Murders

УБИЙСТВА. Виновный не назван.

Мальчик в коробке.

©А.И.Ракитин,2003 ©"Загадочные преступления прошлого",2003

Страницы: (1) (2)

В 1960 г. под дотошную полицейскую проверку попала Маргарет Мартинеза, убившая в штате Колорадо 3-летнюю дочь. Тело девочки было найдено на свалке в большой картонной коробке. Местная полиция сумела выйти на след 30-летней мамаши, умышленно путавшей следы и упорно все отрицавшей после ареста. Выяснилось, что Мартинеза приехала в Колорадо из Пенсильвании, где одно время жила в Филадельфии.

Погибшая девочка родилась в январе 1957 г., что прекрасно соответствовало полицейской версии о возможном появлении в семье убийц (или убийцы) второго ребенка, для которого на складе в Аппер-Дерби покупалась плетеная кроватка. Психологический портрет жестокой и циничной Маргарет Мартинезы и некоторые обстоятельства ее жизни до такой степени точно соответствовали предположениям следователей, что из Пенсильвании в Колорадо был командирован детектив Джозеф Комарник, которому надлежало отработать перспективную гипотезу, что называется, на месте. Несмотря на недоверие полиции, Мартинеза сумела убедительно доказать свое alibi; ее непричастность к гибели "мальчика в коробке" была установлена с абсолютной надежностью.
    В начале 60-х годов ФБР и полицейские управления штатов на восточном побережии США проводили масштабные розыски лиц, которые, как считалось, повинны в смерти нескольких детей. Было установлено, что некая семейная пара, кочуя из штата в штат, оставляла после себя детские трупы: один был выкопан на заднем дворе снятого ими дома, другой брошен возле автомагистрали (оба трупа - в Западной Вирджинии), еще два детских тела были найдены в озере Понтчартрейн возле Нью-Орлеана (в штате Луизиана). Розыски эти, сами по себе заслуживающие отдельного обстоятельного очерка, в конце-концов завершились поимкой подозреваемых. Выяснилось, что бродяги в разное время имели 10 детей, которые ввиду отсутствия достаточного питания и нормального ухода со стороны родителей, умирали от различных болезней. На момент ареста детей с родителями уже не было: все они умерли. Арестованные назвали места, где были спрятаны останки еще 6 детей. Тела были найдены и судебная экспертиза подтвердила естественный характер гибели детей. Против деградировавших родителей так и не были выдвинуты обвинения в убийстве (поэтому и фамилии их не были разглашены правоохранительными органами).
     Много времени расследованию дела "мальчика в коробке" уделил Ремингтон Бристоу, бывший ассистентом судебного медика во время вскрытия тела погибшего ребенка в феврале 1957 г. Можно сказать, что этот человек был одержим тайной гибели "ребенка в коробке". В своем домашнем архиве Бристоу сохранил сделанные им фотографии вскрытия, а также многочисленные материалы, имевшие отношение к расследованию. Например, врачу удалось в середине 60-х годов выпросить у полицейских себе на память голубую кепку предполагаемого убийцы, которую использовал в своих розысках (в середине 90-х годов наследники Бристоу эту кепку вернули на полицейский склад). Ремингтон всю жизнь собирал материалы по аналогичным случаям умерщвления детей. В архиве, разобранном после его смерти, были найдены материалы по 24 нерасследованным случаям гибели детей; примечательно, что все погибшие были мальчиками.
     Пытаясь расследовать дело "мальчика в коробке", Ремингтон Бристоу обратился к известной женщине-экстрасенсу Флоренс Стернфелд, проживавшей в штате Нью-Джерси. Стернфелд сообщила, что погибший ребенок был связан с неким старым домом, имевшим детскую игровую площадку на заднем дворе и расположенном не очень далеко от места обнаружения трупа. Осенью 1960 г. Бристоу привез Стернфелд на место обнаружения коробки с трупом мальчика. Экстрасенс отвела врача к некоему двухэтажному дому, в котором, как выяснилось, проживала семья Фостеров. Супруги принимали на воспитание малышей, от которых отказывались родители, и в течение многих месяцев и даже лет обеспечивали их кровом и жильем. Можно сказать, что это был частный детский дом; Фостеры подискивали семьи, готовые усыновить детей, и получали от благодарных усыновителей некий гонорар. Получаемые "гонорары" обеспечивали супругам неплохой и стабильный доход, позволявший им нигде не работать. Обычно у Фостеров проживало 5-6 детей, ожидавших усыновления, но иногда их число достигало 20.

