| |
|
Серийные убийцы.
Главный праздник Австралии - так называемый День Австралии - традиционно отмечается 26 января. В этот день благодарными потомками празднуется годовщина высадки в бухте Сиднея первых английских колонистов, доставленных на континент т.н. Первым флотом. Помимо исторического подтекста День Австралии приходится на самую "макушку лета", когда стоит прекрасная погода и замечательные солнечные деньки как нельзя лучше способствуют созданию праздничной атмосферы. В 1963 г. страна праздновала 175-летний юбилей, что для государства, лишенного собственной сколько-нибудь значительной истории, следует признать огромным событием! Уже с вечера пятницы 25 января в Перте и пригородах чувствовалась праздничная атмосфера, на улицах было очень оживленно, все куда-то ехали, работали все развлекательные заведения, шла движуха. Ник Огаст (Nick August) встретился со своей любовницей Ровеной Ривз (Rowena Reeves) около 22 часов, но в ресторан они не пошли по причине весьма банальной. Ник был женат и жена уже ловила его на изменах, более того, даже нанимала частных детективов для слежки за ним, а потому мужчине приходилось в меру сил маскироваться. На автомобиле Ника парочка отправилась к океану в районе Коттесло и припарковалась рядом с автострадой под названием Марин Пэрейд возле "Коттесло теннис клаб". Место было замечательно живописным и уединённым - впереди, примерно в сотне метров, чернел Индийский океан, за спиной находилась большая зелёная зона теннисного клуба, жилых домов практически не было видно, хотя автомобиль был припаркован в самом сердце городской застройки. Ник Огаст надлежащм образом подготовился к романтической встрече - он купил розовое шампанское и корзину с фруктами. Пара не спешила, Ник заявил жене, что его вызвали на работу и он не явится ранее полудня завтрашнего дня, так что времени должно было хватить на всё! Ник и Ровена негромко разговаривали, женщина находилась на заднем сидении и пила шампанское, а Ник всё время оставался за рулём. Впрочем, мужчина тоже пил заблаговременно купленное пиво. Примерно в 00:40 или чуть позже Ровена обратила внимание на мужчину, подошедшего откуда-то со стороны теннисного клуба и ставшего на удалении около 20 м. от автомашины. Человек смотрел в их сторону и не уходил, его откровенный интерес казался неуместным и мешал уединению. На мужчине была нахлобучена шляпа с полями, скрывавшая лицо, костюм-двойка казался свободным, но не потому, что был с чужого плеча, а просто потому, что его обладатель выглядел поджарым. Ровена сообщила Нику, что какой-то парень пялится на них, до этого момента Ник не замечал незнакомца, поскольку сидел, полуобернушись назад. Огаст повернулся в сторону мужчины в шляпе и, решив, что перед им очередной шпион, нанятый женой, обругал его. Незнакомец никак на этот выпад не отреагировал, казалось, он не слышал обращенные к нему слова или не понял их смысл. Тогда Ник швырнул в него пивную бутылку, которую до того момента сжимал в руке.
