| |
Фотоархив.
Фотоархив. Этот офорт Жана Люкена демонстрирует сжигание еретика , раскаявшегося в своих грехах . В том случае , если осужденный на гибель в огне человек , соглашался покаяться в своих грехах и заблуждениях , ему предлагали принять католическое причастие , после чего уже не сжигали живьем . Палач кожаным ремнем душил еретика и оставлял прикованным к столбу . После того , как врач констатировал смерть , под ногами осужденного разводился огонь и тело сжигалось .  Инквизиция предавала огню останки людей , умерших в ереси до вынесения приговора инквизиционным трибуналом . Это называлось "казнь в изображении" . Изготавливалась деревянная статуя ( наверное , было бы точнее называть ее все же куклой ) в рост человека , которой по возможности предавались черты умершего ; эту статую облачали в подлинный костюм "казнимого" . Останки умершего выкапывались и складывались в специальную корзину . Статую "казнимого в изображении" и корзину с его останками несли в общей процессии приговоренных к auto de fe . После оглашения приговора статую приковывали к столбу под которым разводили огонь ; в костер бросались извлекаемые из корзины фрагменты тела . Подробнее об этом можно прочитать в очерке "Великое auto de fe 24 сентября 1559 г. в Севилье" , размещенном на нашем сайте .  Общий вид аутодафе . Каждого казнимого сопровождали на костер 4 человека ; сопротивляющихся тащили силой . Протоколы аутодафе ( а такие события всегда оформлялись официальными актами ) не регистрировали особо случаи сопротивления осужденных , но можно не сомневаться , что многих из них гнев толкал на самую ожесточенную борьбу . На "великих" аутодафе казнили по несколько десятков человек ; каждый из осужденных получал свой собственный костер ( инквизиция никогда не устраивала общих костров ) . Поэтому в дни "великих" аутодафе на городских площадях появлялся настоящий лес вертикально поставленных 6 - метровых бревен . Безусловно , аутодафе являлись одним из страшнейших зрелищ , созданных фантазией человека ; они производили на всех присутствовавших людей неизгладимое впечатление . Рассказы о массовых сожжениях нашли свое место и в фольклере , и в литературе , и в живописи . | |
| . |
