К концу 1978 г. поток признаний иссяк и правоохранители, наконец-то, оставили Дональда в покое.

Он был помещён в тюрьму штата, где добровольно согласился работать на внутритюремных работах. То, что ему разрешили трудиться выглядело несколько странно и впоследствии в этом усматривали признак существовавшей в тюрьме коррупции. Дело в том, что труд в заключении в те годы не являлся обязательным и рассматривался как свего рода поощрение осуждёных, ставших на путь исправления. К работам допускались уголовники, приговорённые либо к незначительным срокам заключения, либо осуждёные за ненасильственные преступления. Гаскинс, как нетрудно понять, не подпадал ни под первую, ни под вторую категорию. Тем не менее ему удалось устроиться водопроводчиком - это была, вроде бы, непрестижная работа, но она обеспечивала стабильный заработок, а главное - позволяла Гаскинсу перемещаться в пределах всей тюрьмы. Когда через несколько лет Дональд оказался в эпицентре нового расследования, никто из тюремной администрации не мог объяснить, как состоялось назначение Гаскинса на эту работу. Вместо того, чтобы сидеть в особом корпусе, в полной изоляции от всех обычных преступников, матёрый уголовник, приговорённый к нескольким пожизненным срокам, беспрепятственно бродил по всей тюрьме! Это было против всех правил!
     Дональд с толком использовал возможности, предоставленные ему тюремной работой. Через него шёл поток разнообразной "тюремной почты" - как обычных устных посланий, так и всевозможных записочек и даже "бандеролей", которыми обменивались узники разных корпусов. Тюремный "почтальон" - важный человек в криминальной иерархии, он видит многих заключёных, многое слышит и прекрасно осведомлён о последних новостях. При этом он находится в прекрасных отношениях с тюремной администрацией - эти отношения являются залогом его успешной работы. В общем, несколько лет Гаскинс спокойно и бесконфликтно отбывал свой тюремный срок, умудряясь избегать каких-либо неприятностей, но к середине 1981 г. эти неприятности нашли его сами.
     Впрочем, ничто поначалу не предвещало той развязки, которой эта история закончилась. Напротив, начало было интригующим и сулило немалый дивидент.
     Гаскинсу стало известно, что некий человек, находившийся на свободе, ищет исполнителя для убийства в тюрьме. Заказ выглядел, вроде бы, рядовым - такие время от времени поступают с "воли" для сведения счётов, но в данном случае заказчик хотел убить не какого-то там обычного заключённого, а... узника камеры смертников. Что само по себе, согласитесь, выглядит несколько необычно, ведь для чего нужно убивать человека, коли тот и без того приговрён к казни?
     Никто из местных убийц за выполнение заказа не брался - слишком уж сложно было добраться до мишени, сидевшей в отдельном коридоре и выходившей из камеры лишь на 30-минутную прогулку, да и то в особый сектор двора, огороженный 5-метровым сетчатым забором. Однако заказчику подсказали, что есть один "ну, очень страшный человек", который может ему помочь с проблемой. Так заказчик убийства вышел на Дональда Гаскинса.
     Последний пошёл на первую встречу с неизвестным, спрятав под рубашкой диктофон. Впрочем, и на все последующие встречи он тоже носил записывающее устройство, фиксируя ход переговоров от начала до конца. Расчёт Гаскинса был прост, даже незатейлив - если ему посчатливится выйти на свободу, магнитофонные записи его переговоров послужат отличным основанием для шантажа.
     Заказчиком убийства выступал некий Ричард Тони Симо (Richard Tony Cimo), который желал отомстить убийце своей матери и приёмного отца. История Симо довольно интересна и о ней следует сказать несколько слов особо. Мать Тони - Мирти Симо - родила его в возрасте 17 лет - в в декабре 1946 г. Первый м второй её браки были несчастливы, но в конце-концов женщине удалось встретить мужчину своей мечты. Им оказался Уилльям Байрон Мун (William Byron Moon), боевой офицер американских вонно-воздушных сил, прошедший Корейскую и Вьетнамскую компании, награждённый за личное мужество. Уилльям имел опыт неудачной женитьбы, после развода с первой женой с ним остались трое детей - два мальчика (Джеймс и Джерри) и девочка (Кэтлин). Так что когда пара сошлась, у них оказалось уже четверо детей. Уилльям усыновил сына Мирти и был, по всей видимости, очень неплохим отцом и дедом - об этом впоследствии говорили на суде как сам Тони Симо, так и его дети. Всего Уилльям и Мирти Мун имели пятерых внуков.
     В 1970 г. Уилльям оставил воинскую службу. Вместе с Мирти он открыл небольшой бизнес - стал торговать рыбой в местечке Барджесс (Burgess), известном хорошей рыбной ловлей. Нельзя сказать, чтобы они открыли Клондайк, но торговля приносила стабильный доход. Всё закончилось одномоментно 18 марта 1978 г., когда тела Мирти и Уилльяма около 21:45 были обнаружены возле их магазинчика. Выяснилось, что каждый из них получил по заряду крупной дроби в упор, а касса магазина опустела. Убитым на момент смерти было всего по 48 лет, это были хорошие люди, добрые соседи и чудовищная расправа над ними вызвала всеобщее негодование.