 Теперь незнакомец всё понял правильно, вот только отреагировал не так, как ожидали люди в машине. Мужчина в шляпе вдруг вскинул руки и оказалось, что... всё это время он держал, прижав к бедру, винтовку! Секунда потребовалась на прицеливание и грянул выстрел! Ник почувствовал, что его шею обожгла острая боль, очень похожая на укус осы. И тут же на заднем сидении закричала Ровена, хотя непонятно было, ей-то чего кричать, коли пуля угодила в Ника! Огаст ударил по педали газа и автомашина рванула с места почти как болид "формулы-1". Объехав по широкой дуге стрелка - хотя его следовало не объезжать, а давить насмерть! - автомашина помчалась по Марин Пэрейд на юг. В зеркало заднего вида Ник видел, как стрелок повёл стволом по ходу движения автомашины и выстрелил вторично, вдогон беглецам. Ровена всё время кричала, затем в какой-то момент замолчала. Ник чувствовал, что ранен, кровь заливала оба плеча и стекала на грудь - об этом было несложно догадаться по тому, как ветер охлаждал его влажный от крови торс. Но собрав в кулак всё своё мужество, он заставил себя вести автомашину и благополучно доехал до больницы в Фримантле. Ворвашись в приёмный покой, он закричал, что ему требуется полиция, потому что его вместе со знакомой женщиной пытались застрелить. В больнице Огасту поначалу не поверили, решив, что тот с пьяных глаз принял за стрельбу хлопки петард. Не забываем, что Австралия готовилась отметить 175-летие прибытия Первого флота и петардасты в ту ночь петардировали повсеместно! Больница была хорошей, только что прошедшей реконструкцию и переоснащение, но в хирургическом отделении дежурил один врач и притом новичок по фамилии МакГлю (McGlew). Он никогда ранее не имел дела с огнестрельными ранениями. Осмотрев Ника Огаста врач понял, что тот ранен навылет, входное отверстие располагалось на левой стороне шеи, выходное - на правой. МакГлю решил, что в Огаста попала дробина - это было ошибочное заключение, но данная деталь выяснилась позже. Изучив рентгеновский снимок, хирург пришёл к выводу, что раневой канал чист, никаких инородных фрагментов в нём нет, а потому можно просто зашить отверстия в коже и тем ограничиться. МакГлю так и поступил, все свои манипуляции хирург произвёл под местной анестезией, благодаря чему Огаст менее чем через час повёз детективов на место происшествия и оставался там с ними до утра. Мужчине необыкновенно повезло! В его шею угодила пуля, прошла навылет рядом с важнейшими кровеносными сосудами, нервными столбами и позвоночником и ничего не задела! Вот уж воистину родился в рубашке, такие случаи приходятся один на тысячу, если не реже! Если с Ником всё получилось более или менее гладко, то с Ровеной Ривз ситуация оказалась сложнее. В момент выстрела женщина находилась сзади, положив левую руку на спинку расположенного перед нею сиденья. Пуля, прошедшая через шею Ника Огаста, угодила в запястье Ровены, раздобила лучевую кость и застряла под кожей. Женщина испытывала сильную боль, из-за чего кричала во время езды и в конечном итоге потеряла сознание. Хирургу пришлось провести полноценную операцию, чтобы собрать осколки кости и продезинфицировать рану. Сообщение о стрельбе на Марин Пэрейд приняли в работу сержант Барроуз (Burrows) и констебль Литтерик (Litterick). Они опросили потерпевших и получили от них весьма схожие сообщения, из которых следовало, что нападение было немотивированным и стрелявший не показался жертвам знакомым. Они описали его как сухощавого и поджарого, рост оценили в 175 см, возможно, чуть выше или ниже, а возраст - в пределах 20 - 25 лет. Ник Огаст уверенно заявил, что нижнюю часть лица неизвестного скрывало нечто, похожее на маску. Осмотрев место совершения преступления, полицейские обнаружили 2 гильзы 22-го калибра и пивную бутылку, которую Ник метнул в незнакомца. Таким образом, показания потерпевших получили полное подтверждение. Прошло несколько часов и утром 26 января поступила новая важная информация, позволившая посмотреть на случившееся под неожиданным углом. Примерно в 4 часа утра или спустя считанные минуты после указанного часа, полиция Недлендса получила сообщение о стрельбе возле дома №51 по Луиз-стрит (Louise street). Прибывшим полицейским жильцы дома сообщили, что в дверь дважды позвонили и хозяин дома Джордж Ормонд Уолмсли (George Ormond Walmsley), набросив халат, открыл дверь. Сразу же раздался выстрел, который слышали его жена и дети (сын и дочь). Все они бросились к двери и обнаружили Джорджа, лежащим на крыльце. В середине его лба зияло пулевое отверстие. Мужчина находился в беспамятстве и хрипел. Стрелка нигде не было видно.