рис. 11: На этой карте Чейз Фокс показано взаимное расположение места обнаружения трупа "мальчика в коробке" (поз. 1), дома Джона Поуразника (поз. 2) и дома Фостеров (поз. 3) Расстояния между указанными точками равны: 1-2 около 650 м., 1-3 около 1,3 км.

Бристоу и Стернфелд нанесли визит Фостерам осенью 1960 г. Последние, если верить записям Бристоу, вели себя настороженно и отрицали всякую причастность к судьбе "мальчика в коробке". Никакой существенной информации от Фостеров тогда получить не удалось и, разумеется, хозяева не позволили визитерам осмотреть свой дом. Однако, после этого посещения Фостеры неожиданно объявили о своем переезде и продаже дома. В мае 1961 г. Бристоу еще раз посетил дом Фостеров, на этот раз под видом потенциального покупателя в сопровождении агента по недвижимости. Ремингтон Бристоу утверждал, что во время этого визита Фостеры не могли воспрепятствовать осмотру дома и ему удалось обнаружить кое-что интересное.

рис. 12: Дом Фостеров.

Согласно его рассказу, на заднем дворе он увидел повешенный для просушки кусок пледа, в точности соответствовавший своим рисунком пледу, найденном в коробке с мальчиком. И кроме того, Бристоу, якобы, нашел на заднем дворе неглубокий - 40 см. - водоем, предназначенный для купания детей: в нем плавали резиновые детские игрушки.
     Ремингтон считал, что он нашел дом, в котором жил и погиб "мальчик в коробке". Наличие водоема объясняло причину появления специфических следов длительного пребывания в воде на ступнях и ладони погибшего мальчика. А кусок пледа, сушившийся на веревке, однозначно "привязывал" Фостеров к трупу, найденному завернутым в таком же пледе.
     Если следовать той версии событий, которую впоследствии озвучил Бристоу, он принялся собирать информацию о семье Фостеров. На протяжении двух десятилетий он встретился в общей сложности с 8 детьми, которые некогда воспитывались этой четой. Разумеется, к моменту встречь с Ремингтоном все эти дети выросли и стали дееспособными взрослыми людьми (5 из опрошенных Бристоу были мужчинами и 3 - женщинами). Все они утверждали, что чета Фостеров не принимала на воспитание младенцев и грудных детей. Это означало, что у Фостеров не было нужды в детской кроватке. Однако, путем продолжительных расспросов и архивных розысков Ремингтон узнал, что в конце 1956 г. родная дочь Фостеров вне брака родила дочь. Не надо было долго ломать голову, чтобы понять, каким путем можно было избавиться от компрометирующего молодую женщину ребенка: мамаша отдала его на воспитание деду и бабке.
     В конечном итоге версия Ремингтона Бристоу свелась к следующему: в конце 1956 г. Фостеры приняли на воспитание незаконнорожденного ребенка своей дочери. К этому времени в их доме уже значительное время жил мальчик с выраженной умственной отсталостью. За ним не приглядывали должным образом и плохо кормили, поскольку было ясно, что усыновителей для мальчика найти не удастся. В феврале 1957 г. мальчик совершил некий проступок, вызвавший гнев старших и послуживший причиной жестокого наказания (не обязательно со стороны самих Фостеров, возможно, мальчика наказал другой, старший по возрасту, ребенок). Результатом наказания явилась травма головы с фатальными для мальчика последствиями.
     Бристоу утверждал, что о результатах своего расследования сообщал в полицию Филадельфии. Там, якобы, ему посоветовали "оставить Фостеров в покое" на том основании, что "эти люди делают полезное для общества дело".