Краткая заметка в местной газете, сообщавшая об убийстве Уилльяма и Мирти Мун, опубликованная на следующий день после преступления. Фотография кликабельна, документ можно рассмотреть и почитать в большем разрешении.
Виновных отыскали очень быстро - соседи вспомнили, что вокруг магазинчика накануне шныряли два чернокожих подростка. Идентифицировать их не составило большого труда, поскольку в те годы доля цветного населения в Южной Каролине не превышало 3%, это был один из самых "белых" штатов Америки. Так что все "цветные" были как на ладони. 17-летний Карл Дэвис (Carl Davis) жил в Барджессе, а его дружок, 18-летний Рудольф Тайнер (Rudolf Tyner), приехал в штат несколько месяцев назад из Нью-Йорка и с тех пор болтался по округе без постоянного угла. Служба шерифа задержала обоих молодых людей, допросила и, убедившись в отсутствии у них alibi, выдвинула официальное обвинение в убийстве супругов Мун.
     После обыска жилища Карла Дэвиса сомнения в виновности чернокожих молодцев отпали - под кроватью обвиняемого отыскали дробовик 12-го калибра (из такого были застрелены супруги), а в тайнике за плинтусом - более 200 $ наличными. Такую сумму Дэвис никак не мог заработать честно.

Рыбный магазинчик у дороги в небольшом населённом пункте Барджесс, явился местом двойного убийства супругов Мун - Уилльяма и Мирти. Добыча убийц не могла превышать 200-250$ и бессмысленность столь жесткокого нападения сразу подсказала следствию направление розыска убийц - ими должны были стать местные наркоманы.