 Супруга Джорджа немедленно позвонили соседу, другу семьи, и также сообщила о ранении в больницу и полицию. К месту преступления сразу стали стягиваться полицейские силы, расследование по горячим следам возгдавил детектив сержант Рэй Джеффри (Ray Jeffery). В автомобиле "скорой помощи" раненый был доставлен в больницу, где началась его операция, во время которой он в 05:35 скончался. Таким образом покушение на убийство стало убийством. Около 04:45 в полицию Недленса поступило сообщение об обнаружении тела тяжело раненого молодого человека, застреленного по месту проживания в доме №54 по Винсент-стрит (Vincent street). Винсент-стрит - соседняя с Луиз-стрит улица, расстояние между домами №51 по Луиз-стрит и №54 пр Винсет-стрит составляло менее 100 м. Обстоятельство случившегося выглядели довольно необычно. Раненый - а им оказался студент Университета Западной Австралии Джон Линдсей Старки (John Lindsay Sturkey) - лёг спать на веранде, выходившей в сад. Позади дома находился очень симпатичный и ухоженный сад с большим миндальным деревом, розовыцми кустами и живописными кактусами. Этот сад, бережно выращенный хозяйкой дома Конни Эллен (Connie Allen), являлся настоящим украшением домовладения. Джон Старки арендовал часть дома на пару со своим другом Скоттом МакУилльямом (Scott McWilliam) уже более полутора лет. Ещё одним арендатором являлся 22-летний Кейт Мартин (Keith Martin), работник Пертской таможни. Кроме молодых людей в январе 1963 г. в этом доме проживала сама домохозяйка и её племянница Полин Фентон (Pauline Fenton). Как видим, дом был полон народа, кроме раненого там находились ещё 4 человека! Поскольку погода летом (не забываем, что январь в Австралии - это лето!) в районе Перта традиционно была очень жаркой, а кондиционера в доме не имелось, сон на веранде являлся своего рода привилегией. Джон Старки выиграл возможность спать на свежем воздухе в споре с МакУилльямом. Джон спал на веранде не в первый раз, если говорить совсем точно, то и годом ранее он тоже частенько там ночевал. Чтобы лучи утреннего солнца не будили его слишком рано, он обычно натягивал вдоль перил простыню, тем самым загораживаясь от сада.
 В Джона Старки стреляли практически в упор, вокруг входного отверстия пули в середине лба остались хорошо узнаваемые следы - ободки осаднения и обтирания. Причём при хорошем освещении визуально было хорошо заметно, что ободок обтирания чёрный, а не светло- или тёмно-серый. Эта деталь несла значимую криминалистическую информацию, из неё следовало, что пуля, попавшая в лоб Джона, была не первой и не второй, выпущенной из огнестрельного оружия после его последней чистки и смазки. Другими словами, до того, как выстрелить в Джона, из этого пистолета или винтовки уже стреляли меньшей мере дважды. Детективы только-только приступили к осмотру места происшествия, как из больницы поступила информация - Джон Старки скончался спустя 3 минуты после прибытия в приёмный покой. Таким образом, в доме №54 по Винсент-стрит в ночь на 26 января - или ранним утром, как угодно! - произошло убийство. Прошло несколько часов и поступило новое сообщение о стрельбе. На этот раз местом преступления опять стал Коттесло, если точнее - дом №124 по Брум-стрит (Broome Street). Одного взгляда на карту достаточно, чтобы понять - дом находился в непосредственной близости от того места, где неизвестный в шляпе обстрелял автомобиль с Ником Огастом и Ровеной Ривз. Места обеих преступлений разделяля территория теннисного клуба "Cottesloe Tennis Club", Марин-Пэрейд, где стояла машина Огаста, находилась к западу от него, а Брум-стрит - к востоку. Расстояние между ними по прямой составляло примерно 350 м.