     В 1984 г. Ремингтон Бристоу разыскал Фостеров и откровенно поговорил с ними. По версии Бристоу, супруги признали наличие в их доме в начале 1957 г. детской плетеной кроватки, но при этом заявили, что не могут в точности вспомнить ее происхождение. Вроде бы кроватка была подарком друзей из городка Фрэнкфорд. Когда Бристоу уточнил, подтвердят ли друзья из Фрэнкфорда факт дарения, Фостеры заявили, что этих людей уже нет в живых. Супруги утверждали, что никогда в их доме не воспитывались чужие младенцы и плетеная кроватка в конце 50-х годов была им, в общем-то, не нужна. Ремингтон предложил супругам пройти проверку на полиграфе: они, по его словам, отказались.
     В начале 1985 г. Бристоу подал в отдел расследования убийств полицейского управления Филадельфии официальное заявление в котором изложил свои подозрения в адрес четы Фостеров и предложил организовать проверку супругов на "полиграфе". Заявление было рассмотрено и просьбу Бристоу отклонили.
     В 1989 г. Ремингтон уехал из Филадельфии в Лас-Вегас к своему брату. Перед отъездом он повстречался с известным американским писателем-криминологом Полом Авери и рассказал тому о своих открытиях. Авери добросовестно повторил версию Ремингтона Бристоу в очерке о деле "мальчика в коробке", но снабдил ее своими критическими комментариями. Хотя рассказ Бристоу выглядит достаточно гладким и логичным, существуют все же некоторые нюансы, которые заставляют усомниться в достоверности версии добровольного сыщика. Кратко их можно сформулировать так:
     1) Почему Бристоу поведал о своих открытиях только в 1989 г.? Напомним, что все его выводы базировались на информации, собранной в начале 60-х годов;
     2) Почему Фостеры, если они действительно повинны в гибели ребенка, вплоть до мая 1961 г. не уничтожили обрывок пледа, в который был завернут "мальчик в коробке"? Этот кусок пледа с головой выдавал убийц и от него необходимо было избавиться в первую очередь, тем более, что описание ткани и ее фотографии распространялись повсеместно и сделались широко известны;
     3) Наличие неглубокого бассейна на заднем дворе дома Фостеров никоим образом не объясняло появление на теле ребенка следов пребывания в воде. В середине февраля 1957 г. в Филадельфии установилась отрицательная температура воздуха и все открытые водоемы в те дни стояли замерзшими.
     С большой долей вероятности можно считать, что Ремингтон Бристоу оказался в плену навязчивой идеи расследовать гибель "мальчика в коробке" и некритично воспринимал поступавшую к нему информацию. Во всяком случае, его рассказ о вывешенном для просушки обрывке пледа представляется малодостоверным.
     В 1993 г. Бристоу скончался. Его дочери передали архив отца упоминавшемуся выше "обществу Видока" в Филадельфии, а синюю кепку вернули в полицейский архив.
     В конце 90-х годов 20-го столетия ввиду больших успехов генной инженерии и прикладных разработок этой науки, в правоохранительных органах США стала вынашиваться идея эксгумации тела "мальчика в коробке" для извлечения из останков генного материала. Дело о гибели неизвестного мальчика оставалось открытым; формально оно было закреплено за детективом полиции Филадельфии Томом Огустином. Ему удалось добиться выделения финансирования на эту процедуру, которая была проведена 3 ноября 1998 г.

рис. 13: Детектив городского управления полиции Филадельфии Том Огустин.

     Эксгумация показала, что биологического материала, пригодного для идентификации, практически не осталось ввиду далеко зашедшего процесса разложения. Тем не менее, из материала зубов (пульпы) были получены пробы, позволившие провести идентификацию ДНК клеточных митохондрий (этот анализ примерно в 3-7 раз менее точен, чем анализ, основанный на использовании ДНК ядра клетки). Сличение полученного генного профиля с имевшимся на тот момент генетическим банком данных ФБР США с очевидностью показал, что никто из родственников "мальчика в коробке" не попадал в поле зрения правоохранительных органов. Через неделю - 11 ноября 1998 г. - останки неизвестного ребенка были вновь преданы земле.
     Приходится сожалеть о том, что в 1957 г. не были законсервированы волосы, обнаруженные на голубой кепке. Возможно, их генетический анализ позволил бы сейчас безошибочно назвать ее владельца. За прошедшие годы кепку брали в руки сотни людей (поскольку Бристоу ездил с нею по стране и показывал потенциальным свидетелям) и все микрочастицы, принадлежавшие владельцу, были безвозвратно потеряны.
    Дело "мальчика в коробке" по-прежнему открыто. Генетические образцы, полученные из пульпы, законсервированы и возможно, через некоторое время станет возможен более точный их анализ. Возможно, в какой-то момент времени в национальный генетический банк данных попадут люди, связанные узами близкого родства с погибшим ребенком. Это позволит, наконец, проследить его родословную и установить обстоятельства его трагической гибели.

(в начало)