     Припёртый этими уликами к стене, Карл понял, что пришла пора "колоться" и спасать собственную шкуру. Он рассказал об убийстве Уилльяма и Мирти Мун, разумеется, свалив благоразумно вину за самые омерзительные действия на своего дружка Тайнера. В общем-то, всё было довольно просто и даже прозрачно, а потому на процессе в августе 1978 г. Карл Дэвис был приговорён к пожизненному содержанию в тюрьме, а Рудольф Тайнер - осуждён к смертной казни.
     Однако, дальше начались юридические фокусы. Верховный Суд Южной Каролины оспорил правомерность приговора в силу того, что обвинитель Донни Майерс сообщил присяжным заседателям информацию, полученную от тюремных осведомителей. Эта информация определённым образом повлияла на оценку личности Рудольфа Тайнера, поскольку из неё следовало, что тот похвалялся перед сокамерниками совершёным убийством. Эту информацию Верховный Суд признал недопустимой уликой, т.к. тюремные осведомители, действовавшие в условиях гарантированной анонимности, могли из корыстных побуждений оклеветать любого. На этом основании приговор в отношении Дэвиса и Тайнера был отменён и назначен новый судебный процесс.
     После нескольких переносов он открылся только в октябре 1980 г., т.е. спустя более 2 лет после первого. В принципе, ничего неожиданного в ходе суда не произошло - судья Харри Кинон очень жёстко вёл заседания, не позволяя поверенным подсудимых разводить демагогию о "толерантности", "вине общества" и "внутренней потребности гуманизма", так что Дэвису и Тайнеру ничего особенно хорошего от него не светило, но... На процессе стало ясно, что с головой Руди Тайнера не всё в порядке. Если на первом суде тот жизнерадостно скалился и показывал пальцем на детей убитых им людей, то теперь он пребывал в явной депрессии и отвечал невпопад. Ему это не особенно помогло, судья Кинон всё равно приговорил убийцу к смертной казни, однако его адвокаты тут же назвали приговор "расправой в стиле ку-клукс-клана". Мол, де, подсудимого лечить надо в психиатрической больнице, а не на электрический стул посылать!
     Руди Тайнер попал в камеру смертников, но было непонятно когда именно его казнят. Как уже было сказано, формально исполнение смертной казни в Южной Каролине было восстановлено с 1 января 1978 г., однако первое исполнение смертного приговора произошло только через 7 лет - 11 января 1985 г. Так что возобновление казней имело во многом символический характер. Между тем, у Тайнера стремительно развивалась шизофрения и никаких гарантий того, что в последний момент Губернатор штата не помилует убийцу, не существовало. Эти соображения заставили Тони Симо искать человека, способного исполнить вынесенный смертный приговор не дожидаясь, когда это соизволит сделать неповоротливая пенитенциарная система.
     Гаскинс пообещал Симо, что доберётся до Тайнера. Взамен он просил помощи с добыванием необходимых ему компонентов и оплаты в сумме 5 тыс.$ за успешно проделанную работу.
     Поначалу казалось, что исполнение заказа особых трудностей не представит. Симо передал Гаскинсу цианистый калий, а Дональд раздобыл шприц и пакет леденцов с фруктовой начинкой. В одну из конфет он ввёл циановый раствор, способный убить 10 человек. Во время одного из заходов в "крыло смертников" Гаскинс предложил Руди "ленедчики задёшево", последний не устоял против соблазна и купил отравленные конфеты. В тот же вечер его увезли в тюремную больницу с желудочной коликой. Тайнер не умер. Самое забавное, что он ни в чём не заподозрил Гаскинса.
     Выждав некоторое время, Дональд повторил попытку. На этот раз он смешал порошок натрия циана с небольшой дозой кокаина, который продал поправившемуся Тайнеру. Тот вынюхал порошок, способный отправить на тот свет с полдюжины здоровых мужчин, и ещё раз отправился на каталке в тюремную больницу. Поправив здоровье, Руди при встерече с Дональдом поинтересовался, нет ли у того ещё такого же "кокса"? Дескать, уж больно хорош был. Дональд, любивший и сам едко пошутить, решил было, что негр над ним просто издевается, но оказалось, что Руди Тайнер вёл себя совершенно бесхитростно. И он действительно хотел бы получить ещё кокаина...
     За 10 месяцев 1981-82 гг. Гаскинс предпринял 5 попыток отравить Руди Тайнера. Все они оказались безуспешны. У парня явно был бронированный желудок, после каждого отравления его увозили в больницу, делали промывание кишечника, накачивали адреналином и витаминами, а через пару-тройку дней, здорового и весёлого, возвращали обратно в камеру смертников. Такая живучесть казалась невероятной, но всё происходившее заставило Гаскинса искать более радикальные пути решения проблемы.
     Начал он с того, что добился своего перевода в на тот же этаж и в тот же коридор, где находилась камера Тайнера. Это позволило Гаскинсу закрепить и без того хорошее знакомство с намеченной жертвой. Самое забавное состояло в том, что Руди никак не связывал периодические осложнения своего здоровья с покупками товаров у Дональда. Господь Бог явно отдыхал при проектировании мозга этого человека!
     В качестве инструмента возмездия для своей шестой попытки Гаскинс выбрал взрывчатку, здраво рассудив, что при оторванной голове клизмы окажутся бесполезны. Самодельную бомбу Дональд замаскировал под переговорное устройство, которое предложил Тайнеру для двусторонней связи. Это позволило бы им свободно переговариваться после отбоя, лёжа в кроватях.