 Жертвой стрельбы стал Брайан Винсент Вейр, отметивший свой 29-й день рождения неделей ранее. Брайан являлся очень успешным мужчиной, про которого можно было сказать, что он сам себя делал. Получив бухгалтерское образование, Вейр начинал трудовой стаж с работы в крупных банках, затем прошёл по конкурсу на очень престижную должность в "Бритиш петролеум", в апреле 1963 г. он собирался жениться. В январе 1963 г. Байан Вейр вместе со своим лучшим другом Робертом Свинделлом (Robert Swindell) арендовал квартиру на первом этаже в доме №124 по Брум-стрит, всего же в доме было 4 квартиры. Брайан активно занимался спортом, отдавал предпочтение гребле, как, кстати, и Джон Старки. Именно товарищи по команде и обнаружили раненого Вейра. Последний не явился на тренировку, которая должна была начаться в 7 утра. Обычно все члены команды приходили загодя, поэтому неявка к 7 часам уже выглядела крайне необычно. Лен Бат (Len Bath), товарищ Вейра по команде, вызвался метнуться к нему домой и выяснить причину задержки. Бат сел в машину, подъехал к дому Брайана и вошёл в его спальню, благо входная дверь по принятой тогда местной традиции, оказалась открыта. Бат увидел окровавленного Брайана, лежащего на кровати, голова его свешивалась с подушки на пол, на полу под кроватью натекла лужа крови, подушка также была залита кровью. Что сделал Лен Бат, увидев окровавленного друга и товарища по команде? Сильно ошибётся тот, кто подумает, будто молодой спортсмен отважно сорвал с могучего торса футболку и бросился затыкать ею кровоточащую рану на голове друга... или тот, кто предположит, будто Бат метнулся к телефону и вызвал "скорую помощь"... нет, что вы, о подобных глупостях член команды гребцов в ту минуту не думал. Правильный ответ заключается в том, что Лен Бат вышел вон, сел в автомашину и поехал обратно к океану, где его ждали друзья. Он рассказал им об увиденном и вся команда после совещания решила... нет, не звонить в полицию, а поехать и посмотреть на истекающего кровью Брайана! К гребцам присоединился и уборщик гребного клуба, видимо, рассудив, что не каждый день выпадает такая удача - посмотреть на хрипящего окровавленного мужика! Вся компания из 5 мужчин влезла в машину Лена Бата и поехала к дому №124. Пройдя в спальню, спортсмены поглядели на залитую кровью кровать, на Брайана с дыркой во лбу, и задумались: что делать? Лен Бат вспомнил, что Брайан жил не один, а с другом. Зайдя в спальню Роберта Свинделла, он разбудил его и спросил, в курсе ли тот, что Брайан умирает? Шокированный Свинделл поначалу не мог поверить услышанному, но увидев залитую кровью спальню Брайана Вейра, осведомлися у гребцов, почему те не звонят в полицию? Гребцы растерялись, никто из них не подумал о таком пустяке... Это не шутка и не творческое преувеличение - именно так всё и происходило тем утром! Все мы знаем много шуток про интеллектуальные качества футболистов ("двадцать два дурака да за одним мячом!"), но нельзя не признать того, что гребцы на байдарках и каноэ по уровню умственного развития не очень-то сильно оторвались от колченогих героев игры поперёк поля. Лишь в начале 9-го часа утра 26 января полиция Коттесло получила сообщение об огнестрельном ранении человека в доме №124 по Брум-стрит. Врачебный осмотр показал, что в лоб Брайану Вейру, ближе к левому виску, выстрелили с очень близкого расстояния - менее 1,5 м. - примерно также, как это отмечалось в случае убийства Джона Старки. Сразу отметим, что Джордж Уолмсли хотя и умер от похожего ранения в лоб, был застрелен с довольно большого расстояния, поскольку никаких следов пороха на его коже и одежде не оказалось. Может показаться невероятным, но Брайан Вейр остался жив. Его оперировали более 8 часов и он пролежал в послеоперационной коме более 3-х недель. В ходе операции Брайану удалили часть костей черепа и в дальнейшем, чтобы компенсировать их отсутствие, для него была изготовлена из инструментальной стали специальная конструкция наподобие военной каски. Помимо