Пытки и казни. Убийство Анастасии Шумской, домоправительницы графа Аракчеева. стр. 8 ( окончание )     Звезда временщика неотвратимо закатывалась. Император Николай Первый вовсе не питал к Аракчееву тех теплых чувств, которые демонстрировали его отец и старший брат. Сильно попортили репутацию Аракчеева бунты военных поселян в 1831 г. Сам граф просто по счастливому стечению обстоятельств не сделался тогда жертвой взбунтовавшихся солдат.     В последние годы жизни Аракчеева роль его погибшей домоправительницы отчасти приняла на себя ее племянница - Татьяна Борисовна Минкина. По воспоминаниям некоторых лиц это была девица кроткого нрава и очень добрая к крепостным людям. Она всегда заступалась за тех, кто навлекал на себя аракчеевский гнев, и пользовалась потому самой доброй славой. Впрочем, Аракчеев, впадавший время от времени в состояние совершенно маниакальной подозрительности, и ее саму немало тиранил. Он запрещал Татьяне Борисовне выходить замуж и она смогла обрести семейное счастье лишь после смерти графа, выйдя замуж за молодого поручика Владимира Андреева. В своем завещании Аракчеев отказал Татьяне Борисовне Минкиной 10 тыс. рублей золотом.     На роль домоправительницы Аракчеев пытался приискать женщин европейского воспитания. Известно, что в Грузино после 1825 г. приезжали немки, шведки, остзейские немки, но ни одна из женщин так и не смогла ужиться с мрачным и желчным генералом. Все соискательницы почетного места домоправительницы и звания фаворитки Аракчеева в самом скором времени покидали его штаб-квартиру в Грузино.     Глубоко безрадостными были отношения Аракчеева и со своим условным сыном. Дурная кровь мамаши проявилась в сыне очень явственно, наделив его характер и темперамент чертами пугающе-отвратительными. Миша Шумский получил, вроде бы, прекрасное образование : он отучился в лучших столичных пансионах Коллинса и Греча, попал в Пажеский корпус, в среду знатнейшего дворянства России, в 1820 г. сделался камер-пажом государыни Императрицы. Перед ним открывалась блестящая карьера ! Из Пажеского корпуса он вышел в гвардию, под командование собственного папаши, в 1824 г. Михаила Шумского пристроили флигель-адъютантом в Свиту Императора. И тут выяснилось, что 20-летний офицер так и не вырос из пакостливого лживого мальчишки в настоящего мужчину. Ряд скандалов, связанных с пьянством, невозвратом денег и оговором товарищей, буквально за полгода сгубил репутацию Шумского. Несмотря на благоволение Императора генералу Аракчееву предложили убрать сынка из Свиты. Какое-то время Миша околочивал груши в штабе военных поселений, но его лень и невоздержанность на язык надоели в конце-концов и самому папаше. Аракчеев отправил явственно спивавшегося сынка за границу. Мысль эта оказалась очень плохой - там Михаил Шумской потерял вообще всяческие тормоза. Со скандалом он был возвращен назад. Папа, оказавшийся никуда не годным педагогом, в конце-концов махнул на разгильдяя рукой и Миша Шумский был сослан во Владикавказ, воевать с горцами. Но запойное пьянство и полная неспособность к военной службе привели Мишу к изгнанию из армии. В 1831 г. бывший офицер объявился в Грузино. Папашке он был совсем не нужен и сыночек тут же оказался направлен в Юрьев монастырь, под опеку архимандрита Фотия, большого друга графа Аракчеева. Чтобы архимандрит не отказался от воспитания полудурка, Аракчеев ассигновал на содержание сына в монастыре 1200 рублей в год.     Услуга оказалась медвежьей. Лишенный возможности напиваться, Миша стал впадать в буйство. Однажды, в один из приступов ярости, он сделал попытку утопиться в пруду. Перепуганный архимандрит, несмотря на все свое расположение, попросил Аракчеева немедленно забрать сынка из монастыря.     После смерти Алексея Андреевича Аракчеева его т. н. сын совершенно опустился и умер в кабаке. Фальшивое дворянство не придало цыганенку ни благородства, ни чести, ни мужества. Вряд ли этот человек заслужил в свой адрес хотя бы одно доброе слово, если умудрился за свою короткую жизнь оттолкнуть от себя всех...     Нельзя не упомянуть о весьма любопытной командировке Клейнмихеля в Грузино, имевшей место после смерти Аракчеева в 1834 г. Генерал прибыл в резиденцию Аракчеева по прямому указанию Императора. Миссия его была довольно специфична : Клейнмихелю надлежало... уничтожить следы особых отношений Аракчеева и Анастасии Шумской. Клейнмихель лично разобрал документы из архива Аракчеева и отобрал переписку графа с домоправительницей. Также императорский порученец изъял портреты Шумской. Тело домоправительницы извлечено из-под алтаря храма и перезахоронено на улице, рядом с отцом. Исчезла и мемориальная доска над склепом, установленная лично Аракчеевым.     Вне всяких сомнений, Император Николай Первый весьма тяготился той безнравственностью, что была проявлена Аракчеевым в отношениях с Настькой Минкиной. Император знал об истинном происхождении Минкиной-Шумской и приобретении для нее подложного дворянства. То, что гадкий цыганенок, внук конокрада, попал в Свиту Александра Первого, доверявшего Аракчееву, было очень неприятно Императору Николаю Первому. Возможно, именно этим и следует объяснить его всегдашнюю сдержанность в оценке заслуг Аракчеева. Когда же граф скончался Император поспешил уничтожить все следы некрасивой истории, порочившей честь русского дворянства в целом. Символично, что для выполнения этой малоприятной миссии Николай Первый избрал именно генерала Клейнмихеля, в свое время столь ретиво разоблачавшего несуществовавший "заговор против Аракчеева".     И, конечно же, нельзя не сказать несколько добрых слов о простых крепостных русских людях, настоящих героях этой истории. Есть какая-то правда жизни в том, что Настасья Минкина-Шумская окончила свою жизнь не в теплой кровати, а под мясницким ножом. Василий Антонов, решившийся на убийство для того, чтобы защитить от унижений родную сестру, своим поступком сказал многое. Он показал всем, что в груди обычного крестьянина бьется горячее сердце честного человека. Рожденный крепостным, он не сделался холуем, но напротив, своим поступком доказал, что понятия о чести и человеческом достоинстве присущи людям отнюдь не в силу их принадлежности к "благородному сословию". В нем - простом крепостном человеке, едва только начинавшем жизнь - чести и достоинства оказалось не в пример больше, чем у самых благородных дворян и самых достойных генералов !     Вот за это он и был казнен ... .