     Идея Тайнеру очень понравилась. Во время одного из визитов в его камеру Гаскинс пропустил провода вдоль отопительной батареи и через щель в стене вывел в свою камеру. Далее оставалось сделать "микрофоны" и снарядить один из них взрывчатым веществом. Тони Симо передал Гаскинсу около 50 гр. пластиковой взрывчатки С-4, спрятанной в каблуках ковбойских сапог, подаренных им заключённому. Досмотр обуви не привёл к обнаружению "закладки", вполне возможно, что при передаче груза была задействована коррупционная схема и тюремщики умышленно не стали внимательно осматривать сапоги. Как бы там ни было, Гаскинс получил в свои руки количество взрывчатого вещества, вполне достаточное для конструирования настоящей боевой гранаты. Но граната Гаскинсу была не нужна, поэтому он не стал заморачиваться с заготовкой поражающих элементов, понимая, что бризантного действия взрывчатки будет достаточно для смертельного травмирования человека. Он собрал "микрофон" из мыльницы, спрятал там кусочек С-4 и просто закоротил провода электропроводки внутри взрывчатки. Он объяснил Руди, как надо "правильно подключить микрофон", к тем проводам, которые заблаговременно ввёл ему в камеру.
     Руди сделал как его научили. В то самое время, когда Тайнер приложил "микрофон" к уху, рассчитывая услышать в нём чарующий голос Гаскинса, последний в своей камере подключил концы проводов к патрону выкрученной электрической лампочки. Произошло короткое замыкание контактов, скрученных внутри "пластида", искра вызвала детонацию и... в 16:45 12 сентября 1982 г. взрыв 50 гр. С-4, прижатых к уху, оторвал половину головы Рудольфа Тайнера и кисть левой руки.
     Гаскинс смеялся от души - действительно получилось забавно... Убить смертника в камере смертников...
     Первоначально следствие, возбуждённое по факту гибели Руди, исходило из того, что тот покончил жизнь самоубийством. Мысль об убийстве человека, которого и так должны были казнить, представлялась абсурдной. Первой зацепкой, заставившей предполагать участие посторонних лиц, явились провода, пропущенные вдоль батареи отопления. Куда они вели выяснить не удалось, ибо Гаскинс предусмотрительно вырвал их со своей стороны. Тем не менее, зерно сомнения было посеяно. Изучение медицинской карты Тайнера с очевидностью показало, что на него в течение последнего года велась целенаправленная охота.
     Выяснить остальное было лишь вопросом полицейской техники. И времени. Через три дня Дональд Гаскинс был официально обвинён в убийстве Рудольфа Тайнера. Дональд, разумеется, не стал героически отдуваться в одиночку и таить секреты под сердцем. Он без долгих препирательств "сдал" заказчика - Тони Симо. Последний "отмазаться" никак не мог - против него были аудиозаписи всех его переговоров с Гаскинсом, предусмотрительно спрятанные последним для шантажа в случае выхода на свободу.
     Это убийство наделало много шума и вызвало в обществе целую дискуссию о состоянии пенитенциарной системы США. Многие специалисты, знакомые с проблематикой, отмечали серьёзные проблемы в организации тюремного быта, коррумпированность персонала, недостаточную правовую и физическую защищённость осужденных. В 80-х и 90-х гг. прошлого века Голливуд выпустил целую плеяду фильмов, посвящённых "тюремной" тематике, в которых жизнь и быт заключённых изображались весьма сочувственно. В некоторых из таких фильмов снялись звёзды первой величины, такие, как Сильвестр Сталлоне и Роберт Редфорд. Не будет ошибкой сказать, что в каком-то смысле появление этих фильмов стало возможным именно из-за громкого скандала, вызванного взрывом в камере смертников 12 сентября 1982 г. Впрочем, и сами эти события нашли непосредственное отображение в американском кинематографе. В 1986 г. о судьбе Тони Симо был снят психологический триллер "Гнев: поступок Тони Симо" ("Vengeance: the action of Tony Cimo"). Главную роль - самого Тони Симо - в нём сыграл популярный в то время актёр Брэд Дэвис (Brad Davis).

Обложка DVD-диска с фильмом "Гнев: поступок Тони Симо", дублированного на французский язык (в раскрытом виде).

     Суд довольно доброжелательно отнёсся к заказчику убийства, очевидно, принимая во внимание, его мотивацию. Симо был приговорён к 25-летнему тюремному заключению с правом условно-досрочного освобождения через 30 месяцев. В тюрьме его встретили сочувственно - даже жестокие уголовники понимали, что такое любовь к матери и желание отомстить убийце. Так что Тони отбыл тюремный срок довольно спокойно, в той степени, конечно, в какой уместно говорить о спокойствии применительно к заключению под стражей. Через 30 месяцев он вышел на свободу и во время съёмок упомянутого выше фильма о самом себе выступал в роли консультанта режиссёра. Умер он 10 июня 2001 г. в возрасте 54 лет от передозировки лекарственных препаратов, купленных вполне легально в аптеке. Возможно это было самоубийство - полной ясности в данном вопросе нет и поныне.