фрагментов костей, были удалены и части мозга, в результате чего Брайан ослеп на один глаз, оглох на одно ухо и оказался частично парализован. Он не мог говорить и ходить, с ним стали происходить приступы наподобие эпилептических. Чтобы в дальнейшем не возвращаться к этому вопросу, сообщим, что Брайан ценой невероятных усилий частично восстановил свои двигательные функции. Он смог подниматься, стоять и даже делать несколько шагов, но на этом прогресс закончился. Проблемой для него стала быстрая деградация мышц, лишенных привычных нагрузок и стремительно атрофировавшихся за время многомесячного постельного режима. Удаление височных фрагментов мозга сказалось на его эмоциональных и интеллектуальных качествах, он стал злобным, недружелюбным, безэмоциональным, потерял всякий интерес к окружающим. Именно это изменение характера и поведения имел в виду врач-нейрохирург, делавший операцию Брайану, когда сказал его родителям: "Главные проблемы для вас начнутся после того, как мы снимем швы!" Пребывание в больнице имело для раненого ещё одно важное последствие, совсем неочевидное на первый взгляд. Ввиду большой перестройки организма, обусловленной ранением и последующим лечением, произошло резкое изменение обменных процессов и снижение иммунитета. Прежде очень сильный физически и абсолютно злдоровый молодой мужчина словно бы одномоментно лишился всех жизненных сил. Малейший сквозняк вызвал простуду, царапины - гноились, посыпались зубы, обнаружились заболевания почек и пр. В последующие после выписки из больницы месяцы Брайан Вейр почти постоянно болел, причём болезни его формально не были связаны с огнестрельным ранением. 19 декабря 1965 г., спустя менее 3-х лет с момента выстрела в голову, Брайан скончался в результате двусторонней пневмонии. Правоохранители быстро поняли, что стрельба в пригородах Перта, произошедшая в День Австралии, является делом рук одного человека. То, что случилось в ночные часы 26 января 1963 г. в Коттесло и Недлендсе, являет собой классический пример цепного убийства. Следует понимать, что когда криминологи говорят о многоэпизодной преступности с неочевидным мотивом, то имеется в виду не только серийная преступность в её традиционном понимании. Последняя является лишь одной из 3-х разновидностей криминальной активности сходной природы - серийных, массовых и т.н. цепных убийств. Их объединяет то, что человек убивает другого человека с целью реализации своих внутренних и неочевидных для окружающих деструктивных потребностей (поэтому преступления такого рода часто называют "убийствами с неочевидным мотивом"). Криминологи жёстко отделяют преступников такого типа от людей, также совершающих многочисленные убийства, но с понятными и однозначными мотивами (по этой причине киллер организованной преступной группы не может считаться серийным убийцей, как не считается таковым, скажем, палач или снайпер из состава Вооруженных сил или спецслужбы, хотя все они за время своей жизни могут совершать многие десятки убийств). Разница между поименованными выше пресуплениями - серийными, массовыми и цепными убийствам - легко понятна на интуитивном уровне: в случае серийных убийств преступник после каждого эпизода с убийством переживает эмоциональное охлаждение, т.е. успокаивается и возвращается к своей обычной жизни; в случае же массовых и цепных убийств в ходе одного эпизода совершается убийство нескольких человек (4-х и более). Различия между массовыми и цепными убийствами сводятся к тому, что первые совершаются обычно в одном месте и за сравнительно короткое время, вторые же характеризуются растянутостью как во времени, так и в пространстве. То, что произошло 26 января 1963 г. в Коттесло и Недлендсе прекрасно иллюстирует последний тезис. Преступник начал череду нападений с того, что стрелял в людей, сидящих в автомобиле на Передайс-Марин в 00:40, а закончил убийством мужчины, открывшем ему дверь своего дома на Луиз-стрит в 4 часа утра. Таким образом эпизод оказался растянут во времени более чем на 3 часа, географическая же протяженность - т.