| |
Архив.Дело Мари Лафарж .Спустя несколько лет путь развития науки приводит нас из Германии во Францию , где жил человек , завоевавший почетный титул "родоначальника токсикологии" ,- Матье Жозеф Бонавантюр Орфила , который прославился не только своими опытами и открытиями , но в гораздо большей степени своим вкладом в упорядочение и перепроверку проводившихся в самых разных местах экспериментов . Когда двадцатишестилетний Орфила опубликовал в 1813 г . первую часть своего двухтомного труда "Трактат о ядах , или Общая токсикология" , он привлек к себе внимание врачей , юристов и полицейских , занимавшихся этой проблемой . Его труд был первым произведением международного значения , охватившим все , что было известно в ту пору о ядах . Орфила родился в 1787 г. на острове Менорка и согласно воле своего отца должен был пойти служить в испанский торговый флот . Но он рано увлекся химией и медициной и обучался поначалу в Валенсии и Барселоне . Проштудировав работы таких ученых , как Лавуазье и Бертолле , он почувствовал вскоре , что превзошел своих испанских учителей , которые все еще провозглашали давно отжившие тезисы о четырех основных элементах мира : огне , земле , воздухе и воде . Его влекло в Париж , где в 1811 г . он стал доктором медицины . Лишенный средств , но влекомый жгучей страстью к тайнам химии , Орфила оборудовал в своей квартире на улице Круа - де - Пти - Шан лабораторию и с головой ушел в изучение ядов . В двадцатичетырехлетнем возрасте он основал частные курсы по химии ядов , которые благодаря проведению на них экспериментов с животными стали своего рода сенсацией . Такую же сенсацию произвела и упомянутая выше его книга , второй том которой появился в 1815 г . В 1817 г. вышел второй его труд - "Элементы прикладной химии в медицине и в искусстве" . К 1819 г . Орфила стал уже профессором медицинской ( позднее - судебной ) химии Парижского университета . В 1821 - 1823 гг . вышло еще одно его произведение - "Лекции по судебной медицине" . С тех пор он считался первым экспертом Европы по ядам , хотя одновременно с этим занимался и судебной медициной , будучи одним из самых великих ее пионеров . Слава Орфила привела его на высокий пост декана медицинского факультета Парижского университета . Понятно, что существенная часть работ Орфила была посвящена мышьяку . Орфила выискивал и перепроверял все , что было звестно о мышьяке во Франции и за ее пределами . Экспериментируя на собаках , он показал , что из желудка и кишечника мышьяк проникает в печень , селезенку , почки и даже в нервы . Следовательно , если в желудке яда уже не было , следы его можно было отыскать в печени , селезенке и иных органах . Орфила усовершенствовал метод Валентина Розе . Он обрабатывал азотной кислотой ткань человека или животного до тех пор , пока она полностью не обугливалась . Чем полнее удавалось разрушить материю , впитавшую в себя яд , тем легче было доказать наличие в ней мышьяка . Это относилось и к исследованию содержимого желудка и кишечника , где было подчас так много белковых и жировых частиц , что они не давали выделить мышьяк в чистом виде . Метод Ханемана здесь не годился . Сероводород не мог заставить мышьяк выпасть в виде желтого осадка . Более того , некоторые компоненты желчи выпадали под воздействием сероводорода в виде желтого , растворимого в аммиаке осадка , который можно было принять за мышьяк , хотя там его вовсе не было . Во избежание чудовищных ошибок Орфила требовал , чтобы при доказывании наличия мышьяка каждый желтый осадок , даже если он растворялся в аммиаке , подвергался повторной проверке . Он считал , что говорить о наличии мышьяка можно лишь тогда , когда желтый осадок в нагретой колбе образовывает металлическую бляшку и когда с помощью реактивов удается доказать , что эта бляшка действительно состоит из мышьяка . Но как ни велики были достижения Орфила , он постоянно натыкался на препоны , которые не мог преодолеть , и на загадки , которые не мог разрешить . Так , у некоторых животных , которых он на глазах своих учеников отравлял мышьяком , ему , несмотря , на все усилия , не удавалось при вскрытии обнаружить яд нигде . Почему ? В чем тут причина ? Преобразовывался ли яд в теле ? Или же в ряде случаев из - за рвоты и поносов яд перед смертью выделялся из организма так сильно , что оставшиеся незначительные его следы невозможно было обнаружить существующими методами ? Значит , надо искать иные методы , с помощью которых можно было бы обнаружить даже самые мельчайшие следы мышьяка . Очевидно , из - за того , что Орфила был лишь великим компилятором и экспериментатором , но первооткрывателем , в сущности , не являлся , новый метод открыл не он , а малоизвестный английский химик , ставший в отчаянии от своей нищеты пьяницей , служащий Британского королевского арсенала в Вулидже , под Лондоном , Джеймс Марш . В библиотеке арсенала Марш натолкнулся на труды Карла Вильгельма Шееле ( умершего за сорок семь лет до этого аптекаря из города Кёпинга ) , посвященные процессу возникновения мышьяковистого водорода . Выводы , к которым пришел после их изучения Марш , были слишком просты , чтобы прийти в голову людям типа Орфила . Если в содержащую мышьяк жидкость добавить немного серной или соляной кислоты и сверх того цинк , то в результате химической реакции появлялся водород , который соединялся с мышьяком ( и с любым его соединением ) , образуя газообразный мышьяковистый водород . Когда его пропускали через горячую трубу , он снова распадался на водород и мышьяк и металлический мышьяк можно было уловить и собрать . Марш велел изготовить для него стеклянную трубку подковообразной формы один конец которой был открыт , в то время как другой заканчивался остроконечным стеклянным соплом . В той части трубки которая заканчивалась соплом , он укрепил кусочек цинка , а в открытый конец трубки наливал проверяемую жидкость ( подозрительный раствор или экстракт содержимого желудка ) , обогащенную кислотой . Когда жидкость достигала цинка , достаточно было даже невообразимо малых следов мышьяка , чтобы образовался мышьяковистый водород , который улетучивался через сопло . Улетучивавшийся газ Марш поджигал , держа против пламени холодное фарфоровое блюдце . Металлический мышьяк оседал на нем в виде черноватых пятнышек на фарфоре . Этот процесс можно было продолжать до тех пор , пока весь мышьяк не удалится из жидкости и не будет собран в блюдце . Данный способ , как оказалось впоследствии , был настолько чувствительным , что даже количество мышьяка порядка одной тысячной доли миллиграмма , введенное в исследуемую жидкость , было заметно на блюдце невооруженным глазом в виде бляшек . Когда в октябре 1836 г . Джеймс Марш опубликовал в "Эдинбургском философском журнале" статью о своем открытии , он и сам не предполагал , что изобрел способ , который завоюет всю токсикологию , а в качестве метода обнаружения мышьяка станет попросту непреходящим . Орфила ( при всей склонности к суетности , честолюбию и тиранству ) был достаточно дальновиден , чтобы первым признать значение аппарата Марша . В Париже разгорелось соперничество за открытие все новых тайн мышьяка с помощью этого аппарата . Врачи и химики , такие , как , например , Девержи , Оливье, Баррюэль и Распай , соревновались с Орфила , который первым устранил некоторые трудности , возникшие при исследовании способом Марша экстрактов желудка , печени , селезенки или иных органов . Такого рода органические экстракты , не очищенные от белка , жира и "другой материи" , пенились и тем самым препятствовали образованию газа . Орфила дополнил этот метод обугливанием при помощи азотной кислоты , которая разрушала даже самые стойкие органические соединения и обеспечивала исследуемому материалу высочайшую "чистоту" . Всеобщее возбуждение охватило химиков Парижа , когда в 1838 г . обнаружилось , что аппарат Марша в ходе экспериментов с опытными растворами , не содержавшими мышьяка , тем не менее показывал его наличие . Распай и Орфила нашли этому объяснение . Они установили , что в цинке и серной кислоте , с которыми они работали , содержалась некоторая примесь мышьяка . Таким путем предупредила о себе огромная распространенность мышьяка повсюду в природе - феномен , которым токсикологи будут продолжать заниматься и через сто лет и который задаст им еще не одну загадку . Стало очевидным , что во избежание роковой ошибки , прежде чем проводить исследование на яд , необходимо проверить на содержание мышьяка применяемые для этого химические реактивы . Бывали и другие драматические ситуации , когда в ходе экспериментов с помощью аппарата Марша мышьяк все чаще обнаруживали там , где меньше всего ожидали . Химик Куэрб исследовал кости покойников , которые , без всякого сомнения , не подвергались отравлению мышьяком , и обнаружил ... мышьяк . Он сделал тревожное заявление , что мышьяк ( пусть даже в незначительных количествах ) так распространен в природе , что в качестве естественного компонента содержится даже в человеческом организме . Орфила вынужден был сразу же подтвердить это заявление , однако говорил , что речь идет о следах мышьяка , обнаруженных лишь в костях , но это не относится к обнаружению яда в других органах . Вместе с тем возник вопрос , является ли мышьяк естественным компонентом костей человека или же он появляется в них вследствие посмертных химических процессов ? | |
| . |