   Слева: могильный камень на месте захоронения Уилльяма и Мирти Мун. Справа: памятник Тони Симо у самой кладбищенской ограды.

     У Дональда Гаскинса дальнейшая судьба сложилась несколько иначе.
     Договорённость с Министерством юстиции о невынесении смертного приговора касалась только преступлений совершённых в прошлом и отнюдь не являлась индульгенцией на будущее. Надо ли удивляться тому, что Гаскинс как нераскаявшийся рецидивист и убийца, наконец-то, был приговорён к смертной казни? Он долго и успешно избегал камеры смертников, но в конце-концов миновать её ему так и не удалось.
     Дональд, занявший место убитого им Рудольфа Тайнера, дожидался казни на электрическом стуле (поскольку другого вида казни тогда в Южной Каролине не практиковали) вплоть до мая 1990 г. Но в том месяце к нему с просьбой об интервью обратился журналист Эрл Вильтон, собиравшийся посвятить Дональду один из криминальных очерков. Он передал заключённому список вопросов, а Гаскинс вернул ему две аудиокассеты с записанными на них ответами (передача на "волю" более чем двух кассет в год не допускалась). Вильтона заинтересовал собеседник, прежде всего своим юмором, бодростью духа, интересным и даже парадоксальным взглядом на людей и события, сочным образным языком. Гаскинсу тоже понравилось давать интервью - всё-таки, приятно, когда тебе задают вежливые вопросы, верят на слово и никто не обзывает "уродом" и "педофилом". Таких эпитетов в свой адрес Гаскинс наслушался на допросах немало и неудивительно, что общение с журналистом очень контрастировало с манерой полицейских детективов! Вильтон поинтересовался, можно ли как-то обойти официальный запрет и продолжить интервьировать приговорённого, несмотря на существовавшую квоту? Гаскинс подумал-подумал, да и нашёл выход.
     Смертники пользовались правом еженедельных свиданий с пятью посетителями, из которых четверо должны были быть родственниками, а один - другом. Дональд зарегистрировал Эрла Вильтона в качестве друга и получил возможность видеться с журналистом еженедельно. Их встречи продолжались с мая 1990 г. по сентябрь 1991 г. - за этот промежуток Гаскинс наговорил тот самый материал, что впоследствии лёг в основу автобиографической книги "Final truth" ("Последняя правда"), изданной в 1993 г. Книга написана Вильтоном, но в соавторах указан Дональд Гаскинс, хотя последний не написал ни строки, а лишь отвечал на вопросы журналиста. Книга эта, кстати, сейчас раритетом не является, она широко доступна и любой желающий имеет возможность прочесть её лично, дабы сравнить форму изложения и степень детализации различных нюансов с настоящим очерком.

     Фотография слева: август 1991 г. - за месяц до казни Дональда Гаскинс сфотографировался на руках с месячной внучкой Джули Энн. Фотография в центре: Гаскинс со своей старшей дочерью Шейлой во время последнего свидания 3 сентября 1991 г. Это последний прижизненный снимок Гаскинса. Легко заметить, что за время пребывания в камере смертников он сильно набрал вес (примерно 10 кг.) - так сказалось отсутствие подвижности и физической нагрузки. Фотография справа: Гаскинс во время одной из встречь с криминальным репортёром и писателем Эрлом Вильтоном. Через полтора года после казни Гаскинса, тот издаст книгу "Final truth", посвящённую жизни и преступлениям Дональда.