е. удаленность точки первого нападения от последней - превысила 4 км. На действия во всех 4-х случаях одного и того же стрелка довольно очевидно указывал ряд факторов. Об использовании одного и того же оружия свидетельствовала однотипность боеприпасов. Во всех случаях в руки криминалистов попали пули, выпущенные таинственным стрелком. Напомним, что врач, оперировавший Ровену Ривз подумал, что в неё угодила дробь, но на самом деле из руки женщины он вытащил не дробину, а свинцовую безоболоченную пулю. Такие точно пули были найдены в головах Брайана Вейра, Джона Старки и Джона Уолмсли. Ввиду того, что пули не имели оболочек и сильно деформировались о кости, идентифицировать оружие не представлялось возможным. Однако во всех случаях их вес оказался одинаков - 2,6 гр. - что убедило криминалистов в использовании во всех случаях патронов одного типа (22-го калибра, т.е. 5,6 мм.). Помимо однотипности боеприпасов весьма красноречива была локализация точек прицеливания, что хорошо было видно по местам попадания пуль. Нику Огасту пуля попала в шею слева, Брайану Вейру - в лоб со сдвигом к левому виску, Джону Старку - в лоб, Джону Уолмсли - также в лоб. Преступник явно отдавал себе отчёт в том, что в его руках оружие с невысокими баллистическими характеристиками и стремился поразить цель наверняка, так, чтобы причинить максимальный ущерб здоровью. Другая весьма характерная черта - стрельба в упор в лоб спящему человеку, что было отмечено в 2-х случаях из 4-х..
 Можно было только гадать, что в голове у этого человека и что он предпримет далее. 9 февраля 1963 г., спустя 2 недели после описанных выше эпических событий, тугим узлом завязался один из самых интригующих сюжетов криминальной истории Австралии. Состоял он двух частей, на первый взгляд между собою не связанных, и чтобы правильно понять произошедшее тогда, следует обстоятельно рассмотреть каждую из этих половинок. Начать следует с совершенно анекдотичного угона от дома №1 по Леонора-стрит (Leonora Street) в Комо автомашины марки "холден" светло-кремового цвета с номером UKN 547. Машина была приобретена совсем недавно, менее чем за 2 недели до описываемых событий. Около 20 часов владельцы машины сели в неё и отъехали от дома. В это же самое время некий вор-"домушник", явно следивший за хозяевами, открыл окно, выходившее во двор, и проник в опустевшее жилище. Через 3 минуты хозяева возвратились, поскольку супруга решила, что ей следует одеть косынку. Вор, находившийся к тому времени уже в другой части дома, открыл другое окно и вылез через него. Хозяева вошли в дом и обратили внимание на открытые окна, которые ещё несколько минут назад были закрыты. Пока они выясняли, находится ли в доме посторонний или нет, заревел мотор автомашины и... она отъехала от дома. То есть, "холден" угнали буквально из-под носа владельцев в то самое время, пока они искали вора внутри дома. Разумеется, они тут же сообщили о произошедшем полицию, а заодно поделились своими подозрениями относительно того, что в дом проникал посторонний.. Минула ночь и ранним утром угнанную автомашину обнаружили в зелёном массиве под названием "Кингс парк" (Kings park) на дороге под названием Мэй-драйв (May drive). Это был искусственный парк, высаженный в честь австралийцев, погибших на фронтах Первой и Второй мировых войн. Угнанная автомашина приткнулась капотом к седьмому от края дереву, как будто бы водитель свернул на дорожку и сразу же в темноте потерял ориентирование. "Холден" оказался заметно повреждён о ствол - смят передний бампер, погнута решётка радиатора. Полицейские забрали машину на криминалистическое исследование, обсыпали всю её угольным порошком в поисках отпечатков пальцев угонщика, ничего не нашли и затем передали страховой компании, которая организовала ремонт. Спустя 10 дней после угона, т.