Суд не поддался на эти уловки и приговорил Мари за кражу к двум годам тюрьмы . Это событие - по существу второстепенное - привело к тому , что дело Лафарж стало известным далеко за границами Франции и задолго до начала процесса об убийстве , который должен был состояться не в Бриве , а в Тюлле , где все места в гостиницах этого города и его окрестностей были распроданы . Со всей Европы съехались журналисты и любопытные , чтобы посмотреть , как будут судить Мари Лафарж . 3 сентября 1840 г. , в нестерпимо жаркий день , рота солдат окружила здание суда , чтобы сдержать людскую толпу . Те , кого впустили в зал , с любопытством пожирали глазами обвиняемую , которая , несмотря на жару , вошла в зал суда во всем черном , держа в руках флакончик с нюхательной солью . На первый взгляд она являла наблюдавшим столь трогательную картину невиновности , что зрители разделились на два лагеря , из которых один был убежден в невиновности Мари Лафарж еще до того , как началось слушание дела . Речь представителя обвинения Деку раскрыла большую драму . Мотивы , побудившие Мари Лафарж к убийству своего мужа , были для него ясны . Примитивный человек , который еще в Париже произвел на нее столь отталкивающее впечатление , ее муж стал для нее невыносимым бременем , когда она узнала истинное положение хозяйственных дел в Ле Гландье . Если ей не хотелось всю жизнь прозябать в Ле Гландье и отказаться от всех своих гордых замыслов , то она должна была от него освободиться . Уже через несколько дней после приезда она приступила к подготовке убийства . Она разыгрывала перед Лафаржем и его окружением постепенно растущую к нему любовь , чтобы избежать подозрений в будущем . Обоюдное завещание представляло собой ход конем ради захвата Ле Гландье после смерти Шарля , чтобы сделать из него солидное поместье и раздобыть себе затем знатного мужа . "К счастью ,- заключил Деку ,- благодаря развитию химической науки расследованию отравлений в самое последнее время была оказана помощь прямо - таки революционного значения . По всей вероятности , обвиняемая не предстала бы перед данным судом , если бы наука удивительным образом не создала возможность устанавливать наличие яда даже там , где до сего дня это для нас исключалось , а именно : в его жертвах , в покойниках". Пришло новое время , закончил Деку , новая пора в расследовании преступлений . Представители этого нового времени - врачи из Брива , знающие химию ,- предстанут перед господами судьями и присяжными и помогут восторжествовать справедливости . Несмотря на эти слова представителя обвинения , дело Лафарж , вероятно, не стало бы еще драматической премьерой токсикологии , если бы и тут случай не сыграл свою роковую роль. Случай же состоял в том , что мэтр Пайе , главный защитник Мари , был одновременно и адвокатом Орфила , прозванного к тому времени в Париже "королем токсикологии". Пайе очень быстро понял , что против его клиентки имеется много улик , но фактически самая большая опасность состояла в возможности обнаружения яда в теле Шарля Лафаржа . Если судьи и присяжные удостоверятся в наличии яда в теле покойного , тогда Мари почти не на что надеяться . Но если бы удалось поколебать достоверность доказательств наличия яда , Мари , видимо , была бы спасена . Как только в руках Пайе оказались уточненные данные о химических исследованиях в Бриве , он направился к Орфила за советом . И Орфила дал ему оружие , применить которое на практике так жаждал теперь Пайе . Орфила было нетрудно это сделать . Разве невежество и поверхностность врачей из Брива не сквозили в каждой строке их заключения ? Желтый , растворимый в аммиаке осадок ? Орфила продемонстрировал Пайе в своей лаборатории желтые осадки , в которых не было ни малейшего следа мышьяка . Он показал ему , что даже выпадение металлических бляшек в колбах еще ни о чем не говорит , если эти пятна не подвергнуть дальнейшей проверке на мышьяк . В Бриве колба , как известно , взорвалась прежде, чем образовались бляшки мышьяка . Кто же таких обстоятельствах решится утверждать , что там был мышьяк ? Такое утверждение считалось бы ересью даже в ту пору , когда знаменитый аппарат Марша еще не был изобретен . Но ныне в 1840 г . , ничего не знать об аппарате Марша и без его помощи пытаться доказать наличие мышьяка было уже просто наглостью . Позже Орфила в письменной форме изложил свою критику экспертизы , проведенной в Бриве , и предоставил это свое заключение в распоряжение Пайе . Д'Альбей и Массена недолго имели возможность наслаждаться вниманием публики , которая не без легкого содрогания впервые узнала о том , как разрезали желудок Лафаржа и "выделяли" из него яд . Пайе выслушивал их почти с наслаждением . Едва они кончили давать показания , как он вскочил и забросал их , совершенно обескураженных , вопросами . Знают ли они об Орфила ? Разумеется , они читали его работы . "Ах , так ,- вскричал Пайе ,- какие же именно работы ? Уж не те ли , что вышли более двадцати лет назад ? А не заметили ли господа врачи , что за это время произошла настоящая революция ? И слышали ли господа хоть раз о Джеймсе Марше , да - да - о Джеймсе Марше и его аппарате для обнаружения мышьяка ?" Судьи , присяжные и публика с удивлением взирали , как побледневший Массена признался , что фамилия Марша ему неизвестна . И тут Пайе огласил , подчеркивая каждое слово , заключение Орфила , в котором врачи из Брива обвинялись в невежестве и небрежности . Пайе потребовал вызвать в Тюлль Орфила . На какой - то момент воцарилась гнетущая тишина , затем раздались оглушительные аплодисменты . Председатель суда де Барни с большим трудом восстановил порядок . Случилось то , о чем ранее говорил обвинитель : проблема научных методов обнаружения яда оказалась в центре всего процесса , правда иначе , чем ожидал сам Деку . Бледный от волнения , Деку предложил сделать перерыв в судебном заседании . Когда же оно возобновилось Деку уже овладел собой . У обвинения , заявил он , так мало сомнений в вине Мари Лафарж , что оно полностью согласно на проведение нового химического исследования на основе методов Орфила и Марша . Но вместе с тем обвинение не считает необходимым беспокоить ученого из Парижа . Он , Деку , позволил себе вызвать из Лиможа обоих аптекарей Дюбуа ( отца и сына ) и химика Дюпюитрена . Все трое готовы немедленно приступить к исследованию по новым методам . | |
| . |