     Гаскинс был казнён на электрическом стуле в новой, построенной только в 1988 г. тюрьме под названием "Учреждение по коррекции поведения Броад-ривер" ("Broad river correctional institution"). Приговор был приведён в исполнение в 01:10 6 сентября 1991 г., почти через 9 лет со дня убийства Рудольфа Тайнера. Надо сказать, что в то время у смертников в Южной Каролине не существовало выбора способа казни - такая возможность у них появилась только после особого постановления Генеральной Ассамблеи штата от 8 июня 1995 г., когда в качестве альтернативы "горячему стулу" была признана допустимой смерть посредством внутривенной инъекции. Первый человек, предпочёвший смерть от лекарственных препаратов, умер 18 августа 1995 г. и в последующие 8 лет были проведены 22 казни с использованием инъекции. Последняя казнь на электрическом стуле произошла в Южной Каролине 4 октября 1996 г. - с того времени все смертники в качестве способа собственного умерщвления выбирают внутривенную инъекцию.
     Впрочем, это всего лишь статистика. Вернёмся к судьбе героя настоящего повествования.
     После констатации смерти, тело Гаскинса было кремировано, а прах - передан его дочери Шейле. У Дональда имелись кое-какие пожелания насчёт места собственного захоронения, но дочка пренебрегла папашинами заветами и 7 сентября 1991 г. развеяла прах в одном из болот Южной Каролины - там, где Гаскинс имел обыкновение прятать тела убитых им людей. Шейла откровенно объяснила мотивацию своего поступка - ей бы не хотелось, чтобы могила отца превратилась в место паломничества таких же ублюдков, каким при жизни был он сам.
     Гаскинс исчез и, пожалуй, не осталось ни одного человека, кто бы смог вспомнить об этом чудовище добрым словом. Его оружие - нож, кинжал, пистолет и ружьё были переданы в музей SLED'а, где ныне экспонируются.

   Нож и кинжал Дональда Гаскинса, изъятые у него при аресте и приобщённые к следственным материалам в качестве вещественных доказательств. Гаскинс признавался, что и тем, и другим убивал людей. После казни Гаскинса некоторые его вещи и орудия преступлений были переданы в музей SLED'а, специального следственного подразделения Министерства юстиции Южной Каролины, созданного в 1947 г. особым постановлением Губернатора штата Бэлла Тиммермана.
Дочь Шейла уже после казни папаши дала несколько в высшей степени интересных интервью, отчасти дезавуировавших некоторые утверждения Дональда Гаскинса. В частности, дочь оспорила папашины россказни о тяжёлом детстве, безотцовщине и отсутствии внимания со стороны матери. Напротив, по утверждениям Шейлы, её отец имел совершенно нормальное детство, он был окружён материнской любовью и заботой и ни в чём не испытывал недостатка. Его нежелание учиться в школе и проблемы с законом в детско-юношеском возрасте проистекали из присущих персонально ему дурных качеств, но отнюдь не являлись следствием дурного воспитания или безнадзорности. Хотя содержание в Ремесленной школе было далеко не сахар - как и положено для всякого исправительного учреждения такого типа - рассказы Гаскинса о нравах тамошних воспитанников тоже содержат много вымысла. Шейла утверждала, что отец, повествуя о тяготах своих детства и юношества, многое преувеличивал и откровенно выдумывал, стремясь представить себя жертвой несправедливой социальной системы, в то время, как на самом он просто был психопатом и эгоистом, не признающим и не уважающим права других людей, пренебрегающим общественными нормами и считающим, что прихоти его собственного "я" оправдывают любые поступки. Страшная, прямо-таки, убийственная характеристика.
     Примечательно, что Шейла до последнего оставалсь с отцом и навещала его даже в камере смертников (последнее их свидание произошло за 2 дня до приведения приговора в исполнение). Она знала и понимала отца лучше других, но даже если у неё не нашлось по-настоящему доброго слова в его память, то нам остаётся лишь признать как бесспорный факт - Дональд Гаскинс был чудовищем не только по отношению с тем людям, кого убивал. В числе его жертв - близкие ему люди, родственники и, разумеется, его собственные дети.
     В народных сказках традиционен образ чудесным образом перевоплощаемого героя - Гадкий Утёнок становится белым Лебедем, Лягушка обращается прекрасной Царевной, Золушка может стать первой красавицей и отправиться на бал. В жизни такие чудеса тоже бывают, хотя не всегда и не со всеми, ибо живой человек, в отличие от книжного персонажа, наделён свободой воли и не всегда его воля направлена к добру. История Дональда Гаскинса тому живейшее подтверждение. Маленький, злобный, подлый эгоист, он прожил во лжи всю свою бесцельную жизнь, наполненную болью и страхом других людей. Умный, но подлый, сообразительный, но абсолютно бессердечный, он шёл по жизни, принося человеческие судьбы в жертву собственным "эго" и сексуальным прихотям. Он не сделал никого счастливым, да, наверное, даже и не задумывался никогда над этим. Наверное, Гаскинс всерьёз считал себя выше законов человеческих и Божественных, так надо ли удивляться тому, что за свою самонадеянность он, в конце-концов, заплатил собственной жизнью?
     Гадкий паршивый Утёнок, так и не ставший Белым Лебедем.
    
     ( в начало )