е. 19 февраля, хозяева получили машину обратно. Прочитав документы страховой компании с перечнем проведенных работ, хозяева обратили внимание на запись о ремонте капота, что показалось странным, учитывая лобовой удар в вертикально растущее дерево. Но самое главное заключалось даже не в этом, а совсем в другом - при внимательном взгляде на машину можно было видеть вмятину на крыше, которую никто почему-то не исправил! Как можно было повредить крышу при ударе о дерево?! Хозяева машины в крайнем раздражении отправились в "Кингс парк" и отыскали то дерево, возле которого был найден их автомобиль. За прошедшие дни мелкие детали, связанные с этой аварией не исчезли. По-прежнему были видны следы колёс на грунте, а также мелкие предметы, вытащенные кем-то из "бардачка" и разбросанные в траве. Это были бумажные салфетки и маленький пинцет из маникюрного набора, оставленного женщиной в машине. Дерево росло вертикально и никаких веток, способных помять капот и крышу автомашины, не имело. Откуда могли произойти такие странные повреждения?! Мужчина позвонил в страховую компанию и, плохо сдерживая возмущение, поинтересовался, почему столь избирательно был проведён ремонт его автомашины? В ответ сотрудник компании, также плохо сдерживая раздражение, заявил, что крыша действительно не могла быть помята деревом, а стало быть, повреждение было причинено владельцем машины до угона! Причём, скрыв это повреждение от страховщика, владелец нарушил условие страхового договора, а потому рассчитывать на ремонт этого дефекта за счёт страховй компании не может. Владелец, должно быть, лишился дара речи от такой наглости. Так и не договорившись с представителем страховой компании об исправлении вмятины на крыше, владелец связался с отделом транспортной полиции, занимавшимся расследованием угона. Там беседа получилась даже короче, чем со страховщиком! Полицейский лакончично ответил, что все документы, связанные с инцидентом, полиция предоставила страховой компании и дальнейшие детали её взаимодействия с клиентом к компетенции полиции не относятся. Рассказ про помятую крышу констебль слушал не стал, а лишь повторил фразу про документы, переданные страховой компании в полном объёме в обозначенный законом срок. На том и положил трубку. В общем, "холден" с номером UKN 547, угнанный вечером 9 февраля, так и остался с помятой крышей. Обо всех этих деталях здесь рассказано неслучайно - в своём месте станет понятно, почему они имеют большое значение. Тем же вечером 9 февраля, спустя некоторое время после угона "холдена", произошли события, с ним никак на первый взгляд не связанные. В районе железнодорожной станции "Shenton park", на удалении около 7 км от места угона светло-кремового "холдена" в Комо, молодой щуплый мужчина попытался усадить в салон небольшой "симки" девушку, казавшуюся бесчувственной. Получалось это у него не точень хорошо, ему явно не хватало физических кондиций для того, чтобы проделать это быстро и непринужденно. Именно своей неловкостью этот человек и привлёк к себе внимание проезжавших мимо автомобилистов. Сначала рядом, немного позади "симки", остановился "фольксваген", в салоне которого сидели 3 молодых парня, возвращавшиеся со скачек на ипподроме. У компании было отличное настроение, двое из троицы делали ставки и выиграли, так что по домам ребята не спешили. Через минуту подле притормозил "моррис мэджор" ("Morris major"), в котором находились 4 человека (2 супружеские пары - туристы из Великобритании). Сидевшие в "моррис мэджоре" также обратили внимание на подозрительные действия субтильного мужчины и водитель "морриса" - звали его Стэнли Роджерс - хотел вылезти, чтобы помочь ему, но его остановил вопрос жены: "ты уверен, что этот человек не преступник?" Роджерс решил, что не уверен в этом, и решил остаться за рулём. "Моррис мэджор" проехал чуть вперёд и припарковался на удалении метров 10 от "симки". В общем, в двух автомашинах впереди и позади "симки" сидели две компании, которые не вмешивались в происходившее и внимательно наблюдали за тем, чем же закончится подозрительная возня.
| |
| . |
